Россия/Москва.

Домашняя группа: «Такси».

Тема: А ты точно алкоголик?

Всем привет! Таня, алкоголичка, представлюсь. У меня полтора года трезвости, у меня есть домашняя группа, есть служение на ней, у меня сейчас нет подспонсорных и нет спонсора и тему я заявила достаточно эпатажную: «А ты точно алкоголик?» Ну вот я помню, что до принятия Первого Шага (а оно произошло даже не на Первом Шаге, наверное) этот вопрос меня преследовал, потому что найти лазейку всё время очень хотелось. О себе: ну, мне сейчас сорок лет и вот только к этому возрасту до меня дошло, что можно быть иначе, жить иначе и это произошло благодаря Анонимным Алкоголикам. Удивительно, но поиск, возможно, какой-то был, но он был не духовный. Я искала проблемы, концентрировалась на них, но именно что вот так, по щелчку пальцев, можно изменить свою жизнь – я не представляла.

Меня вырастила мама, папы в моей жизни было очень немного и в общем-то, практически всю жизнь, я тащила обиды и брошенность на папу, но при этом и маму я не уважала.  До 11 лет ещё была бабушка, сначала я в неё помещала все свои проблемы. Она меня ограничивала, она была жестока, но когда её не стало, я поместила все свои притязания в маму. Ну а в кого ещё? И несмотря на то, что видимость хороших отношений с ней у меня была все эти годы, внутри всегда была какая-то обида – мне что-то недодали. И вот, я раньше всегда говорила, что мне кажется, что я алкоголик с детства, поразмыслив, я поняла, что я эгоист с детства, а вот алкоголик – уже с алкоголем всё это выкристаллизовалось. Потому что я вот вспоминала и в «четвёрке» такие моменты у меня, обиды были на родственников не потому, что они что-то мне причинили, у меня обиды были потому, что мне не давали жить как я хочу, мне мешали. У меня тётушка родная, которая вполовину как мама меня растила, она в «четвёрке» у меня почему? Потому что она храпела! Она мешала мне спать, меня отдавали ей на «передержку» условно и потому что она мне постоянно зудела что как-то надо себя вести, так, сяк и что-то внушала постоянно. Очень интересная вещь такая: уже человека на свете на этом нет, а у меня вот такие обиды. Я вспоминаю, что в 11 лет у меня появился щенок, собака. И щенок был дворовый, и она была с глистами вся, то есть она, практически, когда мы её взяли, на второй или на третий день щенок собрался умирать, он был вообще совсем такой замученный. И я помню этот момент, когда я пошла в школу, в день, когда мама должна была в ветеринарку отвезти щенка, я сидела на уроке и у меня была такая картина мира, что я не садист, я не желаю зла щенку или ещё что-то, но я прекрасно помню, что я думала только об одном – как бы все заметили насколько мне плохо! У меня там собачка пытается умереть и как бы вот все увидели, возможно, пожалели или ещё что-то, что именно вот сейчас я проживаю такую страшную ситуацию. Я прекрасно помню, что это именно на мне было зациклено, не на собаке. Собака выжила, с ней всё хорошо, и она почти 10 лет с нами прожила. Но вот этот момент, когда я полностью вот зациклена на себе, он очень показательный для меня. 

В доме алкоголь был по праздникам, были классные застолья, мы ходили провожать гостей до остановки, гости пели народные песни (это всё наши там дядьки-тётьки). В общем-то никто мне рюмку в рот не пихал, не принято было пить особо дома, но я чувствовала себя всё время какой-то не такой и не встраивалась. Я хорошистка в школе, я вроде как бы середнячок, держусь, где-то в этой волне, но завидую тем, кто мне кажется лучше и смотрю свысока на тех, кто мне кажется хуже – постоянно всех оцениваю. А в 12 лет появилась возможность (ну такая компания у нас во дворе, соседи все примерно одногодки) и появилась возможность присоединиться к этой компании, стать частью чего-то. Естественно они выпивали и тогда я попробовала алкоголь. Я помню, что мне вкус-то не понравился (там было горькое), но я прекрасно помню это ощущение, как мир «размылился», как всё такое вот может быть даже «розовенькое», всё немножко «в тумане», то есть я часть чего-то, я по каким-то волнам. Я не напилась, ничего, но вот это ощущение я, конечно, запомнила. Ну, я его не сейчас помню. 

Однако у меня было очень много представлений о том, как вообще себя можно вести, как нельзя, вообще мне трудно по жизни, потому что у меня на всё есть свои представления. О том, как я должна выглядеть, как я должна вести, что я должна говорить, что должны делать другие люди. И касаемо алкоголя, у меня было представление, что как бы ненормально много пить. У нас соседка была, прямо в одной лестничной клетке, которая была алкоголичка. И она допилась до такого состояния, что она ползала по квартире, она не говорила – это был уже запущенный такой, серьёзный случай и я видела, что делает с людьми алкоголь, и конечно же я осуждала. Со мной?! Нет, никогда! Но что характерно, вот у меня бабушка (я говорила, что в мои одиннадцать её не стало) моя бабушка всю жизнь курила Беломорканал и я в юности говорила, что я никогда курить не буду. В 20 лет я закурила и с тех пор курю. Поэтому очень забавно: хочешь насмешить Бога – расскажи ему о своих планах. Примерно то же самое: то есть что такого со мной не будет – и всё это со мной произошло. Однако, тогда эти представления были достаточно жёсткие: на работе не пить, ещё что-то, ну то есть всё это было и, наверное, это меня уберегало.

Но в 2004 году, в двадцать четыре года, я пошла на новую работу, начала зарабатывать нормальные деньги и тогда я открыла для себя бары, рестораны. И на долгих 4 года это стало моим стилем жизни. То есть я находила таких же отчаянных друзей, компании девчонок-мальчишек и в общем-то, мы пересекались в этих барах. Достаточно часто я теряла память и происходили какие-то стрёмные, на самом деле, ситуации, но у меня не было на тот момент ощущения, что у меня какие-то проблемы, возможно их тогда и не было. То есть я «дорвалась» и это была такая весёлая разгульная молодая жизнь. Я могу, я сама зарабатываю, я живу отдельно, мне не надо ни перед кем отчитываться: э-ге-гей, гуляем! Были перерывы в тусовках на отношения и ещё что-то, но в целом период вот этот загульный заканчивался и вроде жизнь возвращалась в нормальное русло, то есть как бы не представляла опасности для меня. В 2010 году я сходила замуж, и я предполагаю, что мой тогдашний муж был алкоголиком, потому что достаточно дико употреблял. А мне отставать было не это самое, «не комильфо» и я, собственно, гналась за ним, но я не могла угнаться и это был очень хороший повод его осуждать: что вот он надрался, вот он болеет, вот он что-то не может, вот планы порушились, вот ещё что-то. Ну, в общем такая была отличная сцепка: зависимый/созависимый. Благо, этот брак закончился достаточно быстро и у меня начался опять очередной разгульный период.

Пришла я в Сообщество в девятнадцатом году, и дорога была достаточно долгой. То есть в конце лета восемнадцатого года у меня закончились очередные отношения и одновременно я услышала в Сообществе (часто такое бывает) что есть какой-то комок ситуаций, с которыми не справился. Вот у меня это комок ситуаций был за 4 недели: у меня было расставание, у меня было большое сокращение на работе, у меня случилось две почти подряд операции полостные, и что-то там ещё произошло (видимо это не так важно), в общем, я попала в полную апатию и посчитала что теперь-то уж точно мне можно, то есть, ради чего мне ходить на работу, ради чего…? Ну, то есть вот упадок сил был такой и нежелание что-либо делать, что я разрешила себе вообще всё, вот, и в какой-то момент мне стало так больно, что я пошла искать помощь и обратилась к психологу. Я обратилась к семейному психологу, и мы с ним разбирали всякие штуки-дрюки: про отношения, про маму, про мужчин, про ещё что-то, про работу, и я периодически ему говорила: вот я ещё пью. Я пью. И он говорил: «Да не, не похоже». А я говорю: «Ну нет, всё равно пью». Но не убеждала, не сильно старалась убедить его, что у меня есть проблема. Мы продолжали разбирать, у меня был какой-то небольшой подъём, но моя обычная жизнь, она продолжалась ровно в таком ключе, что она выстраивалась ровно вокруг алкоголя. Я заходила в пабы поужинать и это было с алкоголем. В пятницу утром я собираюсь на работу, и я уже собираюсь с таким прицелом, что я вернусь под утро в субботу. И всё это нарастало как-то, периоды были периодически весёлые, что я думала, что всё нормально, всё хорошо, ну и опять же мне говорили, Таня, психолог, говорит: «Ну, может быть у тебя нет проблем с алкоголем? Ты попробуй до двенадцати ночи выпить, там, три пива, а в двенадцать ночи, значит, ну прекращать, короче, это дело». А я ему подавала проблемы с алкоголем не так, что я не могу остановиться или как бы просыпаюсь невнятно где, я ей подавала проблемы так, что мне обидно, что у меня суббота пропадает, что я не высыпаюсь и вот как бы по чесноку-то я уже и к понедельнику-то была не очень свежа. Ну и он говорит: «Ну, давай до двенадцати попей там, попробуй чуть-чуть, а потом не пей». Я сделала это упражнение, у меня получилось один раз, я для себя поставила галочку, что я молодец и больше этот опыт я не смогла повторить и не особо-то пыталась, потому что в голове у меня уже была галочка: я сделала.

Вот сейчас вспоминаю моменты, которые были и вообще звоночки то были на самом деле. И у моей мамы с её братьями большая разница и, к сожалению, с годами они уходили, их не стало. И вот на все поминки, на все похороны я приезжала с серьёзнейшего похмелья. То есть именно в те дни, когда мне надо было быть свежей, поддержать родственников, помочь что-то, накануне я доводила себя до состояния невменяемости и приезжала в этом обезболенном состоянии на вот эти все поминки. Такой экскурс в прошлое. И всё равно проблема для меня была не очевидна, то есть я её как бы озвучивала, то есть я в пабах постоянно тусила, я могла говорить, что: «Ну, да, я алкоголик, типа люди ищут интересы себе там, кройка и шитьё, не знаю, кто-то бадминтоном занимается, кто-то спортом, кто-то ещё чем-то. А я куда иду? Я иду в бар, потому что у меня интересы: алкоголь и там я точно найду тех же, с такими же интересами. Мне будет с кем пообщаться, мне будет с кем зацепиться. Я не буду одна, я не буду одинока». Но вот внутри признания конечно не было, то есть какие-то вот зачатки, что что-то идёт не так, ощущение возникало, но что я уже там – нет, я не верила.

И вот я походила к этому психологу, наступил Новый Год. Перед Новым Годом у нас был небольшой корпоративчик маленький, отделом, я там изо всех сил держалась, потому что там были мои сотрудники – я не могла ударить в грязь лицом. Как только вечеринка закончилась, я стартанула на такси в паб, который я знаю и там, собственно, догналась так, что (ну я же страдала весь вечер, я не могла выпить столько, сколько я хочу) вот там я догналась так, что потом мне видео присылали, что я там делала. Я не помню этих людей, которые снимали. Ну то есть какая-то такая, совершенно нормальная для алкоголика ситуация, скажем прямо. И в общем, я так хорошо перед Новым Годом «уделалась», что в Новый Год я очень гордилась собой, что я выпила один бокал игристого напитка и думала: «Какая я молодец, я не напилась на Новый Год!» Это вот очень интересная штука: то есть, то, что я до этого несколько недель, можно сказать не просыхала, для меня как бы этого не было, а вот один день, вот одна ночь новогодняя и я немного выпила – это уже прямо вообще я молодец, проблем у меня нет. Достаточно глупый вывод, но он был. В общем так это и продолжалось. Новый Год не время для изменений и так далее. А весной всё-таки наступил этот момент, когда я поняла, что я очень сильно запуталась, я не могу остановиться. Я иду с работы, я не хочу заходить в паб, но я захожу туда. Я принимаю решение что я сегодня не пью и первое что я делаю, когда мне показывают стаканчик – я пью, даже вообще не мяукнув в ответ, что я не хочу, не буду или у меня другие планы или ещё что-то. И всё-таки складываться начала картина уже у меня. И я какой-то текст прочитала про созависимость и мне показалось что, ну вот точно, вот это про меня. Созависимость было похоже, и она есть в любом случае. Мне там очень много всего откликнулось, и я взяла курс, где был психолог из зависимых людей. И я, когда записывалась на курс, сказала, что мне кажется, у меня есть проблемы с алкоголем, но вот как бы созависимость – это конечно всё очень нужно, очень важно, мне больно, мне плохо. Мне действительно было больно и плохо, но на тот момент я не могла понять, разделить, то есть это был вот такой вот огромный комок боли, непонимания, тоски какой-то, одиночества, тут вообще непринятие меня миром, мне казалось. И на этом курсе был психолог, с которым мы пообщались несколько раз в рамках курса и у меня было ощущение (он из нААших) и у меня было ощущение, что я ему не могу врать. То есть если я тому могла вообще на уши присесть, а этот как будто меня видит насквозь. И я говорю: «Ну вот кажется есть, кажется нет…» И на третьей встрече он говорит: «Я не советую, ну в плане не могу рекомендовать или советовать, но в качестве, как идея, может быть тебе сходить на группу Анонимных Алкоголиков и там тебе будет понятно вообще относишься ты к этим людям или нет.»

У меня на тот момент всё было, у меня и сейчас всё есть: у меня есть работа, у меня есть друзья, дом, мама жива, всё хорошо. И тогда у меня тоже вот эти все атрибуты социальной жизни – все на месте. И у меня как будто две параллельные жизни: я каким-то чудом хожу на работу, хотя я там совершенно не полезна, я веду эту ночную жизнь в кабаках и параллельно у меня вот зреет какое-то осознание. Девятое мая, День Победы прошёл просто страшно. Два дня меня вообще не было в этом мире, мне кажется. И в конце концов, 26 мая я протрезвела окончательно. То есть для меня на этом курсе попался текст про бессилие – это был первый случай, когда пробита была моя вот эта вот оборона, то что у меня созависимость, мне надо этим заниматься, ещё что-то. А там про бессилие и я поняла, что я бессильна как раз перед тем, что я не могу остановиться, я сама не остановлюсь, у меня нет шансов. Вот я делилась недавно: у меня как будто фильм перед глазами, в Рождество есть такие фильмы рождественские, когда показывают, что вот у тебя будет такая жизнь, если ты пойдёшь по этому пути или вот такая, если ты пойдёшь по этому, другому пути. И вот та вторая жизнь, которая «если я продолжу пить», она настолько страшная. У меня соседка на лестничной клетке, она бегает периодически голая и периодически какие-то ужасные ситуации происходят пьяные, и это происходит на протяжении нескольких лет. И у меня была перед глазами вот эта картина, ну,  сколько мне ещё? Ну, два года, может быть три и всё – я просто потеряю человеческий облик. Для меня это было страшно! Для меня очень важна моя внешность и она тоже пострадала от употребления, и эта идея не показалась мне такой уж и дурацкой, то есть я дозрела. Я знала об Анонимных Алкоголиках из сериалов, из фильмов и у меня не было предупреждения относительно того, что это что-то там, ну не знаю, вредное. У меня были очень радужные, на самом деле, представления о том, что есть спонсоры, некая поддержка, но мне почему-то в голову не приходило, что здесь не пьют. Не знаю, почему, но возможно, потому что я алкоголик. Эта идея не очевидна вообще для меня была.

Вот и первый человек, которому я рассказала – это была мама. То есть в пятницу я, значит, загуляла, в субботу я лежала просто никакая, в воскресенье мы с ней пошли гулять, и она была первая, кому я сказала, что «мама, я буду искать буду помощь». Возможно, это было не очень, так скажем, бережно по отношению к ней, но это было какое-то внутреннее чувство, что я должна сказать. Не знаю откуда оно взялось, но внутри было ощущение, такое же, как и сейчас, когда уже есть Бог в моей жизни и когда я через обращение к Нему что-то делаю. Всё правильно я сделала, у меня есть такое ощущение. Десять дней я проходила в нерешимости и так далее, трезвая, но ничего не происходило на самом деле. То есть вот десять дней трезвости, а мир лучше не стал. Мне остановилось плохо, у меня было желание зайти куда-то. У меня вот как-то вот обухом по голове пришло понимание, что я бессильна, я не могу ничего с этим сделать, но дойти до группы, я почему-то никак не доходила. И это произошло, я позвонила. Оказалось, что рядом с работой есть группа. Это тоже чудо на самом деле, потому что я зашла в аптеку рядом с работой за какой-то ерундой и расплачиваясь на кассе, увидела визитку Анонимных Алкоголиков и взяла её, и позвонила, и пришла.

Я могу сказать, что для меня свет в конце туннеля появился прямо на первой группе. Я не могла поверить, что есть люди, куда я могу прийти, я не могла поверить, что у меня есть куда себя принести с этой болью. Я чувствовала себя, ну как бы очень одиноко (я уже говорила), как же это сказать-то… В общем была огромная пустота и горе, огромное горе внутри, что я вот так вот попала, что я алкоголичка, по сути. И когда я пришла на первую группу, люди делились опытом, и я услышала их. Они были очень разные, но вот совершенно это всё оказалось неважно. Я получила какую-то определённую поддержку и тогда я услышала, что в Сообществе почему-то не пьют. Они сказали: «Тебе нужно не пить только сегодня». Мне сказали: «Ходи на группы, найдёшь спонсора, не будь голодной, злой, уставшей, одинокой и вот тебе телефоны – звони.» Я не знаю почему, но я позвонила. В тот же день позвонила, на следующий день позвонила ребятам. Но когда они сказали: «Ходи на группу каждый день» – мне это показалось очень странным. В смысле? Я должна свою «насыщенную, прекрасную жизнь» срочно поменять и ходить на группы каждый день? Но вот суток меня хватило на то, чтобы понять, что моя «насыщенная, прекрасная жизнь» – это работа-паб, паб-работа. То есть как бы вот две точки, то есть вот это вот вся придуманная моя занятость, то что я чем-то там занимаюсь кроме этого – вот это было очень забавно! И через день я была на группе, и с того дня у меня пошло 90/90. Там я больше получается отходила, но я ходила каждый день. И благодаря этому, наверное, я стала быстрее слышать людей. Людей, потому что для меня вот опыт… Мы говорим: «делимся силами, опытом и надеждой», а я всё время делилась знаниями. У меня же их много: я прочитала и по психологии много материала читала, ещё что-то, ну какой-то поиск то у меня был, просто не того, как оказалось, что мне нужно. Я всегда делилась знаниями: у меня нет детей – я знаю, как воспитывать детей, я ни разу в жизни не делала чего-то, ну там я не знаю, блин, плинтуса не приделывала, но я точно знаю, как правильно плинтуса приделать. И вот на всё у меня было знание! А здесь мне показали, что можно делиться только своим опытом. То есть то, что я не прожила фактически, то, что я на себе не испробовала – про это не надо трындеть. Про это не надо рассказывать, вот это вот всё, никому это вообще не поможет. Опыт-то не всегда помогает, скажем прямо, а знания – так это вообще чушь.

Вот и что я хотела сказать? Я хочу сказать, что вот эта эпатажная тема: «Точно ли ты алкоголик?» Мне задавали такой вопрос, возможно, потому что у меня речь на месте осталась, я вроде как бы достаточно связано говорила, но ещё потому, что я очень хорошо всю жизнь «делала вид». Всю жизнь я прекрасно «делала вид», что у меня всё нормально, что мне не страшно, что мне весело, что я в своём уме, что я добрая, что я ещё что-то.  Возможно и в Сообщество скорее всего я первое что принесла – это маску, это картинку того, какая я осознанная, мудрая и ещё что-то. Но по факту программа, она мне открыла про меня очень много интересных вещей: про то, что мои представления о мире, о себе, о людях – они вообще очень такие инфантильные, очень узкие, очень жёсткие. То есть это вот вообще всё не вписывалось в рамки мои, потому что они у меня были такие прям увесистые. И когда я пришла, я это имитировала всё – что я там что-то понимаю и благодаря тому, что я быстро достаточно нашла спонсора и вообще сообразила, что без спонсора тут нечего делать в общем-то, началась какая-то работа по программе. Мне кажется, если бы я не ринулась бы во всё это сразу, я бы чуть-чуть протрезвела, ну и как бы всё. Вот, а точно ли я алкоголик – меня спрашивали. Что-то я там умное опять говорила. Умное! Я же могу умное говорить. И мне говорили: «А ты точно алкоголик?» Люди с двадцатью годами трезвости. В тот же день, когда мне такой вопрос задали, у меня было 90 дней на тот момент, я испытала такое огромное желание сегодня же нажраться, потому что, казалось бы, именно те люди, которых я посчитала своими, я вышла к ним и я действительно хорошо и комфортно ощущала себя и на группах, и в Сообществе, и с алкоголиками, почему-то хотят меня отторгнуть. И у меня не было мыслей сказать там: мы не ставим диагнозов другим или ещё что-то, я не должна доказывать что-то. У меня была мысль пойти и нажраться, чтобы доказать всем этим людям и ей конкретно, что я-то уж точно алкоголик! Как она могла вообще в этом усомниться?! Не пошла только благодаря тому, что рядом были анонимные, определённый круг доверенных лиц. Они и сейчас здесь со мной на группе – это потрясающее ощущение, когда родные сердца рядом.

У меня был очень хороший анонимный друг, с которым можно было говорить очень много про Бога. И в моей жизни, до прихода в Сообщество, Бога не было вообще. То есть я отрицала для себя религии, отрицала вообще разговоры на эту тему. У меня был какой-то очень странный случай: когда-то, в двадцать с копейками лет, когда у меня была очень плохая жизненная ситуация и мама моего молодого человека на тот момент, она верующая и она говорит: «Ой, давай я за тебя помолюсь? Вот, я пойду свечку поставлю». А потом смотрит на меня: «А ты крещёная?» Я говорю: «Нет». «А, тогда не могу, не поставлю». Я думаю: «Что это такая за социальная сеть, в которой надо быть зарегистрированной, чтобы за тебя человек мог от чистого сердца помолиться?» И это я восприняла именно как вот такую галочку, почему вот эта вся религия – это не моё и не для меня. И я до сих пор ни в какой религии, но оказалось, что мне не нужно быть ни в какой религии для того, чтобы обрести Бога и наполнится Им, и для того, чтобы мои мысли, поступки и те интуитивно верные решения, которые приходят ко мне, если я о них прошу, они были наполнены Богом. Оказывается, мне не нужно во всём этом быть. И я очень благодарна Анонимным Алкоголикам, мне прямо на первой группе сказали: «Мы говорим «Бог». Мы говорим так потому, что нам так удобно. Потому, что мы все понимаем, что вообще мы имеем в виду Высшую Силу, как каждый её понимает». И меня это определение очень устроило, потому что я алкоголик, я своевольна и мне нужно своё понимание, я знаю лучше, как для меня. Ничего я не знаю, но на тот момент это позволило мне не зацепиться за свои предрассудки, а позволило мне открыться и попытаться понять, что же помогает этим людям, почему они улыбаются, почему они так немножко снисходительно кивают, слушая мои сентенции, почему они вообще способны быть добрыми? «Возьми то, что тебе подходит и отбрось всё остальное» – очень важная в моём выздоровлении вещь, потому что у меня очень узкий взгляд на жизнь, у меня очень узкий взгляд на ситуацию.

У нас есть отрывок про актёра, а у меня актёр и режиссёр, естественно. То есть у меня есть представление о том, как будет реагировать человек, как я скажу, а он сказал. «А ты что? А она что?» У меня есть представление на то, как будут развиваться любые события. И вот благодаря программе, благодаря спонсору, благодаря анонимным, у меня открывается взгляд, и я вижу, что в любой ситуации, оказывается, она может пойти иначе. Я могу поступить иначе, я могу спросить опыта: ты как поступал? Я могу попробовать поступить иначе, я могу попросить Бога войти в мою жизнь, в эту ситуацию и дать мне силы или мысли сделать что-то или наоборот не делать. И вот самое удивительное, что, как оказалось, делать правильно и не делать ничего одинаково сложно! Потому, что делать правильно мне непривычно, чтобы это произошло, мне нужно усилие, мне нужна вот какая-то готовность, она где-то внутри должна быть, ресурс для этого. А для того чтобы не делать, мне ещё больше сил надо: мне нужно остановиться, мне нужно не лезть своими лапищами в какую-то ситуацию. Мне не нужно пытаться что-то срежиссировать: этих туда поставить, этих сюда. Мне нужно остановиться! Это очень неочевидная для меня была вещь, что во всех жизненных ситуациях, во многих, от того, что меня станет меньше, ситуация станет лучше. 

И именно благодаря программе, я увидела этому доказательства, я стала готовой к тому чтобы это видеть. А для меня (ну я уже говорила, что у меня появился друг, с которым мы говорили много про Бога) анонимные сёстры, с которыми мы обсуждали: а как там дальше, а что? Всё время очень хотелось знать: как там дальше, что надо делать, а вот это что, а как это должно сработать? И благодаря, наверное, спонсору всё-таки, которая вела меня по Шагам — она мне не давала Десятый, Одиннадцатый изначально, она меня вела прямо: Первый, Второй, Третий, Четвёрый. Вот так очень спокойно, в нормальном режиме, последовательно. И я в какой-то момент поняла, что мне вредно, мне не полезно находиться в будущем. Я услышала, наверное, что я не знаю, как это сработает, я не знаю, как это сработает для меня. Я не отвечаю, как бы я не могу спрогнозировать результат, я отвечаю только за те действия, которые я предпринимаю, относительно программы в том числе, своего дня. Но я не могу предполагать, как это для меня сработает. Ну и в конце концов, вот эта вот последовательная передача опыта мне спонсором помогла мне не заглядывать. То есть я спокойно могла читать на группе Шаги, но я вообще не вдавалась, не размышляла на тему «про что Девятый, про что Десятый?» Потому что как только я начинала на них размышлять, меня сразу одолевали страхи – это я не потяну, это я не сделаю, это я не хочу, это я не буду, это мне не надо, а это вообще какая-то ерунда. Возможно кому-то это надо, но мне то нет!

Появилось моё представление о Высшей Силе, появилась опора на себя, благодаря «четвёрке». Я считаю, что «четвёрка» – это конечно не лучший Шаг, но как бы «четвёрка» – это как раз сделанная достаточно подробно (ну в нашей ветке это подробно прописывается) благодаря им, инвентаризациям страха, обид, сексуальной инвентаризации, были для меня… Как-то вот стало понятно, то есть вот наконец-то перевернулось моё сознание, что не меня обижали то, в общем-то. То есть я тоже участник этого. То есть мне кажется, какая-то жертва из меня пропала, потому что я всё время была как будто, ну вообще не участвовала как будто в своей жизни. А тут оказалось, что и моя часть там есть, и с этим можно жить. Мне не надо на этом концентрироваться, мне не надо нянчиться, не надо эти камни таскать с собой. У меня есть инструменты, что делать со своими страхами, у меня есть инструменты, как мне выбирать партнеров по жизни и какой я должна быть – это тоже немаловажно. Всё это очень изменило меня в плане…

Такая вещь ещё была у меня: всё время возвращался страх (когда со спонсором общались и работали) у меня возвращался страх, что я-то не изменилась, всё по-старому. Понятно, что внутри я не изменилась, что что-то лучше стало, возможно пёрышки почистила, наконец-то стала видеть свои недостатки, не какие-то там, а пятьдесят семь, я прекрасно помню, а вот я-то внутри не изменилась! Вот и спонсор мне (а у меня то эти страхи возвращались, что я всё по-старому, всё плохо, я такая же, просто это…) и она мне прямо показывала ситуации, которые происходили со мной раньше и сейчас, и она говорила: «Тань, вот смотри, ты не делаешь что-то, делаешь так, как ты делала раньше. Всё уже произошло. Ты там переживала, что ты неразборчивая в общении, в отношениях, ещё что-то. Ты так поступаешь?» Я смотрю на неё, как баран на новые ворота: «Я – нет, я так не поступаю». И она говорит: «Ну вот. Всё уже произошло!» И мне вот важна была эта обратная связь. 

Ну, наверное, я всё-таки из тех алкоголиков, у кого гордыня — это… Вот у нас эгоцентризм, это, то – всё понятно. Вот мне хочется про гордыню отдельно сказать, потому что мне кажется, что это, вот один из самых больших моих грехов. Не моя задача оценивать, но он мне жить мешает. Потому что мне всё время хочется свысока что-то оценить, кому-то что-то посоветовать, ну как обычно. Я лучше знаю. И в Четвёртом Шаге, в «12х12», у нас там есть очень хорошая штука про спонсоров, у которых алкоголики с непомерной гордыней, которые считают, что им не нужен пересмотр их нравственных качеств. И мне кажется, только с тем спонсором, с которым я проходила Шаги, у меня, наверное, получилось бы. С одной стороны, и получилось. Бережно, как она делала, но при этом твёрдо показать мне, что есть кроме моего мнения, кроме моего представления, другое.

Со временем люди стали для меня меняться. То есть если раньше (ну тут я вспоминаю сейчас отношения с мужчинами), казалось бы, можно бы как-то там, но как будто марионетки, как будто картонные фигурки, как будто их следа то в моей жизни нету! Почему? Потому что я их воспринимала как функцию. У меня есть бойфренд, точка. Или там у меня есть с кем в кафе пойти, потанцевать или ещё что-то. То есть у меня были отношения с моими представлениями о людях, но не с людьми, я не взаимодействовала с ними. Вот сейчас у меня спроси, что любит этот, что любит тот – и я фиг его знает! И я не была вообще знакома с этими людьми, с которыми у меня были отношения. Потрясающе! Сожалею об этом, но что поделать. Что было, то было. Надеюсь, в будущем так не буду поступать. Потому что действительно, благодаря программе и Богу, начинаешь Божий свет видеть, во-первых, в других людях, слышишь их. И для меня осталось ценно, что другие люди говорят, для меня стало ценно, что они чувствуют. Удивительно и ненормально для меня!

Немножко, наверное, про алкоголиков и вообще про кризисы хотела бы сказать. У меня достаточно «стерильное», скажем, выздоровление: у меня нет семьи, есть мама, но мы с ней не живём вместе. И моё выздоровление было очень «стерильным» в плане того, что у меня была возможность ходить постоянно на группы, я постоянно была в Сообществе и гуляли мы после группы, общались. То есть и досуг, и группы, ну и работать. И вот на протяжении года это всё происходило, и это конечно мне на помощь хорошо пошло для прохождения программы. Но мои дефекты – они же проявляются в реальных ситуациях, в бою. Они реально вылезают, вытаскиваются при столкновении с этим миром. И я могу носить своё вот это представление, о себе какая я духовная сколько угодно, пока я не столкнусь с реальным миром. И для меня таким столкновением с реальным миром стала ответственность, которую я взяла за собаку. То есть я давно хотела собаку, созрела и на год трезвости я завела собаку. И у меня сразу все мои эти вот представления о себе поехали просто вообще не в ту сторону. То есть я думала: вот щенок, вот весело. Я представляла, что там будут какашки, ещё что-то, но вот меру ответственности я вообще не могла представить. Где-то месяца полтора или два я ходила вообще, мне кажется, как городская сумасшедшая. Во-первых, со мной ни о чём другом говорить невозможно было. Во-вторых, мне казалось, что как бы я уже молиться не могу: она же там бегает, скачет, я на колени не могу встать, она у меня то подушку вырвет, то ещё что-то. Мне казалось, что у меня должна быть самая лучшая собака, я должна быть самая лучшая хозяйка. То есть тренировала вообще всё, все дефекты мои! Я даже людей сейчас как бы не беру, потому что, когда Первый Шаг: «Признали своё бессилие перед алкоголем», а ещё оказывается, неуправляема жизнь моя стала мне понятна на год моей трезвости, когда я вообще не могла понять, что происходит. Я планы всю жизнь и всю программу писала. У меня был план на день, ещё что-то – всё просто вымылось! Ну вот каким-то чудом остались «положняки» какие-то и спонсор у меня был на тот момент, и задания писали, «девятки» были. Но как раз вот именно, наверное, в этот момент я для себя увидела какой же я человек и насколько я рулю чем-то. Оказалось, что ничем не рулю. Вот и благо опять же молитвам, программе и действиям моим – меня отпустило! Меня отпустило, я снова увидела людей, снова мир стал многомерным. Ну вот я могу сказать одно. Что как только в моей жизни происходит любое событие (про меня, про людей, там отношения, про всё), как только я чему-либо (пусть это будет, я не знаю, там грязная обувь или жирное пятно на футболке, а может быть это смерть близкого человека, вообще неважно), как только я чему-то придаю огромную-огромную значимость, как только я завышаю – всё, пиши пропало, мне труба. Потому, что я на этом зацикливаюсь и мне нужно очень быстро копать, бежать и предпринимать действия. И выясняется, что, как ни странно, хотя это может быть совсем не странно, в следующий раз, если чуть-чуть отошла или перестала что-то делать, мне надо в разы больше действий предпринимать для того чтобы вылезти из какой-то очередной одержимости чем-либо.

И возвращаясь к теме, которая меня сейчас волнует. Мы закончили читать со спонсором книгу чуть больше месяца назад. И вот я уже говорила про курение (типа я никогда не буду курить и потом я в двадцать лет закуриваю) когда я пришла в Сообщество, через неделю я нашла себе спонсора, и я говорила, и до сих пор могу говорить, что нечего в Сообществе делать без спонсора. Невозможно проходить программу без спонсора на мой взгляд текущий, на мой опыт, но, когда у меня не стало спонсора (мы закончили читать книгу и по её инициативе наши отношения прекратились) я вместо того чтобы обратиться к первой же женщине, которую я услышала на группах, что я сделала? Я взяла вольную. Я не считаю, что это мне не полезно, но в некоторых ситуациях мне действительно не хватает спонсора и вот за это время, мне кажется, у меня появилось желание снова проходить Шаги, снова идти по этому пути с другим человеком. Но вот для себя, вот этот вывод: месяц без спонсора, могу сказать, что мне это нужно было. Потому, что я всю жизнь была хорошисткой, чему-то соответствовала и так далее. То есть вот этот вот такой контролируемый бунт своеволия, когда я месяц живу без спонсора, он мне дал очень много в плане понимания своего отношения к программе. Вот к тому, что я хочу оставаться здесь, хочу её проходить, хочу отдавать опыт и хочу быть проводником той любви Бога, которая есть. И для меня это работает, и я не вижу для своего типа мышления, для своей болезни другого выхода, как быть в Анонимных Алкоголиках и как делать Шаги в каждом дне. Сегодня трезвая, спасибо!

Вопрос: Я в программе около полутора-двух лет. Был срок полгода – сорвался. Я широко зависимый человек и полгода ходил на группы Анонимных Алкоголиков, хотя выздоравливал от игромании. Слетел на алкоголь и наркотики, ещё и курю двадцать лет. В общем, с тех пор чистоты было максимум 10 дней. Вот недавно, когда в программу вернулся, 18-го числа, ещё как-то пытался, но там вообще 5 дней – и всё. Чего мне не хватает, чтобы оставаться чистым? Собрания посещаю, наставник есть, молюсь. Хотя наставник, наверное, разочаровался во мне и отказался.

Ответ: Спасибо за вопрос, Дима, я так понимаю. Дим, поддержка тебе! Я вот не знаю, как я осталась трезвой. И я хочу сказать, что, когда у меня шли первые дни (они самые, по-моему, страшные вообще, вот первые дни трезвости) вот я пришла в Сообщество, я пробовала всё, что мне говорили и я действительно… Я не верила, вот я уже говорила, что Бога не было для меня. Я не верила в молитву или ещё что-то, но я молилась. Я просила: «Боже сохрани меня трезвой сегодня». И прямо вот это на репите было: «Боже сохрани меня трезвой сегодня, Боже сохрани меня трезвой сегодня». У меня спонсор сказал, что тебя через две минуты отпустит, меня почему-то отпускало и тогда я могла сделать какое-то действие: позвонить кому-то или ещё что-то. Я не могу тебе советовать что-то, возможно наставник не твой, а возможно ты делаешь что-то недостаточно. Попроси помощи! Я за тебя помолюсь. Ну это работает, если мы это делаем, если мы этого хотим! У меня нет другого опыта. Спасибо.

Вопрос: Вопрос от Марьям. Расскажи чуть подробнее о твоём опыте в Четвёртом Шаге. Что было трудно, как справилась, сколько времени пришлось делать, чему научил Четвёртый Шаг тебя?

Ответ: Спасибо, Марьям, за вопрос. Так в моём опыте… Что было трудно? Трудно в Четвёртом Шаге мне было сесть и начать писать. Его я делала, вот знаешь как говорят, это самое… Ремонт можно сделать, когда заходишь Четвёртый Шаг, потому что хочется делать всё что угодно, только не садится за эту тетрадь и начинать его писать, просто всё что угодно! У меня дел домашних много появилось, хозяйственных. Хоть кур, коз нету, но вот сразу захотелось завести. Вот и у меня опыт такой, что выделяешь 15-30, в зависимости от того, что сейчас пишешь, минут, на плане (а планы, я повторюсь, писала всё время) на этот Четвёртый Шаг. И даже если ни фига не пишется у тебя, твоя задача просто сесть вот с ручкой, тетрадкой (даже если 30 минут просто просижу, ну значит я сегодня просижу 30 минут и ничего не напишу), но получалось начинать писать, потому что совсем уж как-то тупо было сидеть и нифига не делать полчаса с тетрадкой и ручкой. И мне… Я не знаю, как это, может быть у меня чувства не разморозились, может ещё что-то, но я не таскала в душе вот эту Четвёрку постоянно. То есть я закрывала тетрадку, когда я её написала и всё, я усвистала. То есть вот где-то я на группе услышала, возможно: вот закрываешь тетрадку, всё, работа в «четвёрке» закончилась. И не надо об этом думать, ни до, ни после. Вот у тебя есть выделенное время – занимаешься и всё. Вот как жить в сегодняшнем дне, вот это «здесь и сейчас». И вот Четвёртый Шаг ровно так же писался. Хотя страхи я писала, помню, у меня срок был поставлен, я дооткладывалась, помню, уже совсем дооткладывалась и я прям посчитала сколько у меня страхов там, что-то пятьдесят было. Я посчитала сколько у меня уходит на написание одного страха, умножила на калькуляторе, поняла, что мне сидеть сегодня до шести утра, ну и написала, в общем-то до шести утра. И такое было. Сколько времени пришлось делать? Ну, если всё соединить, не знаю, там не так уж много писанины. Чему научил? Ну, во-первых, не вступать в отношения со всякими мужиками. С любыми мужиками. Потому, что как оказалось, голова у меня больная, я себя не знаю, я не знаю как вообще «отношаться» с людьми. Личные отношения – это вообще очень страшная вещь. И мне важно было, чтобы вот те принципы, жизненные, которые я обнаружила у себя под пластом того, что я натворила, что наобижалась, что это… В общем мне очень важно было, чтобы вот эти жизненные принципы, чтобы сейчас я по ним жила. И я начала, ну как бы действовать, то есть если что-то шло… Как бы, так скажем, у меня есть определённые выводы в «четвёрке» и, если действую в противном случае, мне становится нехорошо и мне нужно быстренько разгребать любой мексиканский сериал, который я себе устроила и возвращать жизнь в то русло, в котором мне хорошо, в котором я чувствую себя с Богом. В котором я не нарушаю собственные, вот эти вот, представления о том, как живёт честный и порядочный человек. Спасибо.

Вопрос: Вопрос от Анны. Есть ли у тебя опыт работы с подспонсорными? Расскажи, пожалуйста.

Ответ: Привет, Анют, спасибо за вопрос. Просто у меня опыт совершенно небольшой. Девочки обращались, но мы не доходили дальше Первого Шага. Читали, начинали и мне говорили, что «пойду с другим спонсором». Вот, а сейчас я без спонсора и как-то мне кажется немножко нечестным брать подспонсорных. Собственно, поэтому и хочу спонсора брать, чтобы была некая, вот эта вот ветка, поддержка и опора для людей, которые, возможно подойдут ко мне и которым я смогу передать опыт. То есть он такой, небольшой и пока единственный, наверное, опыт. И вывод, который я могу для себя сделать, что это не я делаю — моя задача не перевирать, не быть училкой, а просто передавать, то как мне передавали, с любовью. Спасибо за вопрос. 

Вопрос: Привет, Юля алкоголик. Татьяна, спасибо за спикерскую. Вообще, так очень отзывается много чего! Слушай, у меня такой вопрос: основные духовные принципы, вот по которым ты сейчас живёшь. То есть которые для тебя важны сейчас, которые вот ты чувствуешь, что они помогают тебе, наполняют тебя. Спасибо.

Ответ: Спасибо, Юль, за вопрос. Ну основные, я не буду говорить. Я не проходила никакие принципы и так далее, говорю, как чувствую. Для меня сейчас важна бережность в отношении людей. Для меня важна честность с собой – это очень трудно достижимая оказалась вещь, потому что себе я вру вообще напропалую. Мне очень важно из того источника любви, который открылся, как оказалось, для меня и он всегда был доступен мне, очень важно передавать эту любовь. То есть когда я не коплю её, в себе не собираю её, а когда я отдаю – вот это меня наполняет. Парадоксально, но это так и есть. Что ещё? Ну, наверное, пока всё, этого пока достаточно. Спасибо.

Вопрос: Спасибо большое, Тань, за спикерскую, за то, что поделилась опытом. В принципе, небольшой вот этот списочек вопросов, которые я сейчас в процессе заготавливал, здесь ты на них часть уже ответила, что касается принципов. Но вот можешь ли ты сегодня сказать, что ты живёшь осознанно и отделяешь себя от своего эгоцентризма? Что ты делаешь и как? Это первый. И второе: соответственно, если ты отделяешь себя от своего эго, то можешь ли ты ответить для себя вот на такой простой, но глубинный вопрос: а кто ты, кто я, куда я иду? В рамках программы. Спасибо.

Ответ: Спасибо. Глубоко. Про осознанность я тебе так скажу, что моё впечатление об этом – что нет в этом дна. То есть я однозначно оказалась в моменте своей жизни. То есть я Таня, я сейчас нахожусь здесь, я понимаю, что я делаю. У меня, естественно, бывает и даже большая часть, какие-то вещи делаются машинально. Закрываю дверь, выходя с собакой, я надеваю ей ошейник, там ещё что-то. И я на работу еду, машинально частенько бывает — это часть моей жизни. И мне кажется, как и путь к Богу, так и вот эта вот осознанность достигается практикой. И я не знаю, если там вообще, как бы, там, перфект какой-то, есть ли какой-то максимум, то есть где-то так, где-то сяк. То есть я сейчас себя воспринимаю, как красивую женщину, у которой появился второй шанс, у которой есть смысл жизни, у которой есть любимые люди, есть о ком заботиться и о ком отвечать. У меня есть внутри некие генераторы любви и… Кто я? Местами счастливый человек! Спасибо, Дима.

Вопрос: Следующий вопрос тоже от Димы. Новые отношения в семье. Как изменились отношения с мамой?

Ответ: А так всегда: придут знакомые люди и врать нельзя на спикерской! Здесь очень много знакомых лиц, я очень благодарна всем, кто здесь. И спасибо, кто камеру включает, потому что приятно разговаривать с вами, с глазами вашими. Дим, спасибо за вопрос. Новые отношения в семье, отношения с мамой. А я вообще-то до, наверное, после «девятки» даже, я какое-то время представляла, что у меня отношения прям офигенно поменялись, сейчас попробую рассказать, значит. Ну, во-первых, я же аллилуйянулась, как только вошла в Программу: я же трезвая, я молодец, мне кажется, что я то. У меня появились силы выносить её, то есть если я раньше очень раздражённно реагировала на все её советы какие-то вот эти вот, знания, которыми она делится, естественно с лучшими побуждениями, то вот с прохождением Программы я её как-то смогла выносить, слушать и ещё что-то. Ну это понятно, что недостаточно. И когда наступила пандемия, когда закрыли нас там, в марте и она, как человек 65+, села у себя дома и я как бы не могла с ней общаться, ездить или ещё что-то, у меня наконец-то открылось желание что-то для неё делать. Мы стали каждый день созваниваться по видео, я заказывала ей какие-то доставки продуктов, делала подарки, ещё что-то. У меня появились силы и желание отдавать ей. Не брать у неё всё время, всё время тянуть из неё (а я долгие годы тянула, потому что мне казалось, что мне в детстве не додали, а теперь, там, давай возвращай долг), вот у меня появилась силы и отдавать. Это изменило наши отношения в лучшую сторону. Потому что она стала иначе разговаривать со мной, она стала меня за что-то благодарить, она стала мне какие-то добрые слова говорить. Но могу сказать, что когда я сделала «девятку», я-то думала, что сейчас вообще прям свет меня сейчас осветит. А где-то через месяц, после того как я ей сделала «девятку», ну физически, именно поговорили (понятно, что маме «девятка» пожизненная), вот когда мы поговорили, через месяц я говорю: «Мам, а я изменилась?» И она говорит: «Ну не знаю. Ну ты можешь иногда как-то так сказать…» Я понимаю, что это моё отношение изменилось, но наши отношения, они… им ещё расти и расти. Потому, что она человек, уже привыкший как-то со мной взаимодействовать и ожидать от меня… Ну тебя сорок лет ни во что не ставили, ну ладно, тридцать, а тут вдруг пришла такая «цыганочка с выходом». Для того, чтобы заработать доверие, нужно время. И в программе у меня было несколько опытов, когда мне говорили, что наберись терпения, разные ситуации – мне кажется, это одна из них. То есть визуально у нас всё хорошо, но, наверное, это может быть теплее. Спасибо.