Россия, Санкт-Петербург

Домашняя группа: Купчинская

ТЕМА: Вторая традиция

Краткая форма:

В делах нашей группы есть лишь один высший авторитет — любящий Бог, воспринимаемый нами в том виде, в котором Он может предстать в нашем групповом сознании. Наши руководители — всего лишь облеченные доверием исполнители, они не приказывают

Развернутая форма:

В делах нашей группы есть лишь один высший авторитет – любящий Бог, воспринимаемый нами в том виде, в котором Он может предстать в нашем групповом сознании.

Здесь, конечно, я перечитала эту традицию, посмотрела «АА взрослеет», «Руководство по обслуживанию АА США и Канады» и ключевое для меня это групповое сознание. Я не часто думаю о себе, я поняла, что для меня очень сложно. Начну с этого. Для меня сложно принимать групповое сознание. Неважно, АА, семьи, на работе. Для меня это очень сложно. Я хоть и не пью, выздоравливаю, тем не менее, я осталась алкоголичкой, мой эгоцентризм, который является корнем всех моих проблем, все равно присутствует. Для меня ГС группы — красная тряпка. А я как бык, весь мир против меня. Самое сложное для меня было увидеть мнение группы, услышать его, разрешить внутри себя группе думать не так, как думаю я. Конечно, для меня это было открытием в определенный момент. Я же алкоголик, у меня корона, поэтому «вы там все, где-то там, а тут я». Для меня было открытие, что я поняла, что слышу их. Тогда ко мне пришло решение перестать рулить на группе, сдать свои полномочия, как делегат, секретарь, казначей — весомые для группы служения — и покинуть пост лидера. Потому что я достаточно долго служила на своей группе, была на первом собрании своей домашней группы. Тогда еще о служениях, как таковых, очень мало говорилось. Там было довольно мало служений: председатель, чайханщик, ведущий, казначей. Наверное, самый главный на группе был казначей и чайханщик.

Потом я отошла от дел АА, фактически не ходила на собрания. Это было удивительно, что я осталась трезва. Потом я вернулась в сообщество, когда поняла, что без групп начинаю подыхать. Задел мой кончился и я пришла на свою домашнюю группу. Я прихожу на группу, там сидят двое, больше никто не пришел. Я поняла, что у меня есть возможность готовить себе подспорье остаться трезвой и начать выздоравливать. В Санкт-Петербург на тот момент приехали шаги, начали появляться спонсора. Тогда я об этом узнала.

На своей домашней группе, которую я начала восстанавливать, присоединились ребята, которые ее открывали. Приходили новички, мы начинали мутить с пятой традицией, ходили по поликлиникам. Потом постепенно в мою жизнь вошли традиции, после того как я прошла БК. Я нашла себе спонсора из Москвы, которая провела меня по традициям. Традиции открыли мне дверь в другую жизнь. Оказалось, что с людьми можно общаться, их можно любить, что мне было не особо свойственно.

Когда я покидала свои посты, не означает, что я ушла в никуда. Нет, я осталась на своей группе. Я просто дала дорогу новичкам, молодым, людям, которые в чем-то лучше меня (умнее, образованнее, обаятельнее…).

Конечно, есть очень важный момент, который мне объяснили в рамках второй традиции. Я поняла вот что: очень важно, чтобы группа была информирована о тех вещах, которые происходят в нашем сообществе. Очень важно, чтобы у группы была информация нейтральная, объективная, которая не будет преломляться в моей собственной призме. Группа должна быть подготовлена. Я служила и ПГ, и кем только не была. После появления второго фонда в России начались некоторые распри в сообществе, это до сих пор болезненный вопрос для меня. Моей задачей, как лидера — человека, обладающего сумасшедшей ответственностью на группе — было информировать группу о той ситуации, которая происходит во всем сообществе в целом. Потому что, если я складываю свои полномочия, группа должна быть информирована, обладать всей информацией. Эта информация должна быть правдивой. Этому меня научила вторая традиция.

Я часто сталкивалась с такими вещами, когда общаясь с людьми, если мы говорим о группе в целом, то группа — это живой организм, он очень мягкий. На любой группе есть лидеры, которых вы слышите, которые вас направляют. Это очень энергозатратно, колоссально! Я не без греха. Я это очень хорошо знаю. Для меня открытием во второй традиции было то, что я не непогрешима. У меня есть вещи, в которых я заблуждаюсь. Поэтому мне нужно быть очень аккуратной, когда я общаюсь с новичком, работаю с ним по БК. Мне рассказывают мои подопечные, когда люди только от стакана, они спонсорам смотрят в рот. Это правда. Идут переносы. Некоторые спонсорята назначают меня мамой. В этот момент мне в обязательном порядке нужно помнить, что я здесь несу колоссальную ответственность. Я могу ошибаться. То есть, ветеранам необходимо говорить себе чуть ли не каждое утро «Я человек». Прежде всего, когда я сажусь работать с подспонсорными по БК, некоторые подспонсорные остаются «без кожи», когда обсуждаются достаточно интимные вещи. Мне нужно в этот момент нужно понимать, что я такая же. Я тоже могу быть без кожи, я тоже не защищена, как и они, я тоже могу ошибиться. Поэтому мне нужно забыть о том, что я лидер, ветеран. Да нифига! Я обычный алкоголик, который прожил ту же боль, тот же страх, те же ошибки.

Я увидела во второй традиции, что для меня было открытием и меня порадовало. Вторая традиция, как и остальные, применяется не только на группе АА, но и в семье, и на работе. Например, в данном ракурсе, если мы будем говорить. У меня отношения с мужем. Ему было смешно было наблюдать, когда я дома «включала начальницу» или еще кого-то. Моя работа определенным образом связана с людьми, косвенным образом связана патерным поведением, когда я должна давать указания людям. Я приходила с работы и должна была выключиться из этой роли.

Мой муж человек, с которым мы живем уже много лет, и бухали вместе когда-то. Он меня чувствует и бывает снисходительным ко мне. Но не во всех семьях так.

Мне вторая традиция пригодилась в отношениях с моей подругой, которая являлась моим директором на протяжении трех лет. Она «включала директора». Мне приходилось выворачиваться, потому что с одной стороны она была моим директором, а с другой стороны — подруга, которую я люблю. Мне нужно было включать голову. В определенные моменты шапку Мономаха с себя снимать, давать себе понять, что я обычный человек.

Когда мы говорим о второй традиции, мы говорим о гордыне. Этот дефект у меня первый в четвертом шаге.

Пару слов о метаморфозах, которые происходят в моей жизни. Когда я действительно открыта и слышу людей. Я не говорю о тех чудесах, которые происходят у нас на группах. Если мне удается услышать групповое сознание, то для меня это самый лучший выход. Идет рабочка. Я понимаю, что мое мнение коренным образом отличается от основной массы. Когда мое решение не принимается, то у меня внутри атомная война. Я злюсь, мне приходится занимать себе рот. Но если мне удается заткнуться и промолчать… Я раньше как реагировала «Делайте, как хотите, но вы мня вспомните. Я была права». Потом у меня пошел интересный процесс. Я сидела и думала «Интересно посмотреть, что у вас получится». Сейчас я испытываю к группе огромное чувство благодарности, не потому что они думают так как я или не так как я, а потому что они откликаются, когда я предлагаю обсудить какую-то ситуацию и проголосовать. Это удивительно.

Последняя ситуация. Я думала-гадала, что мне делать. Я была делегат на майскую конференцию. Я принимаю решение прекратить это служение, передать бразды. Но у меня ломка, бросать конференцию не хочется. Я решила, что поеду волонтерить. И тут группа стала интересно себя вести: она не хотела вообще обсуждать этот вопрос. У нас появляются вопросы более важные с точки зрения группы. Удивительно было в том, что буквально через небольшой промежуток времени я проснулась и поняла, что мое отношение кардинально поменялось. Вопрос уже не стоит об этой конференции. Вопрос стоит о том, что нам что-то делать всем вместе, чтобы была одна конференция. Одна! Вот как оно работает, я не знаю. Групповое сознание самое мудрое.

Маленький пример из семейной жизни. В семье в обязательном порядке нужно учитывать мнение ребенка. Это обязательный аспект. Дети, как и мы. Только они маленькие. И маленькие в том плане, что нам необходимо нести за них ответственность определенный промежуток времени, потому что они физически не могут сделать то, что можем мы. Юг, расслабуха полная, мы на море. Мы проснулись, нам всем кайфово. Обожрались, кофе напились. Решаем что делать. Дед говорит «Ну что, пойдем на море, купаться». А внук встает (ему скоро 10), уходит в домик и говорит «Я не хочу». Я на него смотрю и думаю «Как это ты не хочешь?». Мы проехали не одну тысячу километров, чтобы приехать на море, чудесная погода, над окупаться. В Питере неизвестно какая погода, где ты у нас накупаешься? Он пошел, забрался в кровать, взял книгу и сказал, что не пойдет. Для меня это было странно, но я приняла это все. Я приняла решение ребенка. Потому что он имеет на это право. Он остался дома, а мы поехали на море.

На море меня крутило-вертело. «Маленький-бедненький, что он там будет делать. Может съест что-то не то, а вдруг его кто-то укусит». Но я крепилась, чтобы ему не звонить. Ребенок имеет право. Я должна уважать его мнение.

Из моего опыта. Если мы говорим о второй традиции, когда она у нас работает, всегда есть Бог. Интересные вещи происходят часто, я это наблюдала на группах, на работе (на совещаниях), когда согласно второй традиции, мы должны, принимая решения, услышать мнение меньшинства. Я была свидетельницей, когда решение на группе кардинально поворачивалось в сторону меньшинства. Но есть «но»: человек, который находится в меньшинстве, должен умело аргументировать свою позицию. А бывало, что решение не принималось вовсе. Так как группа как-то не была уверена в том, что происходит. Если мы говорим о рабочках, у нас часто возникает так, что когда кто-то из меньшинства выскажется, начинается бурное обсуждение. Часто случается такое, что мы перевозбуждаемся и не в состоянии прийти к разумному мнению, не можем что-то решить. Мы откладываем этот вопрос. И перестаем говорит на эту тему. Я услышала от впередиидущего, что анонимные алкоголики никуда не торопятся. Не надо торопыжничать. Возбуждено сознание, не можешь ты сейчас найти ответ на вопрос — успокойся. В жизни сложно бывает, у меня мозг воспаляется, мне нужно бежать, решать, что-то делать. Но у меня, слава Богу, хорошо работает второй шаг. Сейчас у меня такая ситуация: я уволилась с работы, с хорошей должности. Я ушла оттуда принципиально. Я нахожусь в поиске работы. Мне нужно найти ее побыстрее. Тут — бац! Я заболеваю «короной». Я сижу на больничном, но я не имею морального права выходить к людям. Пойду на собеседование — точно заражу кого-нибудь. А у меня мозг воспален. Мне же надо! Нужно бежать, решать вопросы, что-то делать. Как никогда эта фраза «Анонимные алкоголики никуда не торопятся». Мне звонит анонимная и говорит, что заболела. Это очень хороший тормоз. Я поняла, что мне нужно отбросить все свои проблемы, все свои вопросы, потому что мне сейчас звонит не Ленка, а мне звонит Бог. Мне Бог звонит и говорит: «Этому человеку сейчас плохо, помоги ей, помоги!». Она в свою очередь говорит мне, что у меня больничный, не переживай, отдыхай. Ответ сразу пришел. Так удивительно работают традиции: мне нужно просто свою голову включить и остудить. Тогда я начинаю все слышать.

 Наверное, я в завершение скажу, что если мы говорим о сообществе АА, что для меня на сегодня очень важно. Когда мы говорим о высшем авторитете. Высший авторитет для меня — это групповое сознание, группа. Когда группа предлагает нести мне какое-то служение (сейчас я спикерхантер у себя на группе). Это что означает, что группа мне делегирует ответственность. Это не означает, что я надела корону и начала всех гонять, раздавать поручения: «Почему чай только черный? Иди купи зеленый», «Ты что купил? Яблоки? Я не ем яблоки, иди купи пряников». Нет, я служака. Группа мне доверила ей служить. Такую вещь можно познать только в АА. Потому что только анонимные алкоголики на сегодня в мире живут в таком социальном статусе, как анархия. Только анонимные алкоголики. И я хочу вам сказать, что это круто. Это моя тема, мне это очень нравится. Только в этом состоянии анархии я могу чувствовать себя защищенной. Для женщины это вообще первостепенно.

Друзья, спасибо большое, что меня послушали. Умничать я могу до утра. Если у вас есть вопросы, я с удовольствием на них отвечу.

Вопрос: как Бог может руководить группой?

Ответ: я же на знаю, как он руководит! У Бога надо спросить. Я могу только предполагать. Мое видение. Вообще он волшебник и шутник. С моей точки зрения это абсолютно странно и ненормально, когда группа, состоящая из 20 человек и почти каждый называет себя алкоголиком, все сидят и пьют чай, а не бухают. Здесь я думаю, что без Божьего промысла не обошлось. Здесь я такое увидела впервые, потому что все группы, в которые я попадала до АА, бухали или кололись.

Вопрос: любящий Бог, воспринимаемый нами в том виде, в котором Он может предстать в нашем групповом сознании. Вопрос в том, что у каждого члена АА все-таки свой. У кого табурет, у кого-то другое. Когда каждый начинает озвучивать в своих высказываниях имена своего Бога, стоит ли пресекать их в такой момент, чтобы они просто употребляли слово «Высшая сила» или «Бог».

Ответ: я не была в такой ситуации. Но как бы я поступила. Смотря где идет разговор. Если это группа, то здесь решение можно принять только на рабочке. Потому что каждая группа вполне самостоятельная. Мы на группе можем делать все, что посчитаем нужным. Если на рабочке группа решит, что ведущие должны высказывающимся напоминать о том, что мы говорим только слово «Бог», не употребляя никакие другие слова, то ведущие должны это делать. В личной беседе совсем другое. Я никому никогда не предлагаю называть Бога именно Бог. Как человеку нравится, так он его и называет. Мои подспонсорные обычно произносят слово «Бог», «Высшая сила», «папа». У каждого по-своему. Мне не принципиально. Самое главное, чтобы мы понимали друг друга. А как это будет назваться, мне пофиг. Я с разными людьми общалась, первое очень сильное вхождение Бога в меня было для меня на другом материке и с помощью францисканского священника. Он говорил со мной на другом языке, который я не понимала. Он был проводником. Как он назвал Бога, я не знаю, но я его услышала. Для меня важно услышать человека, а не какие слова он употребляет.

Вопрос: а что же делать, когда служащие не выполняют своих обязанностей? Человек берет служение и либо относится к нему неподобающе, либо просто игнорирует какие-то вещи. Что же тогда делают облеченные доверием исполнители?

Ответ: расстрел!))) сначала я пытаюсь с людьми поговорить тет-а-тет в поддерживающей форме и на грани уважения. Я ему говорю о своих чувствах, что я чувствую, когда то или иное служение не выполняется. У меня тревога, я ее обозначаю. Если это касаемо, скажем, казначея, я обозначаю тревогу, потому что это деньги, деньги группы. И мои тоже есть. Если это не возымеет действия, то мы в кулуарах обсуждаем данный вопрос. Что значит в кулуарах? Не на группе, не на рабочке. Друг с другом. Мы можем встретиться, пойти покурить, попить чая. Мы обсуждаем даже не то, что нам делать с этим нерадивым служакой, а как до него донести. Что испытывает каждый член группы. Может, это только меня тревожит. Я же алкашка. Ну и апофеоз. Мы говорим о своем недоверии, о своем недовольстве на рабочке. Если человек не приходит на рабочку, мы его потом на следующую рабочку приглашаем. Если человек не приходит и не появляется, мы автоматом снимем с него служение. Вот почему служения не раздаются, и люди не назначаются. Очень важный вопрос, чтобы служаки были лучшие. Когда мы отдаем кассу, мы разделили кассу. У нас нет такого, что все деньги в одних руках. Ни в коем случае. У нас два держателя кассы. У одного человека целевые деньги, у второго оборотные. Если это председатель группы. У нас, кстати, нет председателя много лет. Если нам нужен председатель, то это должен быть лучший, наилучший, грамотный. Это человек, который любит группу. Любит. Тогда они служить будет хорошо. Это я поняла. А если лишь бы спихнуть на кого-нибудь служение «О! Взял служение — ну и хорошо!». Лес рук — все «за». Оно обычно так и получается. Что служаки поделают-поделают, а потом забывают, им лень. Пропивают деньги, из кассы куда-нибудь сквозят, бывает и такое. Больные люди все. Куда денежку девать — пропить!

Вопрос: как мне грамотно и правильно общаться с родителями, попросить у них помощи и стоит ли это делать? Если меня с ними очень тяжелые отношения.

Ответ: очень болючий вопрос. Наверное, ко второй традиции не имеет отношения. Я бы лучше задала его спонсору. Вопрос такого порядка. Потому что отношения с родителями — это травматичные отношения для нас алкоголиков, наркоманов. Мы травматики и отношения с родителями — это наши болевые точки. Я до сих пор реву по поводу своих отношений со своим папой. Слава Богу, папа еще жив, мама умерла много лет назад от алкоголизма. Поэтому я вам очень рекомендую заключить контракт со спонсором, если у вас еще нет спонсора, найти на группах женщину и поговорить с ней. Признать то, что, наверное, кто-то знает то, чего вы не знаете. Возможно, вам предложат «пошагать» и делайте, что вам говорят впредиидущие. Все наладится.

Вопрос: как верить в высшую силу АА, если являешься представителем определенной конфессии?

Ответ: у меня особо нет опыта в этой области, потому что когда у меня начинались взаимоотношения с Богом, а начинались они у меня в глубоком детстве, я не была приверженцем никакой конфессии. В доме не было икон, никакой символизации. У нас в доме висел портрет Сталина, а бабушка втихаря красила яйца на пасху. И так они прожили 40 лет. Поэтому естественно, все это впиталось в меня. Я могу только рассказать о том, что людей, которые верили и верят в Бога, я знаю из разных конфессий. Я знаю православных, которые ходят в церковь, которая является проводником для них. Не так давно я тоже выбрала определенные иконы, определенных святых, которые мне нужны как символизация, как путь к Богу. Что мне помогло? Бог он един. Неважно, какая конфессия. Для меня одной из самых экзотичных групп была группа в Индии. Когда мы туда пришли, в какую-то деревушку, там народ общался на хинди. Общалась я с католиками, с протестантами. Но Бог все равно один, просто нас очень много. Поэтому, наверное, я стала выбирать в определенный момент каких-то святых. Потому что святые ближе к Богу, я с ними поговорю, они попросят за меня. В Китае у них определенная символизация. Были мы в буддистском храме. Но он все равно один. Я стремлюсь к абсолюту, не могу сказать, что я абсолютно верю. У меня есть претензии к Богу, есть условия. Но я стремлюсь к абсолюту: верить в него, что он заботиться обо мне. Вне зависимости, какая конфессия. Я религиозный институт не причисляю к Богу, я любой институт религиозный, воспринимаю как проводника к Богу. Проводник мне облегчает путь к Богу, но я помню, что любой проводник придуман человеком, а человек — это не Бог. Ни в коем случае.

Вопрос: можно ли молиться Богу своими словами и не вслух, когда, например, ты в дороге или кушать готовишь?

Ответ: да, я молюсь своими словами, потому что я ни одной молитвы не знаю. Я знаю только нашу о душевном покое. Я с ним разговариваю. Могу подойти к иконке, сказать «привет». Могу разозлиться на него и начать ругаться, вслух. Могу под душем стоять и обсуждать с ним что-то. Но когда я на море, например, я его благодарю. Я кайфую, мне нравится. Я могу сидеть на берегу, созерцать и говорить»Господи, как я тебя люблю! Как я благодарна, что ты обо мне заботишься, даешь мне вот это». Мокнуть свою пятку в море и сожрать шашлыки и другие вкусности. У меня нет определенных рамок. У меня все просто. Жизнь итак сложная. Если я еще буду вгонять себя в рамки общения с богом, то для чего мне это надо вообще. Бог в моей жизни для того, чтобы моя жизнь была легче, он облегчает мою жизнь, а не усложняет. Поэтому если мне не хочется вставать на колени и читать какой-нибудь акафист на два часа, что я не буду этого делать. Потому что Богу это не нужно, если мне это не нужно.

Вопрос: как тебе традиция и какие, возможно, помогают в повседневной жизни?

Ответ: в повседневной жизни первая традиция помогает мне на работе работать в команде. Если есть какой-то вопрос, мы работаем командой и решаем его все вместе. Традиция десятая: в доме я никогда теперь не обсуждаю политические вопросы с мужем. Потому что мы можем начать ссориться. То полный абсурд. Об этом можно говорить очень долго. Они все применимы. Есть же еще традиции в семье. Это великолепная вещь. Традиция четыре: моя семья, мы живем с мужем и с собакой. Мы полностью автономны, мы решаем свои проблемы сами. Мы не решаем свои проблемы за деньги ничьи. Традиция седьмая: она меня научила выстраивать свои отношения с деньгами, их уважать, иметь заначку на «черный день». Седьмая традиция научила меня жертвовать деньги в группу, нищим, делать подарки свои любимым, друзьям. Каждая традиция в обязательном порядке применима в жизни. Главное, мне научаться применять их и помнить о том, что это возможно. Инструмент у меня есть и мои возможности очень ограничены. Но программа мои возможности разграничивает раскрывает и расширяет. Это и будет работа всех моих проблем, с моим эгоцентризмом.