ТЕМА: «Девятая традиция».

Кыргызстан, Бишкек

Домашняя группа «Центр»

Краткая форма:

Содружеству АА никогда не следует обзаводиться жесткой системой управления; однако мы можем создавать службы или комитеты, непосредственно подчиненные тем, кого они обслуживают.

Развернутая форма:

Каждая группа АА должна обладать как можно более простой системой руководства. Лучше всего, чтобы руководящие должности по очереди занимали все члены. Маленькая группа может выбрать своего секретаря, большая группа – комитет, в состав которого будут по очереди входить все ее члены, а группы большого города – свой центральный или межгрупповой комитет, который часто нанимает на полную ставку секретаря. Опекуны Главного Совета Обслуживания составляют наш Комитет Совета Обслуживания АА в Нью-Йорке. Группы АА поручили им осуществлять все наши контакты с общественностью, они также обеспечивают последовательность направления нашей основной газеты “The A.A. Grapevine”. Все эти наши представители должны руководствоваться духом служения, ибо подлинные руководители АА всего лишь опытные и пользующиеся доверием служащие, работающие для блага всего АА. Их должности не дают им настоящей власти, они не отдают приказов. Уважение ко всем – залог их полезности.

Привет, ребята. Меня зовут Ольга. Я алкоголик. Обычно традиции я отдаю в качестве семинара. Постараюсь эту традицию через свой опыт пропустить, как это было у меня, как я училась отличать дух безусловной власти от духа служений. Применять это в практике. Спорный вопрос: есть ли в АА руководство? Нет, его нет. Под руководством подразумевается определенная организованность и власть. Соответственно, если есть власть, то в АА никто не может приказать и установить наказание. В чем же уникальность и секрет нашей системы? У нас есть групповое сознание, через которое работает любящий Бог. И какое бы оно мне ни казалось корявое, но это групповое сознание. И моя обязанность принять ГС и услышать то, что пытается донести до меня группа. То есть каков был мой опыт, как я училась смиряться, к чему это приводило? Любящий Бог. Об этом попытаюсь рассказать. Придя в АА, естественно, не от хорошей жизни, я пять месяцев «тусила» на группах, ходила чай попить. Мне сообщили, что можно взять спонсора. А я думаю: «На фиг мне спонсор? Вроде трезвая. Какой-никакой есть опыт». В итоге, спустя девять месяцев моего чаепития и бездействия, я «обнулилась» с тем треском, которое описано в нашей книге, не понимая, что произошло. Я подумала, что АА – это фигня, не работает, придется мне звонить чудо-человеку под названием спонсор. У меня был только один телефон, чатов у нас не было. Я позвонила этой девочке, первое, что я от нее узнала, она согласилась. Она спросила, знаю ли я, что такое домашняя группа? Есть ли у меня служение? Она стала мне рассказывать о рабочем собрании, на котором можно взять служение. Тут была работа Бога. У нас на тот момент было в городе две группы. Одна новая. На которую я пришла и попала как раз на рабочее собрание. Получаю служение чайханщика. Через месяц меня повышают до секретаря, поскольку я юрист и быстро начала идти по шагам, начала улучшать комфорт группы. Поскольку мы говорим о традициях, мы будем говорить о служении, а не о выздоровлении. Прохожу я шаги. Выясняется, что у нас заканчиваются в сообществе книги. Я предложила заказать. У нас есть ветераны. Я обратилась к ним за помощью. К чему я веду? О том, как легко спутать служение от духа безусловной власти. Ветераны сказали, что не знают, как заказать. Я связалась с фондом, заказала книги. У нас начинается активная деятельность на группах, мы организовали ватсап-чаты у нас в Киргизии. Все довольные, окрыленные, с полным ощущением такого что, мы тут внесем дух АА, и все будет у нас как положено. Шаги я закончила. Время идет, а книги не приходят. А деньги уже заплатили. У меня происходит мой первый срыв. После срыва мне пришла гениальная мысль: нужно сходить наркологию с пятым шагом. Как-то наладить этот процесс. Мы на группе решаем. Идем к наркологу с сестрой по АА. Мы объявили, что мы из АА. Наш главный нарколог приятно удивился. Предложил подписать письмо о сотрудничестве. Наша группа получает доступ к наркологии. Вроде бы, все идет по плану, Но при этом я, находясь без спонсора, не вижу, как растет моя гордыня. Появилось ложное ощущение, что трезвость мне гарантирована. Следует срыв. Я нашла книгу «12 на 12». Мне понравились традиции. Думая, что я служу, я занималась великой ересью. К чему это приводит? Алкоголики, если я где-то в здоровом сообществе могу сманипулировать кем хочу, как хочу, потому что я за счет этого выживала, то на группе АА я никогда не смогу обмануть ту интуицию, то чутье, окружающих меня алкоголиков. Он – алкоголик, всегда чувствует и видит, чем я руководствуюсь. Если от меня отворачиваются люди, значит, я играю роль Бога. Я опять в дефектах и не за горами в лучшем случае бутылка. Как раз те самые обещания, та самая власть, которая заставляет меня оставаться трезвой, проходить шаги, традиции, принципы. У меня есть власть — это Джон- ячменное зерно. Если я буду своевольничать и прыгать, то это закончится в морге. Что получается у нас с фондом? Затевается переписка, вплоть до претензионных писем. Пришлось обнародовать анонимность. В общем, была загвоздка с перевозчиком. Поговорив с перевозчиком, наша группа получила книги. Организация, которая выдавала литературу, была не причем. Попались обоюдно на перевозчике. Произошли юридические «непонятки», у меня уже гордыня, дефекты. Я понимаю, что в сообществе отношения почему-то испорчены. Потому что я сам себе режиссер, играю давно эту роль и ничего не вижу. Я ухожу в срыв, к черту АА. Готовлю план отступления. Ничего не получается, ничего не работает. Уже сама, находясь в срыве, размышляю, как жить дальше и что делать дальше. Мне пишет спонсор, спрашивает, как дела. Я ей отвечаю, что я бухаю. На что мне спонсор говорит: «Ты, наверное, служить прекратила». Я ей рассказала ей о своих заслугах. А она мне в ответ: «А теперь скажи еще, что ты святая». Она меня вытрезвила получше любого нарколога. Я поняла, что полумеры не работают. У меня была глубокая обида на всех, так как все служения с меня были сняты, а я столько для них сделала. У меня появилось желание уйти в скайп-группы. Я говорю впереди идущему, что не хочу на группу, что не хочу возвращаться. На что он мне отвечает «Берешь молитву седьмого шага и идешь». Я молча сдавала свои полномочия, злясь на всех. И тут случается такой поворот событий. У меня недели три трезвости было, когда мне позвонили с фонда. Спрашивают, не хочу ли я пройти принципы. Я соглашаюсь. Коль я берусь за принципы, мне становится очевидным, что нужно искать наставника. После срыва было непонимание: трезвость есть, а с людьми общаться я не могу, не умею. Я 20 лет бухала и никакое новое поведение для себя не усвоила. Мы начали проходить традиции. Я начинаю видеть основные принципы, как я должна строить отношения с людьми. Если брать девятую традицию, то это духовный посыл о служении. Это полностью охватывает и все другие. Если брать 11 и 12 – это анонимность. Чем отличается пропаганда от привлекательности. Начинается «сортировка» поведения. О чем говорит девятая традиция? Какая взаимосвязь с шагами. Это третий шаг, это препоручение. Очевидно, в сообществе есть люди, которые разбираются в той или иной области. Если я переговорщик – это весть. Если я могу составлять бумаги, то я могу в этой области служить. Есть компьютерщики. Зачем мне лезть в другие области, где я не понимаю ничего. Но, как дефектный человек, я люблю критиковать. Вот тут надо себя ловить себя «Заткнись и смотри». Что говорит программа? В чем правы религиозные люди? В чем прав этот человек, моя задача найти. Опять же, если меня критикуют, если меня что-то бесит, то задевается мое эго, мой дефект. Найди в этом человеке себя – это посыл. Духовные люди – это наши зеркала. Конечно, они меня бесят, потому что я вижу в них себя. Когда я нахожу в них себя, через шаги (10 и 11 шаг, работа со спонсором), так как шаги и традиции не могут быть оторваны друг от друга. Шаги – это мои персональные разборки со своим эго, а традиции – это тот пробный камень, как я могу построить отношения с людьми. Если я снова в столкновении и в противостоянии — это мои проблемы, а не проблемы группы. Группа это переживет, а я вряд ли. Я пойду и забухаю от своих же дефектов.

К шести месяцам трезвости с фонда приходит приглашение, что на конференцию от Киргизии приглашается наблюдатель. У меня тогда были уже традиции, было и понимание. Я спрашиваю у наставника и решаю спросить у группового сознания. В данном случае это было три группы. Боялась ли я? Конечно. Когда меня пригласили, мне было уже понятно, что я отодвигаю свои проекты, все свои планы в жизни. Решила, что год побуду трезвой, выкарабкаюсь из всего этого. В итоге, вынесли на голосование мою кандидатуру. Нужно было заручиться поддержкой ветеранов. Я была выбрана единогласно. И в восемь месяцев трезвости я поехала на майскую конференцию в качестве наблюдателя. Задача была не просто поехать и посмотреть. Я очень боялась, как бы не обнулиться на радостях. Я раздобыла много материалов, информативных стендов. Заручилась поддержками и договоренностями с фондов. На конференции меня обличают доверием быть собирающим в комитете по связям с общественностью. Приехав сюда, начали стенды, разрешения, визитки, брошюры, рассказывать опыт. Многие критикуют, проходя эти испытания в рамках девятой традиции, где рассматривается структура, базовые служащие. От ПГ до делегатов у меня один инструмент, которым я могу пользоваться – это мой язык, это мое информирование группового сознания. И именно через важность традиций я организовала группу по прохождению традиций.

Я начинаю служить в комитете по связям с общественностью. Собирался комитет по инвентаризации по решению конференции. Я, естественно, знаю то, чему я научилась в АА: если я хочу что-то понимать и разбираться, я понимаю, что должна стать частью этого. И я, как волонтер, захожу в этот комитет инвентаризации по решению конференции. То есть, у нас есть личная инвентаризация в рамках 4 шага, инвентаризация группы и проводится инвентаризация решений конференции, где групповым сознанием оценивается проделанная работа за какой-либо период (в данном случае за прошедших 3 года). Здесь рассматриваются на соответствие соблюдения принципов и традиций, насколько работают процедуры, что формируется, где были допущены ошибки. То есть это обратная связь тех самых служб и комитетов. Нужно увидеть промахи и исправить, если это возможно. Когда заходишь в конференцию, то руководство становится твоей Большой книгой: все исчеркано, ты просматриваешь, проверяешь постоянно, думаешь. Первые три месяца я молчала и училась. Потом понадобились юридические знания. Как специалист, я могла поднять российское законодательство, нормы. Показать откуда, почему. Когда я заходила на служение, единственное, чему молилась, как быть полезной. Реально, Богу виднее. Потом во время карантина мы создали брошюру по связям с общественностью совместно с инициативной группой. Нас было человека четыре. Создали брошюру, как проводить круглые столы. Понимая, чтобы хорошо разбираться в тех структурах, поскольку у нас в Киргизии только предстоит построение офиса и структуры, мы должны быть приближены к ней. Но это не значит, что можно седло лошади примерить корове. Меня пригласили служить в комитет конференции, где было очень много семинаров по структуре. Все вот эти вещи: службы, комитеты – это работа с критиками. Постоянно нарабатываешь мышцу. Параллельно развивалась моя профессиональная жизнь. У меня была выявлена четкая закономерность: если идет какое-то служение, все проходит через страхи. Потом я училась отстаивать свою точку зрения, выражать свое мнение. Проходя через страх, люди становились на свое место. Когда я проходила страхи через служения, я попадала в аналогичную ситуацию в профессиональной среде. Видела, насколько улучшается качество, эффективность моей работы. Отдавая свое время, я существенно экономлю свое время в своем профессионализме.

Касательно семьи: у меня есть дочь. Когда у маленького ребенка спрашиваешь с позиции: «Какое бы ты хотела взять служение? Обличаешь доверием». А не так «Я твоя мама, я сказала….» тогда у ребенка больше интереса без конфликта начинать делать дела. За три года у меня с дочерью и мамой исчерпались конфликты. Я учусь, я стараюсь. Это очень сильно помогает, решение споров неконфликтными путями. У меня дочь отвечает за комитет по кормлению попугаев. Для нее это очень ответственное и интересное дело. Все анализируется и смотрится, кого на какие позиции обличил Бог. Мы можем это обговорить, мы можем поменять обязанности, например, когда бюджет передали мне. Мне так и сказали, что, я лучше разбираюсь. Сейчас я казначей в семье. У меня уже опыт наработан на группах. Я безболезненно с этим справляюсь. Поэтому меня удивляет, когда говорят, что традиции неприменимы в семье. Шаги – это мои разборки с эгоизмом. Традиции — это мое построение отношений по горизонтали. Мои отношения с коллегами, с друзьями. Если ко мне приходит подспонсорная, у нее конфликт, то есть простой вопрос: какую традицию нарушила? Если была ошибка по традициям, значит, во мне играет дефект. Эти дефекты я должна разбирать со своим спонсором в рамках 10 и 11 шага. Если масштабные нарушения – это обязательно полное прописывание инвентаризации. Касательно принципов. Что такое попечительский надзор? Когда я трезвею, я начинаю всех пытаться контролировать. Я, как алкоголик, не умею сотрудничать. Мое эго выше всего этого. Для того, чтобы отличить контроль от попечительского надзора мне, в данном случае, нужны принципы. И там уже, в рамках принципа рассматривается попечительский надзор за детьми, деньгами. Обладая всеми этими инструментами, можно действительно сказать, что тогда уже надо судить: работает программа у меня или не работает. Почему у меня не работает то или иное. В программе у нас 36 духовных принципов, а не 12. Чем быстрее я пытаюсь это освоить и применять на практике, тем более, если я служу и у меня есть полигон безопасности (группа, комитет), где я стачиваю свои зубы эгоизма, учусь жить по-новому: эффективно и продуктивно. Будучи юристом и практикующим адвокатом, мое эго постоянно в судах. Применяя эти традиции, я поняла, что большую часть споров я заканчиваю в досудебном порядке. Потому что есть опыт 9 шага. Какой вывод? Я перестала получать тот кайф, который получала, когда бухала от этих судебных процессов. Потому что я их любила. В настоящий момент я иду уже в получение лицензии медиатора: урегулирование на уровне досудебных споров. Меня этому научили алкоголики, служения, традиции. Сообществу я безмерно благодарна за ту новую жизнь, за ту практичность, за новую грань. Как я сама часто себя ловила через 9 традицию: как я отношусь к тем, кто служит. Я же про всех все знаю. Эта такая, эта сякая. «А ты сюда судить пришла?» — задаю я себе вопрос. И, когда меняется внутренний мотив, меняются отношения. Стало приятно и легко. Кончились конфликты, трата своего времени на «варение» в голове. Поэтому, я либо критикую, либо помогаю тем людям, либо веду личным примером.

Как используется девятая традиция? В девятой традиции четко написана эволюция групп «чем мы начинаем, чем мы можем заканчивать, открывая группу», если идут трения, можно открыть книгу «АА взрослеет» или «Руководство..», посмотреть, где я допускаю ошибку, кому я не доверяю. Если я бунтую, то звоню спонсору. Проверяю контакт с Богом. Для меня нужно было четко усвоить, что групповое сознание — это любящий Бог. Если я к нему прислушаюсь, поступлю так, как от меня требует программа, то я выиграю и получу подарок выздоровления. Если поступлю по-своему, «попру» на своеволии, то это будет крах моего выздоровления. Дай Бог, если я жива останусь. Как выразить мнение меньшинства — это принципы. И об этом четко говорится. Поэтому, если я хочу жить радостно, счастливо и свободно, быть с другими в гармонии, то я должна применять принципы, традиции. На этом все. Надеюсь, будут вопросы. Таков был мой опыт. И не дай, Бог, мне попутать дух безусловной власти с духом служений. Сегодня трезвая благодаря вам. Спасибо!

Вопрос: у меня два с половиной года трезвости. Сначала я мыл полы, служил ведущим. А как служить в комитете? Нужно это или не нужно?

Ответ: я попала по воле Бога в структуру конференции, в комитет. Касательно Российских конференций, комитеты приглашают людей. Требуются люди. Служение в АА России открытое, служак не хватает на всю пирамиду. Касательно Киргизии. Мы сейчас создали интергруппу. Два раза «рушилась» она. Я слышала много обвинений, что мы не созрели. Сейчас я уже нашим ГС обличена председателем комитета по информированию общественности. Началась интеграция. В России все намного проще. В каждом городе есть своя структура. У Питера она достаточно развернута. Входите в райкомы, в интергруппы. Нужно интересоваться. Я должна сама интересоваться, как живет моя группа в городе, куда мы относимся, есть ли ассамблеи. Сейчас, согласно устава конференции РФ можно попасть от группы. Такой роскоши нет в других структурах АА. Если вы на весь регион или город оторваны от всего, связывайтесь с офисами. Изучайте структуру. Раньше я думала: «зачем мне эти принципы, традиции?» Я вроде шаги уже знаю, пить уже не вариант, но, как только я выходила из своей комнаты, я начала ругаться со всеми. А когда мне ткнули в принципы. Какая моя главная цель на работе, дома? Для того, чтобы быть мамой, например. Мне не нужно много денег. Чтобы быть красивой женщиной, не нужно мне 3 сумки. И так далее. Изучайте, интересуйтесь тем, что происходит у вас на районе. Служаки нужны.

Вопрос: как сейчас обстоят дела по восьмой традиции по связям с АлАноном?

Ответ: шестая традиция о чем говорит? Мы не вмешиваемся в выздоровление и в рост другого сообщества. Есть прекрасная рекомендация, на каком уровне мы действуем с АлАноном. Если нужно, я скину в чат рекомендации. Какой духовный смысл? АН нет, но тщательно через АА пытаются пропиарить. Мы вмешиваемся в их работу, они — в нашу. Это те самые «благие» дела, которые могут привести к стагнации сообщества. Поэтому, я думаю, с АлАноном нужно отличать слияние, когда в рамках сотрудничества. Когда мы проводили форум, у нас были приглашены АлАнон. У них были свои группы. Мы работаем над АА или пытаемся украсть у другого сообщества их путь развития? Мы запрашивали офисы по поводу опыта. У нас во всех названиях идет «АА». Но однозначно, приезжают семьи. Идут группы АлАнон, идет обмен опытом, открытые заседания. Мы стараемся привлечь профессионалов. Тут есть такие нюансы в организации.

Вопрос: как выбирать служение?

Ответ: я ни одного служения не выбрала. На группе спрашивают, требуются служаки. Я начинала с кофебрейкера. Когда я взяла это служение, я сидела сбоку и говорила, что выше не пойду. Если брать служение, то то, которое шлет Бог. А выбирать не получилось.

Вопрос: есть ли опыт совместных мероприятий с АлАнон?

Ответ: я еще один раз говорю. Определяется, что везде идет вывеска АА, а внутри идут отдельные группы с АлАнон, когда приезжают члены семьи. Но традиции говорят, что мы не сливаемся, не соединяемся и не занимаемся поддержкой других сообществ. Мое видение, большой риск у алкоголика играть роль Бога. «Я иду помогать АлАнону….» и так далее – я ворую путь развития у другого сообщества. Здесь важно не мешать. Совместно нельзя. Либо это мероприятие АА, либо мероприятие АлАнон. Но в рамках мероприятия АА вы можете пригласить семьи алкоголиков и проводить отдельно группы для них. Было предложение: в Киргизии сделать стенд — с одной стороны АА, с другой АлАнон, чтобы убить двух зайцев сразу. «Нет, это соединение, ты нарушаешь шестую традицию», — сказали мне. Для меня это угроза жизни.

Вопрос: как, по-твоему, есть разница, служить в виртуальной комнате или на живой группе? Есть ли отличие?

Ответ: есть различие – психологическое. Когда я иду служить на живую группу – для меня это испытание. Мне сложнее. Но, как показал карантин, выздоравливать можно везде. Это нормально. Это такой опыт! Это расширение кругозора. Но я не сторонница того, когда есть живые группы, я не хочу идти на них, я посижу в скайпе. Я боюсь преодолеть свой страх. В зуме проще. Легко спрятаться за черным квадратом или чьим-то аватаром. А роль служения, когда я модератор или ведущий – ничем не отличается. Нет, я не буду браться и говорить что в скайпе/зуме – легко, а на живой — по-другому. Игнорировать свои живые группы – бежать от тех испытаний, которые на меня налагает группа. Умалять достоинство онлайн служений ни в коем разе нельзя. Карантин показал нам, можно ли судить виртуальное сообщество. Те, кто вышли в скайп, зум – мы все росли. Те, кто предпочел остаться в изоляции, в большей части подпортили сроки трезвости. В зум выйти достаточно сложно. Я вот сейчас спикерю с выключенным экраном – сама с собой разговариваю. Везде есть преимущества и недостатки.

Джон-ячменное зерно в «АА взрослеет» использует нашего бога-бутылку, которому я покланялась очень долго. А вообще, насколько я знаю, Джон-ячменное зерно – из произведения Джека Лондона.

Вопрос: ты говорила, что у вас создалась интергруппа. У нас в городе три группы, мы все не можем собраться. Как нам создать интергруппу?

Ответ: видимо, нет готовности. Первый шаг – это мы ходим друг к другу в гости, общаемся, доносим весть. Проходим традиции, принципы. Только так. Через информирование. А пытаться взять нахрапом – бед не оберешься. В сообществе учат – дай времени время. Есть божий промысел, когда и что должно произойти. Главное, двигаться в нужном направлении. Пока не будет совместно пятой традиции – движение в сообществе не пойдет. Когда мы дружно вместе несем весть, тогда идет сплочение, совместные планы на дальнейшее развитие. Во время несения пятой традиции выстраивается уникальная связь: доверие друг к другу, доверие к тому, что мы одно целое.

Вопрос: девятая традиция – принцип ротации. Насколько он важен для групп, для сообщества, для отдельной конкретной группы? К чему может привести, если он не будет соблюдаться? Если есть кандидаты на служение – одна ситуация. А если нет кандидатов – один человек служит долгое время. Нормально ли это?

Ответ: что есть ротация? Это наше лекарство. Чтобы я не зазналась, не засиделась. ГС дает тебе нимб и вилы. И только оно решает, когда тебя снять. Этот нимб и вилы дается не для того, чтобы крылья к тебе приросли. Ротация — это лекарство от моего самомнения. Это горизонтальное передвижение. У нас нет вверх. Это равные служения. Ротация обязательна. Но, действительно, случается такое, что нет человека, который мог бы взять это служение. Тут воля Бога. Я за то, чтобы были дублеры, мы их готовим. Очень часто я не хочу готовить преемников. Мне понравился опыт: человек просто снял служение и ушел. Я снимаю свое служение, позиция свободна. Есть такой метод ведения дел. Сроки подходят, я знаю, что должна ротироваться и начинаю готовить себе преемника. Не засиживаться. Это может разрушить меня, в первую очередь.

Вопрос: как ты считаешь, если группа решает сделать страницу в инстаграме или фейсбуке просто для информирования общественности. Например, наша группа. Как ты считаешь, нарушаются ли здесь традиции, и если да, то какие? Реклама ли это?

Ответ: этот вопрос для того, чтобы воспользоваться 4 традицией, у нас есть интергруппа онлайн в сообществе. Для того, чтобы оставить свое групповое сознание, я запрашиваю интергруппу по онлайн–группам. Об их опыте. Я могу запросить опыт российских офисов. Я могу запросить опыт Израиля, Польши. Запрашивайте структуры. У вас будет сложена четкая структура в голове. Это и есть 4 традиция в действии. Я консультируюсь. Я ищу опыт. Свое мнение могу выразить, если идет четкое соблюдение традиций в инстаграме, фейсбуке. Почему бы нет? Чем отличаются эти соц.сети от веб.странички группы. Ничем. Главное, чтобы была соблюдена анонимность. Реклама? Это очень тонкий вопрос. Если вы напишете: «Я вам дам гарантию, что вы будете трезвы, а если не будете – то я верну вам деньги». Тогда – да. Это очень рискованно.

Вопрос: подскажите, пожалуйста, ваше мнение, у нас есть рекомендации, не называть других зависимостей. Если у меня есть опыт такой, что в прохождении шагов, у меня шаги не шли дальше, этому способствовала конфликтная ситуация с родственниками – созависимость. Я пошла в АлАнон – решила проблемы, это помогло мне двигаться дальше. Если я упоминаю этот опыт, не является ли это нарушением этой рекомендации?

Ответ: это принципиально. Если я захожу на группу АА, то я — АА. Это тонкий вопрос. Кто я? Алкоголик или созависимый. Это мой внутренний конфликт, который я должна решить сама с собой. Алкоголика можно определить по феномену тяги, по физиологии. Если есть физиология, то увы – я не спасатель, я тот самый агрессор, который будет издеваться над созависимым. Я должна идентифицироваться. Тут вопрос не в традициях, а вопрос «кто я?». От чего я выздоравливаю? Чистота группы должна соблюдаться. Мы рассказываем тот опыт, в чем имею его, именно в том сообществе, на которое я пришла. У меня все.