Россия, Москва

Домашняя группа:  Московские Начинающие

Тема: Вера-это глагол!

Спасибо, что я здесь сегодня трезвая, в это воскресенье. Я очень ценю группу аа24.онлайн. Стараюсь 2-3 раза в неделю бывать здесь, получаю потрясающий опыт. Это потрясающе, что мы, люди из разных городов, разных стран, с разным прошлым, можем собираться и слышать друг друга, поддерживать друг друга. Это просто чудо.

Неожиданно сегодня случилось, что я здесь. Я расскажу, кем я была, что со мной происходило, куда я пришла сейчас.

Первый свой алкоголь я выпила в 13 лет. Это был стакан самогона. Мне это очень понравилось. Потом я начала регулярно употреблять, когда я уехала от родителей. Началась студенческая свободная юность, когда все можно, а тебе за это ничего не будет. Очень долго розовый период продолжался. Но все равно в этом было безумие. Я жила с ощущением, что умру молодой. Каждый день так проживала, как будто завтра его не будет. Во всем так: в учебе, в работе, в отношениях. Все как будто неважно. Будто у меня есть зубная щетка и больше ничего мне не нужно.

На самом деле это так бы и продолжалось. Но алкоголизм такая штука, которая не позволяет вечно крутиться в этой кутерьме. Был период, когда были и наркотики. Было очень много людей в моей жизни, трэша, драк, потерянных ключей, синяков.

Все закончилось тем, что я оказалась в небольшой комнате среди бутылок. Вся комната была в них. Везде были бычки, матрас был обоссан. Рядом с кроватью стоял тазик. Утром я наливала стопку, я знала, что эта стопка в меня не войдет. Усилием воли я старалась вторую и третью стопку задержать в своем организме. Тело уже не могло принимать алкоголь. Но я вливала его, мне становилось полегче. Последние полгода употребления я пила, не зная, какое время суток, день недели и так далее. Я закрыла шторы зимой, а открыла почти летом. Я не помню где я была, что делала. Единственное, я взяла бутылку утром. Она была полная. Я ее открыла. Я подумала «Господи! Это же надо еще ее выпить. Мне нужно время на это».

Я все время думаю, когда новичку рассказываешь про первый шаг, все понятно. Идентификация. В общем и целом. Я считаю, что рассказывать тот ад, в котором я была, достаточно бессмысленно. Я пришла в АА и поняла, что мне сильно много не нужно объяснять про этот ад. Потому что в большинстве своем, те люди, которые приходят в эти комнаты, бывали в таком же аду. Мы можем быть с разным опытом, прошлым, с разными семьями, финансовым положением и так далее… Но ад у нас один. Это абсолютно точно. Рассказывать про него занятие бесполезное…, но тоже важно. Потому что, возвращаясь туда, я вспоминаю, откуда я пришла.

Помню один момент, очень важный. Очень долгое время мне хотелось помыться. Все эти связи, алкоголь, грязь, похоть, пошлость. Утром хочется проснуться и прибрать квартиру, умыться. А потом, под конец было такое безразличие, что я даже не хотела мыться. Настолько я опустилась, что мне совершенно не хотелось мыться. У меня было все нормально. Ощущение это ушло. Я уже была на краю. Вообщем, первый шаг для меня — я поняла, что умру. Не пить я не могла, а эта воронка черная — там конец. Я не знаю, что со мной произойдет, но что-то произойдет, и я умру. Я даже не попросила о помощи, а в какой-то момент моя мама сказала мне, что у меня проблемы. Я настолько была обессилена, что не могла сопротивляться, чтобы сказать, что у меня все нормально. Я сказала: «Да, у меня проблемы».

Я попала на реабилитацию. Я поехала туда. Мне было все равно, что воля, что не воля… Абсолютно. Потом, через 10 месяцев я вышла оттуда. У меня была трезвость, но больше ничего не было. Понятно, что у меня не было работы, уже около 2 лет. Все перепуталось. Что и как, я не помню. Я не могу даже воспроизвести хронологию, что было в моей жизни.

Я вышла из ребцентра. У меня не было денег, работы, ничего. В моей жизни, в которой было очень много людей, не осталось никого почти. Моей жизнью заинтересовалось человека 2. Я выстраивала так отношения с другими людьми, что мое исчезновение из жизни оно прошло незамеченным. Так я жила. Мне было очень горько. Оказалось, что я не центр жизни других людей.

Кроме трезвости сухой у меня ничего не было. Мне было страшно. Выходила на улицу и плакала, потому что я вроде бы трезвая, но это не имеет никакого значения. Мне страшно идти по улице за сигаретами. Мне страшно в этом мире. Я не чувствую себя на своем месте, будто я не из этого мира. Я так себя чувствовала, когда я пила. А я была трезвая. Мне все еще хочется сдохнуть. У меня перехватывает горло, я не могу дышать. Это был первый такой момент моей первой искренней молитвы.

Я шла за сигаретами, плакала. Поняла такую вещь… Я верила в Бога, знала, что он есть. В моей жизни были свидетельства Бога. Их было очень много. Но это знание головой моей никак мне не помогало в жизни. Я для себя понимала, что какие бы свидетельства в моей жизни не произошли, это не откроет мое сердце никак. И тогда я искренне помолилась Богу и попросила открыть моей сердце. Я знала, что он есть, но я этого не чувствовала. Я его попросила и в моей жизни стали происходить изменения.

На этот момент я уже около недели ходила на группу. У меня уже появился спонсор. Произошла эта молитва.

Я начала идти по шагам.

 Я размышляла, говорить ли мне о своем шаговом опыте. Сейчас понимаю, что шаги — это работа Бога. У меня были рекомендации спонсора, и остаются до сих пор. И были рекомендации, которые взяты из книги, где есть инструкции по каждому шагу. Я выполняла это. Но я точно сейчас знаю, что вся та работа, которая произошла, это была работа Бога. Даже в шагах я не понимала, что происходит. Даже спонсору своему звонила и говорила, что не понимаю, что происходит. Я понимаю просто, что я делаю то, что должна делать. А Бог сделает сейчас хреново. И он делает. И она дает силы, дает готовность, если я у него прошу об этом. Это важная часть моей работы. Есть такое мнение, что Господь — джентльмен. Невозможно помочь человеку, который не открыт для помощи, который не готов ее принимать. Если я не прошу, то как кто-то или что-то может мне помочь.

Хотел сказать об опыте после прочтения БК, закончили ее читать. Это был важный момент для меня, потому что я вдруг потеряла равновесие. Вроде все понятно, инструменты есть, понятно, куда двигаться. Но вдруг равновесие потеряно. В трезвости я оказалась в «комнате с закрытыми шторами». Я перестала чувствовать время, вкус, запах. Я не знаю, сколько времени это длилось. Я не пила, но была в такой коробочке, из которой я не могу вылезти.

Я ходила на группы, делала рекомендации спонсора, 11 шаг на ежедневной основе. Нет. Как будто закрыло меня. Между мной и миром появилось стекло, оно грязное. Я знаю, что там свет, а он не проникает, не проходит. И снова это безразличие ко всему вокруг: к миру, к себе… Это состояние довело меня до такой точки.. Я села. Бесполезно идти пить. Я могла бы это сделать, но это бесполезно. Это закрытая дорожка, по которой бесполезно идти. Я сойду сума, если чего-то не сделаю.

Я взяла книгу и начала читать 3 шаг. Мне не полегчало. Я помолилась и легла спать. На следующий день ко мне приехала анонимная подруга. Сразу появилась помощь. Она пришла. Неожиданно. Она дала мне ту точку опоры, за которую я смогла зацепиться и вернуться. Как будто стекло пропало.

Про опыт сегодняшний. Что я делаю сегодня. Я маловерная. Я постоянно иду за своими сомнениями. Я 30 лет прожила и ни во что не верила. Было бы удивительно, если бы я по щелчку пальцев вдруг стала верить. Это было бы странно. Вера для меня — это процесс. На сегодня после этой воронки, в которую я в трезвости попала, я понимаю, что мне нужен твердый каркас, за что я могла бы держаться. Я прошу сегодня Бога укрепить мою веру, мой каркас. День начинается с 11 шага, потом молитвы 3 и 7 шагов. Это практика последних месяцев. Сутра я читаю молитву по страхам, просматриваю свой день, себя. Что сегодня у меня вызывает эти страх. Я промаливаю их. В конце дня я делаю то же самое.

Анонимные меня научили тому, что опыт вчерашний и опыт, который работал в начале моего выздоровления, может не работать сегодня. У нас в книге написано, что Бог приходит к тем, кто его ищет. Не моя задача рассуждать о том, какой Бог, как он делает свою работу. Что он там…. Моя работа продолжать идти по шагам. Это путешествие. Все, что написано в нашей книге не является аксиомой. У меня есть опыт. Я настолько маловерна, что иногда не верю в то, что мой собственный опыт не будет работать. Я знаю, что я физически остановлюсь по дню и позову Бога — то все изменится. Но даже сегодня, когда сталкиваюсь со сложной ситуацией, мне нужно усилие. Я теряю веру.

Вообщем, это процесс очень вдохновляющий для меня. Сегодня у меня нет вопросов: есть Бог или нет? Есть ли он в моей жизни или нет? Я благодарна, он открыл мое сердце. Это молитва ежедневная, она живет со мной. Когда я прихожу на группу, сталкиваюсь с тем, чего не могу понять. Я прошу Бога открыть мое сердце, потому что оно окаменело. Мне нужен Бог, чтобы вернуться к тому, какой он меня задумал. Я себя изуродовала. Я себя уничтожала на протяжении долгих лет. Причиняла боль другим людям. Я до сих пор не понимаю, почему я это делала. Если бы у меня не было Бога, я не смогла бы с этим жить. Я зову его, и он приходит. Уходит сожаление, моя боль. Приходит принятие себя, своего прошлого, настоящего. Я чувствую себя счастливой, радостной и свободной. Я много смеюсь и очень много радуюсь. Я живу с большой благодарностью, что у меня есть возможность спать, задавать вопросы. Когда я не верю, нахожусь в сопротивлении, я знаю, куда идти. Я знаю, с кем это разделить. На этом все. Я сегодня трезвая, благодаря Богу и вам.

Вопрос: а ты девятый шаг полностью делала?

Ответ: да. У меня висят недоделанные девятки. Работа по ним продолжается. Это для меня не закрытая ниша.

Вопрос: как ты отличаешь своеволие от воли Бога? Получается ли у тебя?

Ответ: я не разбираюсь. Я считаю, что если я своей головой начинаю куда-то лезть, то, скорее всего, что я сама. Мне нельзя думать. Я это поняла еще вначале, что моя голова сломана во всем. Поэтому я не разбираюсь. Я делаю свою работу. У меня есть 11 шаг по дню. Моя задача остановиться перед любым действием и позвать Бога. А отличать, различать и разбираться — это не мое. Мне туда лучше не лезть. Методично, медленно, изо дня в день, каждый день делать и делать те рекомендации, что дает мне спонсор и программа.

Вопрос: что было самое трудное, когда ты проходила шаги, что самое трудное для тебя сейчас?

Ответ: в каждом шаге я себя чувствовала, как зерно, когда двумя камнями перетирают, когда начинают тереться камни друг о друга, было такое чувство. В четверке я очень болела. Физически. До этого момента, пока я писала родителей и близких. 5-ка трудно мне давалась. У меня были вещи, о которых я не была готова говорить. Но как работает Бог. Когда нет желания, но появляется непреодолимая готовность. Были в 4-ке люди, которых я не хотела писать. Упиралась, хотела обмануть сама себя, сделать вид, что этого не было. Но я проснулась однажды и поняла, что я не могу не сказать. Что дальше не будет ничего, если я не скажу об этом. Это сделал со мной Бог. Потому что я все так же продолжала упираться, но он дал мне эту готовность, на которую я не могла закрыть глаза. Я поняла, что мне не всегда нужно желание. Я раньше жила своими желаниями. Оказывается, это не так важно. В 9ках тоже и сейчас я продолжаю это… Нет желания, но на каждую 9ку я прошу готовности, я прошу открыть мое сердце и дать мне сил. Мне 9ки даются трудно, потому что я не хочу взрослеть. Во мне сидит 17-летняя девочка, которая хочет кутежа, легкой жизни. Которая не готова и не хочет брать ответственность. 8 и 9 шаг — это про ответственность, мне они даются сложно. Что сейчас трудно? Сегодня мне до сих пор трудно останавливаться. Мне до сих пор трудно звать Бога. Я теряю веру. Практически каждый день я начинаю размышлять. Как только я начинаю размышлять, я теряюсь. А мне нужно действовать.

Вопрос: насколько я поняла, что перед приходом в программу, ты была довольно одиноким человеком. Как твоя болезнь проявлялась в личных отношениях, в том, кого ты выбирала в качестве пары?

Ответ: конечно, моя болезнь проявлялась. Я выбирала таких же больных, как и я. Это естественно. Открытием не для кого не будет. Здоровый человек с алкоголиком долго не протянет. Нормальные люди уходили сами, а всех остальных я разрушала до основания, как могла. В какой-то момент, задолго до АА, года за три, у меня были очень трудные отношения. Я изменить не могу свое колесо, один и тот же сценарий. Эта запойная близость, когда люди перестают чувствовать границы друг друга, а потом разрушение до основания. Я поняла, что изменить этого не могу, но и отношения новые заводить не могу. Только мимолетные интрижки. Программа расставила все по местам. Я больна. Мне нужен Бог. Сегодня я во все свои отношения зову Бога. Прошу научить его отношениям. Я всю жизнь думала, что я семи пядей во лбу. Что я коммуникабельная. Оказалось, не про меня. Я таким человеком была, так жила, что никто и не помнит, что Маша есть. Сейчас потихоньку, я никуда не спешу. Мне нужно время, чтобы заново научиться жить. Я учусь в отношениях.

Вопрос: что ты делаешь на ежедневной основе для выполнения 5 традиции — несение вести тем алкоголикам, которые все еще страдают?

Ответ: хочется сказать, что ничего не делаю, но, наверное, что-то делаю. У меня есть подспонсорные. Я хожу на группы, делюсь опытом. Традиции для меня сейчас только начинают открываться. Я не очень понимаю про что это. Понимаю, читаю, слушаю, но смотрю но не вижу. И так в каждой традиции.

Вопрос: как складываются отношения с родителями?

Ответ: у меня были и мама, и папа. Я выросла в достаточно благополучной семье. Господь ко мне очень милостив. Как сыр я в масле каталась. Даже в самые горькие моменты в жизни я ощущала, что я у Христа за пазухой. Не сказала, отец мой умер. Со временем поняла, что не совсем правильно, хотя называла его алкоголиком, хотя не мне ставить диагнозы. Мне было 25 лет, когда он умер. Он сильно употреблял. Это очень важный опыт для меня. Я смотрела на тот момент на него с невероятным высокомерием. Такой момент, когда он наливал себе стопку, он мог забыть о том, что налил ее. Через несколько лет я поймала себя на таком же действии. Я ничего уже не могу изменить в прошлом. Это важно то, каким был мой отец, то, как он сражался с алкоголем, со своими демонами. Сегодня я это перепроживаю и понимаю по-новому. Во мне было очень много высокомерия и злости, непринятия, непонимания. Я жила в борьбе со своим отцом, даже когда он умер. Господь меня примирил. Мама моя — тоже мое благословение. Тот, кто вытащил меня с того света- это моя мать. Ее безграничная любовь. У нас очень теплые отношения. Даже во время активного алкоголизма я получала много поддержки. У нее было понимание, что это не я, не до конца я, что по большей части то, что происходит — болезнь. Не каждый может так увидеть. На это нужно большое сердце.