Дата 09. 02. 2021

Время 20:00 МСК

Спикер: Ирина, 3 года и 3 месяца трезвости

Домашняя группа: Альтернатива, Россия, Москва

Тема: «Война на всю жизнь»

Привет, ребят! Конечно же, как всегда, не без этого, я очень волнуюсь, честно. Я уже помолилась, я уже к Высшей Силе обратилась, и то, что я сейчас ещё перед вами признаюсь, как раз она идёт, победа моя над этой болезнью. В последний раз я где — то летом спикерила, т. е. уже давно. Но зато сегодня спикерю, и пока ехала домой с работы, меня тоже пригласили. В Коломну поеду 20 числа, тоже я думаю, не просто так, да? Думаю, надо всё-таки отдавать. Время пришло, получается, то я сидела — сидела, но с девчонками, правда, работала. Значит, почему такая тема? Вчера разговаривала с нашим братом, и он говорит: «Мы же ни с кем и ни с чем не боремся». Он меня хотел немножечко с панталыку сбить. Я говорю: «Ты знаешь, нет. Я ни с кем и ни чем не борюсь. Это вот во мне. Я воюю и это война, можно сказать, с самой собой, с моей болезнью, с моей духовной болезнью». Ну, это я так, немножечко, почему такое название мне пришло. Опять же — Третий Шаг, там тоже как оно звучит, чтобы эта победа была свидетельством для тех, кому я хочу помочь, полагаясь на Высшую Силу, на любовь и понимание, и предназначение этого пути. Это вот молитва Третьего Шага. С самого начала, что хочу сказать. Ну, прям, классика жанра.

Я из деструктивной, дисфункциональной семьи. У меня ещё брат есть родной, он меня на год и десять месяцев помладше. У нас семья, малогабаритка (трёхкомнатная квартира), город Москва, т. е. я здесь родилась. Мне сейчас, Бог даст, 7 марта будет сорок четыре года, я москвичка, никуда не ездила, ничего. Всё у меня здесь было: дом, трёхкомнатная квартира, родители, бабушка, дедушка, мама, папа, я с братом. И мы видели, как это всё происходило. Опять же, повторюсь, классика: постоянно алкоголь, разборки, драки, бойни, т. е. и насилие, и издевательство, и избиение. Даже один раз на моих глазах убили человека, причём убили в моей (у меня такой балахон) куртка была, он её — этот мужчина – по «этому» делу надел, они куда — то пошли, ну и там его пырнули, прям в моей этой куртке. Но потом родители сделали мне такой след очень сильный. Для меня это было просто ужасно. Им вернули эти вещи, когда этого человека забрали, и они замочили куртку в ванной, отмачивали от крови, от всего этого. Она у меня белая была. Они всё это в хлорке, да? И эту дырочку они просто зашили. «На, носи, дочка». Я ненавидела своих родителей, я ненавидела всю эту обстановку, я ненавидела своих вот этих бабушку, дедушку. Я удивлялась ещё поведению своего брата, его это всё устраивало, ему это всё нравилось. Он просто иногда прятался в шкаф, когда это всё происходило, а я убегала. Я всегда вот от этого всего убегала, я ненавидела. Бегала я к своей прабабушке, благо недалеко там, на 2 троллейбусах, где-то в общей сложности полчаса вся дорога. Я вот была у неё. Но там тоже коммуналка была, там тоже всякие тараканы, и алкоголики тоже были, т. е. такая атмосфера меня преследовала.

Я была замкнутая, были, конечно, друзья и по школе, подростковая потом была жизнь, но я вспоминаю, что я постоянно под кого-то что-то подстраивалась. Где-то кто-то посильнее – я прислуживаю, где-то кто-то послабее — я возвышаюсь. Как вспомню, мне всегда что-то не то было, что-то не так, мне всегда одной было интересно. Вспоминаю, приезжаю туда к своей прабабушке и она: «Вот они такие — сякие — разэдакие!» Всё мне рассказывает про них, какие вот у меня плохие родители, и они её почему — то боялись, авторитетом она была. И у меня, понимаете, прям сложилось уже с детства, вот это навязанное, на каждого был ярлык, на каждого — вот этот – такой, а этот такой. Я уже понимала, кто, чего, что. Мне уже сразу сказали, что мужики — это вообще просто ни рыба, ни мясо. Бабы — они всё могут, они, как говорят, “и коня на скаку остановят, и в горящую избу войдут”. Всё, нечего на них полагаться, и, ребят, я так и выросла — постоянно на себя всё брала, я устраняла эти всякие побои, я — в квартире уборка, прятала всё, чтобы перед другими быть не хуже, чтоб соседи это вот все не видели. Так у меня и подростковая жизнь прошла. И стала пробовать я алкоголь.

Мне он понравился, то, что он меня раскрепощает, я остановлюсь смелее и, естественно, конечно же, подростковый возраст – это мальчики — девочки. Хотелось, опять же, под всех построиться, у всех есть вот эти вот парочки, а у меня почему — то никогда не было. И компании тоже такие, соответственно, всё это алкоголь. Я в других не была, я даже не представляла, что можно какими — то другими сферами заниматься, какими — то другими увлечениями. Не было вот этого вообще. Но, что вышло, то и вышло, у меня даже не было такого направления размышлений каких — то, я просто понимала, что нужен кто — то для построения счастливой вот этой ячейки общества — семьи. Я смотрю — все рожают, все уже замуж выходят, а у меня как бы «тишина в студии». Думаю, а что такое, что — то не то. У меня тут стало прям одержимостью — мне нужна семья.

Дома у меня происходило всё хуже и хуже. Мне было 17 лет, брату было 15 лет, мы вышли, можно сказать, вот в этот мир. У меня мама умирает, ей было 37 лет, у неё по здоровью очень плохо было, у неё порок сердца, повышенное давление было, ещё то, что она позволяла себе алкоголь, плюс ещё отец — вот эти избиения, их измены друг дружке, эти разборки — они всё дали. Эта болезнь – она такая, алкоголизм плюс. И она умирает в 37 лет. Отец и моя бабушка (дед вообще уже давно умер) начинают активно ещё больше пить, т. е. мама была каким — то звеном, а они друг друга ненавидели. Тёща, зять и мы с братом. Квартира никакая, и мы тоже, естественно, дома вообще редко бывали, т. е. мы уже самостоятельные такие стали — и компании, и ночевать не приходили, работа уже у нас появилась, несмотря на то, что 17, 15 лет. Там рестораны, у меня быстро брат закончил, получил образование повара на курсах, и он влился во взрослую жизнь, и меня всегда везде с собой подтаскивал, типа или убраться, или официанткой, как получится. Алкоголя было ещё больше, ещё больше смелее, и эта одержимость, что мне надо семью. Получается так, что я даже не задумывалась, что, как, чего, я не понимала, я не видела, мне никто это не вложил в голову, что, как надо, как строится семья, какие отношения, как правильно встречаться. Эти компании были подростковые, то, что все бухали и тр*хались, называем своими именами, и всё. Т. е. я считала, что это нормально. Такие вот персонажи вокруг меня и были. С молодым человеком стала встречаться, всё это тоже – секс, наркотики и рок-н-ролл. Ну не наркотики, а алкоголь. Наркотики у меня было, да, немножко — я попробовала именно курево, но это вообще не моя тема, я что-то вообще не поняла ничего. А алкоголь – да.

Вот с этим парнем мы четыре года встречались, и получилось так, что были у меня там по — женски недоразумения всякие, и операционные вмешательства были. И всё — я понимаю, что у меня в этой сфере просто что — то с чем — то. И вот этот парень, естественно, тоже алкоголь, все дела, и там было воровство, всё было, это всё понятно. Он в тюрьме посидел, когда пришёл из тюрьмы, у нас ничего не сложилось. Дальше надо было искать, постоянно вот эта гонка — мне нужен, мне нужен, мне нужен ребёнок для полного женского счастья. И вот эта женская часть меня загнала в ещё большую алкоголизацию, т. е. я как безумная, быстрее бы с кем-нибудь и чтобы забеременеть.

И всё — таки меня спасает (как не поверить в эту Высшую Силу). В 1999 году всё — таки смилостивилась Высшая Сила, наверно говорит: «Ну её на фиг, эту чокнутую, давайте ребёнка ей дадим». Ну это я шучу, конечно, ребят. Я просто про то, настолько я была сумасшедшей, мне жить не хотелось. У меня это сидит в башке, что ты не выполнишь вот эту «программу», ты же женщина, ты должна родить, это твоё — ты должна, должна, должна. В 1999 году получается так интересно, что я рожаю своего сына 8 июня, а у меня в этот день умерла мама. И самый прикол, что вот пять лет разница, а в одно и то же время. У неё время смерти 21:15 и вот рождается сын, 21:15 ставят. Это была какая — то мистика, не мистика, но для меня это был какой — то знак. И всё, я такая думаю: «Слава Богу». И знаете, такое облегчение пришло, я думаю: «Ну вот оно, всё, наконец — то, счастье моё привалило». И всё, мне никто не нужен был. Я свою цель эту достигла, мне не нужны ни мужчины, мне никто и ничего не нужен. Думаю, все они, как прямо вспоминается моя прабабушка говорила, кто они такие, да? Я сама, я рулю, я сама всё могу, я справлюсь, я воспитаю. Так вот я и продолжала. Человек, от которого ребёнок, он мне говорит: «Это ненормально». Но он мне не предлагал брака, мы просто жили вместе. Он попросил, чтобы у ребёнка была его фамилия. Попыталась я, но мне всё не так было – меня всё бесило, меня раздражало. И он тоже начал употреблять алкоголь, он работал сменами 2 через 2, приходил вообще никакой. Мы снимали, я когда работала официанткой, много чаевых накопила, мы решили снимать, отдельно жить от бухающих бабушки и отца. Снимали в Подмосковье, в Жуковском 1 — комнатную квартиру, типа вот — мы начинаем свою семью строить, маленький ребёнок и вот мы такие. И вот этот весь балкон — мы на него выйти не могли, там одни бутылки были. Я не бухала, только отец моего ребёнка. Потом начал руки на меня поднимать, я от него быстро так к родителям – бабушке и отцу обратно вернулась.

Брат мой, он уже давно семьи какие — то тоже строит. Он то с одной женщиной живёт (все, причём, тоже постарше были), то с другой живёт. Он меня поддерживает. Он меня финансово, брат, поддерживает постоянного, т. е. где — то там ремонт, где-то то-сё, опять же – посмотреть, что с родителями, потому что у нас они постоянно бухали. У бабушки эпилепсия была вовсю, приобретённая от алкоголя, у отца аварии были. Ну, понятно, в алкоголе такие вещи получаются, как правило. Мы с братом очень дружны, мне очень нравится, как он мне помогает, мне было спокойно, мне было хорошо. Я ухожу от этого мужчины, пробую сама воспитывать сына. Когда надо было ему в каком — то возрасте учиться чему — то, я его прям всё — поставила на пьедестал, высоко — высоко и около него уже с этим бубном ходила. На тебе это, на тебе это, на тебе то. Я считала, что я классная мама, я очень здорово воспитываю вообще, просто можно позавидовать. Потом мне что — то опять не хватает. А, ещё, кстати, вспоминаю – алкоголь – то. Ребят, это я вот вспоминала, когда уже писала Шаги. Мне казалось, что я классная мама, особенно, Четвёртый Шаг когда я писала. А я, когда шла с ним гулять, когда уже ушла от этого мужчины, по бокам коляски я ставила банки всякие с алкогольными коктейлями и ходила гулять. А мне это вообще настолько голова вычеркнула, я это забыла, и всё равно себя возвышала: «Я – супер». И потом сын подрастал. У меня подружки, мы с ними очень любили побухать, повеселиться. По вечерам, особенно в пятницу — субботу. И они меня начинали науськивать: «Ну, Ир, это ненормально — без мужика. Вот надо как — то так, это не так, это неправильно». И всё – у меня опять навязчивые идейки: «А мне вот надо, значит, действительно. А чего это я? Не как все. Надо тоже». И пошло.

И где искали? В таком вот окружении — все бухают. И такого я себе товарища нашла. Думаю, сейчас точно. У меня же, действительно, штампа нет в паспорте для полного — то женского счастья, конечно. Я прям так влюбилась, он электрик и он, прям, умеет делать ремонт. Вот это супер будет, я от брата не буду ещё зависеть, класс! А то он тоже – иногда может приехать помочь, иногда не может приехать, а тут вот — у него руки золотые. И я прям говорю: «Я в твои руки влюбилась». И вот эти 2 года мы с ним в «розовом» конфетно — букетном периоде, шоколадно — мармеладный — это было круто. Я даже не поняла, как я от всех огородилась, ребят, честно. Мне говорили, мне «стучали», до меня сын пытался достучаться, мой брат пытался достучаться. Ой, ребят, увлеклась, видите меня несёт? Я уже и бабушку похоронила, потом отца тоже в 2008 году похоронили. И все вот эти смерти, они все были на моих руках , т. е. я через всех. Моя вот эта болезнь духовная (алкоголизм — это была верхушка айсберга), на самом деле болезнь была у меня другая — я прошлась по всем. И смерти вот эти –Девятый Шаг был очень сложный. Всех похоронила. Брата рядом не было. На моих руках они умирали, и это для меня было очень больно, было очень страшно. Я с этим уже мужем (в 2010 году вышла замуж, всё — всё — всё, считала, что здОрово, всё состоялось, всё получилось). Но вот эти 2 — 3 года эйфории какой — то. Все от меня отвернулись, и я этого не видела, понимаете? Думаю: «Что-то какие-то странные все люди». Соседи говорят: «Ир, что-то не то с тобой, что-то не так» А у нас постоянно эти гулянки, постоянная музыка: всё орёт, всё кричит. Эти подружайки какие — то, его друзья, его родственники. У него уже белые горячки начались, он уже без работы. Я вовремя очухалась.

Но я всё равно ходила на работу, мне тяжело было ходить на работу, но я не могла позволить себе, чтобы я была опухшая какая — то, отёкшая. Вот выходные дни, а потом, как бы тяжело не было, я всё равно себя через силу поднимала, я шла в понедельник. Потом уже получалось в понедельник не выходить, я начинала врать, мне было стыдно с таким трясуном, с такой «китайской делегацией» на лице (просто щёлки), я не могла так вот идти. Врала, то, что сын заболел или мне плохо. Это вот враньё с начальством, всё это было. Но мне верили, честно. Как у нас написано в БК, мы актёры, мама не горюй! Никто даже и подумать не мог. И всё, короче, эта алкоголизация у меня произошла, прошла вот эта точка невозврата, у меня стала зависимость. Раньше я не могла похмеляться ещё и курить. Потом я уже могла похмеляться, а потом я уже могла и курить. Раньше была рвота, а потом уже и рвоты нет. Уже всё, организм привык. Уже потом опять же вспоминала, когда пришла в Анонимные Алкоголики, говорила: «Я только алкоголик выходного дня, я только выходного дня!» Когда писала «Четвёрку», настолько вранья столько было. Каждый день могла, размеры отличались. Могла взять себе одну баночку или бутылочку, или когда выходные, там уже непонятно сколько – река. И это было. Постоянно, каждый день.

Один раз мне сын говорит: «Мам, ты можешь вообще без этого? Пожалуйста, я тебя умоляю, ты можешь вообще без этого обойтись?» Я говорю: «Да, конечно!» Я думаю: «Ты чё, вообще? Ещё какие — то претензии ко мне. У меня всё убрано, у меня долгов нет, холодильник полный, покушать есть чего, одеть есть чего, на море выезжаем. Какие вообще ко мне претензии, что — то я не поняла? Ну, конечно, я могу!» Я «на зубах» где — то ну от силы (вот, может быть, сейчас приукрашу) три недели выдержала. Но у меня же муж бухающий, который не работает. У меня было офигенное оправдание, т. е. у меня вот проблема моя, поэтому я могу себе позволить. Я одна каторжная, я работаю, это всё тяну, зачем – непонятно. Даже в голове не было, зачем я вообще всё это терплю, делаю. Я решила — вот у меня проблема теперь новая, надо что сделать для моего счастья? Мне надо, чтобы муж не бухал.

Я начала ездить искать, его кодировать. Я ездила в Можайск, к какой — то там женщине, она в пятиэтажке на пятом этаже, к ней вилюшка была, очередь. Я стояла эти очереди, чтобы она 3 — литровую банку воды зарядила, и я её обратно в Москву везла. Ну вот это вот не безумие? Я так долго делала, ребят, понимаете? Я не видела своего алкоголизма, я не видела своего безумия, вообще не видела. Я этим занималась, ничего не получалось. И кодировали его, и что только не делали: какие — то таблетки я ему подсовывала, он там задыхался, пятнами покрывался. И потом всё, хуже и хуже было, и я решила, что надо разводиться – что-то всё фигня какая-то, чё-то все не то. Он мне начал угрожать, там уже и милиция была, и я его избивала очень сильно, своего теперь уже бывшего мужа.

В девятнадцатом году с ним разошлись летом. Я говорю свекрови: «Слушайте, забирайте его, ради Бога, потому что будет хуже». Но его некуда забирать, они вообще иногородние. Она мне пришла на помощь. «Давай его положим в реабилитационный центр?» И вот они его положили в Рязани на полгода. Его не было. Я думаю: «Фу, блин». Я прям вздохнула, как хорошо! Хоть человеком себя почувствую вот эти полгода. Ребят, меня унесло ещё хлеще! И обручальное кольцо, и вещи, какие были украшения, слоты всякие, планшеты – все ушло. Паспорта я только успевала получать. Постоянно куда — то у меня сумки, серьги куда — то девались. Я даже один раз проснулась на остановке, это зима была, а я без верхней одежды. Я сижу, у меня амнезия, я сижу вот в этих штанах, в кофте, но без ничего. Где? Чего? Что? Естественно, чтобы добраться (я не понимала, у меня полная амнезия) до дома, сами понимаете, какими способами приходилось мне возвращаться домой. Такие вот тоже люди помогали, то есть сама какая, такое и притягивается ко мне. Он пришёл с реабилитации, он не бухает, я на таких страхах. Я это как вспомню. У меня денег даже не было, я копила — копила, чтобы мне обручальное кольцо найти типа такого же, как мы поженились, похожего. Я купила, чтобы «без сучка и «без задоринки». И то, что телефон новый, типа тот сломался — опять враньё.

Он пришёл, и как бы мы ни в чём не бывало, всё хорошо, всё замечательно, а мне прям хр*ново. Он вроде бы не бухает, а я к девчонкам на выходные. К ним туда раз — мы потусуемся там, меня за белые ножки — ручки принесут, бросят на кровать. Я смотрю: какая — то ж*па. Мне сказал наш общий друг: «Давай, Ирк, у тебя тоже какая-то х*рня, иди в Анонимные Алкоголики. Твоему мужу надо туда ходить, после реабилитации такая есть рекомендация, а он не хочет ходить». Я такая: «Опа, вот оно. Точно, вот это вот надо. Сейчас я туда похожу, примером буду, и всё — он тоже втянется и всё будет хорошо». Меня напугали, что он может опять начать бухать, то есть он сорвётся, если не будет ничего делать. Я говорю: «Ну всё, отлично»! Ещё одна девчонка, приятельница, мы с ней тоже сейчас расстались, круг поменялся. Я думаю: «Вот, как раз, и подружку эту ещё, и мужа, и всех. Я такая молодец, все меня похвалят, я вообще крутая!»

И когда я в первый раз пришла, я поняла, что это вот моё. Я сидела, у меня глаза были на лбу. Я сидела, я слушала всех и я плакала. У меня просто слёзы текли, я услышала этих женщин (там и мужчины были), но, конечно, меня женщины впечатлили. Они начали делиться своим опытом, рассказывать (так как новичок на группе) Первый Шаг. А я думаю: «Боже, а мне казалось, что только у меня эти страсти–мордасти, то, что вот это стыдно сказать, и это больно, и тебя осудят, и тебя накажут, и над тобой будут смеяться». А они это говорят спокойно, ещё там и хлопают, ещё и посмеиваются. И мне так стало хорошо. . и всё — я не хотела больше уходить, я хотела постоянно приходить, и сразу так вот началось. Мне предложили сразу служение взять. Я взяла — секретарь. Потом мне сказали: «Тебе надо тоже по Шагам идти». Я так увлеклась. С 14 октября я не бухала, а 17 октября я пришла в Анонимные Алкоголики и у меня мой Путь начался. Я не понимала, честно говоря, я пошла по Шагам, потом ещё второе сразу служение взяла (чайханщика) и всё. И вот, я такая «деловая Маша», такая вся в Анонимных Алкоголиках, мне всё нравится, на всякие хожу группы чуть ли не каждый день, и что — то пишу, и что — то читаю. И нифига я не понимала, но делала вид, что всё нормально, всё хорошо, всё здорово.

Год прошёл и как обычно, как это в принципе принято, надо закрывать 12 Шаг — идти в наркологичку. Я иду. Мне страшно в наркологичку идти, там что — то рассказывать. И я сейчас, ребят, вспоминаю — я какие — то фантазии рассказывала просто. Я нихр*на не понимала. И ведущей я была, я читала эти преамбулы, и книжки читала, и я не понимала, о чём вообще речь, честно. И меня это стало настораживать. Мне было тошно, внутри я чувствовала, что что — то не то. Они уже сидят такие довольные, что — то рассказывают, а я всегда садилась в конце где-нибудь, чтобы мне от всех всё услышать, свою картину выстроить, своим (типа) поделиться опытом, но опять — всё это было неправдой, всё это было враньё. И одна девушка там увидела, что я в таком замешательстве, и она мне тоже пару вопросиков задала на засыпку. Я провалила эти вопросики. Она говорит: «Хочешь, я тебя по Шагам проведу?» Я говорю: «Я очень хочу!», то есть я сразу же влилась во второй круг. Уже было более понимание, но всё равно, ребят, мне с Высшей Силой — нифига я не понимала, что там, как, чего? Какая Высшая Сила –вы чего? Я всю жизнь на себя рассчитывала, я всю жизнь это тянула, на свои силы рассчитывала, а мне говорят какая — то Высшая Сила. У меня всегда «дедушка на облачке» — такое отделение меня. Мне никто не говорил, где эту Высшую Силу брать, где она там чего — то.

У меня тоже самое — год ушёл на второе прохождение Шагов. И Четвёртый Шаг — долго мы его писали, и потом, опять же, Пятый Шаг я 12 часов, как вспомню, делала, мамочки родные! Как у на приёме у психолога, с перекурами, так долго это было, я так устала! У меня голова очень сильно болела, потом приехала домой, она мне звонит: «Давай Шестой — Седьмой по телефону сделаем». Прочитали быстренько, типа сделали. Как, что? Я хз, если честно, ничего не поняла. И вот у меня потом то же самое – опять 12 Шаг, надо идти в наркологичку. Сходили, всё по той же схеме. И особенно меня коробило, когда выходишь и за ручки беремся: «Спасибо, Боже, как хорошо! Девчонки, да? Как легко, такое освобождение!» И я вот это лицемерие, это враньё, они все радуются и я: «Да, так круто, так классно!»

Я не понимаю, когда вот доходили до Десятого Шага, до Одиннадцатого, я нифига не понимала, о чём вы! Хорошо, да, вот эти вот люди, опять же какие — то обиды, я всё равно ждала какое — то оправдание, что всё равно я хорошая. Вот они сволочи, а я хорошая. Ребят, действительно, подтвердите это. Но нет, этого не было, конечно же. И вот это непонимание и моё недопонимание. Но Девятка была классная. Я родителям написала письма, ходила разговаривала на кладбище, это было действительно от души. Было это — уходила тяжесть и боль. Когда я поняла, что ведь опять какая — то хр*нь, когда мне наставница сказала: «Ты ни разу не спикерила, давай вот как раз там на группе миниспикерская, с неё начни». И меня затрясло всю. Я говорю: «Я не знаю ничего!» И она мне: «Как это ты не знаешь?» «Я не знаю, как название, какую тему сказать, там ещё что — то, о чём вообще?» Но она сказала: «Всё, иди!» Я пошла. Я помню, это конец августа был. Я пришла, хорошо там было четыре человека! Отпуска, да и это пятница была. И они мне: «Ну что там? Какая у тебя тема?» У меня слёзы на глазах, я беру, открываю ежедневник, тему прочитала, говорю: «Вот, ребят, всё». Я отсидела еле — еле, у меня этот ком, я плачу, у меня внутри всё там сотрясается.

Я приезжаю домой, хватаю подушку (мы с сыном вдвоём, с мужем с этим разошлись как раз, в июне в девятнадцатом году) и начинаю по полу кататься и орать в эту подушку: «Боже, я не могу жить больше в этом г*вне! Что это вот? Эта трезвость мне на хр*н не упёрлась, типа счастливы и свободны?! Сейчас где вот это счастье? Где эта свобода? Я ещё не поняла. В Анонимных Алкоголиках, да, там могу что — то делать, типа нужна я им там. А здесь — то, блин? Я на работе сижу, как свинья на верёвке, там дёргаюсь и раздражаюсь. Меня все бесят. Я, блин, куда не пойди — меня все бесят, я ненавижу всех, просто всех! Я как оголённый нерв, я не могу здесь жить, я не могу! Меня сын бесит; меня бывший муж бесит, хотя мы с ним расходились вроде бы по — доброму, по — хорошему, но всё равно д*рьмо; вот эта наставница, вот все! Мне надо ехать как раз в отпуск в сентябре, я заранее купила, в Крым ехать, а я не хочу никуда ехать, я хочу сдохнуть. Меня наставница вытаскивала: «Давай – давай, это надо тебе, бывает такое». И я никакая поехала всё — таки. Но не пожалела, было очень круто. Эти восемь дней, действительно, и компании такие — пожилые люди, так интересно было за ними наблюдать. И когда я прилетаю обратно в Москву, мне приходят две записи, мне скинули. Я попала, ребят, в семинар. И я офигела.

Я услышала, что нужно делать действия, именно действия, вот эти принципы. И я была оглушена. Что такое вот эти «принципы» я поняла. И про Высшую Силу, что она внутри меня и путём новых действий, по этим правилам, во мне будет появляться все больше — больше этой Силы, а всё меньше и меньше будет этой эгоистической личности. Вот это д*рьмецо будет уходить. Я сразу врубилась — через действие. Я не могла признать, что я алкоголичка (Первый Шаг). Я не могла, потому что я на себя всю жизнь рассчитывала, с самого детства, с сопливых яслей. И мне тут сказали: «А тут можно определить, самой поставить себе диагноз». Я когда начинала бухать, всё, я не могла остановиться, не могла. Когда меня спросили: «Ты можешь не бухать?», я поняла, что не могу. Я вспомнила, как сын попросил меня не бухать, я не смогла. Мне вот этого стало достаточно: «Ах, вот оно в чём дело! Блин, а я сама не могу». Я продержалась две недели, мне было плохо — летали все. Я всех ненавидела, всех была готова убить. Я сама не могу, мне нужна помощь. Я не хочу бухать, честно. Я когда в Анонимные попала, у меня никакой тяги не было, она прям сразу улетела. Я влилась в эту жизнь и мне нужна помощь. Я без задней мысли точно решила — я не буду больше бухать, мне это вообще даже на хр*н не упёрлось и мне нужна помощь.

Второй Шаг — есть какая — то Сила, а как мне с ней осознанный контакт наладить, как мне вообще поверить в неё? Мне предлагается во Втором Шаге (там прям написано) делать новые действия, которые я никогда не делала, попробовать. Я начала это практиковать. В транспорте у меня просто вынос мозга — я ненавидела этого водителя, я просто сверлила его затылок, специально садилась так. Не дай Бог он в пробку попадёт, не дай Бог он будет медленно ехать, я просто умирала. Я никого не видела. Я стала там применять эти новые действия. Я вышла из телефона, из наушников. Я стала обращать внимание на других, где — то помогать, стала уступать место, кому — то, наоборот, подняться, кому — то опуститься. Не важно кому, не важно – это внимание. И мне стали все улыбаться, мне стало хорошо. Я стала этот эффект получать, мне стало хотеться делать это ещё и ещё. И на работе — перед тем, как прийти на работу, я думаю: «Ой, надо девчонкам что-нибудь купить к чаю». Я это стала делать. Убирать стала, покушать позвала всех: «Пойдемте обедать». Взяла ёлку достала, нарядила, украсила. И у меня стало всё лучше и лучше. Я думаю: «Боже, как мне хорошо!» Я перестала уставать, как лошадь. Я приходила раньше, плюх и всё — в какое-то забытие уходила. Сейчас я бодра, мне нормально, мне хорошо.

Третий Шаг, как даётся — ты понимаешь, что вот есть Высшая Сила, у неё есть эти «правила», но тебе мешает твоя старая жизнь. Ты будешь в ней дальше жить? Ты знаешь, как ты в ней жила, ты теперь понимаешь и видишь — твои какие правила, куда ты скатилась, где ты сейчас находишься. Или ты, может быть, возьмёшь вот эти новые? Ты увидела, что твоё своеволие, твоё себялюбие – ты о себе постоянно думала, ты через людей шла. Всех косила, блин, косой, чтобы тебе было хорошо. Давай, берёшь это или не берёшь? И я признала, я взяла. Я решения приняла, я сделала обещания, что я буду так именно жить. И всё, я пошла в Четвёртый Шаг заниматься самоанализом.

Я стала смотреть, а какая я вообще: «Ну — ка, посмотрим, а что мне мешает жить по — новому?» Я увидела эти обиды, я увидела эту четвертую колонку и я прихр*нела. У меня была обида на родителей, всё — таки, какой — то червяк сидел, а тут я увидела, что они не могли по — другому, я увидела этот новый взгляд. Я поняла, что если они могли бы, они бы поступали по — другому, действительно. Они духовно тоже больные люди, так же, как и я. И я вспомнила, а я — то сама как сына воспитывала? Он ничему не научился, он ничего не умеет, не делает ничего. Это что? Кто? А я делала это для себя, опять же, чтобы он не мешал жить спокойно моему эго, не напрягал чтобы его. Я это всё увидела и я прихр*нела. Опять же, взять бывшего мужа и брата. Брату я тоже «девятку» офигенскую делала – мы с ним так прям плакали, обнялись. И у меня отношения с ним наладились, с его семьёй, потому что я его жену ненавидела. Сейчас мы общаемся, и с девчонками, с племяшками, я вижусь. Я не видела, как они родились, мой эгоизм меня «убрал» от этого всего.

Пятый Шаг – смелость какая — то появилась, я могу другому человеку рассказать о себе, о своём этом г*внеце. О том, как я всеми пользовалась, «имела» людей, мягко говоря. Шестой Шаг и Седьмой Шаг – первый и второй круг Шагов я вообще нихр*на не понимала, что это. А это, оказывается, на всю жизнь, на каждый день. В «четвёрке» я поняла, что эти реакции, которые меня разрушают, яду подобны. При любой реакции, на любого человека, когда что — то меня бесит, что — то раздражает — этот сканер у меня проходит – вот, стоп — стоп — стоп, слушай, чувствуй. Началась раздражуха — мне это нельзя, меня сейчас вынесет, это болезнь моя начинается. И сразу, опа, определила: а что мне не понравилось в данной ситуации, а чем меня человек обидел, собственно? Люди здесь ни при чем, проблема в моей реакции. Почему я так реагирую? Тут сразу вылезает вот этот недостаток, этот недостаток. Или я завидую, или я ревную, или не по мне опять, эго моему не нравится. Сразу: «Боже, помоги, дай сил. Дай мне интуитивные мысли, как мне поступить по — новому».

Седьмой Шаг — избавляюсь сразу же, это в течение дня всего. Восьмёрка — если где — то чего — то кого — то обидела. С подопечной недавно было, я сразу признала, говорю: «Хороший мой, извини. Я тоже духовно больной человек, моя болезнь видишь, как меня накрывает – вы, типа, хр*ново у меня тут все выздоравливаете. Вы побыстрее должны выдавливать. Я признала, прости». А ты сама какая, Ира? И всё — сразу возместила, сказала это по – честному и мне легко. Девятый Шаг я сделала. Десяточка — это сборка с Четвертого по Девятый Шаг. Одиннадцатый Шаг я делаю регулярно — утром я встаю, без этого я не могу. Сразу настройка идёт у меня, а то моя болезнь быстрее меня просыпается, я тут же: «Боже, спасибо Тебе огромное, что ещё даёшь мне денёчек». Вот в этих сферах – до работы мне надо добраться, надо собраться: «Где твоя воля здесь?» И везде идеи. Блин, я вот себе могу сделать завтрак и сыну заодно, он сейчас со мной живёт.

Это сделать приятно. Потом, опять же, зарядочку сделала, душ я принимать стала с мая месяца (холодные обливания). Всё, я собралась. Опять же, дорога: «Твоя воля где здесь? Где идею найти?» Опять же – помогать, «доброе утро» сказать, ещё что — то отмечать. Стою, жду, уже нервничаю, дёргаться начинаю, опа, стоп — опять началась реакция: автобуса долго нет. А что ты сейчас можешь сделать? А ты можешь в чате ребятам доброго утра пожелать, с новым днём поздравить. Написать что-нибудь, опытом поделиться, открыточку кинуть — и бац, автобус идёт. На работу приехала, у девчонок что — то полезное спросить или признать, опять же, не понимаю я там что — то по оформлению (субсидию я оформляю жилищную, помощь в оплате коммунальных услуг). Я не понимаю, они кинут мне работу, а я раньше — то не могла признаться, что я ни ф*га не понимаю, и сижу извилинами своими пытаюсь что — то, и сижу «на изжоге», злюсь на всех. А сейчас я говорю: «Девчонки, ради Бога, помогите, объясните. Я сейчас всё сделаю, но мне нужно вникнуть». Сразу мне тоже люди навстречу идут.

В течение дня — Одиннадцатый Шаг — паузу делаю перед такими ситуациями, как только что вам рассказала. «Господи, помоги, как поступить в этой ситуации, подскажи, дай сил» И вот иду, признаюсь, где – то что — то я не знаю, где — то там, наоборот, давайте помогу. В магазин сгоняла — хлебушка купила, майонеза, ещё что – то. Посуду помыла. Вечером я прихожу, перед тем как спать ложиться (ребят, честно, ложусь в 12 часов, даже иногда в первом часу, а встаю полшестого, и мне хоть бы хны, я не спать не хочу, ничего – у меня энергии дох*рища) Одиннадцатый Шаг сделала, я пробежалась по этим вопросам, я посмотрела, где — то, чего – то, что — то может быть не увидела. В Одиннадцатом Шаге я действительно это отслеживаю, вижу и прошу: «Господи, я увидела. Дай мне готовность эти ошибки исправить в завтрашнем дне, чтобы у меня это не копилось, я не хочу. Мне на хр*н не нужны потом эти взрывы».

И духовного пробуждения когда я достигла (Двенадцатого Шага)? Когда я готова другим рассказать и поделиться опытом. У меня много девчонок, я плюс ещё доверенное лицо. Эти звонки постоянно, это работа в течение дня постоянно. Я как могу, помогаю, делюсь своим именно только опытом. Если просят мнение, я отталкиваюсь от того, как вот именно у человека что срабатывает — где корысть есть в этой ситуации, то тогда не будет ничего, тогда ничего не получится. Когда в любом деле ты преследуешь только свою цель, тогда все — это на провал, однозначно. Этот принцип самый первый у меня лёг, который «что посеешь, то и пожнёшь». По моим поступкам мне и будет прилетать. Вот и всё, ребят. Такой у меня опус. Надеюсь, уложилась во времени. Я люблю поговорить. Спасибо.

Вопрос: Сергей из Питера. Расскажи про доверие к людям.

Ответ: Доверие к людям… как оно у меня, в принципе, пришло? Мне помогает очень молитва Четвёртого Шага. Когда я вижу свою реакцию, почему у меня такая реакция на человека? Что — то не то, что – то мне не нравится, я сразу: «Боже, помоги мне не обижаться, не злиться на этого человека. Он такой же, как я, он духовно больной человек. Чем я могу быть ему полезной?» Я иду и разговариваю, если я вижу, что совсем неадекват, я не буду дальше подходить. И опять же, у меня поменялся круг общения просто кардинально. У меня в Анонимных Алкоголиках много очень и на работе. Я очень много стала путешествовать, опять же, те же самые из Крыма женщины пожилые, они глубокие пенсионерки, но они мне присылают свои фотографии, они меня зовут с собой куда-нибудь в тур какой-нибудь вместе съездить. У меня вот такие вот. Тоже на Эльбрус вот тут ездила с Анонимными Алкоголиками. Так классно провели время, вообще просто супер! Чем я могу быть полезна? Фотографии все кучей собрали, я взяла и забабахала презентацию. Не просто так вот фотографии, а прям ролик под музыку ещё.

Так что доверие к людям, я не знаю, это как — то само собой, Серёж, получается, понимаешь? Какая я, такие же и люди. У меня раньше были постоянно какие — то проблемы, но теперь я понимаю, что одна у меня проблема – это моя болезнь, эгоцентризм, зацикленность на себе, эгоизм. У меня чем меньше вот этой вот этой хр*ни, тем легче и свободней. Я общаюсь легко и свободно, и люди все не козлы — они куда — то все делись, все испарились я не знаю куда. Эта вся милиция и т. д. Раньше у меня постоянно — я боялась даже около метро пройтись. Мне всегда: «Ваши документы, Ваши документы?» А паспортов никогда нет, и меня начинают там проверять. Не знаю, Серёж, мне легко сейчас. Полное доверие. Но я вижу, я понимаю, что с человеком – то с самим. Спасибо.

Вопрос: Марьям, алкоголик. Ирина, благодарю за спикерскую. Расскажи свой опыт про границы до АА и после. Поделись, пожалуйста, открытиями полезными. О выстраивании границ.

Ответ: Я за всю жизнь эти границы такие возвела огромные, что ко мне никто подойти не мог. Сейчас, наоборот — я границы разрушила, скажем так. Я открыта, я свободна и в чём дело, в чём прикол? Опять же, у нас отношения были с сыном очень сложные, потому что я рулила, я говорила, как надо жить, а он так не жил и меня выносило. На этом я тоже очень много бухала. Я не принимала его, вообще не принимала, потому что он не хочет учиться, он не хочет работать. Я не видела, что моя болезнь это сделала с моим сыном. Я уже делилась — посадила его туда и он ничему не научился, не хочет ничего делать. И только когда я стала практиковать духовные принципы с начала двадцатого года (т. е. год я их уже практикую), у нас отношения сейчас поменялись кардинально. Я начала использовать принцип «живёшь сама – и давай жить другим, не влезай, не надо». Согласно воле Бога какая я мама? Я буду его учить дальше жизни или все — таки он сам? Может у него тоже есть своя Высшая Сила и отпустишь его? Я могу быть мамой заботливой, любящей. Я не начинаю лезть, я не влезаю. Только, когда попросит, я иду на контакт. «Да, сынок, давай, конечно». Раньше он со мной не советовался. Он говорил: «Да я тебя вообще слышать не могу, куда тебя несёт?» Получилось так, что вот он сейчас ко мне с сентября переехал, мы начали жить вместе.

Я даже сейчас это практикую, повторюсь: «война на всю жизнь». Меня так напрягало, что он ко мне приехала жить! Я вообще не могла, думала: «Да что же это такое, блин! Я хочу одна пожить!» У меня сейчас ипотека (однокомнатная квартира), мы с ним, когда её брали, он мне сказал: «Я не буду с тобой жить, вообще нет». Он уехал к своему папе с бабушкой, но у него конфликт случился, и он ко мне приехал. Ну вот и чего? И все у меня. Я чувствую реакцию, мне это не нравится, меня бесит, меня раздражает. Я полна недовольств, полна. Нарушили мои границы, территорию мою заняли. То я в труселях хотела ходить, а тут теперь не походишь. Что такое, не нравится мне. С девчонками делилась постоянно, спрашивала. У нас чат есть, девчонки там одни. Девочки там все мне говорят: «А кто это? А кому это все не нравится?»

Я спрашиваю, а какие надо границы? А как надо это, а как надо то? Эгоизм прям быстро накрывает, почему и говорю, нужна эта война, блин, на всю жизнь. Как у нас написано, почивать на лаврах — это не для меня, однозначно. И мне говорят: «А кому это вообще не нравится, вопросик себе задай?» И я увидела. Думаю: «Японский городовой, как она (болезнь) мной быстро овладела! Так, стоп. » Я с сыном стала разговаривать. «Сынок, давай будем договариваться. Мы вместе проживаем, уборка, когда там в магазин сходить, поесть приготовить. Может быть всё — таки какой — то денёчек выделять на побыть вместе, а можно и порознь, потому что тяжеловато всё — таки, иногда хочется побыть одной». Ребят, он начал ко мне прислушиваться. Да, я не могу сказать, что всё у нас прям супер–пупер, но уже намного лучше. Мы не ругаемся, не уходим в эти в «обидки», мы в молчанки не играем, мы всё обсуждаем, мы ходим вместе в магазин. Я еду с работы, он мне звонит: «Мам, ты где там? Или ты на группе или чего?» И я: «Не — не, я домой» «Ну тогда я выхожу», т. е. обговаривается все. Опять же, тут недавно было у меня три выходных и все эти три дня мы провели вместе. И меня просто уже это начало выносить. А почему? А потому что, Ир, нужно было разговаривать, надо было говорить человеку! Он не экстрасенс, он не понимает, что тебя бесит, что тебя раздражает. Надо было просто – взяла, подняла свою ж*пу, иди прогуляйся сходи, не сиди. Не надо сидеть злиться, типа он там виноват. Он вообще там ни при чём, это твоя реакция. Ему — то нормально, ему хорошо. Это тебе хр*ново. А кому это хр*ново? А это, блин, моей этой личности эгоистической — опять всё не по её, всё это не нравится. Он пошёл на работу курьером в «Яндекс — лавка», он стал зарабатывать. В декабре он нормально так заработал, но попросил: «Я пока у тебя ещё поживу». У его отца есть в коммуналке комната, нормальная такая, там 21 квадратный метр, хороший очень район в Москве, потолки высокие. Короче, он решил там делать хороший ремонт и говорит: «Я туда поеду жить».

Я не знаю, какие это, на ф*г, границы. Это наоборот — без границ! Когда я иду, общаюсь, разговариваю, причём с добрыми и честными намерениями. Я не преследую своей какой — то цели, я иду и с любовью обращаюсь, разговариваю. Где — то мне нравится, где — то не нравится, но я это всё озвучиваю. Не кричу, не давлю. Это всё старое — оно не работает ни ф*га, вообще не работает. Раньше, когда я утром только делала Одиннадцатый Шаг, и всё, и на целый день, это не то. А когда вот именно стала отмечать, что перед каждым делом (даже пойти завтрак сделать, например) говорю: «Господи, дай мне сил, пошли вдохновения — завтрак хочется сделать», получается всё наилучшим образом, как говорится. Очень вкусно, очень прикольно, креативно где – то, наоборот красиво так, с художествами. Не знаю, ответила или нет, но у границ у меня сейчас нет. Спасибо.

Вопрос: Вика задаёт вопрос в чате. Ириша, спасибо. Скажи, пожалуйста, в Четвёртом Шаге дефекты характеры Вы выявили?

Ответ: Да, обязательно, конечно! Их целая куча была. И я про что говорю, это удобно, раньше тоже не было такого понимания, когда вот эта реакция начиналась во мне – отслеживаю, осознаю. Осознанность — это внимание вовнутрь себя. Раньше никогда не занималась этим – работой внутри, это внутреннее бытие, жизнь внутри. Мое предназначение — познать себя. Я стала такая думать: «Так, стоп. А что во мне там сработало, что не так? Что не нравится?» А раньше было: «Блин, Господи, я не знаю что, но мне хр*ново, пожалуйста, избавь меня от этого (я назвала «эгод*рьмо») эгод*рьма. Избавь меня, я не знаю как это называется, но мне хр*ново!»

И мне сначала вот это очень помогало, потом, чем чаще я стала вот это делать, я уже стала понимать. Я вижу какая — то ситуация, я стала вспоминать: «Так, стоп. У меня вот там были недостатки, то есть пауза у меня когда стала получаться, я уже могла и вспоминать и как называется, и что это сработало — ревность это сработала, высокомерие или это угодничество сработало. У меня со сплетнями очень ж*па была, ребята. Это было что — то. На работе особенно, когда наш женский коллектив, это мне очень было сложно. Даже буквально недавно вспоминала. У нас там женщина (я с девочкой делилась, потому что поняла, что Десятый Шаг, не могу, нет, это хр*нь полная, чувствую, что внутри не то что — то я сделала), она ногу сломала, не выходит на работу. У нас типа «удалёнка», мы между собой договорились, два человека дома — три человека работают. Но между собой всё равно позволяем себе иногда денёчек взять, а так вообще пятидневка. И её нет, этой женщины, и вот мы на неё что — то там начали. . А я такая типа духовная (мои девчонки они знают, что я в Сообществе): «Да вы понимаете, что она сломала ногу не просто. У этой женщины проблемы в семье с дочкой – она прям «созик», очень — очень там тяжело». Я ей диагноз поставила, я сказала, что: «Вот, ей вся Вселенная показывает, что так нельзя делать, даже ногу она сломала!» Все со мной ещё соглашаются: «Да, точно – точно!» И вот моя гордынька так высоко – всё, я умею уже это всё вычислять, такая крутая! Я уже вечером думаю: «Твою мать, я думаю – что ж мне так хр*ново — то?» Уже после этого разговора, думаю, что — то не то. И я это увидела! Я девчонке позвонила, говорю: «Слушай, я понимаю, что Одиннадцатый Шаг – это, конечно, да, но вот Десятый». И я понимаю, что мне это надо будет исправить, когда эта женщина придёт. Я вот это очень хорошо это помню. Так что, эти недостатки — они есть.

Опять же, похоть возьму. Эта похоть была вообще полной одержухой. Выйдя из семинара, я сразу попала на грабли. Из нашего Сообщества мужчина стал делиться принципами, как это всё работает, эти Шаги: «У меня всё есть, я всё расскажу, это «духовное пробуждение» из меня прёт со всех щелей!» И после собрания разговаривали, а он рядом со мной живёт, стал меня провожать, всё такое. А я знала, что он женат. И как меня, чего, что — я вообще не поняла. Без осознанности — я ничто. Я – ничто без осознанности и это ключ. Четвёртый Шаг — это ключ. Осознанность. Осознавать, определять, когда эта реакция идёт, что в тебе не то, и избавляться. Делать новые действия, основываясь на новые правила, принципы. Я не отследила и меня унесло. Потом очень было больно, это прям проверка такая была на вшивость. Очень было больно потому, что человек не собирался никуда уходить из семьи. А меня башка развела, что «Вот, это тебе Бог послал! Как раз вот, новые отношения будешь строить! Всё, круто! Он, блин, сейчас только тоже начинает, у него после срыва три месяца трезвости, сейчас будет по шагам идти, он с женой разведётся. » Нормально меня башка унесла? Это вообще! О, Боже! И я вот на этом потом мучилась, я страдала. И этой пандемии, ребят, как бы это не звучало, но я так благодарна, потому что у меня рост как раз начался. Нас на изоляцию посадили, и я стала очень полезна. Все звонили, Десятые вот эти Шаги, кому Пятые, Шестые и Седьмые Шаги делать, и Восьмёрки эти составлять, Девятки тоже прорабатывать — кому делать, кому не делать, кому можно нанести ущерб .И духовный рост и перед тобой столько всего открывается что — то раньше никогда. Я настолько стала активной. Когда пошла вот эта работа – отдавая, ты наполняешься новым. Этот опыт и это круто! Это очень круто. У меня много чего «отвалилось», ребят, честно говорю. Я не курю уже, у меня со сладостями было прям караул! Я не могу сказать, что я сейчас такая худенькая, нет. Но у меня сейчас всё подтянуто, и я могу себе позволить. Но я понимаю, что потом, за этот кусок торта, мне надо будет хорошо так попотеть.

Я стала делать физические упражнения, хотя раньше мне это лень было делать. Как перфекционист, я лучше нихр*на не буду ничего делать, потому что у меня завышенная планка. А сейчас я это всё делаю. Пусть немного, пусть чуть — чуть, но я это делаю. На каждый день – и у меня уже привычка новая выработалась. Курева нет, и у меня нет к этому тяги, как будто я никогда этим не занималась. Я не знаю, как! Более интересное что — то появляется, в жизни есть что — то более важное. Мне интересно читать, я стала понимать, что в книжке написано. Когда ты меняешься, духовно растёшь, через действия получаешь опыт и духовный рост, перед тобой столько всего открывается, чего ты раньше никогда не видела, и не слышала, и не могла прочитать. Как будто заслонка открылась — сияние духа, там что — то отодвинулось, от этого эго становится всё меньше, а меня — всё больше, Бога. Высшая Сила всегда была во мне, просто с детства навязывали, что вот только так надо и для счастья тебе надо вот это. А эта цель – эго, ему всегда мало и всегда надо что — то ещё больше, ещё – ещё – ещё. Как мне понравилось, парнишка там или девчонка, не помню — вот этот ослик, у него на палочке морковка впереди него висит, чтоб он шёл. Вот это я. Вечно эта цель.

Эгосистема — она так и делает — чтобы цель эта была не очень — то далека, но и чтобы я не смогла к ней приблизиться. И всегда эта гонка – гонка — гонка – гонка. Это – западня, это – ловушка, чтобы быстрее меня на два метра в землю закопать, чтоб меня унесло. Ребят, спасибо. Что – то я уже не туда. Дефекты – они есть, когда вижу их проявление, я понимаю, что надо делать. Я сразу делаю действия. Программа и её смысл — это пробовать делать новое и по – человеческим принципам. Мне тоже девчонка одна говорит: «Блин, да что же такое «духовная жизнь»? Что это за «духовные принципы?» Я говорю: «Да, блин! Это просто такое название. По — человечески жить просто. У нас в самом начале книги написано восьмой римской — моральный человеческий кодекс. Просто жить в добре, с любовью и саморазвитием заниматься! Там прям нам далеко не надо ходить!» И всё. Это пришло. Вот такой у меня путь. Не очень, но всё равно — я рада, я не обесцениваю, я благодарна всем девчонкам, которые со мной. Я как вспомню ещё второй круг, когда сказали Четвёртый Шаг как писать, я сказала: «Мне это вообще не подходит, мне это не нужно. Это не про меня вообще, Четвёртый Шаг». Сейчас вспоминаю, конечно, и смех, и грех. Спасибо, ребят, не знаю, ответила, нет.

Вопрос: Привет всем, меня Лёша зовут, я — алкоголик. Ир, спасибо за спикерскую –мощно, круто! С того момента, как ты начала рассказывать про то, что после двух кругов Шагов ты нашла решение и начала выздоравливать, я прям заслушался, лежал и не шевелился. Я тоже быстро прошёл Шаги после семинара, у меня всё тоже получилось, я чувствую себя замечательно, всё нормально в моей жизни, слава Богу. Я нашёл этот ключ, про который ты так много раз сказала. Благодарность огромная, спасибо тебе. Поделись, пожалуйста, если можешь, Девятым Шагом своим. Первым самым своим Девятым Шагом. Что ты испытала, что почувствовала? Потому что хочется узнать. И я ещё хотел сказать: ты подтвердила прям мои мысли, когда начала говорить, что ложишься спать полпервого, просыпаешься в пять часов. Я недавно отследил за собой тоже самое, что я больше не устаю. От этого мне очень круто на самом деле. Я своей даже бывшей жене говорю: «Слушай, да я бы, наверно, сейчас бы на пяти работах работал и не понимал бы, откуда у меня эти силы!» Но меня прёт каждый день.

Ответ: Класс! Да, Лёш, спасибо тебе огромное. Мне очень приятно. Я сегодня говорю: «Господи, моя цель какая? У нас в книжке написано — смысл жизни. Мне смысл найти, эту Высшую Силу, жить в осознании внутреннего бытия. И цель моя — другим помочь найти эту Высшую Силу в себе». Ни где — то, как мне говорили: «Ну ты представь, 15 прилагательных ещё напиши, какая твоя Высшая Сила». Это вообще, как вспомню, конечно. Ну ладно, всё равно, не обесцениваю, нет. По поводу Девятого Шага. . У меня два круга Шагов. Первый круг Шагов: у меня родители, бабушки, дедушки — все уже умерли. Мне просто говорят: «Ну чё ты! Сходи в церковь, поставь свечку, напиши записку». Я так делала, и что? Ничего. Я не понимала ничего. Я честно, не понимала. Типа «надо подойти к сыну, ты ему тоже там что – то нанесла, к мужу».

А муж у меня тоже зависимый человек и мне такой: «Ну чё ты мне должна? Ну давай в постель иди, сейчас там возместишь». Такая вот ф*гня. Второй круг Шагов: во время Девятки я начала говорить, что родители все умерли и мы с наставницей прописывали. В первой Девятке у меня уже сын был в армии, кстати. Я готовилась ещё к нему подойти. Я к нему летала на присягу в Волгоград и вот как раз к нему подойти и сказать про Девятый Шаг. Он меня вообще ещё не слышал, настолько у нас были хр*новые отношения. Он прям на такой «изжоге» находился рядом со мной. Он меня терпеть не мог рядом, я его раздражала просто. Категорически он не хотел со мной разговаривать. Я ему сказала: «Сынок, мне надо делать Девятый Шаг, что там надо исправить?» Он на меня посмотрел с таким равнодушием в глазах и говорит: «Мам, не бухай больше, пожалуйста, всё. Больше мне ничего не надо». И я такая: «Фух, хорошо. Слава Богу, всё сделала». И вот, когда второй круг Шагов, мы прям с ней разбирали с наставницей, и она меня до слёз доводила, она мне всё рассказывала, она мне очень помогла с этим. Она мне показала меня — какая вот я, как я воспитывала сына, в чём там соза, конечно, была и как, чтобы он мне не мешал, когда, тем более, ещё и замуж вышла, бухать. Чтобы бухать мне давал. С этим мужем, гости эти – вещи, конечно, отвратительные он видел. И вот он за этим компьютером, в этой комнате и мне прям хорошо было — он ни с кем не тусуется, у него нет вредных привычек, нет девочки – хорошо, он там сидит, в этой комнате, и мне хорошо, мне спокойно, мне, прям, внутри замечательно. Я готовилась, он из армии должен был как раз уже прийти, это было конец апреля. И мы с ней писали, прям писала я, что ему должна буду сказать, я это всё читала. И родителям тоже самое я сделала. Брала, писала каждому — у меня в одной могиле все – мама, папа, бабушка, дедушка. Я ходила к каждому, такая, как церемония у меня была — я убралась, цветочки купила, свечки купила — и вот я долго там пробыла. Общалась, разговаривала с ними. Очень я плакала.

Слёзы — они нас все — таки очищают, выходит много всего — много желчи, очень много боли. И меня прям отпускало, мне было очень хорошо, ушло куда — то всё. А сын пришел из армии, тоже оф*геть получилось как. Он сначала приехал, его ребята встречали, двое его одноклассники. Я им стол приготовила, посидели, покушали. Потом, как обычно же, в компьютер – всё, поиграли. И он с дороги, покушал, ребята ушли, и он хотел поспать. Но он такой ко мне присел, я обратилась к Высшей Силе, и из меня такой поток! И он спать уже не хотел. Я ему стала рассказывать, сколько я ему всего причинила, какая вот я была. Я признала, что я нанесла ущерб, и как это было всё отвратительно и больно. Я признала свои ошибки. Он тоже плакал, он очень плакал. И он мне свою боль даже сказал. И мы с ним вдвоём обнялись. Ребят, но это долго было, полтора часа точно. Потом вы это осознаете и внутри так хорошо было, так легко. Мы обнялись, и вот эта слабость пошла, он потом закемарил. Ну, дорога, и слёзы – это всё расслабило.

Ещё я делала брату родному. Ездила к нему на дачу, это уже были майские праздники, прям один за другим я делала эти Девятки. У нас очень напряжённые были отношения, очень сложные. Потому что, когда у меня алкоголизация пошла, он пытался до меня достучаться, но там всё — я его посчитала врагом, он хочет мою жизнь разрушить, и он всё делает специально, и он плюнул и говорит: «Всё! У меня нет сестры! Как хочешь, я устал тебя спасать». Перед тем, как ехать к нему, тоже самое – с наставницей сначала прописывала, мы с ней разговаривали, я это всё прочитала, обращалась к Богу, чтобы Он мне дал готовность. Как раз они меня позвали на майские праздники на дачу, я поехала. Рано утром он курить встал, и я туда же с кофейком, на терраску вышла. Пять часов мы с ним сидели, замёрзли, как суслики, такая же реакция была, как и с сыном. Мы всё вспоминали с самого детства, и когда я ему это рассказывала, у него «шары» были на лбу. Как я его ненавидела ему рассказывала, как мне он был противен, как его нытьё. И что он любил родителей, и меня это удивляло — как он их может воспринимать, таких отстойных родителей? Он сидел и говорит: «Неужели ты так жила, Ир? Как ты жила вообще?» Для него это был шок. Тоже повспоминали потом, поплакали, посмеялись и обнялись — это было тоже здорово. Это освобождение – оно было. У нас наладились отношения, мы стали встречаться, стали общаться. Я стала с племяшками им помогать. Когда они на пять дней уезжали отдыхать, я с ними жила, у меня был отпуск. Это Бог, понимаете? Когда по — человечески – это идея Бога. Какая я сестра, а какая я тётя для своих племянниц? И всё. «Всё это работает, если приложить усилия» — как у нас написано в Большой книге. Спасибо.

Вопрос: Привет, меня зовут Александр и я – алкоголик. Ира, спасибо тебе за спикерскую. Несколько у меня вопросов. 1. Ты сказала, что контакт с человеком ты начинаешь с мысли: «Как я могу помочь этому человеку?» Отсюда вопрос — всегда ли получается и как ты вышла на этот уровень? 2. Ты говоришь, что даже на кухне чайник поставить вскипятить, ты просишь Высшую Силу о вдохновении. Опять же — всегда ли получается и как ты вышла на этот уровень? 3. По поводу второго круга Шагов. Я спонсору задавал вопрос: «Как насчёт того, чтобы ещё круг Шагов пройти?» Мне было сказано: «Я тебе уже, собственно, всё дал. Твоя задача – прими и учись применять». Твоё мнение по этому поводу?

Ответ: Саш, спасибо большое. По поводу первого – чем могу быть полезна? У меня это, конечно же, всё было не сразу, это только практика. Сначала у меня с паузой вообще никак было, но я опять же, стала практиковать. Когда чувствую, у меня внутри солнечного сплетения начинается волнение, начинается трясучка, раздражительность, меня всю трясти начинает — я поняла, что вот это идёт моя реакция и это у меня от эгоизма. Никогда не понимаю, когда у меня страхи, когда у меня не так делается. Я думаю: «Надо вот так, они делают не так!» Злость начинается — я сразу стала брать телефон и уходить или в туалет, или на улицу. Сразу прям я убегала от этого. У меня в телефоне много было скриншотов, как делать Одиннадцатый Шаг, как делать эту паузу — обращаться к Высшей Силе, просить помощи, можно позвонить человеку, можно рассказать эту ситуацию. Спрашивать — а как можно, что можно, есть ли у вас опыт такой? Я стала вот этим заниматься.

Я раньше только на себя полагалась и из себя меня корёжило, я не понимала, как надо. Я давила на людей, орать начинала, спорить начинала — это мои были правила. И у меня получалось то, что и получалось – такую же ответную реакцию я и получала. Сейчас я стала делать эти паузы и спрашивать себя: «Чем я могу быть полезна человеку?» Я могу быть полезна бездействием, понимаешь? Я могу языком ещё своими навредить. Ты промолчи, молчание – золото. Главное — не навредить, я могу навредить — у меня это тоже было. Лучше не надо ничего вообще: «Ира, тормози!» Потому что я всегда на своём пути всё только разрушала, понимаешь? Потом, когда стала опыт набирать через всякие действия – смотрю, а тут и без меня всё разрешилось. Потом, вроде смотришь — можно спросить, ты спроси. Сначала молчала, а потом уже смелость какая — то появилась. «Может быть что — то вам помочь?» Некоторые люди: «Да, помоги». «А что нужно?» По — другому всё идёт, другая реакция. Люди тоже, знаешь, так: «Оп, интересно!» То есть, если ты к ним по — другому и они также начинают к тебе по — другому. По поводу еды – естественно, нет, Саш, конечно у меня есть уже автоматизм. Но иногда, знаешь, когда я это не делаю – как будто меня выключает и это автоматически получается — иногда это подгорает, иногда это выкипает. Я тебе серьёзно говорю, когда я не в осознанности, понимаешь, ф*гня получается.

Я обратилась к Богу – у меня какое — то внимание появляется, сосредоточенность именно на этом деле. Это так и называется «осознанность» — это внимание. Хочешь английский язык выучить? Внимание на это. Хочешь права получить? Внимание на это. Хочешь контакт с человеком наладить — удели ему внимание, чем больше ты уделяешь внимания, тем лучше. И так в каждом деле. Внимание — внимание – внимание. Одиннадцатый Шаг у меня с него начался, понимаешь? Опять же, про Девятый Шаг уже перейду — мне вот в этом семинаре уже не нужно было делать Девятки те, из прошлого, потому что меня хорошо там всё сделано. Мне брат помогал, у меня таких финансовых сфер, ужасных таких гадостей всяких, Бог миловал, не было, не совершила. В основном навредила всем своим близким, ну и мужчины тоже были, кому я навредила очень сильно. Эти я и сделала Девятки. У меня Девятка сейчас какая? Она в сборке в Десятом Шаге, то есть если я какую — то сделала ошибку, если я всё — таки была не в осознанности, если я, например, нахамила или ещё что — то (я не идеальная, я не буду святой, я делаю всё равно эти ошибки), я это сразу признаю и исправляю. Вот она – Девятка — я возмещаю, исправляю. Вот она, эта Девятка, на каждый день.

Мне семинар столько дал, он мне настолько там всё разжевал и показал, что мне не нужно никаких больше шагов проходить, мне не нужны вот эти круги, мне не нужно писать это всё. Некоторые слышали, они эти Четвёрки постоянно каждые полгода пишут. Буквально в воскресенье была на живой группе, и один человек высказывался. Он сказал, что каждые полгода он пишет Четвёртый Шаг и сдаёт Пятый. У него так. Если это работает, если ему это помогает — ради Бога, пожалуйста, мне – нет. У меня в течение дня – я не коплю ничего, у меня работают эти все инструменты. У меня Четвёртый Шаг – осознанность, новый взгляд, я знаю, когда страхи. Инвентаризация страхов – я знаю, какой у меня страх — что — то потерять или что — то не получить, я это знаю. Везде моя корысть, в каждом действии у меня страх. Даже перед спикерской я боялась. А чего я боялась? А что вы меня помидорами сейчас закидаете, я ж хочу всем понравится. Что это? Вот она корысть. Моя цель – возвыситься, я хочу: «Вау, вот Ирка из Москвы, вот она молодец!» Чтобы обо мне все говорили, меня хвалили. Вот корысть, понимаешь? «Господи, блин, помоги. Мне это нахр*н не надо, оно меня только от тебя заслоняет. Мне главное сейчас ребятам рассказать и поделиться, чтоб у них всё получилось, и чтобы они начали применять. Чтобы у них вот тоже своя Высшая Сила внутри, наконец, загорелась». Понимаешь? Такие действия, когда я стала больше — больше делать, эти скриншоты, т. е. не сидеть в башке.

У меня сидит болезнь моя в башке, я – алкоголик. У меня в мозгах сидит больная тема, я могу там такое нарулить! И чтобы новые мысли появились, мне сначала надо выработать эти новые действия. Обычный человек, нормально здравомыслящий — у него сначала мысль приходит, и он начинает делать эти поступки, эти действия. А у меня ни хр@на — у меня наоборот. Мне сначала надо выработать эту новую привычку, чтоб в мозгу новую прорубить дорожку. А то у меня там по одной и той же эго моё носится – носится, мне свои идейки подкидывает – подкидывает. А я – нет, стоп. И я вырабатываю, даже не то, что вырабатываю — прокладываю — прокладываю новый путь. Это бой. Почему и тема – война. Потому что она там постоянно сидит (болезнь). Я говорила, да, сегодня? Или кому я говорила? У меня подопечная сказала: «Пока мы на группе находимся, наша болезнь — она там, за дверью, в коридорчике отжимается». Вот честно, вот серьёзно. Другая девчонка сказала: «Я – профессор, а моя болезнь – академик, блин». Мне постоянно надо находится наготове. Понеслась? Так, стоп. Не давать ей распылиться, не давать. Мне это помогает, это у меня работает. Саш, не знаю, ответила, нет.

Вопрос: Привет, Маруся, алкоголик, Ростов — на — Дону. Не знала, что у тебя спикерская, уже поздно зашла, но я смотрю, запись ведётся, надеюсь, послушаю. Вопрос у меня такой — было ли у тебя ощущение в начале прохождения семинара, что не получится? У меня усталость уже от прохождения Шагов, до этого много было кругов. Сегодня какой — то такой день. . Я особенная же, у всех получается, а у меня не получится. Были ли у тебя такие вот настроения?

Ответ: Я вообще обожаю тебя. Спасибо тебе огромное. Хороший очень вопрос, потому что нужно вот это днище. Знаешь, один за другим круги у меня. Прошла один год круг Шагов, и сразу я впряглась во второй круг Шагов. Меня настолько они измотали. Моё днище эмоциональное, когда я не понимаю ничего, и я уже не хочу, и мне ни хр*на не радостно, я устала притворяться. Я не понимаю ничего и себя чувствую таким отстоем, такой тупой, такая я дура. То есть эгоизм — или он меня возвышает (синдром Наполеона), или я внизу под плинтусом, у меня самооценочка там, бабах – внизу. Я настолько себя довела до этого, что мне тошно было жить, понимаешь?

Как у нас тоже написано – готовность приходят и желание, понимаешь? Пока этого не было, а у меня, получается, этого не было, я делала для какой — то галочки, все так делают и мне так надо делать. И, наконец — то, моё «сухое дно» у меня настало и я была готова, Марусь, на всё, понимаешь? Мне так захотелось. Когда семинар этот начался и мне скинули эти две записи, я не знала, я с таким равнодушием встала, мне что воля, что неволя — всё равно. Я это прям помню — на диванчике сидела вечером, я ж ещё типа вышиваю. Я села, я включила — и меня током пробило. Я поняла, что вот оно, наконец, моё спасение! Об этом я просила, настолько искренне обратилась за помощью, когда я выла, каталась по полу в эту подушку, чтоб сын не испугался, не услышал, как я орала. И мне пришло это спасение, мне оно пришло. У нас были встречи два раза в неделю в восемь вечера. Надо писать, отвечать на вопросы? Хорошо! Я на работе настолько погрязла, но мне вот это надо, я поняла, что вот здесь что — то есть, я услышала для себя.

Опять же, собрание у меня, я ведущая и оно заканчивается в 20:15, а это начинается в восемь вечера. Я сижу уже: «Ну быстрее, пожалуйста. Ну алкоголики, ну милые, ну давайте, собирайтесь, расход – расход, у меня семинар начинается!» Даже до такого, понимаешь? Я в дороге еду — эти наушники, на остановке выхожу – тоже включаюсь в этот семинар, отвечаю на вопросы на ходу, понимаешь? Настолько я поняла, что это моё, прям какая — то чуйка была, знаешь. Так оно и произошло, так оно и было. Мне было несложно вообще, мне было очень даже интересно. Но участвовать мне было, конечно, страшновато. Я услышал, как мне сказали: «Кто там молчит, кто не участвует, ребят, не будет у вас выздоровления». Я такая: «Опа, нет – нет, я участвую». Мне страшно было, но я через страх шла. То же самое по этим страхам сейчас — мне было страшно спикерить, я Бога попросила, чтобы он меня избавил от этого страха. Что мне надо сделать, какой надо быть? Мне надо идти и делать – мне надо идти и спикерить, мне надо идти и рассказывать, мне надо идти и признаваться в этой ошибке. Мне страшно, конечно, это моя первичная реакция эгоистическая, но я же отказалась в Третьем Шаге от этого д*рьма — оно не работает.

У меня теперь новый руководитель, у меня новые правила жизни, которые я хочу. Я знаю, что там было. «Хочешь ещё так?» «Нет. Нет. Я буду делать новые правила вот эти, всё, я выбрала. Я не рулю!» Так что, мой хороший, вот только так. Спасибо, надеюсь, ответила. Спасибо, что пригласили.