США/Нью-Йорк.

Домашняя группа: “Russian Group Online”.

Тема: «Личная история».

Здравствуйте. Артём, алкоголик. Спасибо большое, что пригласили меня поделиться своей историей. Я всё время нервничаю, когда спикерю. Не знаю, я все время думал раньше, что я такой оратор, я могу прям спикерить часами и мечтал, когда меня позовут на спикерскую. Но в первую же свою спикерскую я понял, что это не для меня. У меня нет ещё 10 месяцев. У меня сегодня будет 1 год 9 месяцев и 30 дней. И тема моей сегодняшней спикерской: «Моя личная история». Мне будет 39 лет, в среду, 13-го января. Родом я из Средней Азии. Из неполноценной семьи. Моя мама – православная, мой отец – еврей. Картёжник, гулёна, аферист, в общем, такой набор. С нами он не жил. В такой вот атмосфере я вырос, рос. Практически всегда был один. У меня нет братьев и сестёр, только все сводные.

Первый раз я попробовал алкоголь, когда мне было лет пять. Я помню это очень хорошо. Я помню себя с очень маленького возраста, прям буквально, когда я стоял ещё в кроватке. Я помню моменты, когда мою маму обижали. Детский сад, всё. И вот тот момент я тоже помню, что какая-то была вечеринка у них. И я что-то там хотел видимо попить, воды или что-то. Я попробовал первый раз алкоголь. Естественно, как ребенку мне это не понравилось: как бы это было горько, жгло всё и всё прочее. Ну и так я рос во всевозможных условиях, старался выживать. Я был больной ребенок, я это с детства знал. У меня было заражение крови в роддоме. Я был нежелательный ребенок в семье, я это знал как бы, я это чувствовал. Мама всё время старалась навязать меня родственникам моего отца. До 16-ти лет я носил её фамилию, после 16-ти она настояла, чтобы я взял фамилию отца. Я всё время чувствовал себя ненужным, неудобным человеком в этой жизни, но у меня был такой врождённый механизм как юмор. Я никогда не унывал. Почему то я выбрал такую позицию в своей жизни, что не унывал и при этом был очень дерзкий ко всем. Я выбрал позицию зверька, загнанного в угол, который атакует. Так я всё время жил, взрослел.

В среднем возрасте (где-то с 13-14 лет) сначала я начал целенаправленно, там, например, курить сигареты. То есть если я что-то делал в своей жизни – я никогда не скрывался, я никогда никому… У меня не было такого, что если я ребенок, то должен прятаться. Начал курить – начал курить в открытую. Если я начал употреблять – я начал употреблять в открытую. В 14 лет, в такое время (перестройка и после перестройки) в нашем городе появились полукриминальные банды, «понятия» какие-то непонятные тупые. Мне это не нравилось, но, тем не менее, я хотел быть похожим на этих людей. Быть причастным к этой культуре. Я стал тоже употреблять потихоньку. Не скажу, что мне сразу, с первого момента понравилось. Просто, в той среде, в которой я рос, это было нормой. Нормой употреблять алкоголь, другие вещества, играть в азартные игры. При Советском Союзе наш город был одной из точек, где играли в карты. Город «катал». У нас были клички, и у взрослых, и у молодёжи – всё это было нормальным явлением. Я не придавал этому значения, тому, что я пью. Все пьют, и я пью. Сказать, что мне это очень сильно нравилось – нет. Но, само состояние мне нравилось. Само это ощущение, что ты смелый, что у тебя развязывается язык. Можешь заговорить с женщинами. У меня на этот счет было много комплексов.
Так я рос, потихоньку употребляя. Потом, в 17 лет, я переехал в Москву. Меня забрал отец. Так как он меня практически не воспитывал, то у меня почти сразу началась с ним конфронтация. Потому что в своём городе я был на определённом счету, несмотря на все мои страхи, я своим наглым и борзым поведением завоевал какое-то уважение среди своих ребят. И когда я переехал в Москву, и отец начал мне что-то говорить, а я не подчинялся ему никак в свои 17 лет, мы с ним начали ругаться, в итоге он выгнал меня на улицу. Меня приютила бабушка-соседка. Я жил вот так вот. У меня не было в то время возможностей сильно употреблять. Потому что у меня банально не было денег. У меня появились деньги, я познакомился с девушкой. Мы стали вместе жить. Когда у меня стали появляться деньги, то первое что я начал делать – я начал играть. Всё, что я зарабатывал, я проигрывал. Естественно, были застолья, гулянки, пьянки, но я никогда в жизни не думал, я был чётко уверен то, что когда говорят «алкоголики» или еще что-то, «наркоманы» – это не для меня. У меня было такое очень стойкое отвращение к людям, которые уже на дне, скажем так. Алкоголики, наркоманы, самоубийцы. Я считал их неудачниками. Я считал, что у них слабая воля и всё прочее.

Как я уже говорил, я всё проигрывал. Я достаточно зарабатывал. Если, я так понимаю многие люди из России, время, когда доллар был 28 рублей. Я зарабатывал в день, за 3-4 часа я мог заработать 1000 долларов – по тем временам это были хорошие деньги. Но я всё проигрывал. Я приходил домой, у меня даже на метро не было денег. Каким-то чудом я сумел побороть эту зависимость. Я себя всегда считал умным и эрудированным человеком. И я перестал это делать. Я перестал курить, я перестал играть. Развёлся, потом женился второй раз. Закончил институт. У меня был бизнес. Когда я женился второй раз, мы переехали (не понимаю до сих пор, как это произошло — это было не запланировано) в Америку. Здесь всё более доступно и по деньгам, и вообще можно достать всё что хочешь. Я как бы попал туда же, откуда я вернулся. Здесь Америка живёт своими комьюнити, своими общинами. Я попал в общину, где в основном выходцы их Средней Азии – мои родственники по линии отца. И понеслось! Свадьбы, поминки, обрезания, ещё что-нибудь. То есть каждую неделю мы употребляли. И мне всегда говорили, что я пью много. Я говорил: «Слушайте, я из России, мы в России пьём так. Я 12 лет прожил в Москве, я не могу пить как вы здесь по чуть-чуть. Мы пьём, или чего мы здесь делаем?»

Я никогда не обращал на это внимание. Потому, что я еще раз говорю, у меня было стойкое убеждение. Я анализировал свою семью, кроме как отца, мой дед по маминой линии, он был, да, он был настоящий алкоголик и умер от алкоголизма, а я себя всегда больше склонял по отцу, по линии отца там не было таких людей, как я тогда думал. ОК? Все они выпивали, и мой отец выпивал много, и мой дядька выпивал много – все они выпивали. В один прекрасный день я пришел к доктору, и он сказал, что у меня повышенные ферменты в печени и что всё очень серьёзно. Просто в десятки раз. И мне надо как-то что-то прекратить. Окей, я прекратил пить. И переключился на другие вещества сам того не ожидая. И это тоже было нормально в нашей общине. Это тоже было частью моей жизни. Но в какой-то момент произошло определённое стечение обстоятельств. Я понял настоящий кайф в том, что я делаю. Я стал это делать целенаправленно. Если раньше это было просто как часть моей жизни, то сейчас я конкретно «сел» на это. При всём при этом я живу, работаю, появился бизнес, опять мы стали зарабатывать деньги с женой на пару. Мы ходим с ней в рестораны, бары, употребляем, всё нормально. У меня как у эмигранта здесь начало многое получаться. Я быстро сделал себе документы. Мало работал как эмигрант на тяжёлой работе. В течении двух лет мы уже имели свой бизнес. Были независимы. У меня родился второй ребенок. Машина. Отдых два раза в год. Всё у меня было. И вдруг в какой-то момент я стал замечать, что моё внутреннее состояние всё хуже и хуже. Я не связывал это с моим употреблением. Но оно стало приносить мне дискомфорт. Появилась паранойя. Появились очень страшные страхи. Я не мог спать ночью. Физически здоровье начало меня подводить. Я перенёс операцию на сердце. Я постоянно был мокрый, не мог нормально спать. Но самое главное – это внутреннее ощущение.

В своих спикерских я всегда делаю акцент на том, что я человек, у которого не было никаких реабилитационных центров, никаких «вытрезвиловок», кодирования, передозировок – у меня ничего такого не было. Я считаю нужным объяснять это людям, потому что многие думают, что они не такие алкоголики и у них ещё есть вариант. Я это говорю, потому что сам так думал. Немножко забегу вперёд. Уже в Шестом Шаге я пришёл к спонсору и сказал, что я думаю, что я не такой как вы. Спонсор сказал: «Артём, ты встаёшь в субботу в шесть утра и вместо того, чтобы спать, едешь час через весь Нью-Йорк ко мне. Зачем ты это делаешь?» На что я ответил: «Для того, чтобы мне стало легче. Мне становится хорошо!» Спонсор сказал: «Если ты не такой, значит, ты должен бросить всё и не делать этого!» Я ответил: «Не делать я этого не могу, потому что это то, что мне было нужно.» Вот такое вот небольшое отступление. Теперь про то моё состояние. Я начинаю понимать, что, несмотря на весь мой социальный успех, моя жизнь превращается в полное дерьмо.

Я стал потихоньку отгораживаться от людей, знакомых. Я стал смотреть на свою прожитую жизнь, и увидел, что со многими людьми я поругался, со многими перестал общаться. Я всегда считал себя каким-то уродом, и физическим, и моральным. У меня было очень много комплексов по этому поводу. Я считал, что люди не тянутся ко мне и мне приходилось завоёвывать их внимание. Когда я стал анализировать, то сквозь вот этот бред я всё равно увидел, что в моей жизни было очень много людей. Меня всегда окружали люди, я всегда со многими общался. Но я становился одиноким. Я ходил к людям, где я употреблял, и я их не любил. Я ходил туда, потому что там было то, что я употребляю. Если раньше я не мог употреблять один, то теперь мне стало более комфортно делать это одному. Потому что я не мог находиться с ними. Слушать их постоянный бред. Потому что меня все раздражали. Я считал, что я самый умный. И вот так потихоньку я начал постоянно ругаться в семье. Начал быть недовольным своей женой. Хотя я всегда считал, что моя жена – это мне подарок от Бога. Я стал ловить себя на мысли, что мне тяжело возвращаться домой. Хотя я очень любил быть дома, с детьми, с семьёй. Эти вещи стали меняться, всё стало отваливаться от меня. Я одно время работал в медицинском центре и много видел взрослых, пожилых людей. Тогда я решил для себя, что не хочу жить больше 75-ти лет. Пришёл к жене и сказал, что живу до 75-ти. Потом отчаливаю отсюда.

И в какой-то момент (мне тогда было 37 лет) я понимаю, что в таком состоянии я не то что не доживу до 75-ти лет, а и год, наверное, не протяну. Потому, что с каждым днем мне морально становилось хуже. Употребление становилось хуже. Началась внутренняя истерика. Меня раскачало очень серьезно, все мои чувства. Я стал очень похотливым. Я стал творить такую х*рню дикую, у меня на разрыв. Я как будто что-то кричал всему миру, но не знал, что кричал – у меня была какая-то внутренняя истерика. Употребление стало сильным, употребление стало каждый день. Я пошёл к врачу, поговорил с ней, потому что у меня были проблемы с сердцем. Сказал ей, что я употребляю. Она сказала, что это из-за употребления у тебы. Это не паранойя, не из-за сердца, а это из-за того, что ты употребляешь, у тебя такая паранойя. Вот тебе таблеточки, туда, сюда. Ну, я таблетки не стал пить, но я стал больше употреблять. Я думал, что доктор мне поможет, а пока я немножко оторвусь, но завтра я обязательно пойду к ней. Она мне поможет, и я перестану. А сейчас напоследок я оторвусь. Употребление стало жёстче, я вернулся опять к алкоголю. Стал всё мешать. И в какой-то момент я понимаю, что мне уже тяжело это делать. Потому что это берет очень много времени, чтобы меня раскачало так, как мне это нужно. И мне нужно что-то посильнее.

Я уже ловлю себя на мысли, что готов сделать или быть тем, кого я раньше не любил и брезгливо к этим людям относился. И второй момент, самый основной, это то, что я когда я понял, что не могу так больше жить, навряд ли я дотяну в таком состоянии до 75-ти лет, мне начала приходить в голову мысль о том, что мне нужно уйти из этой жизни. Меня всё перестало радовать. Я не видел никаких целей. При всём при том, что я верил в Бога, я считал, что Он несправедлив ко мне. Что я прожил очень тяжелую жизнь, и живу, и постоянно мучаюсь. Я самый бедный и несчастный человек на свете. И в этом тумане, в этом гоне, в этой истерике у меня проблеснула мысль – что я готов сделать более серьёзный Шаг в употреблении. У меня появились мысли о самоубийстве, и я считал, что это не так уж и плохо. Все преграды, которые у меня были в жизни, рухнули. На самом деле, какое-то время я боролся с этим. Начал предпринимать какие-то меры. Но подсознательно я понял, что сам я никогда этого не поборю. У меня нет на это сил и времени. Перед тем, как я пришёл в АА, я верил в Бога. Я был верующий, но не религиозный. У меня были свои определённые обряды, которые я делал.

И в тот момент я обратился к Богу. Потому что увидел, что сам не вылезу отсюда. Я молился. И, как это бывает, вроде случайно-неслучайно, всё так совпало, что я вышел на эти группы. Моя жена медсестра. И в это время она проходила занятия по наркотической зависимости. Она пришла и сказала, что мне нужна группа поддержки. Мы тогда не знали, как это называется. Есть такой телефон, есть такая организация. Это, по-моему, было параллельное американское сообщество. Я почему-то решил найти русское сообщество. Начал ковыряться. Нашёл телефон и позвонил на этот телефон. Каждый раз я рассказываю эту историю, и никак не могу успокоиться. Тут есть человек в нашем чате. Я думал, что не будет наших их Нью-Йорка, а она здесь. Короче, я позвонил 12-го марта, я был ещё употреблении. Я употребил, дополз до телефона и позвонил. Я пришёл на группу в понедельник. Пришёл в полностью разбитом состоянии. Морально и физически. Не знаю, как я дошёл до этой группы. Сел там. Кто-то спикерил, помню. Они там говорили о каких-то Шагах. Что-то про Бога. Мне вообще было параллельно. Сегодня я говорю своим подспонсорным об этом. Это очень важный момент в первом Шаге. Что ты полностью капитулируешь и готов принять любые правила и условия, чтобы избавиться от этого состояния. Вот это то дно, о котором все говорят. Его невозможно достичь целенаправленно. Я слушал спикерскую одной американки, она пришла молодой в программу. И она говорила. Что не важно где ты. Она спонсирует очень Богатых людей из Голливуда и всего прочего. Эти люди приходят в сообщество в абсолютном достатке. Не знаю, от чего это зависит. Наверное, это подарок свыше тем людям, которые могут это вовремя получить.

Вот так вот я пришел на группы, стал ходить. Эта женщина первое время  поддерживала меня, говорила, что такое спонсор, Шаги, группа, объясняла все термины и вещи. Я взял спонсора недели через три. Точно не помню. До 6-го Шага я вообще ничего не помню. Как я бежал, что я делал. Ничего не помню. Довольно быстро я прошёл Шаги, в течении 4-х месяцев. Был уже в 8-м Шаге. И всё. Я начал ходить на группы и потихоньку выздоравливать. И вот, сейчас где я? Какие плюсы у меня от этой программы? Основной плюс – это осознание трезвости, принятие реальности такой, какая она есть. Принятие меня, какой я есть. Сегодня я сам себя принимаю. Это буквально тема последних двух недель. Завтра у меня день рождения, и я начинаю жить с самого начала. Не важно, тяжело мне или легко. Уже это факт. Я понял, что не умею делать многие вещи в жизни. Я не умею зарабатывать и тратить деньги. Не умею общаться с людьми, с женщинами. Не умею многие вещи. И мне здесь всему придётся научиться. Именно здесь, а не в другом месте. Программа дает ответы на все вопросы. Я патриот программы. Я слушаю людей, которые выступают, вижу новичков, которые приходят. И они говорят – «Ты знаешь, я слышал про какую-то методику, и она мне помогала, когда я выходил из похмелья». На что я говорю – «Но ты всё равно продолжаешь пить». Я это говорю к тому, что считаю, что лучше этого ничего нет. Программа – это необработанный алмаз. Люди, проходящие программу от начала и до конца, разговаривают на разных языках. Когда встречаешь человека, прошедшего программу, то разговариваешь с ним уже не словами, а сердцем. Это невозможно передать.

Изменились мои отношения в семье. Перестали быть скандалы. Я стал более сдержанным. Теперь смотрю в будущее с оптимизмом. Бывают страхи, периодически меня переклинивает – моральные срывы. Но я заметил, что за каждым этим срывом что-то появляется. Например, когда начался коронавирус, был серьёзный моральный срыв в еде. Стал много кушать, хотя до этого был на диете. Вернее, на правильном питании. Я похудел, и вдруг начал сильно жрать. Сладкое, пирожные, торты и всё прочее. Это был гон, как в употреблении. То есть сегодня я вижу вещи через призму 12-ти Шагов. Вижу моменты, которые у меня были именно в алкоголизме, в употреблении веществ. То же самое происходит у меня в отношениях с людьми. В еде, в работе, в деньгах. И когда я это вижу, то начинаю применять наши Шаги на практике. Например, я перестал есть сладкое. Уже 4 месяца совсем не ем никакие сладости и напитки. Ни торты, ни шоколад, ничего. Если я хочу сладкое, то кушаю фрукты. Наверное, я бы всегда на спикерских говорил больше о программе. А не о том, что со мной было. Потому что я считаю, что программа нужна всем. Алкоголик ты или нет. Просто в мировом масштабе. Преподавать в школе, начиная с детского сада. Тогда всё будет нормально. Не знаю, что ещё добавить. Я как-то расстроился. Всё, спасибо. Сегодня я трезвый.

Добрый вечер, меня зовут Лана. Я алкоголик из Чикаго. Сегодня я забрала свою машину из ремонта. Пришла домой, и подумала почему бы мне не пойти на АА24. На чайной мне сказали, что у нас сегодня спикерская. Будет спикерить Артём. Я подумала, что это гонево. Наверное, будет какой-то Артём из России. В разговоре поняла, что Артём будет из Нью-Йорка. Господи, хотя бы мне не плакать! Артём, ты мой сын в программе. Не знаю, почему так было угодно Богу. Но как написано у нас в книге, мы бы с тобой никогда и нигде не пересеклись бы. Мы живем в разных городах Америки. У нас с тобой разная возрастная категория. Но я считаю тебя человеком, который был послан мне Богом. Я много времени провела с тобой на телефоне и очень многие в американском сообществе знают, что ты мой крестник. Я безумно горжусь тобой. То, что я сегодня пришла на твою спикерскую, даже не планируя это, говорит только о том, что я должна была быть здесь. И вот то, что случается со мной в программе – я помогаю другим обрести трезвость. Моё служение на горячей линии русскоязычных анонимных алкоголиков Америки и Канады. Всё это случилось без моего ведома, я абсолютно никогда не собиралась заниматься чем-то подобным. Я была и являюсь алкоголиком, который уже стоял одной ногой на том свете. Поэтому вопросов у меня к тебе нет, а только большая благодарность за то, что ты есть в моей жизни. Новичкам я хочу сказать следующее – программа и сообщество спасло мне жизнь. Я пришла в программу в 54 года. И зацепилась не по своему желанию. Я вообще не знала, как и что работает, что происходит. Даже не знала, что алкоголизм – это болезнь. Хочу сказать новичкам, чтобы они приходили, чтобы оставались, попробовали тот шанс, который им даётся в жизни. Если он дался мне, то его могут получить и многие другие люди, которые страдают от этой коварной и смертельной болезни под названием алкоголизм. Ещё раз спасибо, Артёмка, спасибо ребята.

Вопрос: Меня зовут Мариам, я алкоголик. Спасибо большое, Артём. Я пришла в АА, потому что у меня пил брат. Я смотрела на них свысока. Опустились до такого. А я такая, я не могу быть алкоголиком. То ли это моя гордыня и тщеславие, то ли эта хитрая болезнь, но я чуть от этого не умерла. Я пришла в АА, чтобы научить своего брата как правильно пить. Выполню 12 Шагов за две недели, а потом научу брата. Это было 15 лет назад. Расскажи, пожалуйста, про свой первый Шаг. Как он у тебя был? Сразу – «бац!», или медленно, потихоньку? Твой момент первого Шага. Вот, например, я не знала, что я алкоголик. Что я больная.

Ответ: Не знаю, можно ли здесь говорить об этом, немножко не по традициям. В какой-то момент жена сказала мне, что я наркоман. Я как бы знал это. Был момент, как я его называю, последний гон. Когда я нёсся уже на всех парах. Когда я пришёл в сообщество, то я искренне не знал, что это такое. Даже не знал, научат ли меня там правильно употреблять.  Честно не знал, зачем туда иду. Когда я позвонил на телефон, и там взяли трубку, то в моём воображении была следующая картина. Света (которая взяла трубку) сидит за таким дубовым столом, у неё пепельница, переполненная окурками. У неё стоит гранённый стакан. Она разговаривает со мной, и дымит без передышки. Не знаю, почему у меня были такие ассоциации. Сегодня мне сложно сказать. Что приводит людей в АА. Что заставляет их делать Шаги. Я не знаю. Я пришёл, я вижу людей, которые рядом со мной. Они ходят на группы и не делают ничего. Я вам официально заявляю, что это единственная вещь в моей жизни, которую я сделал от начала и до конца. Больше я в своей жизни ничего не делал. Я не заканчивал институт как все, которые учатся с утра до вечера. Я всю жизнь срезал углы, где можно. Но это единственная вещь, которую я сделал в своей жизни. У меня есть твёрдая вера, что в моей жизни не происходит ничего случайного. Если какое-то событие, или мне поступает какое-то предложение (но не прыгнуть с крыши, а нормальное), то я всегда следую ему. Перед своей спикерской я молился, чтобы Бог мне помог. Человек привыкает ко всему. Иду в программе, и забываю о каких-то вещах. Но иногда я останавливаюсь. И думаю о том, где я сейчас. С кем я общаюсь, что я делаю. И моих эмоций не хватает описать, что со мной происходит.

Что со мной произошло, и что мне дал Бог. Я вообще не ожидал. Это невозможно почувствовать, это невозможно пережить. Я не могу сказать точно, что меня побудило прийти. Я меня было состояние – я не хотел жить. Не то, что я умирал от употребления. Нет. Мне было плохо. Мне пару раз было так плохо, что я чуть-чуть не поехал в госпиталь. Но у меня никогда не было передозировки. Ещё какие-то вещи, про которые я узнал только здесь, в АА. Что есть такие вещества, и такие случаи происходят с людьми. Я иногда слышу такие истории от людей, что думаю «как он может всё это терпеть? Я бы не смог.» Я же сказал спонсору, что я не такой, как вы. На что он мне ответил, что я просто наглый человек. Тебе Бог дал шанс. Тебе Бог дал возможность не познать всех тех мучений и страданий, которые переносят эти люди. Я себе напоминаю это периодически, когда голова разводит меня. Поэтому мне сложно ответить, как это произошло. Я просто стал делать. Это программа действий. Просто начинаешь делать, и всё. Я понял это сразу. Я начал наблюдать. Когда я пришёл, то мне Света говорила: «Артём, всё встанет на свои места. Всё встанет на свои полочки». Все её обещания стали потихоньку исполнятся. Я стал это замечать. И я стал думать про себя: если они мне говорят, что вот это и вот это происходит со мной, значит я могу им доверять и могу делать то, что они говорят. И прислушиваться к ним. Если они говорят, что надо делать, значит надо делать. Если надо быть честным, значит надо быть честным. Если нужно взять служение, значит нужно взять служение. Я делал всё, что мне говорили. Это единственная вещь, которой я могу поделиться. Спасибо.

Вопрос: Привет, ребята! Ольга, алкоголичка и наркоманка. Какой момент был самый сложный в твоём выздоровлении? И как ты с ним справился? Может несколько моментов. Спасибо.

Ответ: Спасибо, Ольга. У меня был очень сложный момент. Когда у меня было предсрывное состояние. Я был в 6-7 Шаге. Спонсор дал мне 10 и 11 Шаг. Почему-то немножко опередив события. Я где-то прочитал что надо медитировать 30 дней. Потом у тебя выработается привычка. И ты будешь это делать. Я делал это 30 дней. На 31-й день я остановился. Когда мы пришли в 10 и 11 Шаги, то начали это обсуждать. Я ему сказал, что я не медитирую, мне и так нормально. Он предложил поговорить об этом через год. Ровно через год случился карантин. У меня уже было полтора года. Я человек очень ленивый и недисциплинированный. Первый год своей трезвости в АА я провёл на розовых облаках. На этом состоянии, на этом подъёме. Второй год выдался таким, что я должен был применять эту программу в жизни, делать вещи, которые я должен делать. И должен их делать постоянно. Через какое-то время я попытался отойти от этого. Если я делал какие-то религиозные обряда, то думал, что окей, я же молюсь всё равно с утра. Встаю на колени, делаю программу АА. Вечером молюсь. И этого, наверное, достаточно. Но программа мне говорит – нет, не достаточно. Тебе нужно делать то, что ты делал до этого. Ну, окей – я начинаю делать. Потом я думаю, что не буду читать здесь две молитвы. Буду читать одну молитву. И у меня опять происходят эти провалы. Я как бы борюсь. Потому что я ленивый человек, мне лень делать вещи.

И то же самое случилось с медитацией. Прошёл год. Трезвости у меня полтора года. Всё, я с ума схожу. Я позвонил спонсору. Мы с ним проговорили. Выяснили, что я не делаю те вещи, которые говорит программа. К сожалению или к счастью, я выявил в программе для себя три группы людей. Которые ходят на группы,  и постоянно срываются. Вторые – которые остаются трезвыми, но ничего не делают. Есть такие люди. У них по 10 лет, но они никогда не делали Шаги. Они могут сказать, что они атеисты. У нас есть такие кадры. Третья группа людей – она маленькая по отношению ко всем людям. Они делают программу. Постоянно в программе. Я понимаю, что попал в эту группу. Я не хочу быть там. Я хочу в ту группу, где ничего не делают, но остаются трезвыми. Но, видимо, я не могу себе этого позволить. Когда я принимаю это, то у меня всё начинает быть нормально. Вот это была для меня сложность. Применять и делать те вещи, которые говорит программа, на каждодневной основе. Потому что я недисциплинированный человек. Но когда я начинаю это делать, то вижу, что это влияет на другие сферы моей жизни. Буквально в быту помогает сосредоточиться на тех вещах, которые мне необходимы. Заработок денег. Быть боле организованным. Быть более ответственным с семьёй. Ещё что-то. Это очень четкая программа. Она может быть завуалирована. Но инструменты, которые она даёт – это что-то. Всё. Спасибо.

Вопрос: Привет! Катя, алкоголичка. 22 дня трезвости. Спасибо большое, Артём, за спикерскую. Я сейчас возвращаюсь в программу после полуторогодовалого срыва. Вкратце, моя предистория. Проходила круг Шагов по классике. Первый круг Шагов по Синей Книге 12 месяцев. Имела служение, выполняла рекомендации спонсора. Ходила на группы, ездила в больнички. Делала всё, что от меня требует программа. Я оставалась трезвой, но почему-то счастливой не становилась. Не знаю, с чем это связано. Причём, моё состояние усугублялось. К 2 годам трезвости я ушла в клиническую депрессию. Стала терять зрение и слух. Были адские головные боли, постоянные мигрени. И навязчивые состояния. То есть я в своей голове либо спикерила, либо вспоминала тяжелые травматичные события. Я ничего не могла сделать, не управляла этим. Не могла от этого избавиться и не хотела находиться в этом состоянии. Мои молитвы и действия не работали. В какой-то момент я ушла из сообщества. Потом возвращалась и опять уходила. Всё повторялось, меня не отпускало. Не было внутреннего освобождения. Хотя я признавала, что я алкоголичка, у меня двойная зависимость. Были разрушительные последствия. Всё это было, и у меня нет отрицания к этому.

Сейчас по возвращению я слышу очень много опытов нестандартного прохождения Шагов. О котором я тогда не слышала или, может быть, не видела таких людей. Которые проходят экспресс методами. Ты сказал, что за 4 месяца дошёл до 6-го Шага. Мне интересно, как у тебя проваливалась программа с такой скоростью прохождения? Успевал ли ты переваривать, осознавать и проживать вот это? Почувствовал ли ты за такой короткий срок прохождения какую-то глубину, изменения? Успел ли ты как-то это пережить, переварить и адаптировать к своей жизни? Ещё ты сделал акцент на 6-м Шаге. Что-то у тебя там случилось с 6-м Шагом. О нём очень мало говориться в программе, он очень коротко описан в книге. И можно поподробнее с опытом 6-го Шага? Вот такой у меня вопрос и формулировка. Спасибо.

Ответ: Спасибо, Катя. То, что ты мне сказала, по поводу клинической депрессии, я прямо испугался – у меня такие же симптомы. Я не акцентирую момент на 6-м Шаге. Я просто говорю о том, что я много не задавал вопросов. Я не специалист в программе 12-ти Шагов. Считаю себя до сих пор новичком. Я недавно в программе. Для меня эти два года пролетели очень быстро. Просто, когда я начал делать, то я стал общаться с людьми. И слышать. Слушал очень много спикерских. Просто жил этим. 24 часа слушал всех. Всех, кого можно. Заочно я уже знаю многих ребят. Просто слышав их спикерские. Когда я подошёл к 4-му Шагу, то я знал, что это такое. Что там нужно делать. У нас в книге говорится об этом. Что ключ к нашей программе – это честность. Честность, прежде всего, перед самим собой. Когда я сделал 4-й Шаг, то у меня было где-то 3 месяца трезвости. Я уже осознавал что к чему. Честно скажу, что у меня были и сомнения, что это секта. Потому что я не понимал, как она работает. Но я верил. Потому что у меня был опыт. Я приходил, и меня что-то тянуло сюда. Я хотел быть с этими людьми. Здесь. Я хотел, чтобы что-то было. Я молился об этом. И то, что мне дал Бог – я в это верю до сих пор. Очень сильно. Что это там, где я должен быть. Это то, что я должен делать. Когда у меня приходят те состояния, о которых ты говоришь (нет счастья, или ещё чего-то нет), то я что-то недоделал. Мне нужно делать это. Несмотря ни на что. Я поднимаю свою жопу, начинаю молиться, делать то. И мне становится хорошо. Я спонсирую, я всё делаю. Всё, что ты сказала, у меня это периодически  бывает. Но это часть нашей жизни. И я это делаю. Я ещё раз вернусь. Извиняюсь. У меня мысли путаются. Я перескакиваю с одного на другое. Но, то что я хочу сказать – я делаю это честно.

И 6-й Шаг я упомянул просто для примера. То есть, я сделал уже ту основную часть, где люди боятся чего-то. Честно скажу, я пришёл и начал говорить со спонсором о самых тяжелых вещах в моей жизни. Вещи, о которых знал только я. О самых постыдных для меня вещах. Я начал с этого. И для меня 4 и 9 Шаги – это самые любимые Шаги. Потому что в 4-м Шаге ты можешь раскрыть какой-то постыдный эпизод в своей жизни, и тебе сразу станет легче. А такие Шаги как 3, 6, 7, 10, 11 – это как бы монотонные Шаги. Ты должен их делать. И всё. В 3-м Шаге ты должен перепоручить и просто смотреть. И ничего не делать. В 10-м и 11-м Шагах ты должен молиться и медитировать. Это рутина, которая не приносит тебе кайфа. А я человек, который любит кайф сразу. Я сделал четверку – бум!, у меня облегчение. Я кайфанул. Я сделал девятку – у меня облегчение. Сегодня я реально завидую людям, которые в начале пути. И они перед четверкой или девяткой. Мне бы сегодня вытащить какую-нибудь четверочку.  Или сделать серьёзную девятку. Но уже нет такого и дай Бог, чтобы не было.

По поводу скорости прохождения. Люди проходили в сумасшедших домах. Когда Билл Уилсон выздоровел, он ходил, и Шаги проходили вот так вот. Там не нужно много времени. Это не зависит от Синей или Желтой книги. Есть какие-то методики, но я о них не знаю ничего. У меня обычная классическая программа. Моя ветка идет напрямую через спонсоров к Биллу Уилсону. И там ничего нет сверх естественного. Такой момент, сякой момент. Нет. Ты просто делаешь Шаги, как написано, работаешь со спонсором и слушаешь то, что он тебе говорит. Всё! Всё, что я могу сказать. И честность – это единственный ключ к этой программе. Больше там ничего нет. Я всё. Спасибо.