Россия, г. Санкт-Петербург

Домашняя группа: Спас

ТЕМА: Мой путь выздоровления. С СУРДОПЕРЕВОДОМ

Меня зовут Полина, я алкоголик. Привет, мои дорогие, привет, любимые. Мне так приятно, я не одна, мы сидим с моей анонимной сестрой, это её телефон. Её зовут Ира. Так как у меня не было зума, и мы увидели сурдоперевод, это, конечно, здорово, что можно так общаться. Даже те, кто не может слышать, может видеть, это круто. Знаете, когда думала о теме, я подумала, что 10 лет абсолютного какого-то кайфа, просто счастья, в котором я сейчас пребываю. Мне кажется, так быстро время пролетело, что я не заметила, как это прошло, и я попыталась вспомнить, как все было в начале. Помню, что это была странная история, я не могла понять, как можно быть трезвой. Никак не могла это понять, как это может быть, что я сегодня не буду выпивать. Это были какие-то странные для меня совершенно невозможные вещи. И все моё выздоровление, наверное, началось с того, что я в какой-то момент поняла, что не люблю себя. Даже не то чтобы не люблю, я не знаю, как с этим человеком жить. Когда я оставалась один на один с собой, я не могла выносить одиночества просто. Потому что какая-то была в этом такая неправда, нечестность.

. Моя профессия творческая. Люди, которые выходят на сцену, они все делятся своим добром, теплом, светом, понимаете? Этого было очень навалом. А потом я приходила домой и понимала, что никакого света, никакого добра, никакого тепла у меня нет. Внутри у меня есть одиночество, у меня есть куча проблем. У меня нерешённые вопросы с мужчиной, у меня нерешённые вопросы с родителями, у меня нерешённые вопросы с финансами. У меня нет решённых вопросов. У меня везде такое было, большой вопросительный знак. И, как следствие, чтобы как-то облегчить себе эти страдания, я не знаю, наверное, нам знакомо всем, что мы делаем. Я шла в магазин. При любом непонятном чувстве я шла в магазин. От большой радости я шла в магазин, от большого горя я шла в магазин. Потом принимала решение, что больше я никогда, ни разу, а потом ловила себя на том, что я иду в магазин. Никакого сладу с собой не было. Я не кодировалась, не подшивалась. Я поехала в церковь, попросила какого-то близкого мне батюшку. Слышала, что читают какие-то специальные молитвы, а, он сказал «тебе это не надо». Почему он мне так сказал, я не знаю.

В общем, я давала какие-то клятвы, зароки, чушь собачья. Какая-то странная эта жизнь. Когда в моей жизни повстречался такой человек, моя подруга, она мне вдруг сказала: «Поля у тебя, по-моему, проблемы с алкоголем». А до этого мне все говорили очень весело: «Ты такая же прелесть пьяная, как и трезвая». И мне, естественно, это очень нравилось, я этим очень пользовалась. Я думала, что не все ещё потеряно, мы ещё повоюем, мы ещё как-то устроим свою жизнь. И вдруг моя подруга мне говорит: «По-моему, у тебя проблемы с алкоголем». Я поняла, что больше с этим человеком рядом за стол не сяду. Это первое. А она пошла дальше, она мне говорит: «Есть такой психолог, который занимается такими проблемами». И прислала мне ссылку. Я, естественно, открыла не сразу, а, наверное, через неделю, потому что мне никто помочь не может, потому что проблемы у меня нет. Потому что я такая же прелесть, трезвая, как и пьяная, понимаете. Убогое мышление, которое туннельное мышление, оно у меня присутствовало в полный рост.

Где-то через неделю я открыла ссылку и услышала голос этого человека. Это было интервью этого психолога, и мне очень понравилось. Этот его голос, его подход, его мягкость какая-то. И я взяла телефон, мне сказали: «Ты туда не дозвонишься». Я дозвонилась сразу же, приехала к нему на приём, и мы с ним стали разговаривать. И первое, что он мне предложил, буквально мы с ним проговорили 15 минут, он широко улыбаясь, сказал: «Полина, по-моему, вы наша, по-моему, вы алкоголик. А не хотите вы поехать в реабилитационный центр»? И тут я заплакала, потому что я же женщина. Так невозможно. А я где-то слышала, что женский алкоголизм — самый страшный, он вообще никак ничем не лечится. Я не знаю, что такое алкоголизм, что это заболевание. Для меня алкоголизм, алкоголик — в майке такой дядька, в растянутых портках и с синим носом, валяющийся под забором. Карикатура. Я не могла. Я говорю: «Нет, я не могу быть алкоголиком». Короче, я плакала, лепетала ему о том, что я женщина, поэтому не могу быть алкоголиком. Чушь несла.

Какой там ребцентр? Я думала, что мне сейчас расскажут про моё заболевание, но тогда не знала, что это заболевание. И сразу у меня наладится все, я перестану выпивать по вечерам или когда мне грустно, или когда мне весело, или когда мне скучно, или когда мне как-то не так, как я бы хотела, у меня наладится сразу моя жизнь во всех сферах. Как мы иногда думаем, что одна таблетка решает всю проблему. Мне очень понравился этот разговор при всем при том, что я поплакала, никак не могла смириться с тем, что я алкоголик. Я почему так долго рассказываю об этом? Потому что мне кажется, иногда очень какая-то есть идентификация с моментом, как приходит к тебе это понимание, что вообще это заболевание, что ты вообще об этом ничего не знаешь, что с тобой происходит, почему это с тобой происходит? Мне казалось, что я такая вся загадочная, такая вся неповторимая. И все у меня не как все у всех. Он мне говорит: «Знаете, есть такая группа «Анонимные алкоголики», может вам сходить туда»?

Я в итоге открыла интернет, прочитала, сразу все поняла. Естественно, и поняла, что мне это помочь не может через три секунды. Но к этому психологу я ездила, мы с ним разговаривали. В какой-то момент я поняла, что, да, у меня проблемы с алкоголем, у меня какое-то есть заболевание, я пытаюсь понять. Для меня было очень непонятно это заболевание, я никак не могла это как в себя поместить. Слова, что у меня какое-то неправильное мышление, я даже тогда таких слов не знала, наверное, при том, что я себя считала далеко не дурой. Дело дошло до того момента, я уже поняла, что сама с собой жить просто не хочу и не могу. И каким-то темным осенним вечером я выпила таблетки и решила уйти из этой жизни, предупредив всех там, что уехала на гастроли, не закрыв дверь, чтобы мою кошку не напугали, когда будут дверь ломать. Красиво легла в ванной, чтобы меня сразу оттуда достали и в мешок чёрный положили. Короче, я продумала все, кроме того, какое горе я могу причинить своим близким, родителям и так далее. Я вообще об этом не думала. Не получился у меня этот заход в самоубийство.

Бывают чудодейственные какие-то чудеса. Потом я уже поняла, что есть какие-то обещания, программы, что какие-то чудеса начинают происходить, если тебе нельзя сейчас умирать, не подошло твоё время, то тебя каким-то образом спасут. Меня спасли. Через две недели после этого спасения я оказалась в реабилитационном центре. Я поговорила со своими родителями, я не поехала за границу, куда должна была уехать по работе. Для меня удивительная вещь: думала, что я человек очень взрослый, ответственный. Я очень давно не была в пионерском лагере, и я приехала туда, и там зарядка, побудка, какие-то вещи. И я думала, что сейчас нас будут какими-то таблетками кормить. Как в моём представлении было понимание лечения: уколы, ещё что-то. Ничего подобного. Какие-то книги бесконечные, писанина. Мы писали, читали и разбирались в своей жизни. Это было первым таким удивительным каким-то подарком в моей жизни, когда я поняла. Вернуться с того света. Я помню, у меня было очень странное состояние, когда меня вернули к жизни.

Я почему сейчас улыбаюсь? Потому что 10 лет назад я не улыбалась, у меня было состояние полного опустошения. Я была очень удивлена, не заметила, как решила выпить эти таблетки. Я их купила, но не помню, как я их выпила, понимаете. Такая странная голова: тут помню, тут не помню. И что я осталась жить, и что мои родители были не против того, чтобы поухаживать за моей кошкой, пока я поеду непонятно куда. И я им смогла объяснить, почему мне нужно туда ехать. Я в то время была подкована и говорила «сила воли». Мне папа говорил: «У тебя же есть сила воли», я ему ответила, что сила воли здесь не работает. Этот момент принятия какого-то решения, попав в ребцентр, я вдруг решила, что больше не хочу себе врать, не хочу себя обманывать. Я на очень многие вопросы не знала ответы. Меня могли спросить «тебе нравится вот эта чашка»? – «не знаю», «ты хочешь есть»? – «не знаю», «хочешь в кино»? – «не знаю». Ни на один вопрос я не знала ответ. Если копнуть внутрь, я не знала. Я решила, что разрешу себе быть таким странным незнайкой на этой земле. И буду я такими лилипутскими шагами ходить, и буду такая медленная, может быть, я буду как дурочка, выглядеть и наплевать. Но зато я буду я. Буду пытаться понять, для чего вообще все в этом мире.

Мне на тот момент было 45 лет. Когда я вышла из ребцентра, вы знаете, я была такая мощная, такая сильная, такая вообще, эх, огонь. И я подумала: «Столько времени мной занимались, теперь мне пора отдавать». И я была готова отдавать, только опять не знала что. Опять этот вопрос «не знаю». И у меня был очень классный друг, который мне сказал: «На какую группу пойдёшь сегодня»? И я опять сказала, что не знаю. Он говорит: «Пойдём туда-то». И мы пошли с ним туда-то. Он был один из тех людей, кто научил меня просто ходить на группы, не просто делать вид, что я хожу, а сегодня или завтра могу пропустить. И так я ходила каждый день четыре года на живые группы. Не на онлайн. Первый год у меня был какой-то совершенно невероятный драйв. Мы сегодня как раз тут говорили с анонимной сестрой Ирочкой о честности. Я вдруг поняла, как классно жить честно. Если я не знаю, что ответить, я могу сказать «я не знаю», и в этом нет ничего ужасного. Но в обычной жизни не будешь каждому встречному говорить «я не знаю» на какие-то вопросы, поэтому я при каждом удобном случае бежала на группу, чтобы мне научиться жить этой честной жизнью в этой сложной, странной, непонятной на тот момент для меня жизни.

У меня было очень много границ безопасности. У меня творческая опять эта профессия, она у меня не изменилась, она у меня расширилась, но у меня тогда были границы безопасности: концерты, посещение, театры, кино. Для меня это было опасно, потому что я могла позавидовать, понимаете. Зависть могла бы меня опять привести туда, куда я не хотела. Поэтому я никуда почти не ходила, кроме группы и работала так: сделаю свои дела и бегом на группу, к людям, которые стали моей семьёй. Это без громких слов. И у меня был такой мой друг, а сейчас я крёстная его дочери, он женился. Мы крестили ребёнка. У меня был такой дружище, не бойфренд. Нам все время говорили: «Бойтесь этих любовей». И мы этих любовей боялись. И мы просто с ним ходили на группы и выздоравливали, как Шерочка с Машерочкой. Просто ходили и слушали разных людей. Я слушала разных людей. Я поняла, что это такой кайф, когда ты видишь другого человека, который начинает вдруг говорить. Ты слушаешь, и ты понимаешь, про что он говорит. Он говорит о своих страхах. Очень часто какие-то созвучные вещи происходили. Это то, что касается моей жизни на первом году.

И ещё я нашла потрясающего спонсора, так как я в то время была такая, знаете, девушка шелестящая, я вообще очень тихо говорила, почти ничего не говорила. Я к ней подошла, мне очень нравилось, как она выздоравливает, и я подошла и прошелестела: «Можно, можно вы, ты, мы будете моим спонсором»? Она сначала даже не поняла, что я её спросила, потом она говорит: «Конечно, хорошо». И дала мне первую рекомендацию удивительную, писать благодарности, которую я делаю каждый день до сих пор. Пять Богу, пять людям и пять себе. С этого началась моя такая жизнь. На первом году я не писала шаги. Мне было не до них даже, понимаете, мне настолько было хорошо, я настолько давно не испытывала такого тепла. Я давно так не общалась с людьми, где можно быть просто честным, быть искренним, быть собой и быть человеком, который не знает ответ ни на один вопрос, что было тогда не до шагов. Знаете, бывают мистические какие-то вещи. Мой спонсор ушла ровно в тот день, день в день, через год, когда я решила отравиться, это было 27 ноября. 27 ноября её не стало в 15 году. Она умерла от другой болезни, царствие ей небесное. Это была онкология. Но я ниразу не слышала ни одной жалобы от неё. Вообще. У неё было серьёзное заболевание. Мне кажется, она столько любви мне дала вообще. Сейчас могу вам сказать, что наша программа 12 шагов — это программа о любви.

Я могу потом просто чуть-чуть побольше об этом рассказать, что я имею ввиду под этими словами, что нет чужой беды, нет чужих проблем, есть какие-то проблемы, на которые нужно немножко больше времени. Есть человек, с которым ты общаешься, на него нужно немножко больше времени. Понимаете? Есть не очень простые люди, есть не очень простые ситуации просто. И есть такая потрясающая поговорка, которую я очень люблю: дать времени время, потому что даже у времени есть время. На все нам нужно какое-то время для принятия какой-то ситуации или принятия какого-то решения или принятия какого-то человека. Поэтому эта программа о любви.

Когда не стало моего спонсора, я поняла, что мне спонсор нужен, и я решила взять самого на тот момент крутого спонсора. Иногда так говорят, фашист выздоровления, фашист программы. Это наши такие шуточки. Я попросила, мне сказали: «Нет проблем, давай». И дальше я чуть не взвыла, потому что там было все по-другому, там надо было читать книгу, подчёркивать, это надо было делать так быстро. Я все время хотела сопротивляться, тут вылезли мои все эти замечательные качества, что «баба Яга против», у меня есть своё мнение. Короче говоря, вдруг я поняла, что опять пытаюсь, как бы пытаюсь другому человеку объяснить, что я что-то не хочу делать. Думаю: «Зачем я это буду делать? Может быть, попробовать поменять наставника по программе»? Короче, я это тоже сделала. В итоге нашла своего спонсора, с которым я, наверное, не расстаюсь уже седьмой год. На тот момент, когда я писала шаги, этот момент смирения, но не в смысле вытерплю все, я просто поняла, что я хочу разобраться, что такое страх, хочу разобраться, что такое эгоизм мой личный, что такое эгоцентризм мой личный. Я его вообще в упор не видела на протяжении, наверное, трех лет. Что такое моя нечестность? Я очень захотела узнать о себе правду, как у нас в книге написано.

Ко мне очень часто стали подходить девочки с просьбой провести их по программе, а у меня этой программы ещё не было. И я, мне кажется, очень быстро все сделала, потому что уже в тот момент мне было не страшно узнать о себе все прелести, которые я о себе узнала. В трезвости я похоронила своих родителей. У меня не было срыва, у меня не было этой саможалости, потому что я поняла для того, чтобы не рухнуть куда-то от горя, не провалиться в эту саможалость, нужно что-то отдавать другим. Я очень много служила на тот момент, у меня было много подспонсорных людей, с кем я читала книгу и принимала шаги. Есть такая расхожая фраза. Хочешь дружить — иди, дружи. Хочешь есть – иди, корми, хочешь любить – иди, люби. То есть, хочешь что-то иметь — отдай. И это удивительным образом сработало. И я вдруг понимаю, что сердце моё, оно открылось ещё больше от того, что когда ты можешь другого человека обнять, особенно когда он этого хочет и молчит. Это какие-то очень такие тёплые вещи, когда ты понимаешь, что другой человек, он может испытывать те же самые чувства, что и ты. Он может бояться, он может волноваться, он может трепетать как-то. И ты можешь это видеть, и ты можешь с ним поделиться своей любовью, своим теплом, своей добротой, которую тебе откуда-то сверху дали.

Как всегда, я упускаю самое главное. Это, естественно, история о нашей Высшей силе. Я называю свою Высшую силу Бог. Я поначалу никак не могла вразумить тоже, что это такое. Как мне казалось, я воцерковленный была человек, я ходила в храм, я причащалась почти каждую неделю, меня хватало до моего затрезвления на выйти из храма и доехать до дома после причастия. Я думала, что Бог вообще про меня забыл, что он спит, что он вышел куда-то, пока я вдруг не поняла, что это не какие-то глобальные вещи, что Бог должен мне сделать что-то, а дальше я буду жить, как я хочу. Маленькие мелочи, написание благодарностей, что я благодарю Бога за то, что у меня есть жизнь, даже если я этой жизнью в данную секунду недовольна. Просто напиши это, и это может поменяться. Эта молитва о душевном покое, которая меня наполняла своим светом. Я на первом году ехала и говорила ее по кругу. И в какой-то момент я поняла, что у меня нет загонов внутренних. Я не переживаю, не мучаюсь, не гоняю мысль в голове: «А что подумает этот человек, а что подумает тот человек»? Этот Бог, который сначала у меня был таким карманным, маленьким, был у меня только личный мой, с днями этой трезвой жизни, с какими-то шагами, с этими действиями, которые я делала, он разросся до таких масштабов, что я смогла им поделиться.

У нас была такая история, одна девушка, мы с ней читали книгу, и она большую книгу нашу. И она мне вдруг сказала: «Полин, ты знаешь, а я не чувствую этого Бога, я его не чувствую этого Бога в себе». Я говорю: «А у меня чувствуешь»? Она ответила: «Да, у тебя чувствую». Тогда я предложила: «Обращайся к моей Высшей силе, когда тебе что-то надо». Так можно? Можно. Понимаете? И вдруг этот момент, это просто были какие-то слова, которые родили в другом человеку веру, надежду и так далее. Просто вот как, как работает Бог? Он даёт тебе правильные слова в тот момент, когда они должны быть произнесены. У нас есть такая история, как обещание программы. Она говорит о том, что ты перестанешь бороться со всем, даже с алкоголем. Я понимаю, что сейчас я действительно не борюсь ни с алкоголем, ни с какими-то проблемами. Это не значит, что я плыву по течению, лапки вверх. Этот момент про борьбу, какую информацию открыл мне мой Бог? Борешься — это когда ты пытаешься что-то изменить, какая-то жёсткость в этом есть. А когда ты понимаешь, что это может быть как игра, что можно попробовать посмотреть какую-то любую ситуацию так или этак. Понимаете, да?

Бог делает невероятные вещи. Когда мне исполнилось 49 лет, у меня не стало мамы и в этот же год, в этот же буквально в это же время, в эти же дни, в моей жизни случился человек, который уже шестой год является моим мужем. Мы венчались, женились и живём душа в душу. А если бы мне кто-то сказал когда-то, что оно так будет, я бы просто не поверила. Я просто рассмеялась. И там не видно. Вот эта удивительная вещь, я живу как принцесса сейчас. Это когда тебя слышит твой мужчина. Это когда мы писали, знаете, кто-то из вас уже делал, это сексуальный идеал, когда ты пишешь не то, каким ты хочешь, чтобы он был, а как ты хочешь взаимодействовать, если это будет пара, семья. Как ты будешь взаимодействовать с этим человеком, что ты будешь отдавать. Когда меня мой спонсор спросил: «Ты собираешься замуж»? Я на тот момент сказала, «нет. Мне и с кошкой хорошо. И вообще у меня все это было в моей жизни». И я писала, как хочу взаимодействовать с миром.

И только по прошествии какого-то времени она мне сказала, когда я ей зачитала это, она подумала: «Господи, че за мужик у неё должен быть. Какой-то исключительной доброты». Потому что я хотела принимать весь мир, хотела ему отдавать всю свою любовь. Я писала все, что мне хотелось, я хотела быть собой, я не хотела играть ничью роль. И мне встретился такой человек, который меня слышит, который меня понимает. И мы ни разу с ним не поссорились за эти шесть лет. Вообще ни разу. Мы можем погарцевать и хохотать друг с другом. Вот это удивительно. И я сделала спектакль, который называется «Дорогой Бог». Я не драматическая актриса, не режиссёр, но так сложились обстоятельства, что получился такой спектакль, и каким-то чудодейственным образом он уже очень много каких-то наград получил, его очень любят люди, я его очень тоже люблю, потому что он мне открывает моё сердце.

У меня есть подспонсорные люди, девочки, с кем я читаю книгу, с кем мы изучаем традиции. Это очень увлекательная история, изучение традиций, это чтобы вообще этот мир открылся с другой стороны. Ты понимаешь, как можно просто жить в наше сложное время, в которое мы живем. Очень трудно. Как в нём существовать и жить на полную катушку и не обманывать никого. Что делать, когда все очень плохо. Эта молитва, чтение нашей литературы, чтение другой духовной литературы, слушание этих людей умнейших, которые знают про Бога больше, чем я, как это меня может поднять. И оно поднимает меня, и я могу в этой жизни жить и отдавать, не предавая себя и не разрушая никого, просто жить с этой жизнью в гармонии. Это удивительная история.

Если у вас возникает желание задать вопросы, то, может быть, так было бы мне даже проще, потому что, мне кажется, самое главное, я уже сказала.

Вопрос: у меня на днях была такая ситуация, когда я очень сильно разозлилась на мою соседку из-за того, что она зашла в магазин и сказала: «А вы знаете, Настя забухала». А я тут, значит, такая, прям с войной иду на то, чтобы выдержать один день трезвости. И я понимаю, что как будто я сама хочу сорваться и позволяю себе сорваться, но что-то меня здесь держит. А она так сказала, у меня такая злость была. Я сделала звонки трем девочкам, позвонила спонсору, зашла на группу и отвлекалась домашними делами, как могла. Угасает злость, потом снова как будто сама себя настраиваю. Вечером со спонсором занимались, забыла про это. Утром я просыпаюсь и заново начинаю себя заводить. У тебя была такая ситуация, поделись, пожалуйста, как ты все-таки успокаивала себя, если какие-то шаги, они вроде срабатывают, но опять потом накручиваешь ещё больше себя. Я не про соседку, а как это погасить в себе?

Ответ: у нас есть молитва злого человека, я не знаю, знаешь, ты её или нет, это молитва четвертого шага. Я её люблю очень, потому что там говорится о том, что «дорогой Бог, помоги мне не сердиться на этого человека, потому что он, возможно, был духовно болен». Я такая «Фу, слава Богу». Он просто приболел, этот человек. Когда до меня достучалась эта мысль, что ни один счастливый человек, духовно развитый, который живёт с желанием любить, он не будет другого колупать и говорить: «А, ты забухала» Или еще что-то тебе говорить. Ни один. Только счастливый человек, он отдаёт. А раз он несчастливый, значит, он приболел. А что такое приболеть? Значит, отцепиться от Бога. А, может, она вообще про него ничего не знает. Как я могу сердиться на больного человека? У нас в этой молитве написано «помоги мне отнестись к нему, как к другу, который болеет, как больному другу». На друга же я не буду сердиться или на своего ребёнка. Просто помоги мне быть полезным ему. Что такое полезным? Это не значит, что ему все отдать надо. Может, просто с ним встречаться не надо. Просто помоги мне понять, что мне делать с этим. Этот момент, что человек духовно болен. Мне сразу стало легко дышать, потому что, возможно, даже если я иду, вокруг не идеальный мир. Мы пытаемся учиться жить в неидеальном мире, жить по совести, по программе. Это значит по совести. Мне было интересно, как меня Бог задумал без сигаретки и бутылки. Я, правда, не представляла себе, как это, но я подумала, что он все-таки, наверное, как-то задумал меня без этого.

И мне помогала всегда эта молитва злого человека «помоги мне увидеть, что, возможно, этот человек был духовно болен». А моё желание выпить бывает, а он просто мне его подтверждает. Почему я злюсь? Да потому что он мне правду сказал. Зачем мне эта правда, если я пытаюсь от неё уйти. Молитва злого человека, молитва четвертого шага, посмотри её, попроси спонсора, может, она тебе даст её, понимаешь? Она решала очень много. И я ещё писала, как только мне было плохо, благодарности. Это у нас такой был закон в том ребцентре, где я выздоравливала. Как только тебе очень плохо, чем хуже, садишься, пишешь с благодарности. Потому что все внутри орёт. Из серии поблагодари китайцев. Почему китайцев? За то, что они тебе одежду сшили, они не знают о твоём существовании. Начни это писать, просто поблагодари себя. Иногда не за что себя поблагодарить. За то, что ты сегодня встал, умылся, волосы расчесал. Потому что были времена, когда ты не мог ни встать, ни умыться, ни волосы расчесать. Напиши это, понимаешь. Пускай это будут маленькие шажочки такие. И звонки, конечно, и добрые дела тут же. Как только меня начинает крыть, мне нужно даже не по отношению к себе что-то сделать, а в отношении другого человека. Я бумажки поднимала на улице, окурки мы поднимали. Это моё прям любимое занятие было. Идёшь и делаешь.

У меня четырнадцатиэтажный дом, и я чёрную лестницу мыла. Просто так, ручками до первого этажа. Я живу на десятом. Чтобы выйти из состояния собственной какой-то важности, понимаешь. Моя любимая медитация. Просто все не так, как я вижу, вообще я нифига не вижу в первый момент, мне хочется взять и сразу пойти разрушать, давать сдачи.

Вопрос: поделись, что ты делаешь со страхом смерти близкого человека.

Ответ: мы же всегда думаем, что родители, они вечные, что это невозможно. Мы же никогда не жили без них, какие бы они не были. Когда у меня случилось это, сначала у меня ушёл папа, и у меня осталась мама, с ней было очень плохо, потому что они 49 лет прожили душа в душу, и мне нужно было не лечь костьми под нее. Я переключилась на маму, чтобы перестать жалеть себя о потере близкого человека. Дело в том, что я с ним разговариваю. Я немножко не поняла, ты боишься потерять кого-то, кто ещё жив? Ты знаешь, что у меня не было такого опыта, но я боялась потерять маму. Я молилась, чтобы я была готова, чтобы Бог мне дал сил принять то, что будет, и чтобы это не было для меня ударом таким, чтобы я смогла дышать после этого, чтобы я могла быть полезна другим людям. Просто выйти из этого состояния падения. Потому что, когда ты думаешь об этом все время, я тоже думала о маме, потому что маме на тот момент было за 80. Здоровье у неё было не очень, и я молилась, понимала, что мне нужно сейчас сделать все то, что я могу. Я просила Бога о том, чтобы он мне дал любви. Ты видишь, что я подумала? Сложный вопрос, такой непростой, но я просто все время просила его о помощи, чтобы я могла быть полезной. Я очень много молилась в этот момент с мамой и очень много служила, как всегда. Мне когда плохо, я служу как проклятая.

Вопрос: считаешь ли ты себя выздоровевшим алкоголиком?

Ответ: да нет, это смешно. Нет, потому что приболеть можно вообще легко. Просто столько соблазнов, я имею ввиду, чуть-чуть влево шагнул, человек что-то мне не то сказал, а я имею право. И где тут здоровье тогда? Этот момент, нам в книге же красиво написано, что нам дана эта отсрочка. Болезнь, она тут, светит этим фонарём, просто освещает всю дорогу, чтобы ты все время помнил. Она спит, вернее, он даже не спит, он так придрёмывает. Нет, я не считаю себя выздоровевшим алкоголиком. Я не хочу выпивать, я не выпиваю и не хочу этого, меня не тянет, но никто ни от чего не застрахован никогда.

Вопрос: есть ли у тебя опыт преодоления тяжёлых депрессивных состояний в программе без медикаментов? Диагноз поставлен.

Ответ: я без медикаментов выздоравливала. Дело в том, что депрессия — это когда ставят диагноз по тому, сколько у тебя ферментов, не когда ты сам себе ставишь диагноз. Я сама иногда себе ставила, думала, у меня депрессия, до того, как я стала выздоравливать. Я думала, у меня депрессия, а у меня был нормальный такой здоровый, красивый алкоголизм. У меня никто не брал анализы. И каким-то чудодейственным образом я без медикаментов выздоравливаю. У меня есть моя подспонсорная девочка, ей поставили диагноз, она пропила курсом, будучи психологом и психиатром, и мы работали по программе. Она очень переживала поначалу, но надо понять, что это необходимо. Раз врач сказал, мы не врачи, мы не можем отменять. Она пропила этот курс, а потом она дальше на снижение этого лекарства. Там был специальный какой-то курс, который поднимался, потом уходил, и она сейчас живёт без таблеток. У неё есть, у моей девочки подспонсорной есть такой опыт. Она принимала лекарства, а потом она перестала. Не своевольно, а врач разрешил.

Вопрос: Полина, можно ли приобрести синюю книгу на русском языке, живя в Германии? Гамбург. Давно пытаюсь найти, но безрезультатно.

Ответ: я не знаю, у нас там бывают люди наши в Гамбурге, именно в Гамбурге. Я просто не знаю, не владею информацией. У меня нет этой информации.

Вопрос: у тебя уже десять с лишним лет в трезвости с программой. Скажи, пожалуйста, ты, когда первый раз пришла на группу, узнала о существовании программы 12 шагов, 12 традиций, у тебя сформировалось наверняка какое-то мнение о ней, и на сегодняшний день, 10 лет прошло. Насколько изменилось понимание программы?

Ответ: я сказала в начале, что когда открыла «Анонимные алкоголики», прочитала сикось-накось, и мне сразу все стало понятно. И также я примерно, наверное, в начале своего выздоровления, будучи в ребцентре, читала большую книгу и поняла. Что тут непонятного? Зачем так долго читать-то? И благодаря одному из моих спонсоров, который меня просто научил читать большую книгу. Я с каждым человеком, с которым читаю на протяжении 10 лет, я не знаю, сколько уже прочитала раз эту книгу, каждый раз её открываю по-новому, просто каждый раз. Сейчас говорю, у меня мурашки побежали по всему телу, потому что там вдруг и совершенно новый смысл, совершенно новая какая-то глубина, какая-то новая тонкость, вообще новый нюанс. Ты читала, читала, и вдруг ты увидела это. Или вдруг тебе человек, с которым ты читаешь, какие-то свои говорит слова. Священная вещь наша книга, это Библия наша. У меня такое к ней сейчас отношение, а поначалу мне было совершенно все понятно. Я очень на большой скорости существовала. Мне вообще все было ясно про жизнь.

Вопрос: мы говорим нередко в программе об инструментах программы, с помощью которых приходим к какому-то определённому выздоровлению, изменяем себя, пытаемся воспринимать мир по-новому. А эти инструменты программы у тебя никогда не доводилось выхватывать из текущей жизни: общение с другим человеком, чтение книги, банально — вывеска на магазине иногда бывает подталкивает, смотришь на неё — она же обалденно какая. Может быть, не совсем это инструменты, но это то, что может принести мне пользу в моих размышлениях.

Ответ: такая забавная история. Это вообще мы говорим про внимание, наверное. Не люблю я эти мифологизации, это не к мифам, но есть такие моменты, я всегда прошу, чтобы Бог мне дал какие-то правильные направления, слова, какими-то правильными такими знаками он мне подсказал, которые я могу понять. Я всегда прошу. Сейчас я уже немножко о себе думаю, что я небольшого ума человек, и поэтому я прошу на том уровне, на котором я могу понять, что он мне говорит. Недавно я была в больнице, мне делали операцию, я шла и волновалась, как любой человек, которому будут делать операцию. Захожу в палату, и первое, что я вижу, у меня над кроватью висит фотография такая. Естественно, я молилась, чтобы Бог мне помог. Там написано «Дюссельдорф». Это такое для меня кодовое слово. Я играю спектакль, у нас там есть такой доктор Дюссельдорф, и это спектакль о дорогом Боге. И я вдруг понимаю, что все будет хорошо.

Я не знаю, это такая мелочь, вдруг я поняла все: ты меня слышишь, ты меня видишь, все нормально. Я вчера была в Москве, и почему-то меня потянуло проехаться на трамвае. Я думала, что еду на Воробьёвы горы любоваться красотами. И почему-то вышла совершенно в другом месте. Я оказалась в Даниловом монастыре и вспомнила двадцатилетней давности историю, как я там была и что я там видела. Почему? И я встретила каких-то очень приятных людей, сердечных. Они не программные люди, они просто люди обычные, просто живут с Богом. И мы так хорошо поговорили, я вышла оттуда. Почему я побежала на трамвай? Мы же не знаем. Если об этом ты спрашивал. Следовать интуиции.

Вопрос: хотел ваш третий шаг. Есть ли у вас какой-то вдохновляющий? Я очень сильно вдохновлён третьим шагом и хотел бы вас услышать что-то подобное.

Ответ: в общем, не сразу поняла, что это такое – третий шаг. Это когда я решаю жить иначе. Что я знаю? Что есть Высшая сила, которая мне желает добра, которого я сама себе даже представить не могу, и я прошу её помочь мне в этом. А дальше я иду в четвертый шаг и делаю все, что там написано, и делаю потом пятый, и делаю потом шестой, затем 7, 8, 9, 10, 12. Просто мне иногда не очень нравится, что мне нужно делать. Допустим, что мне иногда нужно где-то закрыть рот и молчать, а мне хочется очень сильно ответить что-то, а мне нужно промолчать. Если я отвечаю на вопрос, что я иногда хочу, как я хочу, а тут мне нужно что-то сделать иначе, по-другому. Для меня это такая сила, которая помогает мне сделать четвертый шаг.

Вопрос: я в начале пути, первый шаг. Не понимаю, как и что, мне очень грустно и ничего не радует. Как и чем себя отвлечь и занять?

Ответ: надо просто взять спонсора и попробовать, просто попробовать делать то, что ты никогда не делала. Это мой личный опыт. Я никогда не ходила каждый день на группы с разными людьми. Просто у меня никогда такого не было опыта. Я делала только профессию, у меня была только профессия и компания. Больше ничего. А тут я ходила с разными людьми на группы, взяла какого-то наставника, писала какие-то благодарности каждый день. Каждый день. Каждый день ходить на группы, каждый день писать благодарности, каждый день писать отчёты, каждый день разговаривать с наставником, звонить ему просто. Потом времени не хватает для уныния. Просто надо начать что-то делать. План дня себе составить, что я делаю в определённый день, в определённый час дня. Мне это очень помогало и помогает. Ставить будильники, допустим, помолиться, встать на колени.

Я такая думала: «Ну, надо же, даже мужчины встают на колени». Это я так в начале выздоровления, я это видела. Мне почему-то казалось, что мужчины не должны вставать на колени. Какая-то странная вещь. Я какие-то вещи делала себя очень странные. На коленях молилась, хотя мне казалось, что Бог меня не слышит, но я просто делала эти положения. У нас есть понятие «делать положения» какие-то. Я просто делала, хотя мне казалось, что это ерунда, что это не решит моих проблем, но мне нужно было просто делать, делать и делать. Потому что у нас везде, где мы бы не появлялись, мы говорим, что у нас программа действий, мы делаем действия. Писание — это действие, хождение на группу — это действие, звонок спонсору — это действие, звонок доверенному лицу — это действие, чтение книги — это тоже действие. Я желаю тебе прям в первом шаге забить на все и только книга, только о выздоровлении. Просить себе сил, чтобы начать выздоравливать и делать то, что рекомендовано наставником. Если у тебя его нет, найди его быстро. Просто помоги тебе Бог.

Вопрос: как препоручить финансовые вопросы Богу?

Ответ: так же, как и все остальные, как меня учили. Просто мы же препоручаем, а делать – не делаем. Просим его, а сами работаем. Помоги, Господи, найти хорошую работу. Какую? Хорошую, ту, которую я смогу сейчас выполнять. Кстати, я вспомнила, когда в начале выздоровления у меня вот такая корона на голове безразмерная. Я, чтобы поставить себя на колени, мне очень трудно было, пошла напротив, в поликлинику, мыть пол по утрам. Надо сказать, что это была зима, а зимой все ходят, и обувь очень грязная. Моя гордыня безразмерная была, я пыталась с собой что-то сделать в этом отношении. Поэтому я не знаю, как препоручить. Я делала так. Молилась

Вопрос: как часто вы чувствуете себя счастливой?

Ответ: у меня такой странный, наверное, будет ответ. У меня это состояние счастья, оно устойчивое уже десять лет. Я сейчас скажу, что имею ввиду. До того, как попала в наше сообщество чудесное, я была такая, знаете, девушка-август по состоянию души внутреннему какому-то, это когда уже не лето, но ещё не осень, это что-то такое среднее между. Туманное какое-то такое, как бы за стеклом немножко запотевшим. И мне очень трудно было. Только когда я принимала какие-то горячительные напитки, тогда у меня это стекло исчезало. И вот уже десять лет, как этого стекла нет. Я перестала быть девушка-август, мне сейчас хорошо живётся на свете. Я могу испытывать иногда и раздражение, и гнев, и уныние, и болею, я и физически болею. И вот этот момент, что я знаю, что это не навсегда. И я знаю, что мне делат для того, чтобы проживать эти чувства, а не вариться в них. Я считаю, что мне кажется, я вообще счастливый человек, я могу сказать об этом.