Россия, г. Москва

Домашняя группа: Успокойся

ТЕМА: Дети второго рождения

Всем привет. Я Маргарита, и я алкоголик. Хочу поблагодарить за группу, мне выпала честь спикерить на группе с сурдопереводом. И в такие моменты, я размышляла про это, у меня в такие моменты даже слезы накатывают, что наше сообщество, оно такое большое, что я могу приехать в любую страну, в любой город я могу общаться с посредством другого человека, могу общаться со слабослышащими людьми, и мы все понимаем друг друга, и мы все говорим на одном языке. Я каждый день благодарю Бога за то, что я алкоголик, в том числе, потому что у меня появилась такая большая семья, такая дружная, крепкая. Я очень этому рада.

Мне предложили темы, я сразу же выбрала «Дети нового рождения». Потому что я это ощущаю каждый день. Мне 36 лет, в сообщество я пришла, мне было 35 лет. Расскажу кратко про употребление. Больше даже не про употребление, а про своё это состояние. У нас же нет проблем с алкоголем, у нас проблемы с головой. И как меня моя голова разводила, почему я должна была идти пить постоянно? Я родилась, выросла в Саратове. И уже в подростковом возрасте, когда я первый раз попробовала алкоголь, он мне не понравился, меня тошнило, но я продолжала пить, потому что мне не нравился город, мне не нравились мои одноклассники. Вот оно, это проявление моей болезни, оно уже было в подростковом возрасте, что мне вокруг все не нравилось, потому что люди были не такие, семья у меня не такая, в школе учителя не такие. Я была очень буйным подростком и ребёнком. Маму постоянно вызывали в школу. В общем, я уже в таком возрасте приносила много проблем.

Когда я пришла в сообщество, узнала про основные симптомы своей болезни, про дефекты своего характера, я поняла, у меня не было сомнений ни одной секунды, что я алкоголик, что я не пьяница, я именно алкоголик, очень глубоко тяжело больной человек. Я жила в Саратове, начала уже пить, начала знакомиться с молодыми людьми. Естественно, все всегда сопровождалось алкоголем. И мечтала, грезила о Москве. Думаю: «Ну, вот сейчас»… Как у нас в книге написано, что алкоголик думает, что в этот раз будет по-другому, сейчас что-то случится, что-то произойдёт, и он сможет пить по-другому. И я так думала, что сейчас что-то произойдёт. Я перееду из одного города в другой, и у меня жизнь поменяется. Я переехала в Москву, потом я переехала в Питер, жила в Аргентине, забегая немного вперёд. Я все делала, чтобы было по-другому. Я не делала главного, я ждала, что мир изменится.

И пока я делала все эти телодвижения, абсолютно не нужные, как я сейчас понимаю, моё употребление усиливалось. Количество выпитого росло, частота увеличивалась. В 28 лет я напилась до беспамятства. И начался мой запой семилетний. Я слышу, как у других алкоголиков у кого-то есть запой, когда люди пьют утром. А я не пью, утром не пила. Я не пила по утрам, мне не хотелось, я такой вечерний алкаш, но в программе, уже в сообществе я узнала, что это тоже такой запой. Я не находилась 7 лет в трезвом состоянии. Вообще. И потом у меня было похмелье тяжелейшее со всеми симптомами. Меня трясло, билось сердце, эмоциональное состояние. Это чернь, ад, чувство вины, стыд за действия, которые я делала накануне. Каждое утро я боялась брать телефон, смотреть, что там, и каждое утро я что-то там находила. Не утро, это обед был, как правило.

И так мой запой продолжался 7 лет. В эти 7 лет я успела в Аргентину съездить, пожить, работ, наверное, штук 7 поменять, мужчин и того больше поменять. Я не связывала это с употреблением. Моя жизнь абсолютно не складывалась. Куда бы я ни шла, что бы я ни делала, меня ждал все время какой-то провал, но я не связывала это с употреблением. Я думала, что это мир не такой. И относилась я к неудачам так что, это не неудачи, а мир такой несправедливый, я такая вся классная, хорошая. Сейчас я понимаю, что Бога у меня не было вообще. Это мир был против меня. В какой-то момент я пошла к психологу. Я до сообщества была 4 года в терапии. В терапии я научилась смотреть на себя, на свою сторону улицы. Как я сейчас понимаю, все, что в терапии было у меня с психологом, это все открылось в программе. Я могу сказать, что сильно терапия не повлияла никак, сильно она никак не повлияла на моё состояние. С болезнью терапия со мной не сработала, психотерапия. Я продолжала употребление, психолог аккуратно спрашивал (я уже знала про сообщество), почему я не хожу на группы.

Простите, я волнуюсь, я что-то все вообще скомкала. Так, вернусь к употреблению. Я совершенно не знала, как жить. Смысл в том, что я совершенно не знала, как жить. Я куда-то шла по наитию. Сейчас я могу спросить у спонсора, спросить впереди идущего, а тогда я, руководствуясь своими дефектами, корысть, вся «четвёрка». Кто сдавал 5 шаг, знает: все, что в четвёрке есть, это мои были девизы по жизни. Корысть, страх, нечестность и мой эгоизм впереди всего этого. И, естественно, я получала результат очень такой больной. Мне Бог показывал, что если будешь вот так себя вести, ты будешь получать вот такую обратную связь.

Это же невыносимо. И поэтому болезнь, она прогрессировала. О духовности я даже не думала в то время, я считала, что Бога нет. Религиозные люди — это малообразованные люди. У меня в семье все атеисты. Я считала, что мы уже на луну слетали, «какой Бог, ха ха ха, на облачке сидит». Даже слово Бог я не могла произносить своим ртом, совершенно я никак даже не думала о какой-то Высшей силе. Я думала, что полагаться нужно только на себя. Вот я и полагалась. Я признала себя алкоголиком, когда первый раз напилась до беспамятства в 28 лет, я поняла, что у меня проблемы, и мне надо не переставать пить, а мне надо пить аккуратненько. Мне надо пить какие-то другие спиртные напитки, не буду сейчас перечислять, как у нас в книге все написано. Я ставила разные эксперименты. Конечно, каждый раз я напиваюсь, я не помню, что делала, и причём я такой ещё алкоголик агрессивный. Я ругалась и не помнила часов пять. Не было такого, что я напилась и доехала на такси тихонечко домой. Нет, это всегда были приключения.

Потом я поняла, что мне нужно пить только дома. Я буду пить дома одна. И вот последние годы своего употребления я пила дома одна, но дома же есть телефон. А в телефоне есть все, поэтому и дома в одиночестве у меня получалось нанести кучу ущерба. За три года до прихода, до того момента, как я взяла своего спонсора, моя подруга близкая пошла к анонимным алкоголикам, в наше сообщество, и позвала меня. Я так попала на свою первую онлайн группу. Я тогда уже ходила к психологу. И моя подруга сразу взяла себе спонсора, пошла по шагам, а я подумала, что мне это не подходит. Я подумала, что есть же всякие марафоны в соцсетях по похудению, по чему-то ещё. Там же не все худеют. И также здесь: кому-то помогло, а мне не поможет, я буду сама. Я сейчас понимаю, что это развод болезни. Я даже не попробовала, все обесценила, мне это не подходит. И тем более, Бог. Наверное, это люди религиозные, они пришли, и продолжают дальше идти по этому пути.

Моя болезнь, она мне не давала даже слышать то, что говорят на группах. Я, к слову, и образование хорошее получила, даже полтора. Магистратуру не закончила, потому что я ничего никогда в своей жизни не заканчивала. Но то, что говорят на группах, простые вещи, я не слышала этого, потому что я, как настоящий алкоголик, была очень долго в отрицании. И сейчас понимаю, уже находясь в сообществе год и месяц, вижу, как эта болезнь работает, вижу на своих подспонсорных, как она работает. Сейчас я понимаю, что было все нормально, потому что если бы я сразу пришла и сразу все сделала быстренько, я бы, наверное, пошла очень быстро обратно пить, буквально через несколько месяцев, потому что я не пробила бы своё дно 20 раз. Бог же как? Я звоню иногда своему спонсору, в те разы иногда, когда я жалуюсь, она говорит: «А почему ты должна все с первого раза понимать? Ты же понимаешь, что ты тупая». Она другими словами говорит, не могу сейчас более нежного слова подобрать. «Ты же алкоголичка, ты же тупая, ты же не понимаешь ничего с первого раза. Ты сколько ходила на группы и не брала спонсора»? Я говорю: «Два года». Она говорит: «Ну, а почему ты сейчас должна все понимать»?

Я сейчас понимаю, что да, все шло своим чередом. Бог мне давал все, все как надо, все, что я могу перенести, вынести. В общем, два года я ходила на группы, пробовала читать сама книгу, естественно, я ничего не поняла, что там написано. Я прочитала страниц 20, мне стало неинтересно. Наша книга очень легко написана, как вы все знаете, но я понимаю сейчас, почему мне было неинтересно, потому что там же все про меня, это было очень неприятно читать. И потом, уже спустя два года хождения на группу, я была уже один раз на своей живой группе, которая стала впоследствии домашней. После неё я вышла такая вся воодушевлённая, думаю: «Ой, как классно, какие все они приятные, какие все приветливые. И все меня обняли, и все мне улыбались». Я вышла, и на этих радостях пошла бухать, потому что, блин, я так радовалась за ребят, что им помогло, они такие молодцы. А я пойду и отмечу это сегодня. И пошла отмечать.

После этого я ещё какое-то время барахталась. Ни одному человеку своей живой группы, с той живой, первой, я не позвонила, хотя у меня дома лежала брошюра, где ребята оставили номера телефонов. Я не позвонила никому. Сейчас я понимаю, что я алкоголик. Мне очень трудно звонить другим, обращаться за помощью. Это симптом моей болезни. Это же моя гордыня, я все сама, я знаю лучше, но тогда я этого не знала. И у меня не получалось с работой, у меня не получались отношения. Где бы я не жила, мне было плохо, а самое главное у меня не получалось бросить пить, у меня совершенно не получалось бросить пить. Я такой алкоголик, у меня даже силы воли нет пропить нормальный курс антибиотиков. У меня не было за эти 7 лет моего запоя даже месяца, чтобы я не пила. Я даже в сухой трезвости не могу, даже на зубах не могу продержаться. Ни о каких кодировках я не думала, ни о чем другом, потому что я считала, что все фигня, я смогу сама.

Ходила я на группы, ходила два года. Почему мне важно об этом сказать? Сейчас скажу. Потому что я не верила в программу, когда пришла, но когда я взяла спонсора, я сделала первый шаг, второй и третий сразу, потому что мы сразу начали говорить про Бога. И, наверное, на первой, на второй встрече я поняла, что Бог есть. И он меня очень любит, потому что я не знаю других причин, почему я осталась жива. У меня нет объяснения, почему я сейчас сижу и разговариваю с вами. Если это не Бог, то кто? Потому что в употреблении я делала такие вещи, что там шансов остаться живой не было. Упала пьяная на каблуках. Шла, ударилась о бордюр головой до пьяного вождения и непонятных мужиков, которых я не знаю даже. Там просто изнасилование, убийство. Поэтому я сразу же поверила в Бога.

А потом мы начали со спонсором идти по шагам. Это было невероятно. Вот эти первые три месяца, когда я шла по шагам, это была эйфория. Я действительно родилась, я была абсолютно без кожи. Как вот листики вырастают, сейчас весна, и они такие светлые, такие новые. Я была такая. Я была новым светлым листиком, очень-очень ранимым. У меня были перепады настроения. Я родилась, я начала жить. Появился в моей жизни человек, который мне без осуждения объяснил, что со мной происходит. И поделился своим опытом, дал обратную связь и сказал: «Да, у меня тоже так было, и так у меня тоже было». Я ей звонила и говорила: «А ты представляешь, у меня вот это…». Она говорит: «Да, это нормально, это алкаши. Че переживаешь-то? Ты просто алкоголик, поэтому с тобой это произошло или происходит. Все нормально». Я была в таком шоке, в эйфории. Мне не хотелось пить. Это удивительно для меня, что я выполняла все рекомендации спонсора очень строго. Меня моя болезнь, моя голова больная постоянно меня разводила. Она говорила мне, что у меня спонсор моложе меня.

Мы когда с ней познакомились, мне было 35, ей было 28, и мне голова говорила, а я ж сама её выбрала, мне голова говорит: «Ну, че она там знает, ей 28 лет. Ты 4 года в терапии, она полгода в терапии была». Я ещё по-старому пыталась. В общем, моя голова моего спонсора постоянно обесценивала, и я себе говорила: «Заткнись и слушай». Вот прям так грубо: «Заткнись и слушай, она трезвая, ты — нет, просто закрой свой рот и просто эти мысли свои захлопни и делай то, что говорит тебе она, потому что она трезвая, ты – нет». И только это меня спасло. Потому что сначала было легко. Да, было легко, но и тяжело было в том плане, что это старое… Сейчас я, конечно, понимаю, что то, что говорит спонсор, у меня уже и мыслей нет с ней спорить, я знаю. Уже прошёл год и месяц, но тогда было тяжело. Спонсор не просто так. Наша программа, она просто как-то ювелирно сделана, она не просто так построена, что первое время постоянно со своим спонсором, чтобы моя больная башка меня не уводила никуда. Я не могу жить одна, потому что я только-только родилась, как ребёнок, которому до года. Он же вообще без мамы не может. И также я не могу без спонсора, я не могу шаг влево, шаг вправо сделать. Я не понимаю, как жить эту жизнь.

И почему ещё такую тему я выбрала, потому что этот год, говорят в сообществе, что год — он самый сложный. Ещё есть рекомендации первый год не заводить отношения. Я думала, что это все фигня. Естественно, я завела отношения. Естественно, в них было тяжело, естественно, я, конечно, это лучше знаю, но, тем не менее, прошёл год, и я понимаю, что вообще не умею жить, я вообще не знаю, как действовать, вообще не знаю, как поступать мне без программы. У меня своих идей вообще нет. В начале выздоровления у меня своих идей, этих безумных, было больше, чем сейчас. Один анонимный мне сказал фразу человека, который трезвый 24 года, он сказал: «Я трезвый в 24 года. Для начала неплохо». Я сейчас так понимаю, хорошо, глубоко эту фразу, потому что реально 24 года — для начала неплохо. Чем больше я трезвый, чем больше я в программе, тем больше я понимаю, что ничего не знаю.

Мне нужен, мне нужен Бог, и мне нужны другие алкоголики, мне нужно сообщество. Я вообще ничего сама не могу. Я устроилась на работу в трезвости. Первая моя единственная работа в трезвости была. Кстати, так забавно, я искала работу и проходила шаги. Мне спонсор говорит: «Ты найдёшь работу, когда все шаги пройдёшь. Я думаю: «Ты че такое говоришь-то? Мне же надо за квартиру платить. Мне же надо есть на че-то». И она была права. Чтобы я не отвлекалась, Бог сделал все вот так, она это увидела. Я прошла шаги и сразу устроилась на работу. И для меня такое открытие было, что, оказывается, работать нужно не из-за денег, а нужно приходить на работу и быть полезной. И вы знаете, это была самая лучшая работа в моей жизни. У меня были самые лучшие коллеги и самый лучший шеф. А на самом деле это была обычная московская компания. Все было обычно. Просто эта моя новая жизнь, я родилась заново, и я живу по-другому, и мир изменился.

Ещё забавный факт для меня. Я так была удивлена. Я снимаю квартиру в Москве 12 лет. Мне никогда не нравилась эта квартира, потому что она на 4 этаже, там солнца никогда нет. Там однушка, паркет облез, кухня маленькая. Короче, мне не нравится эта квартира. Все, не то, все не так. Я там 12 лет живу с перерывами в другие города и страны. И сижу я как-то на кухне, где была выпита просто цистерна средне алкогольного напитка, и я понимаю, что я так люблю эту квартиру. Она такая классная, она такая родная. И это мой дом. Я так люблю эту кухню, она такая уютная. Это ещё, по-моему, я была в шагах. У меня плёнка какая-то перед глазами снималась, снималась каждый день, и я этот мир начинала и начинаю, сейчас продолжаю видеть по-другому.

То, что мне раньше казалось неудачей, как я в начале сказала, что меня преследовали неудачи, у меня сейчас вообще нет неудач, у меня просто нет неудач. Ничего плохого в моей жизни не происходит, потому что я понимаю, что если что-то плохое происходит, во-первых, когда плохое происходит, это моя голова так решает, что это плохое, а Бог мне это даёт для того, чтобы я что-то поняла, для того, чтобы через время мне дать что-то более лучшее. Если что-то плохое происходит, это только в моей голове, а на самом деле плохого ничего не происходит вообще. А раньше у меня происходили только плохие вещи, только плохие люди. А сейчас я вообще не встречаю плохих людей. Вот это удивительно. Хочу вернуться к теме про то, что я новая. Я сейчас пытаюсь строить отношения с молодым человеком, он тоже анонимный. И так интересно за собой наблюдать.

Мне 36 лет, я никогда не была замужем. У меня большой опыт отношений. Я понимаю, что я ребёнок, мне то 7 лет, то мне 11 лет, я вообще не взрослый человек. Я хожу на работу, я бизнес-ассистент, такая в костюме, а я просто ребёнок. Мои реакции, они детские, потому что-то, что я делала до этого, это все было… Раньше мной что двигало моя болезнь? Конечно, она мной движет, когда я ленюсь на группу идти, она всегда со мной. Я ни в коем случае не говорю, что я все, полностью просветлилась, я духовная, но я очень сильно стараюсь жить по духовным принципам. Очень сильно. В принципе, это очень легко проверить, когда я живу не по духовному принципу, мне становится очень плохо. Мне просто очень, очень хреново, извините за это слово. Я раньше думала: «Ой, а как вот понять, вот здесь вот есть эгоизм, вот корысть»? Никак. Мне просто плохо, мне на физическом уровне плохо, у меня сил нет. Я, конечно, злюсь, но чаще всего мне даже не надо отслеживать у себя ничего. Я понимаю, что мне плохо — все это точно какие-то десятки, мне точно надо позвонить спонсору.

Так вот, про отношения. Я ребёнок в отношениях, я тридцатишестилетний ребёнок, потому что я не знаю, как строить отношения. Если мне от мужчины ничего не надо. Мне ничего не надо от него, мне не нужны от него деньги, мне не нужно от него закрывать свои эмоциональные потребности. У меня нет страха остаться одной. Я вообще теперь никогда не останусь одна, если Бог даст, я никогда не останусь одна. У меня есть вы, у меня есть Бог, я не понимаю. Я даже иногда себя ловлю на мысли: «Ой, а зачем мне отношения? А зачем мне отношения любить? А что такое любить, отдавать»? И опять такая себя: «Ага. И ты хочешь вот об этом человеке заботиться? Да, хочу. Ну, все, ладно, нормально, все нормально, нормальные отношения. Все остаёмся в них, все хорошо». Я, кстати, хочу постоянно уйти из этих отношений, потому что я это выяснила. Моя болезнь. Она хочет, чтобы я одна осталась.

Мне на пути попадались хорошие мужчины, у меня были хорошие работы, меня никогда ниоткуда не увольняли. Я уходила, мне скучно становилось, мне становилось скучно. Нет азарта, нет драйва, мне не интересно. Моей болезни душевный покой не нужен. У меня сегодня душевный покой есть. Сегодня, вчера был, раз я не пила. Позавчера был, раз я не пила. Месяц назад у меня был душевный покой, я не пила. А моя болезнь, она меня хочет вывести оттуда, мне надо расстаться, мне надо уволиться, мне надо поругаться. Мне нужно это все сделать, чтобы я пошла пить. И тоже в программе я поняла, не без помощи моего спонсора, она мне показывала, когда у меня были, у меня в начале выздоровления было несколько прям сильных таких эмоциональных срывов. И она мне сказала: «Если ты продолжишь, ты пойдёшь пить». Я ей говорю: «Нет, я не хочу пить, ты что»? Она говорит: «Если продолжишь не делать вот это вот это, вот это». Как правило, на какие-то рекомендации её я забивала.

И сейчас я понимаю, сейчас я понимаю, как это все устроено. Постепенно, потихонечку меня моя болезнь хочет туда вернуть. Она хочет меня вернуть в состояние, где мне плохо, где мне больно, чтобы опять начать употребление. И мне иногда такие мысли приходят: «Ну, а что»? Я не могу сказать, я ни разу не хотела выпить, я думаю, что если я захочу выпить, то пойду и выпью, если прям желание будет, как раньше, как меня какая-то нитка вела в магазин. Я не хотела пить, я последние два года как раз, когда на группы ходила, не хотела пить, я плакала. Я просто наливала себе бокал, смотрела на него, пила, и у меня текли слезы. Настолько эта тяжелейшая болезнь, властная, коварная, что у меня слезы текли, я не хотела пить, но у меня эта рука с бокалом просто подвигалась ко рту, я делала эти глотки, и мне не становилось легче. Я знала, что мне не будет легче и опять, и опять.

Я это к чему говорю? А говорю я это к тому, что сейчас понимаю, что если я не буду делать программу, если я не буду выполнять рекомендации спонсора, если я не буду делать 11 шаг, если я не буду просить Бога, если не буду просить Бога каждый день оставить меня трезвой, мне опять будет очень плохо, и опять какая-то неведомая ниточка понесёт меня в пьянство. И я не знаю, даст ли мне Бог третье рождение? Даст ли он мне это? Я очень не уверена. Хочу поделиться тем, что произошло со мной ещё в программе. Как я чувствую своё новое рождение. Я стала спокойная, стала принимающая, поняла, что такое любовь. Но это все такие слова, общие фразы. У меня недавно была такая ситуация. Я сейчас у своей мамы в гостях. Я год трезвая, год и месяц, и я к ней, наверное, 3 или 4 раз к ней прилетаю. Вы знаете, она мне что-то сказала, на что раньше я бы взорвалась. Отношения между матерью и дочерью. Я обычно взрывалась, кричала на неё, спорила, ей доказывала. Я хотела, чтобы она меня понимала. Она меня должна понимать, какой я человек.

И мы с ней лежим, смотрим сериал, она это все говорит, а я так на себя посмотрела со стороны. И представляете, у меня просто ничего не дрогнуло внутри. Я так удивилась, я удивилась сама себе. Она продолжает говорить, а я такая: «Блин, ну я сейчас должна злиться в груди эта вот ярость». А у меня её нет, просто у меня её просто нет, этой ярости. И я такая: «А че, че происходит? Че происходит вообще? Почему я не злюсь то»? Мне как-то странно стало, даже немножко как-то страшно. В смысле, че происходит? Это не я. Я её слушаю, и потом я подумала, а что же произошло? Ну, она просто говорит, я такая просто принимаю то, что она говорит. У меня мама такая, она говорит. И мне как-то окей, продолжай говорить. Ну, хорошо. Хотя она говорила достаточно обидные вещи, а я такая: «Ну, давай, разозлись». Я ей даже не сказала ничего. Вот что происходит.

Это какой-то, я не знаю, можно так сказать, человек, который не в программе, или я раньше, когда к психологу ходила, я бы сказала: «Это ты просто не пьёшь, психика стала на свои места». Так я до 25 лет практически не пила. Я в 20 лет так не бухала, но я с мамой спорила ещё хуже, чуть ли не до драк доходило. Нет, это все Бог, это все программа. Я в очередной раз убеждаюсь, что моя болезнь — это не тупо бутылка алкогольная. Моя болезнь духовная, она душевная, физическая, конечно, но с этим разобрались, если первой рюмки не будет. А так моя болезнь, она полностью духовная. Почему же я второй раз родилась? Да потому что духовная жизнь и недуховная — это абсолютно разные, разное качество жизни, в разной вообще плоскости. Это как я была и я сейчас — это просто люди с разных планет. У нас в книге написано «присмотритесь, в чем правы верующие люди». Я присматривалась, я честно присматривалась, я себя в какой-то момент даже буддисткой считала, а я не могла понять, что они говорили.

Сейчас я понимаю, что наша замечательная программа, у нас там все намешано. На самом деле, это не в нашей программе все намешано. Наша программа это просто простые истины, простые истины. Это в религии намешано. Извините, я ничего плохого, абсолютно без оценок религии. Все очень уважаю. Есть разные способы донесения одной и той же сути, но невозможно мне быть не духовной, чуть-чуть верить в Бога, чуть-чуть жить по духовным принципам. Нет, нельзя. И мне, как алкоголику, нужно было умереть. Люблю эту историю рассказывать. Я пошла в магазин, купила бутылку вина. Иду с ней домой, а пить не хочу. После этого я ещё год пила или полтора. Я не хочу пить эту бутылку вина. Поставила её на лавку во дворе и сидела, смотрела на неё, и я себе говорю: «Встань (что с головой? Я разговариваю с собой, с бутылкой). Рит, просто пофигу, сколько она стоит, 500-600 рублей. Неважно, сколько она стоит, просто встань, уйди домой, не надо из себя строить эту интеллигентную «ой, надо её в мусорку выкинуть, ну че ж я на лавке-то её оставлю»? У меня мысли такие: «Нет, я её сейчас возьму в мусорку выкину». Потом я думаю: «Да не надо, просто оставь, просто встань с этой лавки. Вот подъезд, иди туда, иди домой, не надо». Я взяла эту бутылку, пошла домой с ней, выпила её, потом пошла за другой. Я не могу. Все. Я умерла в этот момент. Важно сказать, что это продолжалось минут 40. Я этот момент хорошо запомнила, потому что я умерла. Все, нет меня, меня нет. Риты больше нет. Я просто туловище, которым руководит болезнь. Я просто тело, помните, как в «Матрице». Там лежали тела, и из них машины батарейки делали. Вот я – это тело, а эти машины — это моя болезнь, алкоголизм.

Мне надо было умереть, мне надо было выйти из этого, по-другому никак. Но по-другому до меня бы и не дошло. Я сейчас смотрю на своих друзей. У меня много друзей, с которыми я пила, и они независимые, они также продолжают пить, они строят семьи. И, честно говоря, я им периодически завидую. Я думаю: «Ну, почему, почему у них есть, им не надо было это все пройти, это одиночество». Ужасное было одиночество. Я потеряла всех, потому что все мне не нравились, я ни с кем практически не общалась, общалась только с мамой. Но с мамой я общалась, потому что мне её жалко, надо с мамой общаться. Это все не из-за любви было. Я вообще никого не любила, друзей своих подавно. Я их даже презирала, они со мной дружили. Периодически сейчас в трезвости саможалость, естественно, я очень люблю себя пожалеть, приходит, что они все себе жизнь всю построили, уже вторую ипотеку выплатили, и они пьют и могут остановиться. Ну почему мне так? А потом я себе говорю: «Ну, до тебя же не доходит, до тебя же не доходит, тебе же надо вот так». А потом, после этого я себя ругаю себя, часто ругаю, но до меня не доходит по-другому.

И спонсор у меня такая строгая. Мне так подходит. Я себе говорю: «У тебя есть то, чего нет у них, ты нашла Бога, у тебя есть алкоголики, у тебя есть программа, ты никогда не будешь одна, ты можешь передавать эту программу, ты можешь спасать жизни, ты можешь просто прийти на группу, просто высказаться». И сколько раз я слышала от вас какие-то фразы, я потом неделю ходила в шоке. Кто-то просто вот высказывается, вскользь что-то произнёс, а я думаю: «Боже, а это вот так же, а это оказывается вот так. Я же тоже так могу». Это ни с чем не сравнится, ни с семейным счастьем, мужьями, работами — ничем. Я проверяла 150000 раз уже, что я иду на группу, у меня все плохо, опять я бедная, несчастная, уставшая алкашка. Все, все у меня плохо. Иду на группу, я выхожу, все — я новая, мне ничего не надо, мне просто надо прийти на группу. Просто надо попросить Бога: «Бог, забери у меня, пожалуйста». 10 минут проходит, у меня Бог забирает.

Раньше не так было, нужно было наладить связь с Богом, 10 минут проходит — у меня Бог забирает просто, просто у меня Бог забирает. Я про негатив говорю, какие-то мои чувства: и саможалость туда, и чувство вины и страхи. Все, все Бог забирает. Все, иди, занимайся своими делами, помогай другим. Не варись в этом. А я периодически смотрю на других людей, которые независимые, неблагодарная алкашка. Что поделать? Так что я очень благодарна, что моё новое рождение, что мое второе рождение, оно наступило, потому что та жизнь…

У меня были суицидальные мысли в употреблении. Сейчас я понимаю, что это не жизнь, это не жизнь, и Бог не даёт нам того, что мы не можем пережить. И вот он мне дал ровно, я прям по краю своему прошла. У меня ничего такого глобального не случилось. Я не упала с 9 этажа, не сломала позвоночник, таких катастроф, которые происходят у людей, у меня не было, но у меня такое в душе была такая дыра, такая чернь. Вот ещё чуть-чуть я бы сошла с ума или вышла в окно. И Бог мне послал здравомыслие. Здравомыслие моё заключается в том, что я не руковожу своей жизнью. Все. Мой весь второй шаг, все, я не руковожу своей жизнью, я передаю её Богу. Спасибо, я все сказала.

Вопрос: 11 шаг, вечерняя часть, как ты его делаешь устно, письменно, сама сдаёшь ли, может быть, спонсору? Как у тебя проходит именно вечерняя часть 11 шага?

Ответ: я встаю на колени и прошу Бога, чтобы он мне дал. Искренне, искренне ответить на вопрос. Спрашиваю себя, была ли я нечестна, должна ли я извиниться перед кем-то. Если я должна была перед кем-то извиниться, если я слышу этот ответ, то я извиняюсь дальше. Также стоя на коленях, я прошу Бога, чтобы он мне дал проснуться вместе с ним утром, сделать 11 шаг. Я не пишу его, но я все собираюсь, я запрашиваю опыт, как его писать. Прошу Бога. Несколько раз уже просила, чтобы он мне дал… Я алкоголик. Кстати говоря, на коленях начала делать. Сейчас так открыто про это говорю, раньше постеснялась бы. Я начала на коленях делать 11 шаг, наверное, полгода назад, не вставала до этого на колени. Я сидела, я ходила с телефоном, читала, не вставала. Потом у меня как раз произошёл эмоциональный срыв, я не помню уже даже из-за чего. И у меня спонсор моя спросила: «Как у тебя с 11 шагом? Я говорю, что так и так. Она: «Проси Бога. Бога проси». Я просто встала на колени, взмолилась, и больше я с них не поднималась, ни разу, ни разу не пропустила 11 шага. Пока так, потом буду писать, буду спрашивать. Для меня сейчас важно на колени встать. Это, наверное, самое важное преклониться, что понимать, что я маленькая, что я никчёмная. Вот это важно. Ну и наша молитва, которая у нас в книге ничего такого.

Вопрос: была в программе, получается, вроде бы все нормально с одной стороны. А ничего не радует. И как ты выбиралась из этих состояний? Что ты делала?

Ответ: У меня часто бывают такие состояния, когда меня ничего не радует, когда я грустненькая, я даже тест на депрессию как-то проходила. Конечно, все бывает. Я звоню спонсору, но не по этому состоянию, кстати, начала у себя отслеживать. Мне так моя болезнь говорит, мне нравится в этом вариться. Нравится в кавычках моей болезни. И я звоню спонсору. Я между делом ей говорю про это состояние. Она мне говорит: «А с чего ты взяла вообще, что у тебя должно быть нормальное состояние? Че ты делаешь по программе»? Я её послушала один, два, три раза. Когда я начинаю зацикливаться на своем состоянии – это все. Смотреть вокруг, просто тупо в чат. Есть в telegram чат «десятка», хотя бы этот, пойти на группу высказаться.

Один раз сходила, ничего страшного, можно 2-3 раза пойти. Если на работе, то прям вот, вот ко всем коллегам, я не знаю, подойти на работе, всегда работа найдётся, если нет моей работы, можно у коллег, мне надо уйти из моей головы. Мне ж плохо было. Вот моё обычное состояние. В употреблении мне плохо, я печальная, мне все не нравится. Программа нам что говорит, что моя болезнь основная, корень вообще всего — это эгоцентризм. Когда я себя плохо чувствую — это опять моё эго недовольное. И там если копнуть, я к себе в голову лезу: «Почему меня ничего не радует? Мне че то мало, погода не такая, мужик не такой, денег мало». Мне надо переключаться. Вот не просто так. У нас чуть ли не на каждой странице про 12 шаг написано, 12 шаг, 12 шаг. Вот только так я могу из этого состояния выйти. Я пробовала в начале выздоровления спортом заниматься. Не, не работает. Ну, не работает, чтобы от больнухи своей уйти. А это моя больнуха, недовольство. Только программа. Вот только программа. Ну, забываю, конечно, хочется по-другому, но не работает. С программой все будет хорошо. Если делать программу, то не будет наша болезнь коварная.

Вопрос: как вы выплескиваете недовольство?

Ответ: спасибо, мне откликается. Недовольство. У меня два состояния. Если я буду выплёскивать своё недовольство… У меня на работе недавно было, я пришла на работу, и мне там коллега сказала, старший меня финансовый директор, что её не устраивает, во сколько я прихожу. У меня этот алкашиной гнев, как я его называю. Я хочу её крыть матом, последними словами и стол на неё переворачивать. Это то, что я хочу делать, но не могу это делать, потому что я в социуме, потому что вокруг меня не алкоголики. Я нанесу ущерб и людям, и себе. Поэтому в такие моменты (у меня до сих пор есть вспышки гнева) я сглатываю, если можно так сказать, я просто молчу. Потому что если я начну говорить, то все, это ненормальная реакция в социуме. Я понимаю, я так раньше жила, я думала: «Что это со мной? Что все обижаются? Расстаются со мной, общаться со мной не хотят. Ну, я ж правду сказала человеку. Ну да, покричала чуть-чуть».

Что я делаю вот этой ситуации? Можно конкретный пример. Я сглотнула недовольство, пошла в туалет, села на колени, задрала брюки, на колени села. Говорю: «Боже, пожалуйста, забери, пожалуйста». У меня слезы, меня трясёт, я не могу, а мне всего лишь человек сказал, который старше меня по должности, она мне просто сказала, что на работу надо вовремя приходить, а не к 10. У меня с 9 рабочий день, я к 10 прихожу. Меня трясёт, у меня слезы. Потом спонсору позвонила, сдала «десятку», пошла потом быть полезной. Мне нужно стремиться, чтобы у меня этого не возникало. Я не могу сейчас такую статистику проводить. Мне кажется, у меня недовольство стало на 90% меньше, но эти вот 10%, они, конечно, остались. Я алкоголик. Мне нужно сдавать 10 шаг. Я без 10 шага вообще не могу. Когда я не делаю «десятки», я буду матом орать, мне так вообще нельзя. Я коплю десятки.

Я звоню спонсору. Я говорю: «Милая спонсор, слушай, у меня тут 10 «десяток» накопилось, потому что я уже все, я не вывожу, я чувствую, что гневаюсь, я не знаю». Гневаюсь я на все. Гневаюсь на погоду, на занавески, на все. Как я справляюсь? Гнев несоразмерный поступкам людей, как правило. Если я буду это в себе копить, я пойду пить. В моменте должна сдавать «десятку», не обязательно. Вообще, нужно 10 шаг сдать, а то потом будет очень плохо мне. Я бухать потом пойду, если сглатывать, сглатывать, сглатывать.

Вопрос: 4 шаг. Насколько тяжело тебе было заглядывать в себя, насколько тяжело он тебе дался?

Ответ: ужасно тяжело, очень тяжело. У меня было на физическом уровне сопротивление. Я не могла сесть за стол, взять ручку и начать писать. На физическом уровне, меня ломало, у меня была ломка, я не могла, я звонила спонсору, спонсор мне сказал: «Иди, запрашивай опыт». Я спрашивала опыт у других алкоголиков, задавала эту тему на группах, садилась. Писала одну обиду и все, и я не могу больше, у меня находятся сразу другие дела, мне надо пол помыть. Потом уже несколько моментов было. Я стояла, смотрела на эту тетрадку, я не могу сесть, просто до слез. Я не могу сесть и начать писать. Бога просила. Естественно, алкоголики мне рекомендовали, у меня прямо близкой связи не было, просила Бога. Потом я себе странички: «Ну, давай сегодня 10 напишем». Я себе все планировала, планировала, я же великий планировщик. Я себе, значит, запланировала все, ни разу не сделала то, что я запланировала.

Не знаю, только с божьей помощью я его написала. Мне было ужасно тяжело, меня ужасно ломало, но мне спонсор сказал: «Неделя». И у меня спонсор строгая, я понимала, что если не напишу, не знаю, как-то так к этому относилась, но это было очень тяжело. Сейчас я понимаю: я рада этому опыту, потому что это же моя болезнь сопротивлялась. Я что, писать не умею? Умею. Я не могу тетрадку исписать? Тем более она там же не полностью. В принципе, по большому счёту, «четвёрку» написать — 3 часа. Господи, фигня! Сесть 3 часа пописать. Я на совещание хожу дольше, мутотень слушаю. А это про себя любимую писать. Это было ужасно. Сейчас я понимаю, круто. Я прям с болезнью своей контактировала. Очень-очень тяжело. Только с божьей помощью. У меня три подспонсорных на «четвёрке» сорвались. Я очень-очень этот шаг уважаю, очень хорошо его как-то понимаю, чувствую. Не знаю, он очень важный. Он очень, очень важный для меня был и для всех алкоголиков. Нужно просить Бога, с Богом.

Вопрос: у тебя отношения сейчас получаются? Как я понял, отношения у тебя с зависимым или с независимым? Если с независимым, то ты ему объясняла как-то, что у тебя есть группы, шаги, анонимные и тому подобные вещи? Как ты рассказывала своим близким, родным по поводу того, что ты ходишь на группы и вот это все? Друзьям как ты объясняешь, рассказываешь или просто умалчиваешь, утаиваешь об этом?

Ответ: отношения у меня с зависимым, и уже больше трех месяцев. Мне так кажется, я просила Бога дать мне человека такого же, как я, чтоб мы с ним понимали друг друга. Это отдельная спикерская. Отношения со своим зеркалом — увлекательный аттракцион. Как я рассказывала? Близким друзьям, я сразу сказала. Они за меня кто-то порадовался, кто-то не понял, кто-то сказал, что «у тебя вроде проблем-то не было». Ну, не знаю. Спокойно. Маме, брату сразу сказала. Мне, конечно, важно чужое мнение, но близкие, они понимают, что у меня всегда есть аргумент. Я бы умерла просто, я просто бы умерла, меня в живых бы не было. У меня нет другого пути. Маме моей очень больно. Она не может признать до сих пор, что ее дочь алкоголик. Я вот ей говорю: «Мам, я алкоголик». Она говорит: «Ну, какой же ты алкоголик, ты не пьёшь-то вот уже сколько»? Я говорю: «Мам, я алкоголик». Потом я ей начинаю что-то доказывать, спикерить, какой я алкоголик. Потом я думаю: «Да отстань ты от неё. Ей больно, ей больно признать, что у неё дочь — алкоголичка. Что ты доказываешь все, всем ходишь, а»?

На работе никто не знал. Я боялась, что узнают. Естественно, был страх. А потом я думаю: «Все от Бога. Вот если Богу угодно будет, кто-то узнает, кому надо. Если Богу будет не надо, значит, никто не узнает. Прячь, не прячь. Я поняла, что все, что связано с алкоголиками, это настолько все от Бога. Всегда все вовремя, всегда все уместно, всегда все как надо. На работе никому не сказала, никто не узнал. Я работала на последней работе, нам пришлось расстаться. Все хорошо закончилось, все правильно, 8 месяцев. А знаете, на работе, бывает, у меня ватсап открыт. А мой ватсап сейчас как выглядит? Спикеры в такую-то ребу, служебный чат такой-то группы. У меня просто одни алкаши в ватсап, если человек подойдёт и так случайно увидит периферическим зрением, там просто все АА, АА. Там места живого нет. Подходили, смотрели, может, и видели, ничего не сказали. Друзьям всем сказала. Вот анонимные алкоголики, вот не пью. Потому что они видели, как я спиваюсь. Это мне кажется, что никто не видел. А все мне говорили. Мы с подружками там идём куда-то: «Риточка, тебе хватит, Риточка, тебе хватит, Риточка, тебе хватит». Все, все видели, конечно.

Вопрос: для тебя спонсор сейчас кто? Шаги, я так понимаю, она тебе давно передала и на данный момент кто для тебя спонсор и не возникает ли у тебя мысли о том, что ты уже можешь без спонсора?

Ответ: вообще не могу без спонсора. Не возникают такие мысли. Если возникнут, не знаю, наверное, пойду к другим алкоголикам, скажу, что у меня такая мысль возникла: «Вот как думаете, я не могу без своего спонсора»? Я её ни разу не хотела менять. Она меня как-то научила, что у неё может не быть какого-то опыта, я могу обращаться к другим алкоголикам. Нет такого, что все, я с ней только. Нет, спонсор, он мне очень нужен, это человек, который знает про меня все. Я, конечно, стесняюсь. Я, конечно, не ко всем алкоголикам со всем пойду, у меня душа нараспашку. Спонсор знает про меня все. И это удивительно. Она помнит про меня все, и мне нужен спонсор. Она знает мои слабые места.

Каждый раз мой разговор со спонсором, он какой-то потрясающий, потому что мне не может другой алкоголик дать полную картину. Я звоню спонсору, говорю: «Ой, в отношениях опять не так все. Вот он вот такой вот мне Бог не того послал, не того Бог послал. Она мне говорит: «Так, ты сколько раз в неделю на живые группы ходишь»? Я говорю: «Да причём здесь группы? Мне Бог не того мужика послал, да ты услышь». Она говорит: «Сколько живых групп в неделю»? Я говорю, что одна. Она говорит: «А у тебя сколько живых групп домашней твоей группы»? Я говорю: «Четыре». Она говорит: «Вот ходи». Я говорю: «Так мужик не тот». Она говорит: «Ходи на группы». Я говорю: «Так, у меня мужик не тот, пойми ты». Она говорит: «На группы ходи».

Я начинаю ходить на группы, мужик тот становится. Это только спонсор. Не знаю, как без спонсора. Мне нужен вот такой человек, который меня дурынду будет видеть. А мне в моменте кажется, да, причём здесь группа-то? У меня 15 служений. Пойми ты, мужик не тот. Мне нужен такой человек. Не знаю, не могу без неё. Мне спонсор очень нужен.

Вопрос: были ли сложности с написанием 8 шага? И было ли обсуждение его со спонсором? Что-то вычёркивалось, что-то дописывалось в 8 шаге.

Ответ: мне спонсор сказал, чтоб я написала всех, кому я, по своему мнению, нанесла ущерб. Вообще всех писала. Я написала всех. Когда я ей зачитывала, она сказала, что какой-то у меня не очень 8 шаг, он ей не понравился, она говорит: «Он у тебя какой-то простой, лайтовый». Я говорю: «Да ладно, ты посмотри». Она говорит: «Нет, какой-то он у тебя лайтовый». И мы ещё с ней вычеркнули, наверное, половину, может, 40%, потому что она не увидела ущерба. Она мне задавала вопросы, там конкретно нужно было разобрать ситуацию. И она мне говорила, что ущерба нет.

Но один единственный раз, когда я нажаловалась на своего спонсора, это как раз было по 8 шагу. Ни разу не ходила на спонсора «десяток» сдавать. Мне надо было сделать «девятку» очень одному неприятному человеку. И там реально косячище, мой такой ущерб. И я, значит, позвонила другому алкоголику, и он мне сказал: «Ну, конечно, тут «девятка». Единственный раз был. Я просто очень не хотела к нему идти, к этому человеку с «девяткой». И у меня была надежда очень большая, что мне другой алкоголик это скажет: «Нет, тут все нормально, тут все нормально, что напилась, там все разгромила, ничего страшного, Бог простит». Нет. А так «восьмёрка», да, конечно, с ней все обсудили и, к моему большому удивлению, много повычёркивали.