Литва, Клайпеда

Домашняя группа: Выход есть

ТЕМА: Бог, как мы его понимаем

Моё имя Лайма, и я алкоголик. Живу в Литве, город Клайпеда, около Балтийского моря. Родной язык литовский, первый раз буду говорить так продолжительно на русском языке. Трезвая семь лет и 25 дней. В марте этого года было 7 лет. Позвали меня, я, конечно, не сопротивлялась, но это было неожиданно. С одной стороны я редко бываю на группе, на аа.24online, вчера ещё привилась в больнице, тут у себя в городе, есть ощущение мандража. Тема «Бог, как мы его понимаем». Я не готовилась, потому что есть опыт, когда я раньше готовилась, эскиз в голове составляла, было все наоборот. Бог мысли все переворачивал. Единственное, что тему мне дали выбрать, я выбрала «Бог, как мы его понимаем». Но, конечно, я буду говорить о себе.

Тема очень большая, опыт такой у меня очень длинный. Так что не обессудьте, как выйдет, так выйдет. Все будет по душе, по правде, по своей, как я прожила, как я жила, как живу с Богом, и как он со мной живёт. Как мы его понимаем, как я его понимаю? Если с юмором, то, конечно, Бог есть, но это не я, но сейчас, как я понимаю, он во мне, я в нём, и все есть Бог. Если такими словами сказать, есть творец. В книге написано очень много, я сейчас не перечитывала, сколько раз о нём говорится в тексте выздоровления, не говоря уже об историях. Говорится и «Высшая сила», говорится «творец», говорится «Бог-отец». Конечно, для меня он есть личность, и не Высшая сила а сила высшего. Так вот, это программа духовная. Не знаю, как в России, в мире, но в Литве это называется духовные собрания.

Я прошла 12 шагов, мне их передал мой спонсор. Общение наше было около 7 месяцев, потому что были несколько месяцев разлуки по болезням, по командировкам её. Мы общались 7 месяцев один раз в неделю. И с тех моментов, по книге, по тексту я поняла, как Бог меня вёл всю жизнь с рождения. Сколько могла вспомнить с детства, просто я тогда не знала. И сейчас я говорю, в этот день, в этот момент вечерний, я понимаю на сей момент и надеюсь, что все глубже и шире будет после спикерской, потому что все отдала ему в руки. Он мне дал трезвость, и я в трезвости с ним живу, в нём. И в книге написано, как общаться с ним. Я поняла, что с детства он меня вёл. В юности я не знала эту жизнь, не понимала, кто тут руководит всем. Родители, школа, ещё что-то, но такие факты всплыли в течение программы, когда мне ее передавали.

И я вспоминала, какие были трудные моменты, и физические боли, и травмы. И, конечно, что связано с алкоголем, были большие дозы, много алкоголя, он разрушал мое тело, мозг. На сей момент я могу читать, мыслить, работать, жить, улыбаться, любить. И вот везде, везде был он. Я немножко расскажу свою историю, она немножко уникальная, я редко похожие истории слышу, но что-то слышала. Первый раз попробовала алкоголь в 18 лет, а до 18 лет я была из тех людей, молодых девушек, школьниц, что хорошо учились, слушались родителей. Все делала так, как положено, не была бунтарём и в 18 лет я поступила учиться. Была, как называется, «цементовка», группа из тридцати людей. И был напиток рождественский, красный, горячий, сладкий. Я помню много лет до сих пор, как написано, ощущение и как он во мне воздействовал. Свобода, тепло, улыбка, свет глаз, я могу смотреть на своих парней из группы. Я могу ходить по залу, выйти, войти, ничего не боюсь.

Первый раз на АА пришла в очень серьёзном положении 21 год назад. Я трезвая 7 лет, 21 год назад я пришла к вам, прибежала. Где я была 14 лет? Это болезнь. Это была болезнь, это и есть болезнь. Зависимость и болезнь от химического элемента алкоголя, что победила тело, органы, мозг. Это тройная зависимость. Она меня привела 21 год назад, я хотела уйти из жизни, хотела выпрыгнуть из окна своей квартиры первый раз в жизни. Я из такой семьи, где не было религии, даже речи быть не могло. Жили отец-коммунист, бабушка-коммунист, я — пионерка, комсомолка. И просто были два слова от этой мысли, страшной мысли. Я сказала два слова, и это уже сказала не я, это тоже потом поняла. Я сказала: «Боже, помоги». Два слова. И эти два слова воздействовали во мне потоком духовной воды, дождя и слез через все тело. Я уснула и забыла. Прошел месяц, я была на ярмарке, место знакомств. Была ярмарка, одна женщина попросила меня переночевать, я согласилась. Незнакомый человек через месяц после этих двух слов пришёл ко мне домой, и я хотела чем-то угостить крепким, а она мне говорит: «Спасибо. Я не пью, я алкоголик». Я смотрю и не понимаю, в чем дело тут.

Везде Бог действовал, я ещё не знала, кто это и что это, и как это, как он меня вёл. И тогда она рассказала свою жизнь. Оказывается, она с мужем, он уехал домой, они делали 12 шаг в другом городе. От моего города 200 километров. Они оба из сообщества. У нее было 6-7 лет трезвости, мужу — 5, но он уехал, она осталась и до пяти утра мне рассказывала свою жизнь, опыт. У меня челюсть отпадала, а глаза расширялись. Я помню эти вещи, они запоминаются на всю жизнь, они такие живые. Дух, он не умирает никогда, он вечен. Я говорю: «Что? Бог, ты есть, это ты мне ответил? Значит, есть такое место»? Она так смотрела на меня, потом мы общались, дружили немножко, а у меня в другой комнате мама с братом пили. И они шастали туды-сюды, и она говорила потом, вспоминала: «Я видела твоё выражение лица».

И тогда, через месяц, это был декабрь, в январе, после Нового года, я ворвалась на группу. И вот имею опыт в соответствии с программой, с силой высшего, как он ведёт, как он присматривает и за каждого борется своим духом и силой. Я ворвалась, а мне говорят: «Ты куда тут прибежала»? Я говорю: «Вы тут алкоголики? Я тоже». И вот что получилось. Опыт. Мне говорят: «Ходи каждый день и будешь трезвая». Тогда была группа каждый день единственная в Клайпеде. Я говорю: «Хорошо». И я ходила каждый день, каждый вечер ходила, 365 дней. И я набрала первый год трезвости во взрослом виде, не считая детства, юношества. И я была рада, я была рада. Служения были. И что начинается? Неполный год, опять декабрь, опять предпраздничные дела, у меня начинается психоз, в трезвом виде начинается психоз. Я хочу уйти из жизни, мне ничего не нравится, мне так плохо. Я сейчас знаю, чем болеет моя голова, алкоголя нет, а голова болеет. Это так трудно описать, это все темнота. Одет, обут, все хорошо в жизни по-человечески, по-женски. Дети, семья. И темнота.

И я только это узнала на седьмом году трезвости с программой, с книгой о своей болезни, а тогда не знала. Как-то так вышло, мне дали книгу, я ещё там её читала. У меня началась бессонница. Ходила на группы и на год трезвости получила медаль. Чай, печенье, все хорошо. Я уезжаю в другой город, в столицу, на праздники и я поднимаю алкогольный напиток. И вот так начинается моя другая жизнь. Через три дня возвращаюсь на группу. Опять год почти, десять месяцев трезвости. Хожу на группу и опять алкоголь, опять хожу, а потом перестаю ходить, потому что мне не понравилось, что у меня отобрали. Мне сказали читать снова с нуля, не считаются твои ни дни, ни этот год. С нуля. Все начало мне не нравиться. Я вышла и начала искать, кто мне поможет. И начинается такая история, что мне так стало плохо. Говорят: «Ну, алкоголик, ну, что тут удивляться? Идёшь дальше на группу, все делаешь». Но тогда в Литве не было передачи программы с глазу на глаз, спонсор с подспонсорным, по линии, как говорится, что через Атланту пришло в Европу, в Россию, в Литву.

В Литву пришло, как я знаю, 15 лет назад. Это очень мало, это очень мало. Через одного человека, мужчину из Арии. Потом Вильнюс. И это очень мало. Тогда нужно было ходить на группу, говорить, читать книгу, общаться друг с другом.

Мне было очень плохо, меня повезли в духовное общество. И там произошло чудо, небесное чудо. Я не была крещёной, никаких таких вещей не знала, меня крестили, и я уверовала на следующее утро, я узнала, кто авторитет на земле и в космосе, в человеке и для человека. Это не человек, авторитет есть Бог, творец, Бог. И потом я внутри узнала, почувствовала, что он отец мой. И тогда опять началась новая дорога с духовным обществом, но на группы я уже не ходила. И болезнь проявлялась. Год не пью. Я ничего не знала, книги не читала, спонсорства такого не было. А мне говорили «ходи на группу, общайся, сиди и будешь трезв». Мне это не помогло, я пошла туда опять, опять все тоже самое. Я год живу, заходит аллергия, физическая тяга. Иду за пищей в магазин, а у меня начинается… Глаза увидят информацию, и через глаз все тело хочет пить, хочет пить, опять война внутри, в голове. Это все тянулось. Потом болезнь меня привела, темнота привела, я сдалась. Это тянулось где-то 12 лет. В книге «12 на 12» где-то написано, что по статистике мировой, что если есть запои алкогольные, то это уже хронический алкоголизм, а тогда я еще останавливаться могла, меньше пила, потом дольше, потом дольше, потом дольше, больше, дольше.

И у меня так 12-13 лет продолжалось катавасия, можно сказать, без групп. Потом тут открывались новые группы, у нас Клайпеде, я заходила, ничего там не понимала, опять уходила. В духовном обществе не было алкоголиков, были нормальные люди из разных религиозных конфессий, которые по каким-то своим причинам искали Бога. Они молились, они общались, и там было мне очень хорошо, мне там было хорошо, я могла жить с ними, но мне надо прийти в жизнь, растить детей, ухаживать за мамой, жить, работать, зарабатывать деньги, за собой смотреть, как за женщиной. Мне очень, очень жизнь не нравилась, но я трезвая, а мне жить не хочется. Я трезвая, не хочется жить. Все не нравится. И в течение этих 12-13 лет Бог меня спасал, я молилась, я разговаривала с ним, потому что уже когда уверовала, так иначе не получается. Ходила на эти общины, общалась с ними, а они все не понимали: «Как ты так уверовала? Имеешь отца, его сына, знаешь все и пьёшь». Я говорю: «Я тоже не знаю, я не понимаю». Но были какие-то моменты о нашем Боге. Я уже достигла дна, были запои длинные, по две недели, без пищи, с первыми трясучками. Уже начались мысли, я молюсь, я хочу умереть, я хочу не вставать, не просыпаться, а мысли знаете какие? Иди в АА. Представляете?

Я опять говорю: «Ну, что там делать»? Я просыпаюсь — опять та, та, та, вся эта болезненная катавасия. Ну, хорошо, пойду в АА, опять там что-то открыли, может что-то поменялось. Похожу, похожу, опять ухожу, опять 12-13 лет. Не буду так долго рассказывать. И что получилось? За эти 12-13 лет я стала настоящей хронической алкоголичкой. В книге написано, что программа для вас, хронических, когда эти все симптомы основные у меня гарантированы. Только я начинаю пить, не могу остановиться, и включается автоматизм питья, аллергия на алкоголь в физическом теле, я сама не смогу остановиться и сама бросить не могу. Я что только не пробовала за эти года. И в книге тоже написано. Я со спонсором шла и прочитала про себя. Хоть писали Билл с Бобом, мужчины, американцы, в прошлом веке, а у болезни, оказывается, симптомы те же самые. Мы читаем и сопоставляем факты, и я говорю: «Ну да, ну так, тут про работу. И это про меня, и это».

— Ну, ты признаешь?

— Ну, конечно, да.

До спонсора ещё надо было дойти. Были очень тяжелые запои последние 3-4 недели. Это и капельницы, дома два раза, в наркологичке три раза. Я начала ходить на группы. Опять год, опять пью и вру, в группе вру «я сегодня трезвая», а сама пила вечером. Началось вранье, но хожу на группы, и вру. Два года врала. И тогда, в 2018 году, в феврале, я просыпаюсь на полу. Даже на колени не встала, лежала плашмя на полу, глаза просыпаются, и я трезвая, трезвая. Не так, что похмельная какая-то, а трезвая. Бог столько держал меня на полу, чтобы я проснулась трезвая. Наверное, чтобы не бежала в магазин или не ползла. Наш Бог меня 5 марта разбудил. Там, в телефоне сирли-пили начались в фейсбуке, у меня День рождения земной, он в День рождения земной меня приподнял. Видела много новичков, таких свежих наших братьев, сестер. И первая мысль: «Что? Опять жить»? Вторая мысль: «Боже, помоги, и буду делать все, что будет говорить АА»». Я иду в АА.

В подсознании уже своя полочка есть, я это всегда помню. Это стопроцентная мысль. Да, это только я могла почувствовать, это было 100%, никаких других мыслей. Нет, все. На полу кувыркалась, кувыркалась как-то, и надо просить помощи. Я звонила из группы человеку, брату по духу. Я говорю: «Можешь отвезти третий раз в наркологичку»? Он говорит: «Хорошо, подожди часик. Я собралась вся такая. Не помню, сколько пила, помню, что был февраль. Я проснулась в марте, чуть-чуть собралась: зубная щётка, расчёска, шапка набекрень. Все оставила, уехала. Полежала. И это третья «сдача» была, 33 дня пролежала, могла и больше лежать. Но уже был такой момент, что я иду домой. Днём мне мой Бог присылает человека, с моей первой группы, больше 20 лет трезвый. Мы с ним когда-то «здрасьте, до свидания». Он мне звонит и говорит: «Что ты делаешь? Что ты там делала»? Я говорю: «Ну, вот что я делала? Болела. Не, я отдыхала в санатории, в психушке». Чёрный юмор. Он говорит: «Давай встретимся». И вот через него, через этого человека, Бог мне сказал: «Лайма, ты должна брать спонсора, ты без программы не выйдешь».

А он же уже видел меня столько лет назад, 13 почти. И я тогда вечерком на группу, потом ещё на другую группу и начала смотреть, чувствовать. Очень мало женщин у нас спонсорят. И я тогда в одной группе была и что-то увидела незнакомое, но девятый год трезвости. И потом мне другая рекомендовала её, я к ней подошла. Написала, потом подошла, и я помню это чувство. Это чувство было, такая готовность была, знаете, чтобы только она мне не отказала, только не отказала. И это такая дрожь, как ребёнок. Мы встретились, немножко пообщались, она немножко о себе, я о себе. И она передала мне программу. А потом уже опять другая дорога. Что с этой программой делать? Она мне передала по-простому, без всяких добавок, из прочитанных книг, историй. Я так почувствовала, что я в анонимных алкоголиках, я официальный анонимный алкоголик, уже могу сказать. Я прошла программу, мне плохо. Я начала не то что слышать, я начала глотать спикерские. Этот телефон беру. У меня в голове эти сумасшествия такие, депрессуха была, но это уже другая история. Такие вещи конкретные. И с этим телефоном живу. Я с ним шла в город, и я все спикерские слушаю, слушаю, слушаю. Мне так мозги промывает.

Потом о Чаке Че услышала. Чака слушаю, слушаю, слушаю. Потом карантин этот. Опять мне так плохо. Я говорю: «Я без групп, Боже, ты меня в группы привёл, группы закрыл. Что делать»? Меня в интернет. Я все время была голодная, интересовалась все время, что это за программа. Я прошла, что с ней делать? Бог придумал так, чтобы я искала. Я сама искала, так как голодная по информации. Тут не было у кого спросить. Трезвый? Трезвый. Ну да, конечно, в книге написано. Но книга не сразу появилась, только в 39 году программа была написана. А что было? Что один алкоголик остаётся трезвым. Так есть и есть такие группы, есть такие люди, им очень хорошо. Но это не мне, это не обо мне. Мне с моим хроническим алкоголизмом, со всеми стадиями… И когда мне надо учиться трезво жить, трезво мыслить, трезво жить, трезво принимать, трезво любить, трезво смеяться. Я после года только начала смеяться, шесть лет назад. Гормоны были все пропиты, алкоголь перестал действовать. Этот этап тоже я прошла: литров много, а действий нет. А если много литров, значит, лежишь.

И я тогда опять: «Боже, что делать, что делать»? Мне дают опять через людей, что есть информация на онлайн. Меня привели через литовцев, братьев, сестёр, которые хорошо русский понимают, что есть российские группы. Я давай туда переключаться. И так понемножку, понемножку, уже к осени, добралась до аа24.онлайн. Я сутками была, можно так сказать. Ну, немножко тут вру, немножко и спала, но я была сутками. Можно сказать, что я купалась в вашей речи. А это говорил Бог, это говорил Бог через вас, и в меня все вливалось, вливалось. Конечно, были юмористические вещи, когда я прихожу на онлайн, уже мир большой, русскоязычный мир тоже большой. В Литве так не говорили: «Третий шаг, четвертый. Как у тебя работает шестёрка, семёрка, девятка»? О чем тут опять, что-то такое? По нумерациям таким, что такое? Кошмарчики. Но я не сдавалась. Боже, что ты тут придумал? Было три абсолюта, потом шесть пунктов разделили по истории, много не знаю, потом 12 пунктов. А сейчас так, как читали вы шаги. Бог, как я его понимаю. Как я понимаю его? Как общаюсь, так и понимаю. Он-то меня знает, как говорится, он меня знает. Я не родившись еще была, он знает, когда я уйду, он даже знает, когда он меня обнимет в своём мире. А я-то ничего не знаю, я ребёнок.

И тогда началась моя дорога, опять слушаю какие-то семинары и опять сюда. А я все голодная, все слушаю, у меня тут шурупчики, шурупчики. И наконец-то они начали слипаться, я начала выздоравливать. Я второго шага тоже не понимала, как можно сказать: «Мы поняли, что только Высшая сила, Бог, может вернуть здравомыслие». Как я могу понять, если я ничего не могу поменять? Оказывается, конечно, опять в книге написано, это опыт. Тот, кто уже прошёл, они пишут о себе. Мне никто не разъяснял ничего, никто ничего не понимает. Главное, трезвый. Ну и хорошо, да, но мне этого не хватало. И началось выздоровление. Началось как? Началось отделяться. Было мне два с половиной года трезвости, что-то новое организовываться начало, потому что много лет пила. В два с половиной года трезвости хотеть иметь какое-то такое просветление. Может, так бывает, но это не со мной. Выздоровление началось у меня так, что я искала у других, как они выздоравливают, что тут должно выздоравливать. Опыт. Дайте опыт, опыт. Все только говорят, трезвые сидят на группе, а опыт? Дайте мне опыт. Я спрашивала, а небеса ответили мне. Когда началось такое в голове очень сильное о других людях, был такой момент, как по книге в главе про актера, что они там стоят, обо мне говорят. И потом тот уже смотрит на меня… Я такое увидела! Этот трезвый светлый ум, немножечко просветлел. Он увидел, что внутри, кто там орудует моей информацией, что там это режиссёр и сценарист или игрок. Мне так плохо стало. С одной стороны плохо, с другой — хорошо. Я говорю: «Что? Это и есть болезнь, это всю жизнь мне так? Это же люди встретились через окно, увиделись друг с другом, говорят, а я думаю, что они обо и мне пальцем тычут». Смотрят они на ребёнка, я думала, что они обо мне.

И потом я начала понимать, конечно. В 11 шаге я начала уже применять молитву и медитацию, размышления. Начала сопоставлять отдельные моменты в жизни, что руководила тут эго персона. Эта эгоистическая персона, она кто? Она информация отрицательная, ничего ей не нравится. Погода не такая. Я начала видеть, с какой мыслью я встаю, просыпаюсь. Я могу помолиться, что-то делала, а глаза смотрят в окно, и там говорят: «Какая плохая погода». Как погода может быть плохая? Погода есть погода. Я когда начала это разделять, что я всю жизнь так жила, может, с детства от родителей, потому что им тоже было плохо. А мне информация в голову входила. Все плохие, учителя плохие, потом друзья плохие, все плохие. Все не так. Почему надо мне тут все убирать? Почему тот не так смотрит? И начало это отделяться. И я, когда узнала, о чем болезнь, чем тут болеет моя голова, тогда началось выздоровление, а выздоровление началось от того, что я тренировалась, как быстро я начинаю понимать, чьи мысли и где я. И это осознанность, сознательное понятие момента. Что во мне? Я практиковала и практикую.

И когда я начала узнавать, особенно этот плацдарм, понятие болезни, конечно, концентрация есть в АА, потому что трезвый, но полно трезвых сумасшедших, в том числе и я. Я начала понимать, что мне со всеми хорошо, никто много не говорит, особенно после того, как начала понимать, не разрешать этому эго, старой информации, руководить умом, телом, эмоциями, настроением. Но в АА это уже труднее, труднее плацдарм, потому что там все вибрируют мысли этой больной головы, но там я поняла, что то, что у меня ещё есть, там выскакивает. И есть возможность мне это обсудить и рассказать. Когда иду с одной мыслью, что: «Ой, все хорошо, побуду в группе, может, новичок, может, так я поделюсь». Я знаю, для чего сейчас хожу на группу. Для того, чтобы поделиться, что выход есть, коротко рассказать. Нам дают 10-15 минут на первый шаг, когда новичок есть. Потому что с двух больниц приходят на группы. Тогда мне очень хорошо, я так коротко говорю, что есть выход, и все.

И я шла на группу, если есть опыт поделиться, с одним настроем, а потом сижу, слушаю, очень хорошо говорить о себе. Все хорошо вроде бы. А в голове выскакивает: «Этому должна сделать «девятку», соседу. Я ему там на телефоне наговорила, разозлилась, потому что он не так говорил, как я хотела. И перерыв. Я его хватаю, говорю: «Слушай…». А так неудобно, я, как ребенок перед учителем. Это было года два назад. Я говорю: «Помнишь тот разговор по телефону? Я начала тебя осуждать разозлилась, накричала»? Он говорит: «Ну, помню». Я говорю: «Извини». На группу вытащили, мы тут выздоравливаем. Если я тут расскажу, что выздоровела, что у меня здравомыслие появилось, я знаю, что будет, меня поведёт Бог на группу и покажет, из подсознания вытащит такую болячку… И, слава Богу, будет кому отдать или рассказать, признаться. Конечно, раньше признаваться было трудно, там я немножко приукрасила, может, и сейчас приукрашиваю немножко, но уже очень мало. Если говорю «ой, 100 лет не виделись». Так, может, сейчас скажу, что 50 лет.

Дух света, он совесть очень освещает. Чем больше выздоравливает ум, светлеет подсознание, тем больше такая яркость освещения темноты. Вылезают темные ситуации, прошлые темные моменты, боязнь. У меня очень, очень, очень страх большой. У меня страх во всем, даже такой страх, что надо идти к врачу или в какое-то государственное учреждение. У меня страх такой, что живот крутит, нездоровый страх. И это, наверное, корни. В трезвой жизни, на этих годах и месяцах выздоровления я поняла, что это с детства идёт. Идёт и идёт, это мне помогает понять, откуда ноги растут. Да, мне лучше знать, чем не знать.

На группах мы молимся в начале, молитва спокойствия. Потом в конце молимся. Раньше думала, что на группе я встречу мужа, мужчину, потому что одинокая. Это женское начало все время ноет, ноет все, она хочет ещё. Старость на носу, а все хочет, хочет. Я не сопротивляюсь, потому что это так тело придумано. Неважно, сколько лет, а мысли все те же. И денег хочется больше, и красоты. Но я уже знаю, что это иллюзия. Все, что я имею сейчас, я имею то, что мне положено и это самое лучшее, что у меня есть. И дружить, думала, на группе буду. Я поняла по трезвости, что иду на группу, чтобы, как у нас было читано, было кому идти дальше, кто-то нашёл страдающего человека, который тоже болеет. И сейчас молодеет болезнь. Болезнь у нас в Литве молодеет, по несколько зависимостей, молодые красивые люди приходят. И радость, и печаль в каждом. И свет, и тьма, и радость, и печаль.

Я уже знаю, для чего я иду на группу, потому что, когда начала выздоравливать, поняла, в чем программа, что один день, одни сутки прожить с Богом. Болезнь не вылечивается. Неважно, сколько лет трезвости, если попадает мне в организм чаяно или нечаянно – все, включится механизм тяги. Это все и в книге написано, это я имею. Но выздоровление — это умственное. Могу сказать всем, что я была и один день трезвой, много дней трезвой, но программа, точно могу сказать, программа выздоровления. А Бог, как мы его понимаем. Как понимаем, так самый лучший, понятие каждому своё, но рост, как и духовный, так и умственный, все растёт, все к лучшему, если я общаюсь с этим источником, который и сотворил меня, мир, Землю. И красивые слова, радость, счастье — от духа. Не от спиртного, от духа, хотя спиртное называют «спиритус» — дух, но это уже вранье, не от мира сего, от темноты. Я как-то раньше и понимала, думаю, что искала счастье, радость, дружбу. А оказывается, это от духа, меня обманули.

Я могу уже и закончить. Спасибо Богу, спасибо вам за приглашение, за то, что смогла по-русски поделиться. Очень люблю русский язык, литературу, людей. Папа — русский, мама — литовка. Любовь нечаянно нагрянет, когда её совсем не ждёшь. Спасибо вам, вам всем трезвой жизни и счастья.

Вопрос: как у тебя получилось зацепиться за программу? Какие инструменты от срыва?

Ответ: очень, очень будет неприятный ответ. Ответ будет такой. Это боль, боль, даже не та физическая, а дно, моё дно. И это боль. Меня привела боль. Пока я могла остановиться, и алкоголь действовал… Я же слышала, что там идут, и я приходила. Нет, мой опыт очень неприятен. Лучше идти сразу, как только хочется бросить пить. А у меня был тьма, боль, дно, сдача, сдача всего: и туловища, и физическое, и эмоциональное. И все, и жива осталась. И тогда я уже приползла на этих коленках, попросила помощи и приняла все, иначе никак. Я слышала, что все равно идти в АА. Идти, идти, идти, идти. Очень все рады. Знаешь, в группе очень все рады, тем, которые приходят в после пьянки, очень рады. Пьяная голова говорит, что сейчас все меня будут осуждать. Это неправда. Это специально голова говорит, чтобы ты шёл в магазин. Все рады. Никогда в мире, я думаю, никто не осудил, что после выпивки первый день пришёл, он, может, даже с похмела, может и немножко сапожком таким, главное там не говорить на группе. Это очень здорово, это прекрасно. Идти, идти, идти. Очень много опытов есть, которые шли, шли, шли, шли, не сдавались. А потом – бац! 20 лет трезвый. Это наш Бог так действует. Главное, идти вперёд. Я у вас в группе и в моей группе слышала: «Падай — так вперёд. Хоть на этот 1 метр 70, но вперёд.

Вопрос: поделись, пожалуйста, опытом, на каких условиях ты передаёшь программу и в каких случаях расстаёшься и не продолжаешь читать книгу?

Ответ: сейчас я расскажу. Тоже в этих вопросах сама разбиралась. Начну с конца вопроса. В каких случаях? Если пьёт. У меня недавно был опыт, мы только начали, потом запил. Я тогда предлагаю мой стопроцентный наказ: «Идти на группы». Если человек не идёт на группы, а хочет только, чтобы я спонсорила, вот так встречаться, я сразу отказываюсь. И в этом моменте было, что запивают, не ходят на группы. Бог дает освобождение, а ты должен передать другому. Бесплатно получаешь, бесплатно отдаешь. Это так работает духовный мир. Что получил, должен делиться, и тогда это во мне укореняется и укрепляется. И я в этом чувствую радость, потому что божественную энергию надо отдавать.

Конечно, вранье, но я получаю такое. Имела опыт, что отпускала человека. Видела, что идёт, но бывало, что не выходит. А что я делаю, чтобы начать? Конечно, я получила опыт от других, и это работает. Я прошу, чтобы звонил в одно время каждый вечер, был пунктуальным. Не каждый второй, каждый вечер делала. Я это тоже делала. Я помню, что делал ум. Не хотел звонить, зачем звонить? Но я так хотела пройти программу, что мне спонсор не отказал. Эта готовность быть трезвость получить. Я не хочу терпеть, мне плохо. Я все делала, скрепя зубами. Это тоже обязательно. Один раз не позвонил, второй раз. Это время я назначаю подспонсорному, а она не выполняет, тогда о чем мы будем говорить?

А так я слишком не муштрирую. Все в книге написано по книге, все по книге. Ничего не пишем. Где надо писать, пишем, а так больше ничего не надо писать.

Вопрос: были в трезвости апатии и нежелание что-либо делать? Как долго это держится?

Ответ: пугать не буду, но смогу. У меня очень была долгая депрессия, в трезвости очень долго, но я не обращалась к психиатрам, лекарств никаких не употребляла. Но понимала, что у меня, я боялась зависнуть на них, видела людей с этими вещами. Просто я знала, что имею одну смертельную болезнь, алкоголизм, и я должна поддерживать духовную свою сущность, свой внутренний мир. С основными шагами, 10, 11, 12 шаг, рабочие такие, также другие вещи делать. Я должна поддерживать своё состояние: не быть уставшей, не быть голодной, эти такие простые человеческие вещи, идти на группу, общаться с анонимными, читать, молитва, утром насыщаться духом, этим временем. Как я говорю своим подопечным, когда были, что 24 часа в сутки нам даётся, каждому человеку в мире. Человек живёт здесь и сейчас, в этот момент, вне зависимости от болезни, которой он болеет, но только мы уже знаем, а другие, может, не знают.

В этот день я должна просыпаться, должна общаться с этим человеком, со своим духовным наставником, с Богом моим. Все, как надо, надо благодарить. И я начинаю благодарить за трезвость, за трезвость постоянно благодарю: и утром, и днём, и вечером, это уже обязательно, за все остальное тоже. Это и есть общение, я с ним контактирую. Я говорю, общаюсь. Как я говорю, 24 часа в сутки. И если я утром — 15 минут, днём — 15 минут и вечером — 15 минут, итого 45 минут. А 24 часа? Остальное время где моя голова? И когда я читала 11 шаг, поняла, что во все дела, везде паузу, привычку вырабатывать везде. Телефон звонит — пауза «Бог, ты, говори», дверь открываешь — «Бог, ты говори». Это я так делала, мне так надо было. Когда я этим моменты начала заполнять им, начала понимать, стало лучше с головой, начала наполняться эта пустота, хаос головы, как говорится, мустанги. Там скачут мустанги, мысли скакуны, мои мысли, мои скакуны. Голова начала заполняться этим духом, спокойствием.

Так вот, понемножку депрессия ушла, но я делала все. Я знала, что домой пойду, мне надо ещё было маму присматривать, она была лежачая, с памперсом. Мне было так плохо, я включала телефон, я все делала, чтобы выйти из головы, но телефон был не с фильмом, не с сериалом, а был со спикерскими, какими-то духовными молитвами или музыка. Я знала, что это пройдёт, у других прошло и у меня пройдет. Но я ходила на группы, я общалась, была дисциплинированной. Я расписывала свою жизнь, у меня были блокноты, каждый день писала, что делать. Мне все помогало, я знала, что это временно. Надо новую жизнь настраивать. Не анархию в голове, хаос в жизни: хочу — сплю, хочу — пью, не хочу — не работаю, что хочу, то творю. Алкоголя нет, а голова-то осталась, значит, я все должна на 180 градусов по-другому делать. А результат я хочу сразу получать, чтобы было все префект, сразу весело. Должны сразу друзья быть и все. Нет, никто не будет меня веселить и голову заполнять. Люди не могут помочь, люди временные, можно встретиться, поговорить, а в голове Бог все время, постоянно, надо с ним говорить. Я с ним говорю и буду говорить. Жизнь такая. Сколько говорю, столько получаю. Так только наполняюсь.

Даже слышала, как говорится: «А, да, я с Богом общаюсь, когда плохо, плохо». А я уже общаюсь, когда хорошо, чтобы мне не было плохо. Уже благодарю. Все проходит день за днём, даже рана, маленькая рана должна зажить. Три дня, пять. А привычка все по-быстрому — это от алкоголя было у меня. Если хочу пить, так неважно, что я этот костюм лыжника на пижаму надела, и бегом в магазин. Эта привычка бегать в голову вдарит и в попку, и бегу. Неважно, волосы грязные или не грязные, нос красный или нет. Привычки же остались все по-быстрому. А когда это начала понимать, перестало пугать, все пройдёт. Так что все будет хорошо, сестричка.

Вопрос: как делаешь 11 шаг? И сразу ли получалось сделать это на ежедневной основе?

Ответ: 11 шаг. Молитва, разговор у меня с Богом. Конечно, с утра я просыпаюсь и сразу молюсь. Мне очень нравится «Отче наш». Я его почувствовала и чувствую. И потом благодарю за все лёжа в постели. В спикерских услышала, конечно, у нас братья, сестры с юмором так говорят: «Нет, нет, я с кровати до туалета без Бога не побегу. Мне нельзя так». Я тоже так, ну так вот. Я разговариваю за все: за физическое тело, за здоровье, за глаза, за ушки, за все, за все, за все, за детей. Бывает, что в кровати молюсь за родных. У меня по-простому, я каждого вспоминаю и говорю: «Люблю тебя, люблю тебя, люблю тебя, люблю тебя». Или Бога прошу, говорю: «Ну, дай всем хорошего здоровья». Бывает, я знаю, какие есть вещи. И где-то это выходит около получаса. Потом встаю и опять с Богом идём. Как с Богом иду? Я вижу, что у меня в голове спокойствие. И я говорю: «Ну, идём кофе пить, идём». И спокойствие в голове, у меня нет такого, что я буду делать в обед, вечером.

И вот так мы общаемся. Это просто когда дух заполняет через практику, через время. Это и есть полнота, полнота такая, такая. Уже нет тут хаоса. А мозг же компьютер. Если файлы уже новые понемножку, чук, чук, чук вкладывается новая информация, значит, и там, внутри. Тогда по всему телу идёт духовный свет, заполнение. Мы так общаемся, общаемся, общаемся, потом кофейку, а потом опять я сажусь. Уже тогда по существу посижу и где-то около часа. Удобно сяду и в мыслях все разговариваю, обсуждаю, какие-то мысли приходят. И направляю мысли на личность, на Бога-отца или на его сына, с личностью говорю, и тогда чувствую спокойствие, спокойствие, спокойствие. Это спокойствие, умиротворение, оно как-то переходит в медитацию. И эта медитация у меня сидеть в тишине, я тихо сижу. И где-то если это уже очень качественно, то час занимает И это очень приятно. Раньше было 10 минут, 20 минут. Могу обсуждать с ним что-то, немножко, как ребёнок, философствовать.

Главное, я знаю, с кем я общаюсь. Не со своей головой, а с Высшей силой, с Богом. А его сила есть дух, дух. Это вся книга о духе. Когда я начала работать, начала читать, помню, по страничке, мне надо было для наставницы. Страница текста — и сразу такая сила, такая радость. Даже неважно, какую страницу, точно, слова стали телом, и все работает. Это точно я проверила, но это со временем опять пришло. Сначала надо много текста, потом страничку, а потом уже слово начинает работать. Одно слово берёшь, и прямо… Как я раньше не видела? И так в течение дня. Обсуждаю день, куда, как. Уже понемножку у меня это все налажено. Потом вечерком уже обсуждаю, что как. Если есть уже негативность внутренняя, связанная с чем-то, то я сразу на ходу обсуждаю это, обсуждаю столько времени, раскладываю в мыслях с Богом, пока оно не растворяется в любви. В голове оно исчезает, исчезает. Раньше надо было на коленях молиться, чтобы из головы ушло. Сейчас такого не надо, сейчас хватает вот так.

И потом вечером, перед сном, опять благодарность за трезвость, за все, за все, за все. Раньше было по-другому. Бывало, что я с негативностью засыпала. Конечно, тоже имею опыт, не надо бояться и вообще ничего не надо бояться, все к лучшему, присмотрено за нами за всеми. Утром просыпаюсь с этой негативной мыслью и все, должна опять её разбирать, если вечерком заснула. Так что ничего не пропадает, пока не освобожусь от неё, не расскажу, как в седьмом шаге. Должна рассказать все ему, Богу, себе. А если в это попал ещё живой человек, надо и ему признать, как девятый шаг. И о себе сказать, про себя говорить, не извиняться, ничего, просто сказать. Ну, конечно, «извиниться» — красивое слово, но сначала надо громко рассказать. Тогда работает седьмой шаг, я так понимаю. А то, что там про мысли все писать, нет. Бывает, что надо все громко рассказать, признаться другому. Даже у меня даже однажды сработало, что я другому человеку не из АА рассказала, и то убрал из головы. Так что это признание.

Вопрос: проходила ли традиции, помогают ли они в жизни?

Ответ: официально традиции со спонсором я не проходила. Намерение есть. Сейчас у нас в нашем городе и по Литве групповые так делают. Я думаю, да. Большое желание есть. Такое понятие у меня есть, потому, что читала и обсуждала в коллективе, в группах, но так индивидуально — нет.

Вопрос: как ты думаешь, можно кроме программы АА заниматься ещё и с психологом? Проблема получения удовольствия в жизни трезвым.

Ответ: я думаю, что все можно. Сначала программа, потом психолог. Я не имела этот опыт, только в больнице у нас были, а такой индивидуальной работы не было. Индивидуально не имею опыта. Но слышала, что другие работают, потому что после больниц других Миннесота. В Литве есть, «Миннесота» очень популярна. На 28 дней закрывают. Они там проходят. Я видела, что одним помогают, другим – нет. Я индивидуального психолога не имела.

Вопрос: хотелось ли тебе когда-нибудь за твой срок трезвости бросить программу и уйти в свободное плавание? Были ли у тебя такие мысли?

Ответ: я там была. Свободное плавание. Интересно, знаешь что, сестричка, если свободное плавание, то с программой будет лучше, с Богом. Потому что программа — это инструкция, как врачи прописывают инструкции и рецепты «делай то, делай то, и ты получишь то». И есть такие, которые одну таблетку скушают и больше не делают, потому что им становится лучше. Значит, болезнь не очень их затронула. А если болезнь очень трудная, он этот рецепт и эти лекарства в свободное плавание возьмёт, чтоб только не болело. Конечно, программа – есть инструкция мне очень помогла сопоставить духовную общину свою. Это очень такой интересный вопрос. Я очень коротко скажу, там такого не было. Просто я у духовного учителя спрашивала: «А как с эгоистом, который все себе, это в голове такое»? Конечно, у них не было алкашей. Но все равно, эгоизм есть, весь мир болеет эгоизмом, только степень меньше-больше.

А он говорит, что когда такие люди, не алкоголики, общаются с Богом, молятся, больше бывают в духовном состоянии, 11 шаг делают, у них автоматически просветляется дух, он освещает эти негативные прошедшие года, нехорошие вещи в жизни, нечестность. Они просветляются, и они начинают идти и это высказывать, совершают духовный путь. И это автоматически выходит. Сколько я общаюсь со светом, с личностью света, с Богом-творцом, столько мне освещают. Это все совпадает с моими знаниями и понятиями. Почему программа подходит агностикам, атеистам, мусульманам и всем детям Бога, потому что голова из тоже самого теста и болезнь эгоизма — тоже самое. Неважно, кто что употребляет, много зависимостей. Я алкоголик. И когда я это выписываю сама, что меня эта темнота отгораживает от духа света, от творца, который льёт свет постоянно, от солнца, звезд… Мне плохо, потому что у меня тут темнота, все загажено эго.

У меня папа капитан был корабля, я плавала на корабле. Это хорошая вещь. Там хорошие качки. С Богом все хорошо выйдет. Так что можно плавать с Богом. И бежать, и плавать, и спортом заниматься, и творить, и рисовать, и вязать, и пищу готовить и кушать.