Сербия, г. Белград

Домашняя группа: Решение

ТЕМА: Помочь такому как мы могут только такие как мы. С СУРДОПЕРЕВОДОМ

Меня зовут Марат. Я алкоголик. Всем привет. Новичков приветствую, если есть такие. Хотел поблагодарить за возможность, которая выпала. Она неожиданно абсолютно случилась, потому что сегодня планировалось, что спикером будет мой спонсор, но он, к сожалению, приболел. Дай Бог ему здоровья. И когда мне позвонили, честно говоря, во-первых, не отозвалась очень сильно тема, а во-вторых, я как-то даже обсудил потом, после этого со спонсором, это благо, он говорить может еле-еле, я уверенно согласился, потому что когда-то проходил тоже через первые спикерские, и мне очень сильно отзывалось. И я каждый день начинаю с молитвы. И в этой молитве у меня практически каждый день просьба о том, чтобы Бог дал мне возможность быть полезным, где-то послужить, кому-то помочь. И если это не это сейчас, то что? Бог так работает. Поэтому я с благодарностью принял это. И спасибо вам ещё раз за эту возможность, которая выпала.

Я потихонечку начну и буду плавно, наверное, касаться этой основной темы нашей «Помочь такому, как мы, могут только такие, как мы». Мне 46 лет исполнилось в этом году, я остановился в своём разрушении всего вокруг чуть больше года назад, ровно в своё сорокапятилетие, потому что практически умер. У меня случилась непонятно от чего передозировка, потому что замешано было огромное количество всего и вся во мне. И внутренне я как будто бы стремился к смерти, но этого не подтверждал, что ли, и только по прошествии шагов и какого-то времени, когда появились уже подспонсорные, когда появились задания, эти первые об истории болезни, я перечитывал свою и понял, что все было направлено абсолютно на то, чтобы умереть, потому что жить, воспринимая себя таким, каким я был, и то, какой была вокруг меня действительность, я абсолютно не мог, был не в состоянии, поэтому алкоголь был основным моим инструментом для того, чтобы я мог каким-то образом вообще существовать.

И существовал я достаточно неплохо. При всей моей пагубности и при всем моём излиянии, пил я достаточно много последнее время, последний год запоя моего я себя идентифицирую как функционального алкоголика, только по милости божьей меня не выгнали с работы. Я умудрялся каким-то образом совмещать это. Я пил где-то, наверное, 30 лет из своей жизни. С перерывом на реабилитационный центр, в котором я лежал три с половиной года. Я все это время или выпивал, или просто запойно пил. Помимо этого в моей жизни были наркотики. И последнее время эти наркотики вместе с алкоголем были неотъемлемой частью моего рациона. Возможно, иногда и единственной частью. И это все привело меня на самое донное дно, если хотите, я был обитателем, сомом этого дна.

Я разрушил практически все в своей жизни. У меня было два опыта семейной жизни, трое детей от двух браков. И сейчас второй брак, который я тоже развалил, будучи уже в программе. Ушёл из семьи, потому что понял, что это честно будет по отношению к супруге и по отношению к самому себе. Разрушил отношения со своей семьёй, с родителями, с братом. Друзья, которые меня окружали, они все мои были соупотребители, единицы тех, кто не отвернулся, и те, которые были, не употребляющие в таком количестве и таким образом алкоголь, остались. Опыта подшивок у меня, к сожалению, не было, но у меня огромный опыт реабилитаций, три с половиной года, психологов, каких-то препаратов. И все, что возможно и придумано на сегодняшний, наверное, момент, чтобы остановиться. Потому что вокруг меня были люди, которые меня любили, и они постоянно делали какие-то попытки меня вразумить, которые, к сожалению, всегда проваливались, пока это все не дошло до момента, когда я сам себя практически не загнал в гроб.

И я сейчас вспоминаю какие-то детали из этого, когда появился доктор, глаза ребёнка своего. Я жил отдельно в комнате, там как мышь такая существовал. Выходил на работу, приходил со спрятанными бутылками и не только. Не выходил оттуда, пока мне не надо было выйти опять на работу. Я опять выпивал, шёл каким-то образом, как-то это все проживал. И я сейчас вспоминаю эти испуганные глаза ребёнка. И вся эта мелодрама, которая вокруг творилась. Приехали родители, потому что у меня было сорокапятилетие, все хотели меня как-то поддержать, потому что все уже знали о том, в каком я состоянии, и у меня ломается очередной раз семья.

Все приехали, брат с детьми, и все увидели этот ужас, который меня каким-то образом, видимо, сдёрнул. И когда я пришёл в себя, то сказал себе, что больше не буду пить. Но по прошествии трех месяцев этой сухой трезвости, приехал мой друг, бывший соупотребитель, сюда, в Белград. Я живу в Белграде, в Сербии сейчас уже лет 6. И я ему рассказал свою историю. Я слышал что-то о том, что друг мой давным-давно завязал, и то, что он ходит на группы, но никакой конкретики не хотел даже знать, хотя мы потом как-то с ним сидели, и он мне говорил, что делал большое количество раз подходы ко мне с целью, чтобы я попробовал, дал шанс программе, сходил на группу.

Мне все это казалось почему-то далёким, несмотря на то, что я был классический основной клиент нашего сообщества. В этот раз его слова дошли до меня, и я попробовал прийти на группу здесь, в Белграде. Первое, что меня поразило, первое, что меня, можно сказать, положило на лопатки, это то, что все человек десять, которые присутствовали на этой живой группе, мне напутствие высказывали. И каждое практически отзывалось во мне таким образом, что мне казалось, что этот же человек переживал и переживает или живёт моей жизнью. И были люди, которые дали эту обратную связь о том, что с ними творится тоже самое или творилось тоже самое. Были люди, которые говорили о своём нынешнем состоянии с таким блеском в глазах, что мне, анализируя потом это первое собрание, захотелось зажить именно такой жизнью.

Хотя я несколько месяцев уже не употреблял, постепенно возвращалось состояние физическое, к норме приходило, естественно, брался за все подряд, лишь бы убить все это свободное время: занимался спортом, пытался быть с детьми, хотя у меня там все было сломано, меня иногда не подпускали, иногда были против. Я пытался восстановить репутацию на работе и проходил через первую реакцию о том, что лучше б ты пил. Такие насмешки, через которые, наверное, многие проходят после того, как перестают употреблять, а круг общения был исключительно из людей употребляющих. И, несмотря на то, что на работе все работают, тем не менее, основным видом отдыха был алкоголь. Совместные какие-то посиделки.

Я анализирую то, что произошло со мной на первом собрании. Не сразу же пошёл на второе, хотя понимал, что мне нужно туда идти, потому что там такой отклик случился со мной, которого не случалось достаточно давно. Я себя чувствовал очень сильно одиноким, и, несмотря на то, что был, да и есть, наверное, разговорчивый, говорил я все время в состоянии аффекта, говорил много, говорил то, о чем не понимаю или понимаю. Но при всем при этом, несмотря на большую говорливость и какие-то уши, иногда случайные, иногда одни и те же, которые наверняка уже устали слушать это все, я чувствовал себя глубоко одиноким человеком. А на группе все меня окружив, раздав телефоны, дали понять, что я не один, и мне это желание идти ещё раз туда перевесило весь тот внутренний стыд и непонимание того, зачем я туда опять пойду.

Да, хорошие люди, да, что-то решают, но никакого понимания того, что я там буду делать, каким я буду элементом этого всего, частью, буду ли частью до конца, я этого не понимал. Но это перевесило желание очутиться ещё раз в этой атмосфере. И я пошёл ещё раз. И с тех пор, со второго раза, я начал ходить. Благо, у меня появилось время, учитывая, что семья уехала на какое-то время в Россию, у меня появилось время, которое я полностью начал посвящать походам на группы, чтобы вникнуть. Я захотел вникнуть, что творится. Почему мой друг, который 14 лет остаётся трезвым, до сих пор туда ходит, что он там находит, что там происходит. И я начал всеми своими фибрами, всеми своими чувствами пытаться это рассмотреть. И где-то на третьем собрании я понял (там очень часто говорили про спонсоров), что мне нужно брать спонсора.

Учитывая мой большой опыт, я его до сих пор таким считаю, хотя знаю людей, которые намного дольше находились в реабилитационных центрах, я в этот момент подошёл большим, моё эго было в этот момент раздуто, я немножко себя более раскованно почувствовал на группах и понял что не самый плохой человек на земле, что имею право на жизнь. Во мне чувство вины подутихать начало. И я начал думать о спонсоре, параллельно думая, что это за человек должен быть и что он может дать такому, который прошёл три с половиной года реабилитации. А в реабилитации я был в христианском центре и дошёл, если аналогию проводить по нашей программе, до человека, который точно также спикерил, у меня были подспонсорные, их можно так, наверное, назвать, большое количество, очень много служил и так далее.

Я считал, что редкий, наверное, чувак, может со мной чем-то поделиться. Пока кто-то мне не сказал о том, что человек будет просто проводить меня по тем шагам, которые прошёл он. А учитывая то, что шаги, я абсолютно не понимал, в какой-то момент, мучаясь этими муками выбора, решил что подойду к тому, кто первый поднимет руку, что буду относиться к этому так: буду всячески давить самого себя и просто слушать, смотреть, чтобы этот профессионал по шагам провёл профессионально меня по ним. Ещё, конечно, я слышал параллельно о том, что и спонсор в этот момент получает какую-то помощь, и меня это ещё немножко тоже приободрило, поэтому я подошёл к первому поднявшему руку человеку и попросил его провести меня по шагам. И сейчас, по прошествии этого всего времени, я понимаю о том, что Бог, он просто смотрит и видит, и всегда в нужный момент нужного человека, нужную ситуацию разрешит правильно, даст ответы.

И когда осознаешь такие вещи уже сейчас, я немного забегаю вперёд, понимаешь, что это насколько это круто. Я сейчас говорю, у меня даже мурашки пробегают. Я выбрал крутого спонсора, хоть он был немногим больше меня трезвый, а сам по себе он младше меня лет на десять. Почему-то в тот момент меня это никак не смущало, потому что я был настроен исключительно на механическое прохождение, я не знал абсолютно сути никакой, но был настроен на какое-то механическое прохождение этих шагов. И мне человек с большим опытом выздоровления, тоже его отрекомендовал, что человек с большим опытом. И этот человек в моей жизни потом сыграл большую роль, потому что практически на каждую ситуацию, по которой я звонил спонсору, у него находились какие-то слова, мы вместе с ним находили какие-то решения, и всегда это только помогало, и всегда это только отзывалось, и всегда это делало меня лучше или делало ситуацию, обстановку более спокойной.

Я пошёл по шагам, пошёл беспрекословно, потому что в какой-то момент я понял, что абсолютно не хочу назад, у меня стало искреннее улыбаться лицо. Я начал видеть новичков, приходящих к нам на группу. У меня получалось делиться, я стал более спокойно дышать. Я принял решение о том, что мне нужно из семьи уйти для того, чтобы по-новому и со стороны посмотреть, окрепнуть, измениться. И, может быть изначально какие-то элементы корысти во мне были, что-то такое доказать, эгоизма немного было. И это тоже была рекомендация спонсора, но каждый раз это все говорило мне и говорит до сих пор о том, что это все было правильно, что шаги были предприняты правильные, что и со спонсором я угадал. Бог таким образом мне помог. Спас, дал человека, дал программу. Так про детей говорят, что если Бог даёт ребёнка, он даст и чем его кормить. Поэтому мне боженька помогал и помогает до сих пор.

Мы на первой встрече со спонсором делились друг с другом, я услышал сразу же о том, что и у него такие ситуации были. И у спонсора моего спонсора, который часто делится на собрании, в беседах личных. И это то, о чем сегодняшняя тема, почему таким, как нам могут помочь только такие, как мы. Та боль, которую переживали и переживают алкоголики, и я переживал. У меня сейчас есть подспонсорные, и каждый раз у меня с первого собрания отклик такой появился. Не проходит ни одного собрания, в том числе онлайн и живого, где бы что-то такое я не услышал. Это может быть даже новичок, который приходит и выдёргивает немного меня из этой темы, потому что эта монотонность, она иногда поглощает, равно рутина эта какая-то. И вот приходит новичок и говорит какую-то вещь, которая во мне уже несколько дней сидит, а может быть даже и более.

У меня недавно была такая ситуация. К нам пришёл на группу новенький, и то, что его привело, это конкретно то, о чем говорили мы с супругой в моменты моего прихода к ним. Я, бывает, иногда не сдерживаюсь, начинаю умничать. И человек поделился абсолютно той же болью, которую я чувствовал, когда разговаривал с женой, рассказывая про болезнь. Жена это не видит таким образом, не воспринимает это как болезнь, и у неё абсолютно другой взгляд на это. И сейчас я, конечно, ничего никому не доказываю, но во мне это осталось. И тут приходит новенький парень, не помню с каким сроком трезвости, и говорит о том, что его заботит, что ему отдаётся болью, и никто не понимает, что он не понимает, что с самим собой делать в этом отношении, в отношении алкоголизма. И мне это очень сильно так отозвалось. И эти моменты, они постоянно происходят со мной, это, наверное, основа, из-за которой я и затормозил.

Я уже говорил, какое впечатление произвела на меня программа. Поэтому буду все время касаться того, как где-то что-то отозвалось. И сейчас, работая с подспонсорными, мы разбираем, останавливаемся в частях книги большой, которую читаем. Бог мне дал таких подспонсорных, которые любят разобрать все и разложить по полочкам, докапываются до каждой истории. Я часто в вопросах, которые они задают проекцию какую-то вижу того, что происходит со мной в жизни, потому что программа сейчас работает в моей жизни таким образом, что я не борюсь уже с алкоголем. У меня нет проблемы выпить или не выпить, практически тяга отсутствует. Иногда возникает мимолётно в поездках каких-то, в которых я никогда трезвым не бывал. Программа сейчас работает в моей жизни относительно практически всего. Огромное количество бытовых каких-то ситуаций, ситуаций на работе, на которые я переношу те знания, пользуюсь теми инструментами, которые подарила мне программа и Бог, моя Высшая сила.

Подспонсорные задают такие вопросы, и я слышу в них абсолютно тоже самое, те же самые вопросы не по отношению к чему-то конкретно, к тому, что мы обсуждаем с подспонсорными, а которые в какой-то другой ситуации задаю и я, и меня это возвращает на путь самоанализа, этой самоидентификации, которую мы проходили на четвертом шаге, и приземляет. Я благодарю Бога за то, что сидит передо мной человек, алкоголик, признающий себя алкоголиком, и помогает мне. После прохождения шагов и прочтения книги я всеми фибрами и силами старался быть полезным группе, сообществу и определил для себя, что я не такой супергерой, что буду пока начинать с маленьких историй, делать мир вокруг себя лучше. У меня не было подспонсорных, и в какой-то момент меня это немножечко даже начало тревожить, но я все время просил Бога о том, чтобы он мне давал эту возможность, и сам искал её все время везде. И Бог наградил меня этими людьми. Анализируя или сравнивая, наверное, себя без них, с ними, понимаю, насколько сильно это утверждение, что помочь такому, как я, может только такой же, как я.

Потому что бывает так, Бог работает, бывают ситуации, когда я звоню своему спонсору после анализа 10 шага, и мы пытаемся с ним увидеть дефекты того, что я делал не так. Я их иногда даже не могу увидеть, меня слепит большое «я», которое во мне все время пытается вырваться наружу. В этот момент звонят подспонсорные, прямо накладываются звонки один на другой, и говорят мне тоже самое. А мне нужно теперь уже быть для него некоторым ориентиром, его мамой, можно, наверное, так сказать. Иногда можно так сказать. И я пытаюсь с ним эту же ситуацию, которую только что разбирал со своим спонсором, разобрать. Мне становится дико стыдно, конечно, я очень сильно понимаю в этот момент этого человека. И это ещё раз подтверждение того, что кроме него и кроме меня ни ему, ни мне, наверное, никто бы не помог, потому что, если возвращаться к ребе моей, где все было основано на вере, я там познал Бога и очень сильно благодарен этому центру, что такая ситуация возникала в моей жизни.

Даже там такого не откликалось во мне, что это такие же люди, с такими же переживаниями, там все-таки был некоторый элемент… Не знаю, как это выразить, люди хотели идти вперёд, друг друга обгоняя. Некоторый был элемент соперничества так или иначе, мы пытались друг друга обогнать, но мы все равно каким-то образом пытались и себя усмирить, потому что центр был христианский. Но здесь это отозвалось во мне абсолютно в другом виде и по-другому, намного объёмнее, нежели в предыдущем опыте работы с психологами, работы в центре, подшивание, чтение какой-то литературы, какие-то увлечения спортом с привлечением профессионалов и прочими методиками, которые по итогу, как я выяснил, абсолютно мне не давали того, что дала программа. Просто полностью заполнив себя, я как-то услышал в самом начале спикерскую, где человек провёл такую аналогию по отношению к себе. Это мне очень сильно отозвалось. Человек сейчас трезвый достаточно долгое время. Что так, как я искал алкоголь, точно так же нужно искать духовного развития. И мне это очень сильно откликнулось, потому что я просто проследил свои состояния, когда я ничего не делаю или просто присутствую, можно сказать, в программе, при этом ничего не отдаю, только получаю. Что-то мне отозвалось, да, да, я покивал, вроде бы ничего, нигде не согрешил, вроде бы нигде, ни на кого не обиделся, ровное состояние.

Но когда появляется возможность быть полезным и служить, я достаточно рано, если не сказать, что сразу начал искать себя, применять на группе, старался быть полезным во всех служениях, которые раздавались, или когда была такая возможность. И когда были такие моменты, сравнивая их с моментами, когда ты просто пользуешься – это колоссальная разница. Потому что если ты сделал кому-то добро, причинил пользу, я это так называю, состояние у тебя настолько одухотворённое, ты порхаешь. Потом все меньше, кстати, моментов стало. Я сейчас параллельно пока говорю, вспоминаю это и анализирую. Это очень круто! Ещё раз спасибо вам большое за такую возможность. Я понимаю, что моментов взлёта высокого, когда ты везде и всем пытаешься помочь, у тебя все складывается, и моменты, когда ты вдруг падаешь, падаешь в плане того, что у тебя вдруг какая-то апатия опять появляется, потому что ты эту цепочку с внутренней молитвой прерываешь, со звонками, с отслеживанием, с исправлениями, со служениями.

У тебя она прерывается, и ты начинаешь чувствовать себя намного хуже, при этом будучи трезвым даже, чем в моменты, когда ты на этой волне. И сегодня мы общались буквально перед нашим собранием, я был на живом собрании, мы читали книгу после собрания с подопечным, и он мне задал вопрос: «Ты вообще что-нибудь другое делаешь? Тебя, по-моему, очень много». И я какое-то время назад задавал тот же самый вопрос своему спонсору, когда у меня появилось служение. Сейчас на своей группе служу завхозом, спикерхантером, веду собрание, ещё какие-то вещи, мою туалеты, полы и так далее. И в какой-то момент я вдруг почувствовал то, что как будто бы меня прям реально много. Это опять был вот какой-то рост моего эгоизма и того, что во мне начала самоуверенность, себялюбие, эгоцентризм возбухать. И я не понимал, что на самом деле так складывается потому, что так хочет мой Бог, моя Высшая сила. И если такое есть, никогда нельзя от этого отказываться, нужно с благодарностью к этому относиться. И меня спонсор, конечно, тоже вернул немного на землю и вопрос стоял ещё об одном служении, которое я не намеревался делать с каким-то барским подходом, типа, пусть кто-нибудь другой, а то меня тут много, видите ли.

Я почувствовал себя не очень, я проследил после того, как это служение отменил. Поэтому сейчас, когда мне задал вопрос мой подопечный, я вспомнил эту ситуацию и понял, что, во-первых, меня не очень много, во-вторых, я делаю огромное количество вещей вне программы, вне служений. В программе или каких-то ещё. У меня появился контакт с семьёй, она вернулась сюда, мы начали общаться, у нас появились какие-то шажочки по направлению к друг другу, появилась надежда, но в первую очередь, начало отдавать человеческими отношениями, за что я благодарен. Благодарен тому, как все произошло и программе, и Богу, и спонсорским рекомендациям. Меня не очень много, и я бы хотел, наверное, даже ещё больше. Я сейчас думаю отдавать, потому что благодарность, которая во мне возникла в программе абсолютно бесплатно, абсолютно бескорыстно, отношением людей в ней, того, как люди тебе помогают. Наоборот, что бы сделать такого.

Поэтому, когда Бог даёт такие возможности, я всегда готов сейчас на них откликнуться положительно, потому что это сейчас меня наполняет, потому что работа с алкоголиками, 12 шаг в том или ином виде — это то, что я могу отдать и быть благодарным за то, что меня спасло это. Я очень сильно не хочу возвращаться в то состояние, в котором был. Я надеюсь, что Бог даст мне это желание, во всяком случае, я это прошу каждое утро и благодарю каждый вечер за то, что так сейчас все складывается, чтобы назад не вернуться, потому что быть сомом я больше не хочу. Мне недавно звонил человек в срыве. И он упивается сейчас. Понятное дело, я не хочу сейчас обсуждать его, что он говорит. Единственное, что хочу рассказать, это то, что он сказал. Он знает, что я в программе, и сам человек в программе достаточно давно был, а сейчас в каком-то затянувшемся пике.

Он сказал такую фразу, что настоящие капитаны ходят во льдах или как-то так. Я моментально понял, что я был на Северном полюсе. Я через эти льды прошёл прямо к этому Северному полюсу, в котором больше ничего не было. Дальше за ним была просто смерть. Слезы огромного количества людей, разочарование того же количества людей от бессилия, от того, что было вложено в меня, все прос*алось. Я сказал ему единственную вещь, что я теперь больше по югам, и мне здесь очень сильно нравится. Во льды меня абсолютно не тянет, мне прикольно. Я вижу сейчас себя здесь, я вижу, что здесь я могу быть полезным. До этого у нас на группе была новенькая девочка. С подопечными, со своими детьми, которых мне стали оставлять на выходные, с мамой, с папой, со всеми людьми, с которыми у меня прошёл процесс девятого шага. Я не хочу больше делать того, что я делал. Я вижу, как меняюсь, и как меня это сильно наполняет. Я вижу, что у меня появилась любовь внутри, которой я готов делиться и которой хочу делиться, потому что во мне её становится чуть-чуть больше, чем вчера.

Я вижу, что программа работает, она изменила мою жизнь настолько, что мне другого не хочется, потому что хоть и очень много этого другого, но отходить от принципов программы, которые все чаще выплёскиваются уже и на другие стороны жизни. И говорю я теперь чаще не о том, о чем не понимаю, а о том, что знаю, стараюсь каким-то опытом делиться и очень сильно благодарен всему этому.

Хочу сказать о том, что и в книге так. Я сегодня лихорадочно, после того, как мне сказали, что есть возможность послужить и поспикерить, зачем-то начал смотреть в книгу, что говорит книга о том, почему только алкоголик действительно может помочь. Какие там об этом слова подписанные, подчёркнутые со спонсором? Пока не понял, что мне нужно на самом деле. Я сегодня это понял на своей живой группе, что мне не нужно этого объяснения. Я, как многие, наверное, не знаю и не понимаю, как это работает, потому что не могу понимать, как работает Бог, какой у него замысел и как он все это соединяет, потому что Бог — это для меня все и что-то огромное. И мне даже не нужно этим заморачиваться и об этом задумываться. Это просто работает. Я этому очень сильно благодарен и готов делиться опытом алкоголика и опытом прохождения по шагам, силой, которая у меня появляется и надеждой, которая, понятно, ни у кого никогда не умирает, наверное. Но это было не в моём случае, когда я практически умер. Надежда есть, я всех призываю быть честным с самим собой, проживать этот сегодняшний день и просить его у Бога прожить его трезво. Я сегодня трезвый. Спасибо, что послушали. Готов ответить на вопросы, если они будут.

Вопрос: поделись, пожалуйста, своим утренним 11 шагом. Как ты делаешь, какие молитвы включаешь, каких шагов?

Ответ: мой 11 шаг. Я с некоторым опытом подошёл к вопросу духовного развития и духовности. Одна из главных вещей, что программа сделала в моей жизни, она меня вернула обратно в духовную жизнь, потому что я чувствовал себя наполненным, когда жил христианской жизнью и после ребы, и в какой-то момент просто это начало исчезать, пока не исчезло совсем. Я увлёкся мирским, меня это засосало и привело на дно. И я когда очутился в программе, понял, что здесь мне хорошо. Мне было как будто бы стыдно делиться до этого, что я верующий. Потому что у всех аналогии какие-то свои. Не та церковь, не та вера, не та история, какие-то ритуалы, ещё что-то такое. И это отзывалось. И я этого стеснялся. Одно из основных, что дала мне программа, это почувствовать себя свободным в своей вере, почувствовать себя опять верующим. Не бояться, не стыдиться говорить это, быть на наших собраниях и чувствовать себя в церкви.

Мой 11 шаг он немного с налетом того опыта. Первое время то, что рассылалось по чату, я просто следовал по буквам и отвечал. А потом это все пришло к тому методу, способу моему общения моего с Богом, я с ним просто общаюсь. Я прошу у него поддержки иногда на коленях, иногда нет, это просто мой интимный, самый интимный, наверное, диалог, который можно выдумать с моим Богом, с моей Высшей силой о предстоящем дне. В этот момент прохожу какой-то как будто элемент, наверное, той же самой медитации, думаю о предстоящем дне. Одновременно приходят эти мысли, я прошу его о поддержке помощи, прощении. И это моя молитва, она иногда перекликается с молитвой о душевном покое, иногда этих молитв душевного покоя несколько в моём утреннем шаге. Иногда я просто благодарю и улыбаюсь, потому что понимаю, что во мне работает Бог, что он здесь, со мной сейчас, поэтому я не могу структурировать свой 11 шаг. Здесь всегда присутствуют такие элементы, как прощение, благодарность и просьба о поддержке, если у него есть на это воля.

Вопрос: слабые и безвольные становятся трезвыми?

Ответ: слабые, безвольные становятся трезвыми, потому что я был слабым, безвольным и стал трезвым. И я первое время частенько про себя улыбался, потому что мне не надо было ничего делать, все придумано было. Я пришёл в программу, в программе, если ты просто туда ходишь, тебе становится уже легче. Ты не пьешь, ты становишься сильнее. Если ты до этого не мог сказать себе «нет», ты просто становишься одними походами трезвым. Я очень много таких людей вижу на группах. Есть люди, которые несколько лет ходят не вникая, не ныряя в программу, как это я делал, и остаются трезвыми, им это помогает, они каждый раз становятся сильнее.

И программа для меня, такого ленивого, если я не знаю, как помолиться, там есть молитва, если я не знаю, что мне нужно сделать, как мне разобраться со своей ситуацией, чувствами, мне просто нужно позвонить спонсору. Если я чего-то ещё не знаю, я прихожу на группу и слышу, всегда слышу какие-то вещи, которые мне говорят: «О, блин, прикольно буду делать так». И постепенно появляется сила, исчезает какое-то безволие, потому что появляется благодарность. И эта благодарность, она очень много даёт тебе сил. В моём случае было так. Эти 15 благодарностей, которые мне дал спонсор писать первый раз. Я, будучи несчастным, написал и понял, что я не такой уж и несчастный. Нифига себе! Наковырял столько благодарностей, значит, есть за что благодарить. Значит, все не так плохо.

Вопрос: ты 10 шаг сдаёшь только спонсору? И есть ли у тебя есть набор действий готовых, которыми ты 10 шаг закрываешь? Может быть, есть то, чем можно его закрыть, как финальный аккорд?

Ответ: я помню, мы недавно на живой группе обсуждали «десятку» и я собрал из высказываний нескольких людей такую вот схему, что у меня 10 шаг, он проходит так: сначала самоанализ. Самое главное в моём случае — это не уйти в самоспонсорство и найти этот момент, когда честность, потому что чаще всего «десятка» возникает, когда ты что-то сделал не так. Редко, когда возникает, а если возникает, то все равно я пока другого действенного метода не знаю, кроме как, подытожив свой анализ, позвонить спонсору. Главное, не затянуть с этим моментом. И хотя мне спонсор мой говорит, какие-то бывали случаи, что я подзатянул, мне было важно понять, что и о чем.

И финальный аккорд чаще всего у нас возникает такой, что нужно что-то сделать хорошее, доброе. Чаще всего это связано с эгоизмом, мои «десятки». Поэтому я стараюсь силой, на зубах иногда, выдернуть себя из этого себялюбия и этого эгоизма, эгоистичных кисельных историй в голове и вспомнить о ком-то, позвонить кому-то, кто обрадуется моему звонку. Чаще всего я попадаю. Это после звонка спонсору, потому что иногда я этот анализ проведу, а он абсолютно не про это. Или спонсору спонсора, бывает. Да, да, да, тот вообще размажет. И я понимаю, что нужно. Это самый действенный пока для меня инструмент.

Вопрос: как ты пришёл к смирению, как ты его понимаешь?

Ответ: сложный вопрос. Как я пришёл к смирению? Во-первых, я больше не хотел, как я уже говорил, назад. Я понимал, что эта торговля внутренняя, она меня будет на месте держать и не даст мне этого блеска в глазах, который меня срубил наповал на моём первом собрании, когда я видел людей. Я был верующим, поэтому, может быть мне немного легче это все далось, и я выдохнул с облегчением, что опять могу попросить и все. И просто туда все отнести. И сделал это. Другой вопрос, что после всего этого я, как человек со своими историями, со своим эгоизмом, постоянно пытаюсь предвидеть какие-то ситуации, думая, что не Бог решает, а я. Страх этого будущего я каждый раз сейчас вспоминаю.

Точно также было буквально за час до нашего собрания, когда я, прочитав, вдруг запереживал: «Готов ли я, а не самонадеянность ли это»? Позвонил спонсору, обсудил, понял, что опять я не доверяю, опять не смиряюсь, опять мое «я». Мне далась возможность, я о ней просил. Чего вообще ты тут моросишь? Сколько надо тебе вообще это показывать и говорить об этом? И это сложно даётся. Но однажды, смирившись и почувствовав, что это работает, что Бог — это любовь, вспоминать это почаще, становится полегче с каждым разом, честно скажу.

Вопрос: были ли такие ситуации, когда ты боялся рассказать кому-то, посвидетельствовать алкоголику о том, что ты в программе, что ты из анонимных алкоголиков. Был ли у тебя страх оценки, раскрытия какого-то?

Ответ: да, у меня был такой опыт. Я последнее время здесь бухал с одним человеком, с которым часто вижусь до сих пор. И сегодня тоже виделся. И был момент ему сказать о том, что со мной происходит, что я пошёл в программу, и как мне стало хорошо, лучше. Я только-только прошёл по шагам, может быть, даже мы ещё читали эту главу «Работая с другими». Был этот момент, я честно скажу, весь напрягся и не сказал. Потом несколько дней ругал себя, обсуждал это со спонсором. И что родилось? Я проанализировал, что на самом деле я говорил, я ему рассказал о том, как изменилась моя жизнь. Я не говорил про программу, я ему рассказал о том, как изменилась моя жизнь, что сейчас происходит в ней, рассказал про мои отношения. У него тоже отношения в семье такие же примерно, как мои были.

Я ему рассказал свой опыт, но не рассказал про программу, я понял потом, что так было правильно, потому что я помню мои первые походы, я их очень сильно стеснялся, не говорил никому о том, что пошёл на группу, по-моему, жене не говорил, тем более каким-то чувакам, с которыми бухал. Помню, когда я шел туда в один из первых разов, мы были вместе с ним каким-то случаем, я сказал о том, что меня позвали на группу, и как он агрессивно отреагировал на это. И в момент, когда надо было сказать это, я этого не помню, но потом, когда мы обсуждали это со спонсором, то понял, что не надо было говорить, чтобы не отвернуть его окончательно, потому что сначала нужно каким-то своим длительным опытом показывать, что ты изменился, меняешься, и у тебя все хорошо, чтобы он проявил сам интерес и задал этот вопрос: как у тебя так происходит?

Так, по-моему, даже и в книге написано. Я этого очень сильно боюсь, что могу нарушить этот путь, который предначертан Богом человеку для того, чтобы он его познал где-то, встать и сделать что-то не то. Поэтому с осторожностью все время это делаю. И кстати, я потом сказал про группы родне, брату своему, когда делал «девятки» и маме с папой, которые подрасстроились, честно скажу. Естественно, они помнят мой опыт, реабилитации. Как будто я с самых низов начал, хотя я уже чего-то в обществе достиг, несмотря на то, что я алкоголик, работаю, все, как у родителей. Брат мне сказал одну штуку: «Дай нам время» Это очень сильно меня зацепило. Я понял, что нужно дать время всему. И, возможно, в случаях с алкоголиками, с которыми хочешь поделиться, тоже главное для меня не отвернуть человека окончательно.

Вопрос: как совместить выздоровление с обычной жизнью, с семьёй, если требуется время на выздоровление, а семья не всегда это понимает и оценивает всю бездну твоего состояния?

Ответ: крутой вопрос. Это был первый мой вопрос спонсору моего спонсора. Тогда еще никакими спонсорами не пахло. Я просто общался с человеком, торгуясь как раз-таки на берегу. Я пришёл в программу, в группу, будучи несколько месяцев уже трезвым, и у меня в моей жизни появился спорт. Я решил в тот момент, это сейчас я так уже понимаю, себе и вокруг всем что-то доказать, что я могу бегать, могу плавать, могу крутить педали, я готов пробежать 10-20 километров. Я загорелся, нанял себе тренера, с которым пошёл тренироваться. И это занимает огромное количество времени.

Мне повезло немного с семьёй, что на период вхождения в программу её рядом не было и не было этих обязательств, обязанностей. Но была такая история. Плюс были вещи, которые я люблю, всегда любил, но, будучи алкоголиком, никогда не делал, а тут – хопа! Полюбил вдруг сразу! И типа, «как это так я буду без путешествий, или как я сегодня, такой чувак приезжает к нам в Белград, как я могу пропустить концерт»? И хоть меня уверял человек о том, что появится время, нужно просто попробовать, оно появится. Я не верил в это. Пока так не сложилось, что я не попробовал. Я первое время злился на то, что не успеваю потренироваться и задумался: «Неужели действительно это все, чего я боялся». А просто нужно было сделать в моём случае следующее. Во-первых, я сказал тренеру, это первый человек, которому я сказал на стороне, что я алкоголик и что в программе. Она очень сильно удивилась, но потом меня благодарила, она такой искренности не ожидала, и мы с ней подружились. После этого она меня благодарила за это открытие.

Я составил такую простую штуку, как расписание, и понял, что у меня огромное количество какого-то времени на то, чтобы быть в программе. Я выделил первым делом группы, и понял, что у меня огромное количество времени остается свободным, я могу легко пустить его в ход. Так и пошло, пошло все нормально, было время и на то, и на другое. Потом вернулась семья, и у меня появились обязательства. Я с детьми 2-4 раза в неделю остаюсь. И к тому моменту так сложилось, Бог так сделал в моей жизни, что я подошёл к этому моменту уже достаточно окрепшим. И я смог в эти промежутки, в которых стояли собрания, сократить пару собраний, на пару собраний не ходить, а заниматься с детьми, договорился об этом с супругой. Всегда есть время.

Сейчас появились подспонсорные. Вначале немного размышлял о том, куда я их-то дену. Выяснилось, что у меня есть час свободный до группы. Те дни, когда хожу на группы, я спокойно с ними там встречаюсь. Потом появилось время, это само собой происходит, и Бог так работает. И я, опытом делясь, говорю о том, что не надо бояться, нужно туда пойти и расставить приоритеты, что нужно сейчас самому окрепнуть. Я так себе сказал, что нужно выздороветь, встать на путь выздоровления. У жены, кстати, был один раз вопрос, когда я сказал, что мне надо идти на группу. Она: «Ты ставишь сына выше, чем собрание». Я ответил, что он наверняка будет благодарен мне живому, чем мёртвому, после этого вопросов больше не возникало.