Финляндия, Савонлинна

Домашняя группа: Ключевая

ТЕМА: Свобода выбора

Добрый вечер всем. Меня зовут Элла. Я алкоголик. Сегодня тему спикерского я выбрала: «Свобода выбора». Когда-нибудь кто-нибудь, наверное, задумывался, что такое в жизни человека свобода выбора. Я, честно говоря, в свое время совершенно об этом не думала. Потому что я поступала так, как моя левая нога захочет. Я делала то, что мне хотелось. То, что я больше всего хотела. И, соответственно, черпала оттуда те результаты, которые получала. И очень редко эти результаты были хорошие. Потому что обычно, проявляя какое-то бунтарство, своеволие (что мне в то время казалось крутым), я совершала поступки, непонятные потом даже мне самой: зачем я это делала? Естественно, все это делалось под влиянием алкоголя. Потому что в свое время меня воспитали хорошей девочкой. Хорошей девочкой – это понятие такое: чтобы заслужить любовь, ты должна быть хорошей для всех. Ты должна всем угодить, всем постараться помочь, быть для всех очень-очень такой, прям, положительной-положительной. Но внутри-то у меня бунтарство и протест. То есть я не хочу быть такой. Никто меня не замечает, если я что-то хорошее не делаю. Да? Получаю благодарность только за то, что я что-то совершила. Получаю любовь какую-то ответную только тогда, когда я что-то сделала хорошее. Мне-то хочется другого. Я-то себя считаю личностью. Я считаю, что я могу много.

И вот в моей жизни в 16 лет появляется алкоголь. Вот это была для меня просто бомба. Для меня в 16 лет выпить 1-ю стопку, как сейчас помню, кофейного ликера и почувствовать свободу, полет, крылья за спиной – это было нечто. Это было такое состояние невесомости. Это было такое состояние эйфории, которое хотелось повторять, повторять и повторять. Потому что мне казалось, что я становилась самой красивой. Я становилась самой крутой. Я становилась самой умной. Я могла вести разговоры на совершенно различные темы. И все меня слушали, прям, открыв рот. Это мне так казалось. И вот под этой иллюзией я прожила почти 15 лет. Соответственно, употребление алкоголя, оно у меня совершенствовалось, усиливалось, улучшалось. Напитки менялись с легких на более тяжелые. И к 30 годам я пришла с таким багажом, что я пила только водку. Вино я не считала за спиртное. Лучшим напитком для меня был неразведенный спирт. Особенно если он был настоен на дубовых корочках. Это был вообще класс. Это для меня был, прямо, вот бальзам на душу. Тем более в то время, когда я к этом пришла, я жила в Архангельской области. Был такой город Новодвинск, Целлюлозно-бумажный комбинат, так что было – хоть залейся. Причем бесплатно.

Единственная проблема была, чтобы выпить тот спирт, который нужно, а не тот, который оставляет без глаз и вообще без жизни. Ну, в этом как бы я преуспела. И все это, естественно, закончилось тем, что я потеряла семью: я развелась. Я вернулась обратно побитой собакой к моей маме в город Петрозаводск. Ну, и жизнь продолжалась, как мне казалось. Ну, что такого? Ну, подумаешь, ну выпиваю. Да все пьют. Я считала, что я пью, как все. Ну, я делала свой выбор: если мне предлагали выпить, я выпивала. И если не было что выпить, то, естественно, оставался выбор не пить. Но наступил такой момент, когда я познакомилась с человеком, которому захотелось очень сильно помочь, да? Он был тогда 3 месяца трезвый. Я тогда тоже как-то там 2 недели что ли была трезвая. И я думаю: «Во, с этим человеком я пойду по жизни. Он не пьет, я не пью. Мне это здорово поможет». Это как будто костыль в трезвости. Но получилось так, что ничего не получилось. Человек, пробыв 2 месяца трезвым, захотел попробовать стопку какой-то пиратской водки или еще чё-нибудь такого. И, короче, начав 1 апреля отмечать свой день рождения, он закончил этот запой в середине мая.

К тому времени я уже не хотела ни пить, не хотела ни помогать. Я уже ничего не хотела. Я хотела только уйти, закрыть глаза и плакать, что я и сделала. Последний раз вытаскивая его из запойного состояния, я вышла на улицу, села, заплакала и сказала: «Больше я ничего не могу. Я не хочу больше ничего». Я не хочу больше с этим человеком встречаться, я не хочу ему помогать, я не хочу и не хочу. У меня было вот такое бессилие. И потом, придя в АА, я узнала, что вот это бессилие перед алкоголем у меня как раз возникло именно в тот момент. Хотя тогда я еще не говорила, что я алкоголик. Я вообще считала, что я белая-пушистая. Потому что он то вон как пьет. У него 1,5 месяца запой. А я-то чё? 2-3 дня – и все. В принципе я опять перышки почистила и полетела дальше по жизни. Но у меня была мысль, она свербила: «Я ж хорошая девочка, я ж должна всем помогать». И у меня была мысль, что если я брошу этого человека, то он совсем пропадет. Надо ж было осчастливить весь мир. Надо ж было причинить добро. Ну, я стала его причинять.

Я стала искать способы, как помочь этому человеку. И нашла, вспомнила. Верней, не нашла, а вспомнила: что-то такое где-то чего-то я слышала про такое, как АА. И потом оказалось, что АА-то было всегда со мной рядом. Наша мама была в то время финско-русским переводчиком. Она принимала участие в группе Анонимных Алкоголиков, к которым приезжали алкоголики из Финляндии. И, помогая ребятам из группы в Петрозаводске, она была переводчиком. Она очень часто упоминала: «Я пойду к АА-шникам». «АА-шное движение», «АА-шная группа». И вот это как бы все время она говорила при мне. Причем так значительно на меня смотрела. Ну, это ж не для меня говорилось. Я-то не алкоголик. Я ж хорошая девочка. И потом, когда мне приспичило, я начала спрашивать: «Мама, а что такое АА? А где ты там у кого-то чё-то переводила? Чё-то ты про АА рассказывала, там про каких-то алкоголиков? Мне вот нужно человеку помочь». Ну, вот и мы пришли на группу. Мы пришли на группу, и он пошел к Анонимным Алкоголикам.

А я ведь белая-пушистая хорошая девочка – я пошла в Ал-Анон. У меня ведь нет проблем с алкоголем. И вот так вот у нас началась как бы трезвая жизнь. То есть этот мой молодой человек ходил в группу Анонимных Алкоголиков. Я ходила в группу Ал-Анона, созависимых. Но постепенно, придя в конце, наверное, мая в эту группу, я познакомилась с литературой Анонимных Алкоголиков. Я прочитала очень много. Я прочитала литературу Ал-Анона, я прочитала литературу Анонимных. И чем больше я читала книги Анонимных Алкоголиков, особенно Программу «Двенадцать шагов, Двенадцать традиций», тем больше я понимала, что я-то своей жизнью уже давным-давно не управляю. Выбор-то надо делать, то есть выбор, который я когда-то сделала в пользу алкоголя, он, оказывается, совсем не тот, который надо было делать. Это плохой выбор, который ничего не принес в моей жизни кроме разрушенных двух семей, потери работы на тот момент. И как бы разрушенных отношений с мамой, потерянных друзей, с которыми были хорошие отношения. Но на почве алкоголя эти отношения в общем-то прервались.

И чем дальше я думала, размышляла и пыталась понять, что со мной не так, почему моя жизнь катится под откос, почему я когда-то в свое время сделала неправильный выбор, я поняла, что я алкоголик. И алкоголь управляет моей жизнью. Я сделала выбор между нормальной трезвой жизнью и жизнью алкоголика. Я выбрала алкоголь. Потому что я решила, что он когда-то в свое время дал мне крылья. Он дал мне раскрепощение, он дал мне эмоциональную независимость от всего. Особенно от понятия хорошей девочки. Я хотела быть плохой. И я сделала выбор в сторону плохого. Ну, естественно, плохое – оно как заканчивается? Плохо. И когда я поняла, что алкоголь-то он меня победил, жизнь-то я свою, можно сказать, спустила в унитаз. И мне надо как-то что-то с этим делать. Мне надо бросать пить или совсем, или что-то. Я понимала, что, если я хочу остановиться, мне надо бросить пить. И я испугалась.

Я не хотела бросать пить. Я не знала, как жить трезвой. Я не знала, что я буду делать трезвой. Я не знала, как это будет вообще без алкоголя. Как это так? 30 лет я жила, в моей жизни всегда присутствовал алкоголь. Я 15 лет получала сначала от него удовольствие. Потом я получала проблемы. Но все равно это были какие-то еще удовольствия. И я не понимала, что я буду делать. И вот 30 дней подряд, чё вообще-то мне не типично, я пила практически каждый день. То винца, то еще чё-то, то еще чё-то – маленькими дозами, потому что приходилось делать выбор в стороны работы: ходить или не ходить. И приходилось ходить на работу: пьяным туда не пойдешь. Все это закончилось. Вот как только что в чайной мы говорили. Ну, мы в одном и том же месте, где закончил мой брат, там же закончила и я. Это было мой папа, который у нас был запойный алкоголик. Который в то время жил уже много лет отдельно. Моя последняя пьянка, она была у моего отца. Когда меня привезли домой милицейский патруль, нашедший меня где-то между гаражами, где-то брошенную там, как половую тряпку. Да? То есть вот практически без сознания. Кое-как выбили из меня адрес, где я живу.

Слава Богу, привезли меня не в вытрезвитель, а привезли меня по адресу. Сказали мне добрые люди: «Ты пойди в милицию, напиши заявление». Ну, пошли в милицию. Я стала писать заявление. Молодой человек такой, следователь, говорит: «Ну, пишите, где вы пили, что вы пили? Как у вас вещи пропали? Что у вас украли?» Я стала перечислять: «Мы сначала выпили пива, потом выпили бутылку водки. Потом мы выпили 3 бутылки кофейного ликера. Потом сходили еще за бутылкой вина. А потом почему-то мне стало плохо». Он когда прочитал мое заявление, посмотрел на меня, молодую, красивую, хорошую девочку, и сказал: «Да, с такой дозы и мне стало бы плохо». И вот как бы это было вот как бы вот днище, скажем так, мое днище. Потому что я понимала, что, если я не остановлюсь, не сделаю выбор в сторону как бы остановиться, ну, это будет уже вопрос: жить или не жить? Выбор: жить или не жить. Я хотела жить. Мне было 30 лет. Я хотела жить. Я понимала, что если я не остановлюсь, то я жить не буду. И в последний раз меня привезут уже не домой, а привезут уже вперед ногами на кладбище.

Я поговорила с одним человеком на эту тему, и она сказала: «Чё ты делаешь в группе Ал-Анон? Тебе надо идти в группу АА. Раз ты поняла, что у тебя есть проблема. Что алкоголь управляет твоей жизнью. Что он влияет на твою жизнь уже больше 10 лет, скажем так. Если даже не 15 лет. Останавливайся». Я пришла в группу Анонимных Алкоголиков. Мне было очень стыдно, очень неудобно. Там было у нас только 6 мужиков, одна женщина, я вторая. И я такая сижу и думаю: «Боже мой, куда я пришла?» Особенно когда я услышала эти рассказы. Рассказы о том, кто как пил, кто сколько пил, кто какие вязки в психушке, ЛТП, ментовке прошел. И я такая: «Я же хорошая девочка. Я как сюда попала? Это ж вообще не про меня». Но пить-то хочется бросить. Жить-то хочется. И я сделала выбор в сторону группы. Я стала ходить на группу. И слушала, читала, перенимала опыт, молчала. Молчала 4 недели. Через 4 недели мне позвонили, сказали: «Поехали, куда-то там съездим, развлечемся». Ресторанчик там, еще куда-то. И я даже не задумалась о том, что я решила бросить пить. Что я хочу жить, а не умереть.

Я собралась, накрасилась и поехала умирать. То есть это был срыв. Я напилась, и я даже совершенно не задумалась о том, что я очень конкретно четкое решение приняла: я больше не пью. Я такой выбор сделала. И когда я на следующий день проснулась, я подумала: «Что произошло то? Почему я сюда приехала? Зачем я это сделала?» Я никак не могла понять, что происходит. Только потом я узнала, что у меня алкогольное мышление. Я ж алкоголик. Я ж диагноз поставила себе сама. Мне ж никто не сказал, что Элла, ты алкоголик. Я ж сама себе сказала: «Элла, ты алкоголик». И алкогольное мышление, оно срабатывает именно так. Но почему оно сработало? Я думала об этом. Пыталась понять. И потом подумала, что, наверное, все-таки Первый шаг не был все-таки сделан. Может, вот это днище, оно меня просто напугало. А послушал рассказы других, я решила, что со мной-то все еще не так. Что я еще ого-го, я еще могу. А что я могу-то. Вся разница в том, между ними, у которых было по 5-ти и по 6-му году трезвости, и мной, которая пришла только от стакана, в одной рюмке. Вот наша разница.

Если бы они выпили одну рюмку, они бы стали со мной на одну ступеньку. Но они-то сделали выбор в пользу трезвости. А я-то сделала выбор в пользу алкоголя. А жить-то хочется. А делать-то что-то надо. Ну, покаялась, рассказала на группе: вот так вот ситуация сложилась. Мне объяснили, почему так произошло, и я дальше продолжала ходить на группу, продолжала трезветь, продолжала читать нашу литературу. Я такая стала: вся такая вся в себе уверенная. Я даже в декабре месяце поехала на Форум в Москву Анонимных Алкоголиков, там провела 2 дня. И я решила, что я вообще: круче меня только горы. И я уже могу по Четвертому шагу. И я уже могу там еще Девятку делать. Я уже могу доносить идеи. И я была так настроена: и я сейчас поеду, я сейчас всем расскажу, какая я крутая, как я пить бросила. И через 3 месяца после 1-го срыва я поехала приносить извинения. Я поехала что-то там о чем-то кому-то там объяснять. В результате я оказалась в таком городе, где не было никаких, естественно, Анонимных Алкоголиков, никакой группы, никто об этом ничего не знал.

Куда я попала? Я попала в ту же среду, из которой пыталась выбраться 4 месяца. И я оказалась там же. Кто меня победил? Алкоголь. Мой лучший друг. Он оказался со мной рядом. Здесь, на плече одном, на другом: «Ну, давай стопочку. Давай стопочку. Ну, чё ты? Стопочкой все забудется, и не будет никаких проблем. И не надо ни перед кем извиняться. И никому ничего объяснять не надо. И так все сойдет. И все будет прекрасно». Ну, короче, стакан с утра – и день свободен. Но вот так прошла неделя. Через неделю я очухалась, поняла, что надо возвращаться. Что надо вылезать из этой ямы, иначе я еще неизвестно, куда. Я вернулась обратно в город. Хватило ума сделать выбор в пользу группы. Я его сделала. Я пришла на группу. Я опять рассказала, что со мной произошло. Я позвонила своему доверенному лицу. Рассказала эту ситуацию. Мы с ней все это разобрали. И опять я поняла, что Первый шаг, он оказался не сделанным до конца. Как бы я крута ни казалась сама себе, это были эмоции. На фоне эмоции я покатила делать то, что делать еще не надо было.

Я поняла, что 3 месяца для меня – это совершенно не срок еще трезвости. Это только эмоции, которые зашкаливали на тот момент. Которые давали иллюзию силы. Давали иллюзию какого-то там, прям: все! Я поправилась! Я бросила! Я смогла! Я такая вся из себя! Нет. Не такая. Не такая. Я не сделала самое главное. Я не сделала – я опять не сделала до конца Первый шаг. Я опять оставила лазейку, которая вернула меня туда, откуда я пыталась выбраться. Все повторилось снова. Я начала ходить на группы, я начала читать Программу, я начала работать по Двенадцатому шагу. С ребятами вместе. Уже не одна – ни в коем случае. Потому что я поняла наконец-то, что группа – это сила. То есть на тот момент мне очень повезло в то время, когда я бросила пить, что я попала в группу, где было 6 человек, которые были уже по 6-му году трезвости. Это для меня казалось: столько люди не живут. Сколько лет они были трезвыми. Я никак не могла понять: как это – 5 лет человек не пьет совсем ничего? Да такого не бывает. Ну, не бывает такого. Это какое-то вообще. Мне казалось, что это вообще что-то.

И на группе я услышала такое, что: поверь в то, что тебе здесь говорят. Подумай о том, о чем тебе рассказывают. Если с тобой такого не случалось, то пропусти через себя то, о чем тебе говорят. Прими это как свой собственный опыт. Потому что его у тебя не было. У меня не было вот того, о чем рассказывали ребята на группе. Я через это не прошла. Мне движение помогло избежать вот этих вот последних, наверное, может быть, 10-15 лет вот этого ада алкогольного, в который я бы непременно влетела. Я просто бы не дожила до 40 лет. Я сейчас так думаю, спустя столько лет. Вот и я сделала выбор в пользу группового сознания. Я хотела жить. Я понимала, что я одна не справлюсь. 2 раза, 2 попытки было, я поняла, что одна я ничто. Одна я ноль. Группа, группа поможет мне оставаться трезвой. Поможет мне что-то изменить в этой жизни. И я поверила тому, что там говорили. Я понимаю, что люди, которые там рассказывали о том, как они меняются, как проходит их жизнь – они неидеальны. Нет. Никто из нас неидеален. Я тоже.

Но они стремились менять что-то в этой жизни, и они меня учили этому. Я пыталась меняться. Я пыталась что-то делать с собой. Я пыталась стать тем, кем я была, ну, хотя бы в 14 лет, тем человеком, хотя бы к тому уровню прийти. Это было тяжело. Это было очень как бы трудно для меня. Потому что я как бы в одиночку все это делала. У меня не было спонсоров таких. У меня был человек доверенный, которому можно было рассказать какие-то моменты. Но не все. И поэтому как бы вот это вот все шло постепенно, постепенно. И я почувствовала, что если я начну говорить на группе, то мне становится легче. И я стала говорить о том, что я думаю. Я стала высказываться по шагам и по традициям, которые мы проходили на группе. И потом я услышала фразу, что алкоголик настолько болен, насколько он не высказался. И я поняла, что когда я говорю на группе, когда я высказываюсь на группе, на живой группе, то мне становится легче. У меня уходит тревога, уходит что-то еще. И поэтому как-то вот это мне помогало.

Прошло полгода. Казалось бы, все хорошо. Свой выбор в сторону трезвости я сделала, все прекрасно. Время идет, месяцы увеличиваются. Так сказать, родничок трезвости у меня растет и тяжелеет. Месяц один, месяц другой, месяц третий. Подходит время к полугоду. Я начинаю метаться, кидаться. И я понимаю, что у меня предсрывное состояние. Хотя, казалось бы, все в порядке. Все в порядке и на работе. И все в порядке дома. И все в порядке в семье. Но почему мне так хреново. Мне очень плохо. Меня, прямо, стебало эмоционально. Просто меня кидало по стенкам. Я не знала, что происходит. Я сделала выбор в сторону нашей группы и в сторону того, что нужно попросить помощи. Я не умела просить помощи. Меня не научили. Я всегда считала, что мои проблемы, мои эмоции, мои чувства никому не интересны. И все скажут, что, ну, ерундой ты маешься, с жиру бесишься. А тут оказалось, что надо какое-то решение принять. И группа научила меня принимать решения. Мне ребята говорили: «Станет плохо – звони. Станет плохо – звони». Я слышала каждый раз, когда я была на группе. Не только себе. Это для всех тех, кто приходил на группу. «Будет плохо, вот телефон. Звоните, пишите, просите помощи».

Я позвонила. Ребята приехали и компостировали мне, наверное, полчаса. Там 5 кофеварок кофе выпито было. Разобрали, в чем причина, в чем проблема. Оказалось, что пришло какое-то успокоение, как я поняла. То есть за полгода, которые я оставалась трезвая, я опять решила, что, наверное, все-таки я это: я ж хорошая девочка. И у меня все хорошо. Уже такие: мыслишки такие. Да? Тут кто сидит? Алкогольный черт, да: «Ну, давай, давай. Ну, чё ты? Ну, все ж у тебя хорошо. Ты же хорошая. Давай. Ничего не будет. Ну, подумаешь, стопочка там. Да? Стопочка. Замахни давай. Замахни». И вот подзуживания такие. Поэтому я и металась. И в конце концов нашлась причина, почему я металась. В холодильнике стояло полбутылки водки. Водка была не моя. Водка была чужая. Но она была открытая. А алкоголь такой коварный, такой хитрый, такой умный. Он такой: «Ну, давай. Открыто уже. Готово. Давай. Чё тебе? Тут осталось-то всего-то налить, и все будет хорошо».

Слава Богу, причина была найдена. И, естественно, я не выпила. И вот с этого момента начался, наверное, скажем так, качественный отсчет моей трезвости. То есть качественная трезвость началась. Я считаю, что это как бы вот с этого момента. И я активно участвовала в движении, в каких-то наших этих всех, в жизни нашей группы. Если у меня был какой-то выбор, делать то или не делать это, приоритетом всегда была группа, всегда было собрание. Если мне приглашали в гости, а мне нужно было идти на собрание, я всегда шла на собрание. Я всегда делала выбор в пользу жизни. Потому что в конце концов я поняла, что, если я буду пить, я умру. А я хочу жить я сделала выбор в пользу жизни. И я понимала, что, если я буду оставаться с этими людьми, если я буду регулярно посещать собрания и общаться с этими людьми вне собраний, по телефону, просто в каких-то там этих ситуациях, то я останусь трезвой. Группа стала на 1-е время для меня Высшей Силой, как Программа наша говорит, да?.. Бог, как мы его понимаем. Или Высшая Сила, как мы ее понимаем. Потому что на группу я пришла неверующим человеком. И я понимала, что есть что-то там такое, что нами управляет.

Но это было настолько размытое понятие. Я об этом даже не задумывалась. Но придя на группу и погружаясь в изучение Программы, я встретилась с понятием Высшей Силы, или Бога, как мы Его понимаем. И я очень много начала об этом думать. Я стала об этом размышлять. На первых порах да, я поверила в то, что 5 человек, оставшиеся трезвыми 5 лет трезвыми вместе, они могут стать для меня Высшей Силой. Это была такая, детская вера в Высшую Силу. Соответственно, конечно, потом со временем пришло понятие о Боге, ну, совершенно нечто другое. Я научилась перепоручать свою жизнь Высшей Силе, или Богу, как я его понимаю, если так говорить. Да? То есть я почувствовала, что если я перепоручаю свои проблемы, перепоручаю свою жизнь Высшей Силе, то мне становится жить легче. Я научилась жить честно. Я научилась быть непредвзятой. Я научилась воспринимать как негативные отзывы, так и позитивные в свой адрес. Я научилась не обижаться на то, что мне говорят. Я научилась общаться с людьми, с которыми я встречалась на группе.

И на группе же бывали очень разные люди. Да? И были в нашей группе и такие ребята, которые имели другие какие-то проблемы. Может быть, даже и психологические и психические проблемы. Но это помогало мне научиться смирению. Потому что, сидя и слушая на группе человека, который пытался как-то свои мысли изложить, пусть коряво, но он учил меня смирению. Он учил меня слушать другого человека. Потому что он алкоголик такой же, как и я. Он пришел трезветь, и он оставался трезвым, пока ходил на группу. Я это видела. Я хотела ему помочь. Работали мы по Двенадцатому шагу. Также ходили и по нарколожкам. Ходили и пытались доносить идеи. И там я встретилась с такими – ну, я ж никогда не была в наркологиях. И когда я пришла туда, у нас там была группа, в наркологии. Мы пытались вести собрания. И когда на нас смотрели, говорили: «Вам легко говорить, у вас вон машины стоят во дворе. Вы сейчас сядете на свои мерседесы и разъедитесь. А мы бедные несчастные».

Я смотрела на них и думала: «Ведь я такой же могла бы стать, если бы я еще хотя бы лет 5, 6, 7 пила». А группа как раз меня избавила от этого. Программа помогла мне остаться трезвой, помогла и избежать вот этого ада. И я даже стала говорить на группах, что я пришла в движение, и можно сказать про меня, что я потенциальный алкоголик, если можно так выразиться. Конечно, проблемы с алкоголем у меня были конкретные. Но я не допилась до такой степени, что потеряла все. Мне этого не надо было. Группа научила меня принимать наш коллективный опыт как свой собственный. Я научилась это принимать непредвзято, потому что я понимала, что если я не поверю в то, что мне рассказывают, то я пойду получать это сама, своим собственным опытом. А мне этого совершенно не хотелось. Поэтому вот живя в трезвости, считай, уже 30 лет, я каждый день практически делаю выбор в сторону трезвой жизни. Потому что сейчас, придя к вере в Бога, уже конкретно к вере в Бога, и познакомившись, скажем так, с Библией, я поняла, что Бог, Он изначально дал мне право выбора.

Как говорил один алкоголик, у меня не было права выбора родиться. У кого-то там. Да? Но у меня было право дальше жить, было право выбора жить так, как я хочу. И в принципе, придя в движение Анонимных Алкоголиков, я смогла сделать именно своим правильным выбором своим жизнь такой, какая она у меня есть на данный момент. То есть у меня есть работа. У меня есть жилье. У меня есть хорошая зарплата. У меня есть дочь, которая не пьет, которая прошла со мной – вот она прошла со мной весь мой начальный путь трезвости. И в результате этого она остается трезвой до сих пор. То есть она не употребляет алкоголь. Ей 40 лет, но она не употребляет алкоголь в таких количествах, в каких это я делала сама. То есть ей этого не надо. Она поняла. Она сделала свой выбор в пользу трезвой жизни, в пользу семьи. Что еще сказать? Может добавить?

А, хотела еще сказать о движении, о группе, что когда познакомилась с движением, то на группе я поняла, что меня принимают такой, какая я есть. Что бы со мной ни происходило. Вот 2 раза я срывалась. Да? Но все равно я возвращалась на группу. То есть меня не гонят пинками отсюда. Меня не критикуют и не ругают. То есть я пришла, и я осталась здесь сама с собой. И мне только подставили плечо и сказали: «Все будет хорошо. Ты только приходи на группу». Вот, как бы вот этот выбор трезвости для меня очень важен. Да? И когда я размышляю о том, что могла бы я, например, причинить какой-то вред группе, я понимаю, что я никогда в жизни этого не сделаю. Ни своим поступком, ни своими какими-то высказываниями, ни тем более своим пьянством я никогда не нанесу вреда ни группе, ни движению АА в целом, если можно так выразиться. У нас очень много было бесед по поводу того, что можно ли создать цикл передач, касающихся Двенадцати шагов и Двенадцати традиций, на телевидении.

И коллективный разум решил, что мы можем поучаствовать в таких передачах, но мы должны соблюдать все принципы анонимности. То есть нас не должны показывать лицом. Да? То есть очень удивлялись на телецентре: как это так, вы будете выступать, а мы не имеем права вас показывать? Вы будете неузнаваемыми. Они никак не могла понять вот этого принципа анонимности. Мы говорим: «Да так это и должно быть. Это соответствует нашим традициям. Это соответствует нашим принципам. Анонимность – это главное, что может быть у нас. И поэтому наши силуэты были затененные. Мы сидели на стульях и рассказывали, как мы пришли в движение, как нам Программа помогла оставаться трезвыми? Какие результаты дает Программа в жизни человека, если хотя бы он несколько лет остается трезвым? Даже если несколько месяцев – это тоже очень важно. Вот. Это было 12 передач на телевидении. Они прошли. Очень много народа приходило в группу. Не знаю, сколько из них осталось, сколько протрезвело? Но, я думаю, была, наверное, какая-то польза от этой передачи. Хотя было очень спорно в то время: можно ли так поступать или нельзя? Это такие вот моменты.

Насчет служения. Насчет служения в движении как бы хотелось сказать просто такое, что вот я написала группа «Ключевая» — домашняя группа моя. Но это была такая группа в 94-м, да? В 94-м году, когда я пришла на группу, это была группа «Ключевая» города Петрозаводска – единственная группа у нас в Петрозаводске, которая проходила 2 раза в неделю всего. И настал такой момент, когда на группе стали собираться по 35-40 человек в одном маленьком тесном помещении: 20 метров квадратных. И было очень тяжело. Люди не успевали высказываться, не успевали говорить, потому что мы по кругу говорили друг за другом. Некоторые говорили кратко, некоторые говорили подолгу. И не было такого ограничения какого-то: ребята, по 6 минут говорим – такого не было. То есть давали говорить человеку столько, сколько ему нужно. И настал момент, что надо делиться. Надо делиться. И делиться на другие группы. Стали проскальзывать такие разговоры, что, ребята, давайте искать помещение; ребята, давайте то; ребята, давайте сё. Ну, короче, кто высказался по этому поводу, тот этим стал заниматься. Инициатива наказуема. Да?

То есть люди сделали свой выбор в пользу того, что они будут создавать новую группу в другом месте. Я принимала тоже в этом участие. Как бы помещение мы получили. Группу создали, но на группу приходило очень мало народу. И бывали такие дни, когда мы сидели с казначеем вдвоем на этой группе. На одной группе вдвоем. Потом группа сформировала костяк, стало приходить человек по 5, по 6 – уже хорошо. И появилась новая идея: создать группу в другом районе. И опять кто предложил, тот и создает. Я предложила, нам пришлось создавать. Группу создали, появилась группа рядом с моим домом. И вот приходилось приходить на эту группу мне и казначею. И опять мы вдвоем с ней сидели, ждали, что вдруг кто-то придет, вдруг кому-то потребуется вот эта группа здесь, а не на Ключевой. А очень хотелось, очень хотелось ехать на Ключевую. Там много народу, там интересно, там все здорово говорят. Но приходилось делать выбор в пользу того, чтобы группа вторая существовала. И она существовала столько, насколько можно было. Она продержалась у нас, наверное, лет 5 в этом районе. Потом, к сожалению, помещения нас лишили. Группа переехала в другое место. Но все равно, такой опыт тоже был. То есть помещение мы держали, ребята приходили и даже оставались трезвыми. Это очень здорово, это очень радует. Что еще тут можно сказать, я даже не знаю, честно говоря. Сколько времени там еще у меня? Очень много или нет? (Смеется. – Прим. ред.).

Ведущий. Ну, минут 10 можешь еще поговорить.

Спикер. Ну, я думаю, что, наверное, скорее всего и так понятно: выбор для меня был жить или не жить, трезветь или не трезветь, пить или не пить – вот это самый главный выбор в моей жизни. Я сделала свой выбор. Я перестала пить. Я хочу жить. И я хочу оставаться трезвой и сейчас, и потом. Ну, вот, как бы такой небольшой мой опыт. Спасибо вам всем. Если есть какие-то вопросы, попробую на них ответить.

Ведущий. Спасибо, Элла, спасибо за твой опыт, за то, что делишься. Значит, друзья, задавайте вопросы спикеру. Можно в чате написать, и я зачитаю. Или поставьте единички, я вам включу микрофончик. Элла, пока ребята размышляют по вопросам, немножко с задержкой обратил внимание, что у нас есть Игорь, новичок. Он написал, что он 1-й раз на собрании. Может быть, ты несколько слов напутствия скажешь ему. Не обязательно там полностью Первый шаг, а именно там такие напутственные слова человеку, который первый раз пришел.

Спикер. Ну, как я всегда слышала в группе, новичок – это главный человек. Поэтому добро пожаловать на группу. Игорь зовут?

Ведущий. Игорь. Да.

Спикер. Игорь, добро пожаловать на группу. Я думаю, что ты найдешь здесь то, что ты ищешь. Я думаю, что ты найдешь ответы на свои вопросы. А у алкоголика, какой бы он ни был, всегда много вопросов, на которые очень тяжело получить ответы в другом месте. Здесь ты их получишь. Здесь ты получишь трезвость или по крайней мере методы, как стать трезвым, способы, как оставаться трезвыми. И здесь ты найдешь очень большое количество друзей, которые будут всегда рады тебя видеть. Что бы с тобой ни происходило, каким бы человеком ты ни был, ты здесь всегда найдешь того, кто тебя будет рад видеть. Поэтому добро пожаловать на группу. Я думаю, ты здесь останешься, и тебе здесь понравится. Я очень рада, что ты пришел.

Ведущий. Спасибо большое. И Игорь, оставайся. Если есть возможность остаться на 10 часов, то там я следующему ведущему передам. Он зачитает обращение к новичку, и ребята уже всей группой поделятся по Первому шагу своим опытом. А сейчас, друзья, задаем вопросы. И первые у нас единички поставила Белла. Белла, секунду. Я тебе микрофончик сейчас. Во, пожалуйста.

Вопрос. Ребята, всем привет. Я Белла, алкоголик. Элла, спасибо тебе большое, дорогая, за твой опыт. Спасибо, что пришла. У меня такой вопрос: «Какие инструменты Программы тебе помогают справляться со страхами? Если конкретней, ну, страх за маму там, за сына. Так он у меня взрослый. Там иногда начал выпивать. Вот страхи не уходят. Хотя в Программе давно. Вот какие инструменты Программы со страхом за близких помогают справиться тебе? Спасибо.

Ответ. Ну, я не знаю, как, прямо, конкретные инструменты. Но у меня опыт с дочкой, например, был. То есть я была уже 5 или 6 лет трезвая, когда мы переехали в Финляндию. Дочке на тот момент было 14 лет. Она познакомилась с молодежной компанией. И однажды мне, значит, мой тогдашний муж сказал, что ты не заметила, что она с запахом приходит домой? То есть от нее пахнет спиртным. Потому что мой бывший муж, он тоже был анонимный алкоголик. И конкретно, если какой-то запах спиртного чувствуется, то, естественно, нас не обманешь. То есть можно обмануть там кого угодно – нас точно не обманешь. Вот. И я у нее спрашивала, но она всегда честно говорила: «Не-не, ты что? Ты что? Не, ни в коем случае, ни в коем случае». Вот. Но потом я поняла, что нет смысла там допытываться, что-то там ругать, еще что-то. Мы с мужем начали просто вспоминать наши эти вот пьяные истории. То есть это было на таком ржачном моменте. Это были такие вот смешки. Это были вот такие воспоминания.

То есть, вреде бы они, с одной стороны, были страшные тогда в то время, когда они происходили. Да? Когда я их вспоминала одно время, первое время трезвости, у меня волосы на голове вставали. Но по прошествии трезвых лет они воспринимались уже не так страшно. И мне хотелось донести до своего ребенка, что будет, если она будет выпивать спиртное. То есть она никому ничего не докажет. Да? Она никого ни в чем не убедит. Она не станет круче и не станет красивее. В компании ее не будут за это воспринимать лучше. Так и оказалась. Просто над ней (она была самая молодая в этой компании, ей было тогда на тот момент 15-й год, а они были все на 2 года старше), они просто над ней смеялись. Они ее подпаивали и смеялись над ней. Так и оказалось. И в общем-то, вот когда мы с ней разговаривали, потом мы на полном серьезе мы разговаривали. Что с нами происходило? Как влияет алкоголь на нашу жизнь? Что мы потеряли в этой жизни? Что у нас алкоголь разрушил? Да? Как алкоголь разрушил самооценку? И так далее.

Она все это слышала. Я с ней один на один разговаривала. И она слышала наши общие беседы. И наши анонимные ребята приезжали к нам гости, и у нас целые столы сидели. Мы собирались – мы же разговаривали о чем? Мы же разговаривали о Программе, о трезвости. Да? То есть у нас практически других-то тем не было. Вот. И вот я считаю, что вот эти семена, которые я посеяла тогда, в 14-летнем возрасте, они сейчас к 40-ка годам дали результат. Потому что вот ей 40 лет, она может за целый год один бокал вина выпить, и все. И я думаю, что, как я получила опыт, которого у меня не было, на группе, так и я донесла ей тот опыт, которого у нее нет. И слава Богу, его не будет никогда. И вот это мне давало чувство уверенности и убирало чувство страха. Что изменится, если будешь бояться? За близких, за сына? За мать там, еще за кого-то? Ничего не изменится. Надо думать, надо размышлять. И принимать правильные решения. Делать выбор в пользу правильного решения, да? Разбираясь с ребенком, понимаешь, что нотации не работают? Значит, что работает? Работает рассказ о собственном опыте. У меня сработало. Я не знаю, как у других, у меня сработало.

Я этому очень благодарна. Потому что, если бы не Программа, у меня бы ребенок тоже сейчас пил. И пила, и курила бы. Сейчас на данный момент она не пьет и курить бросила. Она пыталась курить, но бросила. Я очень этому рада. И я считаю, что только Программа помогла мне вот это все сделать. А такие инструменты как бы, прямо, конкретные инструменты? Ну, я не знаю. Я не скажу, что у меня были страхи какие-то. Я смеялась над своей подружкой, которая тоже в АА пришла. Она после запоя, и я ее вытаскивала. Говорила: «Пошли на группу». Вот я ее взяла на 3-й день трезвости после запоя 2-недельного. Я дорогу перебежала, а она стоит. Я ей кричу с другой стороны: «Чё ты стоишь?» Она говорит: «Я боюсь». Она боится переходить дорогу. А для меня это вообще. Я этого не понимаю. У меня не было такого. Я стою и ржу: «Светка, тебя бросать хорошо. Дорогу перебежал, и хей-хей. Ты там осталась, а я дальше пошел». То есть как бы это вроде шуточки, но я видела, что она действительно боится. Для меня это тоже был вот этот вот опыт, который я от другого человека переняла. Я поняла, что может человек испытывать, когда он с дикого-дикого похмелья: как он может сильно бояться. Потому что с какого бы похмелья я ни была, я всегда была очень апатичная. Я ничего не боялась. Может быть, я просто не дожила до такого момента? Вот. И потом так как я была эгоцентрична, эгоистична в своей жизни, в своем питие, я никогда ни за кого не боялась. Когда я стала трезвая, я подумала: «А чё я буду за кого-то бояться? Они и так все взрослые люди. Они и так все разберутся». Я и в этом плане, когда дело доходило до моей трезвости, я была эгоисткой. Да, это, может быть, плохое качество. Но мне оно помогло. Я не знаю, ответила ли я на твой вопрос или нет? Я извиняюсь, я подключу компьютер. Если кто-то хочет спросить, минутку подождите.

Вопрос. Спасибо. Друзья, задавайте вопросы спикеру. У нас парочка вопросов есть. Время еще остается, поэтому не стесняйтесь: пишите, ставьте единички. Много-много-много опыта за эти годы набралось, поэтому на многие вопросы вы можете получить сейчас ответы. Не стесняйтесь, пишите. Элла, следующий вопрос у нас: Игорь, новичок который, да? Задает: «А какую вы молитву используете?» Ну, наверное, тут уместней было бы сказать: «Какие молитвы», наверное. Но вот вопрос к тебе такой: «Какую молитву ты используешь?»

Ответ. Самая главная для меня молитва была есть и будет – это молитва о душевном покое. Если честно, положа руку на сердце, я не принимаю готовых молитв, тех, которые нам дают, которые у нас прописаны: вот, давайте, изучайте, читайте и так далее. Молитва о душевном покое дает мне все в этой жизни с самого начала моей трезвости и до сих пор. Какая бы ситуация у меня ни случилась, я останавливаюсь, читаю молитву о душевном покое, да? «Боже, дай мне разум и душевный покой принять то, что я не могу изменить. Мужество изменить то, что могу. И мудрость отличить одно от другого». 3 этапа. Самые главные этапы в моей жизни по этой молитве. Какая бы ситуация у меня ни случалась, я применяю эту молитву и думаю: «К какому этапу эта молитва может быть отнесена? Происходят у меня какие-то проблемы на работе, я смотрю, могу ли я там что-то изменить? Да? Есть ли у меня мудрость для этого? Есть ли силы для этого? Эта молитва самая главная.

Ну, и естественно, молитва «Отче наш» для меня она очень-очень-очень: всегда близко, всегда рядом, всегда в сердце. Вот. Все остальные молитвы, которые я читала (может быть, Игорь, когда ты будешь читать, ты увидишь их), они очень классные. Они очень хорошие. Они очень такие мудрые, скажем так. Но меня в свое время научили молиться своими словами, и поэтому я считаю, что разговор с Богом, он очень такой, скажем так, интимное дело. То есть у каждого человека связь с Богом, она своя. И разговаривая с Богом или с Высшей Силой, как мы Ее понимаем, да? Кто как еще пока относится. Можно говорить собственными словами. Что ты думаешь? О чем ты размышляешь? Что ты хочешь? И какого ответа ты ждешь? И такие молитвы я тоже применяю периодически в своей жизни. И они мне помогают очень. Но вот «Отче наш» и молитва о душевном покое для меня самые главные.

Вопрос. Спасибо, Эл. Спасибо. Следующий вопрос Лана задает: «Самая сложная Девятка?»

Ответ. Самая сложная Девятка? Это возмещение ущерба, да?

Вопрос. Да.

Ответ. Ох. Самая сложная Девятка была с моей мамой. Потому что как у любого алкоголика, у меня как у алкоголика мама была врагом номер один. Я считала, что именно она испортила мою жизнь. И именно из-за нее я пью. Именно она виновата во всем, что у меня происходило в то время, когда я пила. Несмотря на то, что она помогала воспитывать ребенка, она обеспечивала деньгами, она решала мои проблемы. Очень много помогала и финансово, и по-разному, по-всякому. Но она всегда у меня была врагом номер один. До тех пор, пока я не пришла в движение АА и я не поняла, что нужно сделать и о чем нужно подумать очень конкретно. Я очень много думала о наших отношениях с мамой. Они были очень тяжелые, очень напряженные. И я много раз говорила на группе, что я с мамой в одном помещении могла находиться, ну, максимум, может быть 2. Потом мыей ругаться начинали. То есть мы, точнее, я ее конкретно не выносила. Я не знаю, почему? И пришел такой момент, когда я уже была 6 лет трезвая, я переехала в Финляндию, и мама приехала к нам в гости. И у нас как-то слово за слово.

И знаете, началась вот такая перепалка. А я-то привыкла уже за 2 года жить самостоятельно. Я привыкла решать свои проблемы сама. А она, как обычно, попыталась как бы немножко надавить и вмешаться, попробовать как бы свое веское слово произнести в решении какой-то проблемы. Я ее резко остановила, и мы с ней начали ругаться. Я припомнила ей все. Я припомнила ей все детские обиды. Я припомнила ей всю недолюбленность, недосказанность, еще что-то, еще Бог знает чё. Я обвинила ее во всех смертных грехах. Из меня все это лилось, как я не знаю из чего. Я не знаю, почему я так сорвалась. Это был такой натуральный срыв. Мне до сих пор за него стыдно. Но польза в этом была такая, что мама расплакалась, я расплакалась. И в результате мы друг друга поняли. Потому что, хотя я и наговорила ей всего, я как бы все это вылила на нее. Но она это все восприняла адекватно. Она только сказала одно: «Но я же для вас жила». И вот с этого разговора мы с ней – я потом попросила прощение.

Мы много потом обсуждали, говорили на эту тему все. И с этого разговора я поняла, что у нас пуповина разорвалась. То есть, оказывается, что я почти до 40 лет я была с мамой связана пуповиной вот такой: дочь-мать. Вот это вот как-то. Поэтому я и не могла жить нормально, спокойно, самостоятельно. Я не считала себя взрослым человеком. Я считала себя ребенком. А после вот этого разговора, может быть, как-то я этим изменилась перед ней. Я вот ей душу открыла всю эту, она мне. И в результате у нас получилось вот это такое очень хорошее общение. И я поняла, что я стала взрослым человеком. Но вы знаете, отношение мамы ко мне тоже изменилось. Теперь я стала старшей, а она стала младшей. То есть я стала ее опекать, потому что возраст был такой, что она уже нуждалась в большей помощи. А я почувствовала себя взрослым, самостоятельным человеком, способным в этой жизни решать все самой. Благодаря Программе это да: я просто вот молюсь на это все дело. И я очень счастлива, что мама последние 3 года прожила рядом со мной под одной крышей. И мы очень, очень много общались. И у нас были очень хорошие отношения. И умерла она на моих руках. Я очень благодарна Богу, Высшей Силе за это дело. Потому что у меня не осталось перед мамой ни чувства вины, ни чувства недопонятости, ни чувства недоговоренности. Мы все друг перед другом рассказали и выяснили. Это дорогого стоит. Вот это было самое трудное у меня.

Вопрос. Спасибо. Следующий вопрос Алина, алкоголик, Псков: «Элла, спасибо за спикерскую. Вопрос: а Вы проходили шаги только по алкоголикам? По созависимости не проходили?»

Ответ. Ну, я сказала, что я пришла в движение в группу Ал-Анона. То есть в группу созависимых. И я читала Программу созависимых, но она мне почему-то не откликалась. Хотя по идее вроде бы как бы я и алкоголик, и в то же время я и созависимый. Да? То есть если взять во внимание, что мои родственники тоже имели алкогольные проблемы. С папой мы жили. И папа очень сильно повлиял на нашу жизнь своим пьянством. Да? И как бы вот. Но вот Программа Ал-Анона, она не отозвалась, и я живу до сих пор по Программе Анонимных Алкоголиков. Она отзывается мне больше.

Вопрос. Спасибо. И 2-й вопрос тоже от Алины, от того же автора: «Позже подключилась. Не услышала. А муж вместе с Вами выздоравливает в АА?»

Ответ. С мужем мы познакомились уже в движении. Когда я пришла, он на тот момент бы уже 5 лет трезвый. И я была, наверное, года 1,5 трезвая, когда мы решили жить вместе. И он был для меня и мужем, и другом, и наставником. В общем он бы у меня очень-очень большим авторитетом. Но прошло какое-то время, и я поняла, что он хоть и трезвый, но он остается на том же самом месте. А я, наверное, немножко ушла вперед. Я не знаю, как я это поняла, но так стало казаться. И вы знаете, к сожалению, когда ему было 20 лет трезвости, он сорвался и до сих пор пьет. Вот. Поэтому как бы вот. И скорей всего, он не остановится. Хотя он считает, что он культурно пьющий теперь. Вот он 20 лет был трезвый. После того как он был запойным алкоголиком, он после 20 лет трезвости решил, что он может немножко выпивать. Вот такая вот ситуация, которая заставляет меня задумываться о том, что сколько бы лет трезвости у человека ни было, стопка может появиться в любой момент. И я пришла к выводу, что есть люди, которым ни в коем случае нельзя оставлять движение и нельзя оставлять группу. Сколько бы лет они трезвые ни были. Потому что, оставшись один, алкоголик становится ничем. А если алкоголик в группе, в движении, то он сила. И у меня есть наставник в Финляндии, который сейчас 45 лет трезвый, и он говорит о том же самом. У него 45 лет трезвости, и он все равно 2 раза в неделю регулярно ходит на группу. Потому что, пробыв 10 лет трезвым, он сорвался. И когда вернулся на группу снова, он понял, что группу покидать ни в коем случае нельзя. Ну, это вот как бы для меня вот категории людей как бы разделились на таких и на таких.

Вопрос. Спасибо. Все, да? Спасибо. Так. Ну, вот еще у нас вопросик есть от Артема. И потом, да, есть еще. Артем спрашивает: «Элла, спасибо. А сколько человек ты провела по шагам? И общаешься ли с подспонсорными после прохождения шагов?

Ответ. Сегодня я заходила на группу, где как раз была тема о спонсорах и подспонсорных. И я немножко на этой группе рассказала о своем вот совершенно маленьком опыте. Потому что у меня нет подспонсорных. Все, что я делаю по Программе Двенадцатого шага, я всегда делала на группе. То есть это не было индивидуальная работа с кем-то. Это всегда был человек, который на тот момент нуждался в помощи. Это были вот такие какие-то временные отношения, может быть. Там один разговор может быть какой-то. Временное общение может быть 2-3 недели. Может, там на группе общаемся практически каждый день. Да? Есть человек, с которым мы общались 15 лет. И она до сих пор остается трезвая. То есть она начинала, и я ей помогала все эти 15 лет. Вот это был самый длинный период, так скажем. Потому что мы много говорили о Программе, много говорили о том, как трезветь и все остальное. Был такой опыт у меня небольшой, когда я попробовала передавать шаги.

Это было, наверное, года 2 назад. Мне тут, ну, как: подсказали девочку, которая хочет остановиться, хочет бросить пить. И не можешь ли ты ее взять. Ну, я ее взяла. Мы стали с ней общаться, разговаривать. И я ей предложила пройти шаги таким образом, каким я их получила в свое время 30 лет. Я ходила на группу, и у нас группа проходила по системе: шаг-традиция, шаг-традиция. Четко, конкретно. Чисто по программе полосатой книги: «Двенадцать шагов, Двенадцать традиций». Но девочка сделала свой выбор в пользу алкоголя. Она какое-то время оставалась трезвой. Потом она все-таки, наверное, приняла решение, что пить интереснее. И она перестала выходить на связь. Вот такая вот история. И я немножко переживала по этому поводу. Но потом я решила, что зерна-то брошены. Чё переживать-то? Это ж ее выбор. Это ж ее жизнь. Ну, хочется ей пить – ну, пускай пьет. Я-то знаю, чем это все закончится. Она еще не знает. Она еще ногой не постучала по дну. Я-то уже это сделала. И я знаю, что это может закончиться довольно печально. Вот. И поэтому теперь я нашла себе спонсора, и мы с моим спонсором теперь проходим большую книгу.

И мне хочется понять, что такое прохождение по шагам? Как это? Как это практически получается: пройти по шагам? То есть у меня в голове это не укладывается. Я 30 лет трезвая, а у меня в голове не укладывается, как можно за 3-4 месяца пройти по шагам, а потом идти и передавать кому-то эти шаги? До меня не доходит. Я, наверное, может быть, такой этот мастодонт, что я не понимаю современных каких-то веяний и течений. Но мне кажется, что ответственность за свою трезвость у каждого лежит на себе. То есть никакой спонсор, никакое доверенное лицо, оно не будет делать за тебя ту работу, которую ты должен делать сам, своей головой. Могут подсказать, могут направить, могут посоветовать. Но все остальное алкоголик должен делать сам. Я сама все делаю. Через все сама проходила. У нас была очень жесткая Программа. Трезвение поэтому, я считаю, я получила очень сильное такое. Каменную основу под свою новую жизнь, на которой, на этой основе, я построила свою новую жизнь сейчас. И я знаю, что не будет для меня никакой причины, по которой я могла бы взять стопку и выпить. Не будет. Что бы в моей жизни ни происходило, а в ней происходило очень много. Потому что жизнь, она сильно хорошей-то не стала. Она стала просто другой. Да? И в ней бывали такие моменты, когда очень хотелось бы, может быть, и замахнуть. Но я понимала, что это ничего не решит. Ничего не изменит. Поэтому проходило время, что проблемы решаются практически сами собой. Применяя инструменты, применяя принципы Программы, проблемы решаются очень легко и очень быстро. Вот как-то так.

Вопрос. Спасибо большое. Спасибо, Элла. Следующий вопрос Марина задает: «Элла, спасибо за спикерское. Скажи, пожалуйста, какие у тебя отношения с твоей Высшей Силой? Всегда ли ты полностью доверяешь Ей».

Ответ. Ну, я говорила, что я пришла на группу и понятия не имела, что такое Бог, что такое Высшая Сила. Я была человеком неверующим. Я не была атеистом, я не была там агностиком. Я была просто человеком, который ничего не понимает в этом деле. Да? И когда я услышала слово «Бог», я решила, что я в какую-то секту попала что ли? Но потом, когда мне объяснили, что Бог или Высшая Сила, как ты ее понимаешь, я стала задумываться. То есть это как бы вот понятие Бог, оно для меня как бы расширилось. Да? То есть была узенькая калиточка, она расширилась до больших ворот. Я поняла, что в принципе со своим представлением о Боге я могу туда в общем-то проскочить. И поэтому на 1-е время мне, я говорила, была группа Высшей Силой. А потом я пришла к понятию Бог, именно к понятию Бог. И я изучала в течение 20 лет Библию. Я верю в Бога. И я верю в силу молитвы. И для меня Бог – это Бог. И у меня с Ним очень, скажем так, доверительные отношения. Потому что я знаю, что Он есть, что Он руководит моей жизнью. И какие бы трудные ситуации у меня ни происходили, я знаю, что если я перепоручу свою волю и свою жизнь Богу, то проблемы решатся. И они решались. И это есть опыт такой в жизни. И поэтому я никогда не сомневаюсь в том, что Он не поможет. Я всегда говорила, что, если Бог оставил меня в живых, я значит для чего-то нужна. И у меня 3 дня рождения, если сказать вот так вот честно. То есть я родилась в сентябре – это мой день рождения. Я второй раз родилась, когда я бросила пить: 19 января. И 3-й раз я родилась 10 лет назад, 23 октября, когда я получила новую печень. И знаете, веря в Бога и веря в Высшую Силу, я шла на эту операцию, я даже ни минуты не сомневалась, что со мной может произойти что-то плохое. Что я не проснусь или что-то не переживу эту операцию. Я пережила, и вот 10 лет я живу и здорова как лошадь. И все в порядке только потому, что я верю в своего Бога, я верю, что Он мне поможет.

Вопрос. Спасибо, Элла. Друзья, а вы знаете, у нас в очереди как бы вот вопросы немножечко закончились. Ага, вот Маруся сразу раз и среагировала. Спасибо, Маруся. Следующий вопрос от нашего модератора Маруси: «Поделись, пожалуйста, как ты делаешь Одиннадцатый шаг по дню?»

Ответ. Это самоанализ, да?.. как я понимаю.

Вопрос. «Стремились путем молитвы и размышления углубить соприкосновение с Богом, как мы понимали Его».

Ответ. Каждый день прокручиваю, когда прихожу домой, особенно если трудный день, особенно после рабочего дня. В частности, сегодня пришла с работы, я просто была вымотана вся. Я думаю: «Зачем я согласилась спикерить. Я бы сейчас лучше спать легла». (Смеется. – Прим. ред.). Вот на работе просто, просто очень тяжелый был рабочий день. И, знаете, я каждый раз задумываюсь, все ли я сделала правильно. Если я что-то неправильно сделала: что я могу изменить в той или иной ситуации? Программа научила меня относиться к негативным или позитивным вот этим высказываниям в мой адрес как-то спокойно. То есть я не обижаюсь, я не расстраиваюсь. И я всегда на работе говорю, что я открыта как к позитиву, так и к негативу. Ну, я живу в Финляндии и работаю я в… (Говорит по-фински. – Прим. ред.). То есть мы ухаживаем за пожилыми пациентами на дому. Это тяжелая работа психологически. И я всегда говорю, что, если какое-то есть ко мне нарекание, вы говорите мне в глаза. Потому что я лучше принимаю вот так вот, когда мне говорят в глаза о том, что я, может быть, сделала неправильно, или мои рабочие ошибки. За глаза про меня говорить не надо. Вот. И вот этому тоже Программа меня научила. И поэтому вечером я анализирую свой рабочий, свой прошедший день.

И это мне очень помогает, когда наступает следующий день. Помогает мне избегать каких-то неверных шагов. Да? Поступать как-то, может быть, неверно или, может быть, иногда я бываю на язык не очень хорошей. Я могу сказать что-то, может быть, грубовато. И я понимаю, что я человека могла обидеть. Я просто могу на следующий день подойти и попросить прощение. Очень как бы для меня вот это не затруднительно. Потому что я понимаю, что это правильно. Потому что мне с этим человеком работать, мне с ним еще ни один день общаться. И лучше иметь хорошие отношения на работе, чем как бы вот потом от человека прятать глаза и дуться. И как-то сердиться на него или обижаться. Я не умею обижаться. Тут попросила меня мой спонсор написать людей, которые как-то влияют на мою жизнь. Вы знаете, я копалась, копалась. Я нашла только 3-х человек. И то 2 человека: 1 из прошлого, 1 из настоящего и 1 человек с работы. Вот как бы, да? Это те люди, которые на данный момент как-то влияют на мою жизнь эмоционально или, ну, я не говорю финансово. Эмоционально скорее всего больше. И в общем-то я понимаю, что, если раньше такой список доходил до 20 человек, в начале моей трезвости, то теперь это только 3, то это очень даже и не плохо. И это потому, что в принципе я приучилась анализировать каждый день свой прошедший день. Потому что я понимаю, что если я сегодня проживу день хорошо, то завтра у меня будут еще более лучшие результаты. Не надо будет исправлять ошибки, которые я совершила сегодня. Как-то так.

Вопрос. Спасибо, Эл. Спасибо. Так. Вот у нас еще Ольга спрашивает: «Немножечко прослушала, было или не было: в каком возрасте ты бросила пить? И во сколько лет ты пришла в Программу?»

Ответ. Так. Я бросила пить, когда мне было 32. Нет, вру: 30. 30 лет. В 30 лет я пришла в группу, в движение, да? И получается, 31 мне исполнилось, когда у меня началась вот такая вот уже непрерывная, качественная трезвость. Где-то, ну, 31 мне почти было. То есть в сентябре мне было бы 31, а в июле месяце у меня было как бы такое предсрывное состояние какое-то такое. И как бы с того времени, вот сейчас мне 61 год, и вот сейчас на данный момент 30 лет с половиной я трезвая.

Вопрос. Спасибо. Спасибо. Саша Волноваха задает вопрос: «Элла, как ты считаешь, если 2 АА-шника будут жить вместе, есть ли риск, что 1 из них станет созить другому?»

Ответ. Большой риск. Есть такой опыт. Потому что (Смеется. – Прим. ред.), как говорит Программа, когда мальчик встречает девочку на площадке АА – это так романтично. Это так здорово. Мы будем вместе одержимы одной идеей. Мы будем вместе трезветь. У нас все будет зашибись. Но когда люди начинают жить вместе, оказывается рутина-то, она способна погребать под собой всякие самые лучшие идеи. И в большей части почему-то мужчина-алкоголик забывает о том, что рядом с ним не только жена, но и жена-алкоголик. И что она так же зависима от алкоголя (эмоционально, физически и психологически), как и он сам. И у меня 20 лет жизни с анонимным алкоголиком, они, к сожалению, дали вот такой опыт. Мне мой друг из Москвы (был в свое время, сейчас на данный момент покойный, Изя), он мне сказал: «Странно: когда люди живут и ходят на группу отдельно, и встречаются, но не живут вместе, они нормальные все такие, просто классные такие ребята, зашибись. Что он, что она. Но как только они начинают жить вместе, куда деваются 2 алкоголика?» То есть действительно вот тема алкоголизма, она постепенно в семейной жизни куда-то исчезает. И живя с человеком тоже с алкогольной проблемой, хотя мы не пьем, у нас все хорошо.

То есть мы изо дня в день, обычная нормальная рутинная жизнь и так далее: семья, работа и так далее. Да? Мы забываем, что алкоголизм, он есть, он с нами. И он никуда не делся. И, наверное, мой муж, он настолько забылся о том, что за 20 лет, что он алкоголик. Он просто, когда у нас случился какой-то эмоциональный конфликт, он просто пошел и напился. Как он мне потом сказал: «На зло тебе». Я говорю: «Ну, ты на зло себе, наверное, напился. Мне-то это ничего. В моей жизни ничего не изменилось. Ты изменил свою жизнь». Он свою жизнь изменил кардинально. После 20 лет трезвости он теперь пьющий человек. Вот и все, чего он добился. Поэтому жить вместе, если хотите мой совет, лучше не начинайте. Никакая идея совместная, она не способна объединить людей настолько, насколько это возможно. Потому что надо или активно, очень активно заниматься АА-шной жизнью, чего семейная жизнь не всегда позволяет. Да? Или лучше не сходиться совсем. К сожалению, у меня так. Это мой опыт. Если я ответила на вопрос.

Вопрос. Спасибо, Элла. Спасибо. Еще вопросик Ольга Хо задает: «Элла, ты несколько раз говорила о том, что до Программы старалась всегда быть хорошей девочкой. Как сейчас, получается ли не быть хорошей для всех?

Ответ. Получается. Я научилась. Но это не значит, что я делаю свой выбор в пользу плохого. Это значит, что Программа научила меня говорить нет и научила выстраивать границы собственные. Потому что понятие «хорошая девочка», наверное, вы понимаете, что это значит. Это человек без границ. То есть его продавливает каждый, кто находится с ним рядом. Любым методом: чувством вины, контролем или еще чем-то. То есть вот все, что я испытывала – вот я почему говорила про маму, что мы с мамой очень бурно и резко разговаривали? Это как раз потому, что мама 30 лет контролировала жизнь. Как бы там это не называлось, но я всегда чувствовала этот контроль. Это не давало мне повзрослеть. Это была такая пуповина родственная. Поэтому это вот понятие «хорошая девочка», оно очень плохое понятие. Но, к сожалению, оно было и, может быть, и есть. И, может быть, и будет. Не знаю, как сейчас девчонки растут. Я думаю, слава Богу, наверное, так не воспитывают своих детей. Девочки сейчас по-другому воспитываются. Но Программа научила меня стать взрослой. Научила стать самостоятельной. Научила говорить «нет» тогда, когда я этого не хочу: что-то делать или мне это неинтересно, или я устала – я делаю выбор в пользу себя. Как я уже говорила, в отношении трезвости я всегда эгоистка. И если я чувствую также и сейчас (пусть я 30 лет трезвая, но я ж алкоголик), я делаю выбор в пользу своей трезвости. Потому что если я слишком устала, если я слишком злая или раздраженная, или я слишком веселая, это не идет мне на пользу. Это выбивает меня эмоционально. И может на следующий день вызвать чувство сухого, невыпитого похмелья. Это тоже может быть. Как-то так.

Вопрос. Спасибо, Элла. Вот концовка твоего ответа перекликается с началом следующего вопроса. Следующий вопрос от Алины: «Что для Вас предсрывное состояние? И как с ним справиться?»

Ответ. Ну, на группе меня научили о цикличности. Я немножко об этом затронула в своем выступлении. Да? То есть цикличность – это когда человек бросил пить, проходит неделя – тяга появляется физическая, да? Проходит месяц там. И если ты справился с этой тягой: месяц проходит и так далее. То есть по нарастающей примерно раз в 3 месяца наваливается вот такая тяга физическая. Именно физическая тяга. Вот. Но до физической тяги предварительно, наверное, бывает эмоциональное расстройство. Это о чем я говорила. Или слишком негатив, или слишком позитив. Этого не должно быть. Этого нельзя делать. И поэтому, когда, например, я понимала, что у меня зашкаливают эмоции, я понимала, что это может привести к физической тяге к алкоголю. Поэтому я пыталась это контролировать. Я пыталась как-то снизить градус накала. Пыталась и не злиться как бы. Ну, вот пыталась контролировать себя. И, естественно, применяла какие-то инструменты нашего движения.

То есть это чему меня научили: поспать, поесть, сладкое. Конфеты у меня в кармане были всегда. Сменить обстановку, сделать пробежку, сходить в бассейн. Ну, все, что угодно, и все, что может переключить вот это эмоциональное состояние на какое-то более спокойное, более умиротворенное или вообще внимание обратить на что-то другое. Свое эмоциональное состояние, если оно предсрывное или, скажем так, стрессовое, я знаю: меня начинает изнутри трясти, колотить, и такое ощущение, что меня, прям, раздирает на части. Я не могу найти себе место. Слава Богу, этого не было много лет. Оно у меня сейчас на данный момент появляется, когда я очень много работаю, когда я очень сильно устаю. Я чувствую, что меня начинает вот так вот трясти, стебать. И поэтому я понимаю, что мне надо быстренько покушать и быстренько лечь спать. И утром я просыпаюсь, я уже совершенно другой человек. Все успокаивается, все устаканивается, и я могу продолжать жизнь дальше. Все.

Вопрос. Спасибо. Еще вопрос от Анастасии: «Много ли вы потеряли друзей или знакомых?» И продолжение вопроса: «Или есть кто-то, кто поддерживает по сей день?»

Ответ. Друзей и знакомых, имеется в виду выпивающих? Или трезвых? Или друзей: как понять друзей и знакомых? В какой области? Если те, которые раньше со мной выпивали, то практически все отошли в сторону. Не осталось никого, кто был со мной в моей пьющей жизни. Много лет у меня были только друзья или знакомые именно из движения. То есть у меня наставники были, друзья были, были приятели. Новые люди появлялись. Я общалась только с людьми из движения. Потому что я понимала, что если я захочу общаться с теми людьми, которые когда-то выпивали вместе со мной, то это может быть для меня стрессом. Это может быть для меня триггером, и мне захочется выпить. А мне этого очень не хотелось. Вот. Потом у меня появились друзья – друзья движения. И к сожалению, водка, она свое дело делает, она догоняет. И у меня в движении уже из жизни ушло около 6 человек. То есть я имею в виду, что ушли – уже совсем ушли. То есть люди умерли. Очень жалко, потому что очень много хороших людей, и они с большим энтузиазмом трезвели. Они менялись, они становились вообще, прям, отличными ребятами. Вообще просто хорошими друзьями. Жалко, жалко было терять. И до сих пор вспоминаешь. Недавно я свои фотографии пересматривала, где наши группы были предыдущие, и прямо пальцем: этого нет, этого нет, этого нет. И думаю: «Господи, сколько народу ушло». Ну, а вот которые в живых, к сожалению, тоже 15 лет дружбы, они закончились, к сожалению, 2 года назад. И вот дружба прервалась. Наверное, потому что я научилась говорить «нет». И где-то научилась отстаивать свои границы. А человек, с которым я 15 лет дружила, все время эти границы нарушал, продавливал и пользовался моей хорошей девочкой. Вот. Когда хорошая девочка закончилась, то закончилась дружба. Вот как-то так.

Вопрос. Ясно. Спасибо. Спасибо, Элла. И еще вопрос от Ольги: «Элла, какое из твоих самых закоренелых личных убеждений, возможно, мешающих жить, изменилось благодаря Программе?»

Ответ. Хороший вопрос. Честно говоря, я никогда об этом не думала. Ну, наверное, такое убеждение, что человек пьющий никогда не остановится. Потому что, смотря на своего отца, который у нас выпивал практически каждый день, я считала, что он никогда не остановится, и ему ничего не поможет. И вот именно такого плана люди почему-то у меня всегда вызывали такое ощущение, что им ничего уже не поможет. И когда я сама пришла на группу, я поняла, что в принципе шанс есть у каждого. Стоит только захотеть. Даже самые такие опустившиеся, упавшие люди, алкоголики, братья мои, которые вот были со мной рядом, по жизни шли. Да? Я видела, какими они пришли и какими они стали через определенный промежуток времени. Я понимаю, что шанс есть у каждого. Но, к сожалению, не каждый делает правильный выбор в сторону: жить или не жить. Если делают периодический выбор в сторону жить – все налаживается. То почему-то наступает какой-то переломный момент у человека, и он делает выбор обратно в сторону прежней жизни. То есть он выпивает, и в результате жизнь заканчивается. К сожалению, у меня несколько друзей вот так ушло. Вот так.

Вопрос. Спасибо большое. Спасибо. Друзья, а у нас в чате вопросы закончились. Нет ни единичек и нет вопросов. И у нас время в принципе уже подходит к финишу. Поэтому давайте так: пол минутки я подожду. Если единичек, вопросов не будет в чате, то мы будем тогда двигаться к завершению. Хотел задать свой вопрос, но чё-то и спросить нечего. (Смеется. – Прим. ред.). Ну, ребят, ну, вопросов нет. Так. Анастасия спросила еще буквально напоследок. Давайте, это будет последний вопрос тогда, завершающий. Очередь мы закрываем на вопросы. И последний вопрос от Анастасии: «Как уйти от мужа-алкоголика?»

Ответ. Сделать выбор в пользу своей трезвости. Будьте эгоистами. Никогда никого нельзя вытащить из ямы, если он не хочет этого. Поэтому, когда мой муж сорвался и начал пить, 4 года я прожила в таком аду. Я очень боялась, что он начнет пить запойно, как он пил до того, как он пришел в движение. И я очень этого боялась сильно. Но мне посчастливилось. Мы с ним разошлись мирно. Он ушел жить в другое место. И в результате уехал совсем из Финляндии. Сейчас он счастливо женат. Живет в России. И слава Богу. Я ему желаю только добра. Тащить никого насильно не надо. Если чувствуется, что жить с человеком невозможно, то лучше уходить. Просто уходить. Потому что алкоголик, он не ребенок. Он взрослый человек, и он должен научиться жить самостоятельно. Решать за него проблемы – это не выход и не вариант. Моя подруга, которая в Петрозаводске живет, она дошла до определенной ручки. И у нее была семья: она пила, муж пил, двое детей маленьких жили в страшной лачуге в какой-то, в бараке таком. Она пришла на группу: вот бомж бомжом. Вот в таком виде. И дневала, и ночевала на группе. Благо группы у нас были каждый день.

Она приходила каждый день. Она даже взяла ключ, чтобы открывать группу, чтобы только дома не оставаться. Она была трезвая 2 года. Они жили с мужем в разных комнатах в одной квартире. Он пил, она ходила на группу. Он пил, она ходила на группу. Они развелись, но она оставалась трезвой, а он продолжал пить. Прошло 3 года, и муж тоже пришел. Он пришел в движение. Он бросил пить. И жизнь у него стала налаживаться. Не жили вместе уже, но все равно это было здорово, потому что он видел ее пример. Он понял, что можно измениться как-то, жизнь можно изменить. И он бросил пить. Он пришел. Пришел в трезвость. Но, к сожалению, когда ему было 5 лет трезвости, его убили. Вот такая вот ситуация. Поэтому какая бы любовь ни была, никогда не жалейте алкоголика. Он будет пользоваться и будет манипулировать. И будет портить вам жизнь до последнего момента: врать изворачиваться. Да, все это у меня было. Через все это я прошла. Хотя рядом был незапойный человек. Но я поняла одно: даже если у человека будет запах алкоголя, я никогда с этим человеком жить вместе не буду. Поэтому делайте выбор в пользу собственной жизни. В пользу собственных детей, если они у вас есть.

Вопрос. Спасибо, Элла. Друзья, мы закрываем очередь на вопросы. И тем не менее последний вопрос Анна успела уже написать в чате, пока формально очередь у нас не закрыта. Тогда последний вопрос у нас. Вот сейчас точно последний. Закрываем. Маруся выложит объявление, что очередь закрыта. А Анна спрашивает: «Как жить без ожиданий? Как отлавливать такие моменты?»

Ответ. Хороший вопрос. Ожидание – это своего рода такая иллюзия, наверное, которая дает какое-то представление о будущем чем-то хорошем, или о красивой жизни. Я всегда начинаю, ну, как познакомилась с алкоголем, я всегда жила в режиме ожидания. Я всегда ждала: ну, вот сегодня-то день такой, а завтра-то уж точно будет лучше. Ну, сегодня человек не пришел на свидание, а завтра уж точно придет. Вот как бы всегда. И потом, когда ожидания не оправдывались, ну, понятно, чем все заканчивалось. С горя ух: пойдем с горя выпьем. Ожидания-то не оправдались. Вот. И поэтому сейчас я научилась жить без ожиданий. Я живу один день. Я сегодня утром проснулась, я знаю, что я пойду на работу, я выгуляю собаку, я понаслаждаюсь прекрасным солнечным утром. Да? Я чё-нибудь вкусненькое перекушу. Я пообщаюсь с хорошим человеком. Я схожу в конце концов в озеро искупаюсь. Кстати, брат, приедешь, пойдем купаться. Погода уже такая хорошая: 16 градусов вода – самое то. Вот. Эта Программа научила меня жить одним днем. Живи одним днем, и не будет ожиданий. Потому что ожидание, оно предполагает какой-то взгляд в будущее. Да? А будущее никакое. У нас сегодня – один день. Мы живем один день. Сегодня проснулись трезвые, счастливые, хорошие, упитанные, сытые. Деньги есть. Работа есть. С детьми все хорошо. Все отлично. Завтра будет новый день, и он будет такой же хороший, счастливый. Ожидания не нужны. Зачем? Как бы вот так вот. Я научилась. И мне нравится такая жизнь. И мне так жить легче. Мне легче жить одним днем. Естественно, я строю какие-то долгоиграющие планы немножко туда, вперед. Там, например, отпуск будет: куда-то поехать и так далее. Но это совершенно другое ожидание. Они реальные ожидания. Лучше понять, что они нереальные – ожидания. Если честно посмотреть на ситуацию, в которой вы находитесь, и понять: что вы ждете от этих ожиданий? Что хотите? И будет ли разочарование тяжелее, чем какой-то результат этого ожидания? Если разочарование будет сильнее, то делайте выбор в пользу того, что ожидание можно закончить. Живите сегодняшним днем. Живите здесь и сейчас. Это самое хорошее, что можно сделать в этой жизни. Спасибо.