Татарстан/Шереметьевка

Домашняя группа: Выход есть

ТЕМА: Вкусная трезвость.

Ага. Все, спасибо. Вот слушая преамбулу, я еще раз через себя это пропускаю и вспоминаю те годы, когда я начинала шагать. Я пришла в Анонимные с абсолютным убеждением, что это все временно. И вообще я не алкоголик. Почему? Потому что вы все алкоголики. Да. Вы валялись, умирали под лавками. А я особо не потеряла, так скажем. Ну, как это сказать? Ну, внешний облик. Я была такой, достаточно интересной девушкой, как мне казалось. Да? И у меня было жилье. Но внутри было выжженное поле. Вот просто выжженное поле. Мысли о самоубийстве. Я даже помню, когда я проезжаю периодически в городе это место, я помню эту лавку, где я сидела и придумывала, как я себя убью. Я боялась повеситься. Я боялась себя порезать. И думаю – таблеток напьюсь. И когда я приезжаю, смотрю на эту лавочку, она до сих пор там стоит сейчас. Тогда это было училище, сейчас это колледж. Удивительно, эта лавка осталась живой, так там и стоит, врытая в землю. Даже я знаю. И вот на меня, прям, сразу нахлынывают эти воспоминания.

И вот этот вот ужас этого состояния ада при жизни я сразу вспоминаю. И поэтому, вероятно, когда я пришла в АА, я зацепилась за то просто, что здесь хорошо, тепло, меня принимают и так далее. И признания не было. Я говорила: «Здравствуйте, меня зовут Анжелика. Я алкоголичка». Но вот этого принятия до кончиков пальцев не было. И я срывалась около трех лет. Потом на каком-то этапе я подошла к одному из анонимных на форуме в Казани и говорю: «Что происходит? Вот все трезвые. Даже вот эти вот дураки». (Смеется. – Прим. ред.). «А я все пью и пью: 3 месяца, 7 месяцев, 10 месяцев, я срываюсь». И он такую хорошую фразу интересную для меня сказал. Ну, смотрит на меня, видимо, понимает, что такая вот тетка то думает, что она самая умная. И надо ей как-то через ум это объяснить. И он мне говорит: «Вот смотри – гора. Представь: по закону физики, если уж покатился камень, то он уже катится. Так у тебя?» Я говорю: «Ну, да». Он говорит: «Ну, все, ты уже тот камень, который катится. Ты в любом случае прикатишься к тому состоянию, которое ты сейчас описываешь у своих сестер анонимных, что они алкашки: колготки рваные, грязные ногти и так далее, без маникюра. Посеченные концы волос и все прочее. Как ты вот ты сейчас красочно мне сказала».

И он так это с добротой сказал это мне, не оценивая, совсем не осуждая меня за то, что я сейчас оценила этих девчонок. И что-то проникло в меня. И я поняла: ну, на самом же деле. И он мне сказал еще такую фразу: «И ведь не факт, что ты вернешься. Может быть, ты так улетишь, что может быть, уже не будет второго шанса прийти». Да? Потому что я знаю много сестер, которые приходили к нам на группы: и умней, и красивей меня, и они уже не в мире этом. И это происходило буквально вот от какой-то просто выпитой бутылки пива. Просто от выпитой бутылки пива поднималось давление, и скорая не успевала. И такие случаи на моей памяти – их достаточно. Не просто, что это какой-то глубинный запой. А просто прыгало резко давление – и все. Или кого-то сбивала машина. Только потому, что человек слегка был пьяный, позволил себе, ну, что, может, в этот раз прокатит все. Нормально все, я не алкоголик. И вот эти все вещи, они выстрелили. Выстрелили, и я была трезвая год. Это у меня была сухая трезвость. У меня было: просто ад не прекращался. Может быть, у меня это было не так явно. Я как-то сдерживала себя.

Но ад не прекращался. У меня продолжалась война. Я оценивала людей. Я не принимала некоторых совершенно. И мне было плохо. И муж сказал: «Я не могу больше». А он был в Четвертом шаге. Он говорит: «Я ухожу». И вот в этот момент я взмолилась. И когда обратилась к наставнику, и мы пошли шагать. И вот эта фраза ее: «Ты хочешь вкусной трезвости? Или просто трезвости?» Меня это так удивило. Ну, конечно, вот это слово «вкусная» мне очень понравилось. Я говорю: «Ну, конечно, вкусной». И она мне сказала: «Тогда придется много работать. Готова ли ты?» Я говорю: «А что там работать-то? Ну, хорошо, поработаю. Это же временно». Ну, что, я пройду Шаги, и хорошо. Все. Но оказалось, что это совсем не так. На самом деле вот эта фраза из преамбулы, что многие из нас выздоравливали, если у них было такое качество, как честность. Вот моя честность была очень странной. Я была абсолютно честна по отношению к другим людям. Я видела, как не прав этот, как не прав тот, как неправильно живет этот, как дышит и пердит другой, да?

Я все это знала. Я могла, прям, все это рассказать людям честно, открыто, справедливо. Но когда до меня дошло, что честность – это по отношению к самой себе, и это было очень, так скажем, ново для меня, потому что, да, я разговаривала с самой собой периодически, но я всегда затыкивала вот эти какие-то небольшие проблески совести, которые говорили мне: «Ты чё делаешь? Ты чё творишь?» Но я всегда себя оправдывала. Как бы мне как-то не повезло в жизни, например. Да? Или меня бросил первый муж, мне нужно выживать. И вот этот обман – это во благо. Ну, потому что, извините, у меня ребенок, мне его надо вытаскивать, мне нужно его вырастить. Ну, то есть вот этих самооправданий своей собственной нечестности были всегда. И я стала открывать эту честность. И до сих пор я ее открываю, если честно, да? До сих пор я ее открываю. Когда вдруг мне хочется кого-то пообвинять и на кого-то тыкнуть пальцем, я разворачиваю этот палец к себе. И начинаю смеяться, ну, потому что реально это оказывается со мной что-то не так, а совсем не с людьми.

И вот эта вкуснота вот эта, она началась с Шагов, когда я стала открывать Первый шаг. И он открывался мне в двух частях, когда я признала бессилие перед алкоголем и признала, что я не контролирую свою жизнь. А уж жизнь других людей – тем более не контролирую. Да? Это тоже было ново для меня. Было ново сдаться, капитулировать. И когда в преамбуле говорится о том, что это не шведский стол и что мы не встречали людей, которые бы как бы полностью ни подчинили себя этой Программе. То есть мне предлагалось, оказывается, я потом это поняла, жить Шагами. Ну, нет. Вы что, ребята? Как это жить Шагами? Я вот сейчас их пройду и все. А как это я буду ими жить? Но когда процесс познания Шагов, процесс проживания, не просто я вот читала, выполняла задания. Мне предлагалось прожить. И периодически это происходило с болью. Потому что болело мое эго. Я не принимала некие моменты, что нужно вот тут вот сдаться, нужно вот здесь вот увидеть. Увидеть в Четверке весь этот хлам, всю эту чернуху свою. И в Четверке, и в Пятерке, например, молиться не за то, чтоб вот, например, отмолить этого человека. Это уже некая гордыня моя. Да? А попросить прощения, помолиться и сказать: «Господи, прости за то, что я это сделала». И потом в этой Четверке увидеть, что этот человек, который больше всего был у меня написан, например, в обидах, да?.. тот же мой папа, что это мой самый главный учитель.

Для меня это было открытием. Как будто взяли, помыли окна и стал сиять свет. И вот это начало вот этого света. И это стало меня вести. Это было, оказывается, сначала больно, а потом так вкусно. И так для меня именно эта вкусность, она была не в материальном понимании. Она была в понимании души: моя душа пела. И вот этот полет и пение моей души, (мелодия – я стала слышать мелодию мое души), это стало меня вести дальше, в Шестой-Седьмой. Я вдруг увидела, что те дефекты, на которых я жила, вот эта вся чернота, она убивает меня настоящую. Ту, которую задумал Бог. Да? Недаром я иногда пишу «ангел». А раньше, чтобы так про себя сказать – при всей своей, казалось бы, гордыне, у меня была очень низкая самооценка по идее. Я просто делала лицо. А на самом деле у меня во многих моментах была низкая самооценка, потому что меня очень сильно избивал мой отец. Это было в детство. Мы все это откопали с наставником. Я его простила и поблагодарила. Да? То есть все эти вещи, когда я прорабатывала. И сейчас моя избушка, она, прям, на крепком фундаменте: прям, папа-мама – на крепком фундаменте. Потому что это мои самые большие учителя. И я их люблю, обожаю и благодарю, потому что они мне посланы Богом.

И вот этот процесс, он у меня шел и в Шестом-Седьмом шагах. Я поняла, что, когда я говорила: «Боже, ну забери Ты у меня вот это. Ну, что я такая злая. Ну, Ты забери у меня это зло». Но ничего не происходило. И когда я стала говорить: «Господи, помоги мне стать милосердной, помоги мне обрести доброту, помоги мне не за справедливость махать флагами, а помоги мне стать милосердной». И пошел процесс. И в то же время молитва моя о здравомыслии, чтобы я могла отличить одно от другого. Чтобы я могла понимать, где я озвучиваю свою позицию. Как у нас в Двенадцатом шаге: новые принципы, где я озвучиваю позицию, и мне нужно мужество сказать об этом не боясь. О том, что я, может быть, в этот момент нахожусь в меньшинстве. Но я молюсь и говорю: «Господи, мой мотив чист. Ты видишь это». И в то же время промолчать, если я понимаю, что моя вот эта вот якобы честность, да?.. раскачивает лодку. Вот это как раз уже про единство. У меня был опыт, когда нарабатывались новые принципы, как у нас сказано: достигнув духовного пробуждения. Да? Это как раз говорит о том, что я вроде осталась той же, но я смотрю по-другому. Я вижу сердцем.

И вот это сияние, которое мне как подарок Бог подарил, и который периодически возникает очень сильно, а иногда просто тихо-тихо играет такой легкой мелодией, да?.. мелодией моего сердца, оно со мной всегда. Даже если я где-то ушла в сторону, как вот я представляю, это как тропа к Богу, и я чуть отошла в сторону. Да? И вот это вот слово «грех» (на самом деле это в переводе «ошибка»): я чуть отошла в сторону. Но у меня уже – я попила из этого источника, я знаю вкус этой воды, этой чистой воды. И я снова возвращаюсь на эту дорогу. И я снова иду по этой дороге. И снова мое сердце поет. Для меня это знак. И вот когда я стала нарабатывать новые принципы, я вдруг ужаснулась, что это старое мышление, где я считала, что я выживаю, я имею право обмануть, я имею право в социуме где-то что-то слукавить, ну, потому что это все под такими благими намерениями во благо чего-то. Я поняла, что это ложь. Что я сама себя обманываю. Что это неправда. Потому что мое сердце не поет. И я стала нарабатывать новые принципы.

А какие же они, новые мои принципы? Например, в семье. Даже если я знаю, что я права, вот 100 процентов права, но это вредит моей семье, и я начинаю вякать: вот это неправильно, вот это неправильно – это же вредит моей семье. А я хочу быть правой или счастливой? Я хочу быть счастливой. Но сейчас это счастье, оно именно в том, чтобы заткнуть свой рот и молчать. Не терпеть на терпелках, нет. Я имею право на эмоции. Я имею право на радость. Я не должна себя затыкать. Но у меня это сейчас происходит уже само собой. Потому что Шестой-Седьмой шаг я вижу: или я на дефектах, или я на Боге. И вот когда я вижу, например, что: да, ты права, да. Там, например, был такой момент. Муж мне говорит: «Надо поменять на зимние шины». Это где-то несколько лет назад было. Мы едем, значит, да. А я говорю: «Ну, как так! Вот у нас же деньги!» Ну, типа денег нет. И тут я думаю: «Так. Стоп. Даже если ты сейчас права, что вот сейчас вот нету денег, это же во благо семьи. Опять же для того, чтобы твою же ж*пу возить на этой машине безопасно, потому что уже гололед». И я затыкаюсь и молчу.

И Бог делает так, что муж находит возможности купить эти шины. И это все не во вред семейному бюджету. То есть как-то мы находим какой-то консенсус, какой-то выход. Следующий опыт был у меня на группе, когда у меня было служение. И человек залез на мое служение и сделал за меня: за моей спиной списался с другими и так далее. И я понимала, что мне нужно это озвучить. Потому что этот человек залез еще на 2 служения других анонимных ребят, у которых нет такого опыта большого в АА, и которых начало трясти. Я озвучила то на рабочем собрании, постаралась с любовью и заткнулась. Я не стала махать флагами, что вот, ату всех этих людей и этого человека. Я замолчала и сказала: «Все, Господи, все остальное Твоя работа». И через время, понимая, что идет война, начались склоки, дрязги, сплетни, я сняла с себя это служение. Но это было впервые в моей жизни, когда я сама с себя сняла служение. Я две ночи не спала. Потому что я всегда доводила все служения от и до.

И тут я поняла, что это мой акт смирения. Я должна ради единства группы, чтобы в АА среди недавно пришедших не было войны. Потому что у них еще нет понимания традиций. Нет понимания, у них идет спасательство: как так? Обидели и так далее. Мне нужно отойти в сторону, заткнуть свое эго, которое говорит: да я же права, да я же права. И ради единства группы промолчать. Сказать: «Все ребята, я сказала один раз – все». И отойти в сторону. И когда я это сделала, 2 дня проживания было. Еще был один момент, когда я поняла, что Бог – все. Это Вторая традиция, Второй шаг. Я болела, болела раком. И это был 15-й год. Мы приехали с Испании с нашей студией. У нас творческая студия с мужем, свой бизнес. Мы заняли 2-е место. Это было великое счастье. Но в Барселоне я 2 раза теряла сознание. Причем это происходило секундами какими-то. До этого я была у онколога, вернее, у маммолога. Мне говорили, что это мастопатия и все. А тут я пошла на платный прием, и мне сказали, что у меня 100 процентов рак. Потому что там даже по деформации груди было видно. И нужно было срочно принимать решение.

Мы поехали в Казань. Мне сказал онколог, что квоты и все остальное – просто нет времени. Надо ехать прямо сейчас. Мы приехали. Нам сказали: вот такая-то сумма, оставайтесь и пусть муж едет за вещами. И мы понимали, что у нас нету на руках такой суммы, потому что у нас вот только-только была поездка в Испанию со студией. Но Бог делает так, что нашими молитвами и вопросами нашлись люди, которые помогли нам в Ижевске найти врача-онколога, который принял по квоте, сделал квоту задним числом. Там оформлялись документы – это тоже отдельная история. Там медсестра, которая меня абсолютно не знала, через полторы недели меня прописала у себя дома. Уже там, в Ижевске. И вот когда мне поставили диагноз, пришла гистология, мне вырезали 2 опухоли. И оказывается уже 12 лимфоузлов было, были метастазы. И у меня 3-я стадия, переходящая в 4-ю. То есть уже метастазирование. Онколог сказал, что еще так как это лимфа, кровь, это по всему организму уже: брюшина и так далее.

И вот там был такой процесс принятия, потому что все. Я ничего не могу. Вот я ничего не могу. И вот это принятие, что да, это со мной случилось. И этого хочет Бог. Это Его решение. И я молилась очень много о том, чтобы Он открыл мне, для чего. Вот странно, я не молилась о здоровье. Я молилась: «Господи, для чего? Что Ты хочешь мне сказать? Что Ты мне хочешь сказать?» И шел очень глубинный процесс общения с Богом. Вот этот голос Бога, который внутри меня звучал очень тихо, теперь он звучал очень громко. Были инсайты, были явления, остановка времени. Я не буду сейчас это рассказывать. Это долго рассказывать. Может быть, когда-то в другой спикерской буду об этом говорить. И для меня еще больше открылось, что времени нет. Что все от Бога. И я поняла свою миссию. Почему именно через Анонимных Алкоголиков я наконец-то поняла, что Бог есть и Он все. Потому что очень много Он стучался ко мне. И тогда, когда я занималась спортом: была чемпионкой России, вошла в восьмерку сильнейших Советского Союза. И в Европе.

То есть у меня должно было быть большое будущее. И я сломала спину: позвоночник в трех местах. Тогда тоже в больнице некий момент осознания Бога был. Я лежала прикованная к кровати, подвешенная за подмышки. И у меня сломанные 3 позвонка: компрессионный перелом и со смещением. Ходила под себя. Я молодое, спортивное тело, и я хожу в судно и завишу от нянечки. Все время пахнущей спиртным, но очень доброй, кстати. Вот. (Смеется. – Прим. ред.). И мне приходилось ее звать, чтобы сходить в это судно. И вот под утро мне пришло вот это ощущение счастья просто потому, что я есть. Вот и все: просто счастье, потому что я есть. То есть Бог, Он стучался ко мне. Вернее, никуда и не уходил. Да? Именно через Анонимных наконец этот процесс познания, он глубинно начал проявляться: вот этот процесс общения с Богом. И вот эта вкуснота моей жизни, она в чем заключается? Как ни странно, вот сейчас. А раньше для меня вкусно – это было нахаляву, это было просто так, ни за что. Вот это вот: вы мне должны. Или если что-то получилось, как бы удовлетворился шкурный интерес, то вот это вкусно. Вот это вот, да?

Сейчас вкусно совсем по-другому звучит у меня. Вкусно для меня – отвечать за свои слова, мысли и поступки. При этом отдавать это Богу. Не сваливать на Него, что я вот так вот подумала и сделала – Ты виноват. Я отследила эти корыстные отношения с Богом. А если идет какая-то нечесть мне в голову, я начинаю молиться и говорить: «Чем я могу быть тебе полезна, Господи, сейчас?» Да? И не говорить Ему: «Это Ты виноват». Это мне идет эта нечесть. Я могу: я молюсь, у меня есть инструменты. Я говорю: «Господи, прости, я сейчас посмотрю, где я опять напортачила? Где я была нечестна? Где я была корыстна? И так далее. Да? Вот. «Я отвечаю за это. Я отвечаю за свои слова, я отвечаю за свои поступки. И я отдаю Тебе результат». И я не одеваю себе корону за то, что я такая молодец. То есть вот этот некий инструмент: вот это ощущение, что я инструмент. Я в потоке, я Твой инструмент.

Сегодня перед тем, как предложить себя в спикеры, я списывалась с одним очень сильным руководителем творческого объединения. У них огромная франшиза. И мы с ним разговариваем, а он мне говорит: «Ну, а чем вы еще занимаетесь?» Я говорю: «Ну, у меня есть один проект, еще проект. Очень люблю спикерить на благотворительность». Он говорит: «Ну, это невозможно: две любови». Невозможно 2 любви. То есть должна быть какая-то одна любовь. Например, творческая студия. А я понимаю, что любовь не делится. Нету одной, двух, трех любовей. Любовь – это все. Мир неделим. И если Богу так угодно, и я захочу, то можно и одну и вторую, и третье, и четвертое, и пятнадцатое. Лишь бы пупок не порвался, как говорится. Да? (Смеется. – Прим. ред.). То есть можно все – касса у выхода. И я понимаю, что если мир неделим, что если он един, то нету плохих и хороших. Нету плохого и нету зла. Нету, как это сказать, неправильного. Все правильно. Все во благо. И то, что Бог меня привел в Анонимные Алкоголики, когда мне ребята говорят: «Ты так гордо это говоришь». Я говорю: «Да, ребят, я говорю гордо». Но я говорю гордо Анонимная алкоголичка. Анонимная. Потому что анонимность для меня – это не только сохранить анонимность кого-то и свою. Да? Анонимность для меня: применять эти принципы во всех моих делах. Для меня вот это и есть вкуснота. Спасибо. Трезвая с вами.

Ведущая. Спасибо большое, Анжелика. Благодарю тебя за то, что поделилась своим опытом, силами, надеждами. Действительно, очень ценно для нас. Ребята в чате, ждем ваши единички, ждем ваши вопросы для того, чтобы задать их спикеру. Включайтесь, пожалуйста. Ставьте единички, я дам вам слово.

Спикер. Я еще хочу просто поблагодарить за то, что Бог мне сегодня дал такую возможность. Потому что это реально огромная возможность поделиться. Да? Потому что возможность что-то отдать – это не я вам что-то даю, это вы мне сейчас даете эту возможность. Спасибо.

Ведущая. Спасибо большое, Анжелика. Так, у нас появились единички. Также хочу сразу прочитать в чате тут Аня благодарила: «Очень откликается, Анжелика, каждое слово». Я полностью присоединяюсь от себя тоже к этим словам. Также у нас здесь, к сожалению, иероглифами, не всех могу назвать по именам, также благодарили за спикерскую. И появились единички. Давайте начнем с Максима. Сейчас я включу микрофон. Добро пожаловать, твой вопрос.

Вопрос. Всем привет, Макс, алкоголик. Анжелика, спасибо тебе огромное за спикерскую. Не успел с самого начала, но больше половины прослушал. У меня такой вот вопрос. Я знаю, что для меня самое сложное. Да? Что для тебя самое сложное вообще в этой Программе и вот в этой жизни, да? Живя в Программе, живя в Шагах – что самое сложное для тебя? Спасибо большое.

Ответ. Спасибо, Максим. Сложное – от слова «ложное». Просто – от слова «рост». Программа на самом деле гениально проста. Сложно моему эго-уму. Потому что, когда я пыталась ее понять умом, ничего не получалось. И когда наставник мне говорил: «Просто – делай – новые – действия. И тогда будет новый результат. И вот мне было сложно тогда, когда я делала старые действия и получала старый результат. А я ждала новый. Если нужно пример? Нужен пример, Максим?

Ведущая. У Максима уже нет возможности включить микрофон. Но на правах ведущего: нужен. Точно. Анжелика, поделись, пожалуйста.

Ответ. Хорошо. У меня была ситуация, когда я отвечала за праздник на группе. И получилось так, что я пишу в чат ответственных по празднику, и никто не приходит. Ну, я понимаю, что завтра праздник, а актовый зал грязный, столовая грязная, вестибюль грязный. Директор колледжа говорит, ну, по имени отчеству, так и так: вы сами за все отвечаете, поэтому, ну, Вы же ответственный. Я говорю: «Да». В этот момент моего мужа кладут в больницу. У него температура дикая. У нас были хореографы, он им служил и терпел. Да? Но уже к вечеру сел. Мы с утра их кормили, у нас баня была. Это был август. Мы всегда собираем наш коллектив, общаемся. Какие-то планы строим. И к вечеру он сидит, и я вижу, что он красный весь. Да, у него температура. Я говорю: «Сереж, тебя надо в больницу». «Да, нет, нормально все». Но я понимаю, что ненормально. Потому что вот это уже все. И на следующий день мы везем в одну больницу, в другую. И в конце концов по скорой его кладут. У него реально там все серьезно. И температура огромная. И она не спадала у него, по-моему, неделю. А в этот момент на мне как раз – я ответственная за проведение праздника. Кладут мужа в больницу. И одновременно меня ставят перед фактом, что один из залов забирают у нас.

Вот сложно на самом деле: вот сложно, да? Сложно-сложно. Но я молюсь и говорю: «Господи, Ты же не просто так это создал?» Это же не просто так, если Бог все. И просто делаю действия. Не старые действия. Старые действия какие были бы, да? Кошмар! Что делать?! Давайте, я с себя сниму ответственность! Давайте, ребята, я такая бедная-несчастная, у меня тут мужа в больницу положили. Да? В бизнесе у меня вот это. Я бы начала нервировать педагогов или ругаться с хозяином зала. Да? Вот это старые действия. Новые действия: «Господи, Ты меня любишь. Я знаю. И это произошло для чего-то. Я пока не пойму, но я буду просто тупо крутить педали велосипеда. Результат я увижу позже, за поворотом». И что я делаю? Я звоню одному анонимному брату и говорю: «Так и так, я к Серёге не могу доехать. Не мог бы ты ему привезти, ну, элементарные какие-то вещи: поесть, бритвенный станок», – еще чё-то, я не помню, – «я передам все». Этот анонимный брат говорит: «Окей, конечно». И начинает еще кому-то звонить, еще кому-то звонить. В общем в результате я узнаю, что несколько анонимных братьев у Серёги уже были. И к нему как бы еще поток людей идет. Вот.

В это же время я просто молча пишу в чат – никто не откликается по служению, по празднику. Иду, беру ведро и мою полы. Мою полы в актовом зале. Мою полы в столовой. Мою полы в вестибюле. На это у меня ушло где-то часа 3-4. И только после этого я звоню хозяину зала и говорю: «Да, я понимаю, что вы забрали наше время». Ну, как бы понятно, что он просто перед фактом поставил. Понятно, что это несправедливо. Но у меня сейчас другая шкала справедливости вообще. То есть ее нету, так скажем. Да? У меня все во благо. Я говорю: «Есть ли возможность, например: дадите ли вы время, чтобы мы перестроились, и как-то нашли еще другие варианты, моменты». «Да, да». И тут же буквально за день находится зал. И дают нам времени больше. И возможностей в этом зале больше. Ну, то есть все это происходит буквально в краткий промежуток: 2-3 дня. Все выкладывается само. И от меня требовался просто другой мотив: «Спасибо Тебе, Господи, за все. Я буду просто крутить педали велосипеда». И все сложилось: и праздник сложился, и с Серёгой все хорошо, и с залом все хорошо. Еще даже лучше – другой зал еще лучше. Оказывается, просто Бог держал за пазухой подарок побольше. Нам просто нужен был другой зал – еще больше, а не тот, который был. И все это произошло в очень короткий промежуток времени.

Ведущая. Анжелика, спасибо большое. Благодарность огромная. Так, сейчас мы дадим задать свой вопрос Алине. Алина, твой микрофон.Задавай, пожалуйста, вопрос.

Вопрос. Спасибо большое за спикерскую. Мне очень отозвалось, что есть не только внешние проблемы: какая-то разруха. Но внутренние. Вот как ты сказала: то, что суицидальные мысли и прочее, и прочее – это более чем достаточно, чтобы понять, что есть проблемы и есть болезнь. Ну, вот я новичок. Один день трезвости у меня. Я просто хотела спросить у тебя. В какой момент ты поняла, что Программа – это навсегда? И что без Сообщества ты не сможешь оставаться трезвой? Ну, и вообще: так ли это?

Ответ. Спасибо. Спасибо за хороший такой вопрос. Почему? Потому что на каком-то этапе мне показалось, что да – все. Все могу сама. То есть, где-то лет, наверное, через 7 чё-то произошло, чё-то мне не понравилось. И все: я все поняла как тут. У меня все вообще окей. У меня тут и семья, и бизнес. И вообще никаких мыслей суицидальных. Я кайфую, я в творчестве. И я отошла от Сообщества на какое-то время. Но меня накрыло такой депрессухой. Буквально, наверное, месяцев через 10 у меня такая депрессия на пустом месте. Вот, абсолютно все хорошо. Но у меня депрессия. Меня накрывает. И я вообще: и свет не мил, и деревья не зеленые, и солнце какое-то серое, и вообще. Ну, и муж, конечно, во всем виноват. И самые близкие же. И вообще все не так. И я стала копать. Я вернулась в АА, и я стала копать. Да? Потому что муж то? Если Бог решил, что именно через АА я познаю вот это счастье, то именно здесь я и могу быть полезна. Только отдавая, я наполняюсь. Как ни странно это ни звучит. Именно в АА я наиболее полезна. Только служа, только когда я веду по Программе, когда я служу не группе, когда я несу весть, я счастлива, и я в потоке. Я пробовала по-всякому: и коучи, и обучение, и Олег Годецкий. Шикарный, кстати, психолог. Это ценностно-ориентированная психология. Крутой вообще психолог. И всевозможные тренинги. Да? Я и сейчас этому обучаюсь, но это у меня вторично. А первично у меня АА: несение вести, служение, Шаги, отдавать. И как только я это делаю, я в кайфе. И поэтому я поняла, что, ребят, ну, это на всю жизнь. Это на всю жизнь. Потому что все, что я говорю, доходит до самого сердца здесь. И отзывается. Почему? Потому что я такая же, как и вы. Я не могу поймать какого-то на улице дядечку, у которого нет вообще проблем с алкоголем, и нести ему вест – он будет несчастлив от этого. (Смеется. – Прим. ред.). И поэтому я не буду счастлива. И опять вот эта простота. И гениальность Программы вот в этой простоте. Где родился, где ошибся, где упал – там и пригодился.

Вопрос. Спасибо большое. Спасибо, Анжелика. Давайте вернемся в чат. Альбек, я еще голосом повторю: на чайной мы поняли, что сегодня ты употребляешь, поэтому напомню тебе, что ты написать свой вопрос можешь текстом. Что у нас там далее? Никита пишет, что до слез благодарен. Спасибо огромное от Ани нашему спикеру. Антон написал: «Очень откликается. Спасибо». И вопрос от Кати спикеру: «Анжелика, как сочетается понимание: Бог – это все или ничего?» И понятие своеволия для тебя? Спасибо большое за спикерское и заранее за ответ. Катя, алкоголичка».

Ответ. Своеволие для меня – это то, когда я действую на чернухе на своей, на дефектах. Когда чё-то корыстненькое, когда чё-то нечестненькое, когда чё-то только для меня любимой. Тогда Бог – это когда мои действия приносят пользу людям и мне. То есть, например, когда я служение несу, да?.. я это делаю на каком мотиве? Если это мотив: я важная – то я наношу ущерб не только себе, но и людям. Да, конечно, мы недавно в Йошкар-Олу ездили. Мы ездили вообще-то по своим делам, нам ребята говорят: «Давайте, поспикерите 20 минут». А мы такие еще едем в машине и типа – а нас еще позвали как бы в другую группу, вот в субботу поедем спикерить. Мы такие: «Вот, мало, 2 часа». А тут видите, Бог как? Нас услышал, и ведущий говорит: «20 минут». (Смеется. – Прим. ред.). Мы так смеялись. Вот Бог слышит все. И мы очень даже хорошо уложились за 20 минут. Так вот про своеволие. Когда мне мое важнее вашего, я так жила же раньше. Мне мое важнее вашего. Я выживала, я не жила. А сейчас я живу. И вот я когда инструмент Бога, я сама счастлива и люди вокруг счастливы.

Когда мотив другой: служение мое, например, даже на той же группе, да? Не для того, чтобы важность показать: «Вот посмотрите, я какая хорошая, я какая важная». А для того, чтобы внести свой вклад. И не надо мне никаких погон, говорить, какая я молодец. Я не буду орать. Но как только я начинаю говорить: «Ребят, я же вот тут вот это сделала». Все. Мотив другой. И вот тут вот своеволие мое проявляется в том, что вы неправильно, а вот я правильно. Мое своеволие – это борьба. Но моя борьба – опять же я алкоголик, я же хитренькая. Я же могу все это под красивыми словами, под красивым соусом, что я же для вас, как вам лучше же. Да? Я же знаю, как вам лучше. Вот такое: наносить добро и причинять любовь вдогонку еще. Да? И тут опять здравомыслие: отличить одно от другого.

И это Традиции. Это Традиции, когда я понимаю, что я инструмент Бога. Я служитель. Я не Анжелика. Я служитель, обличенный доверием, групповым сознанием, Богом. Там нет моего «я» вообще. И тут уже нет своеволия. И в жизни то же самое. Например, когда я хочу сыну купить что-нибудь, да? А его спросила, нужны ли ему эти штаны или нет? Ему 36 лет. Не своеволие ли это? Не хочу ли я погладить свое эго: какая я хорошая мама? Вот и здесь опять же: отличить одно от другого. И вообще, как бы молитва же Третьего шага у нас есть. Как раз там своеволие: «Освободи меня от пут своеволия». И я говорю еще, добавляю еще от себя: «Освободи меня от пут своеволия и себялюбия». Потому что, когда я делаю так, чтобы прежде всего было мне: мне мое. Хорошо мне. Я важная. А когда это для людей – это совсем другое.

Я всегда говорю: это высший пилотаж. Это вот как раз духовное пробуждение, когда смотрю на наших братьев, которые служат, отдают добро, а им поф*гу вообще: чё они говорят. Они, бывает, идут против большинства. Имеют мужество идти против большинства и говорить: «Ребята – вот так». Отталкиваясь от Принципов, от Традиций и так далее. И ни один мускул не дрогнет. И все это как бы с любовью. И это тоже от Бога. Потому что человеку в этот момент ничего не надо. И когда я что-то делаю, и мне ничего не надо при этом, это как раз не своеволие. Это от Бога: служение, ведение девчонок моих по Шагам, да? Мне ничего от них не надо вообще. И самое интересное, что, когда 2, 3, 6 часов бывает, а я не устаю, я кайфую. Я думаю: «Слава Тебе, Господи». Значит это было с Богом. Надеюсь, ответила.

Ведущая. Спасибо большое. Да. Я прочту: в чате здесь есть много благодарностей для тебя, Анжелика. И перейдем к следующему по очереди. Никита у нас получил ответы на все свои вопросы. Поблагодарила за опыт Лена. Альбек тоже написал, что тоже получил ответы на свои вопросы. И сейчас у нас по очереди Аня. Сейчас я включу тебе микрофон. Пожалуйста, твой вопрос.Аня?

Вопрос. Здравствуйте. Меня зовут Аня. Я сразу хочу извиниться. К сожалению, пока почему-то не могу сказать, как положено говорить про то, что я алкоголик. Ну, наверное, я на самом-самом первом этапе. Поэтому так откликнулось, что говорила Анжелика, как она начинала. Как вы говорили, Анжелика, что, ну, по началу долго не признавали, не понимали. Вроде бы как вы пытались найти, в чем причина? Да? В каких-то жизненных ситуациях, что вам кажется, что вы как-то не так живете? У меня, ну, вот, наверное, также получается все. Я работала и с психологами, и с психотерапевтом. И в какой-то момент пришла, что, может быть, не могу до сих пор понять причинно-следственную связь, что то ли в алкоголе проблема, то ли в другом. А алкоголь – это уже следствие. И вот думаю, чтобы не потерять эту ниточку, ну, как бы именно вас не потерять, я хотела бы уточнить. Так как я совсем-совсем мало знаю вообще, ну, о чем вот Программа. Ну, не сталкивалась никогда, честно сказать, с проблемой это ни в окружении, нигде. Впервые столкнулась с этим, ну, как вот что алкоголизм. Не знаю, есть ли он? Ну, наверное, видимо есть, раз я здесь. И хотела бы узнать, как не потерять ниточку вот эту? Думаю, раз вот так свершилось, что я вас услышала, думаю, попробовать именно, ну, где-то с вами в чате можно присоединиться. Какие-то контакты. Я вот в начале видела: группа. Можно чуть-чуть информации: как регулярно, на регулярной основе можно присоединяться и прослушивать лекции, и быть вот здесь? Или не здесь. Или, может быть, какой-то отдельный чат.

Ответ. Ага. Спасибо, Аня. Мы, во-первых, на ты, потому что у души нету вы. Души говорят на ты. И вот, прям, два. Первое. Я с последнего вопроса начну. Мой телефон я напишу. Можно обратиться, потому что я работаю не группами, а один плюс один. Как в принципе в Синей Книге и написано. Я велосипед не изобретаю. Как меня вели: один наставник вел и работал со мной, так и я работаю. То есть веду, отдаю свой опыт, верней. Не веду, а отдаю свой опыт. То есть делюсь опытом, Синей Книгой и так далее. Все по классике. То есть я занимаюсь традиционным сексом. Шучу. (Смеется. – Прим. ред.). Такая аналогия. И на первый вопрос, что тут или не тут. Ну, алкоголизм для меня на самом деле и алкоголь – это верхушка айсберга. Все в глубине, все мои «-измы», все мои дефекты, что в принципе меня и привело к этому. Да?

То есть алкоголизм: я алкоголем просто-напросто – так скажем, это анестезия просто была для меня. Вот это: изменяющие сознания вещества, алкоголь – это просто анестезия. Потому что я не могла жить в мире с миром. То есть у меня кто-то все время – несправедливость или я чё-то несчастная, или эти какие-то дурачки. Да? Или мир несправедлив, или – то есть у меня вот эта борьба была. И в Синей Книге, по-моему, только в Четвертом шаге говорится. Сначала пишется алкоголь, а потом уже алкоголизм. То есть «-изм»: эгоизм, да? Эгоцентризм. И вот эти все: инфантилизм. И вот эти все вещи, которые в принципе у меня были. Они меня привели к употреблению. Плюс еще созависимость: вот, поспасать бы, да? И вот самооценочку поднять и так далее. Так что я телефон дам, и как бы все вопросы лично – обязательно.

Вопрос. Спасибо большое. И у нас еще кто-то хотел ответить на этот вопрос, тоже можете оставлять свои телефоны, общаться с вновь прибывшими, так скажем. Так, возвращаемся к нашим вопросам. Вопрос у нас, Анжелика, поступил от Анны: «Можешь рассказать свои отношения с финансами в Шагах?»

Ответ. Так, ну, а как конкретно рассказать? Деньги люблю. (Смеется. – Прим. ред.).

Ведущая. Ань, давай, если можно, ты конкретизируй свой вопрос. Я включу тебе микрофон. Или напиши, если не можешь говорить, текстом. Сейчас я тебя найду. Минуту. У тебя там с иероглифами. Это не так просто, как казалось бы. Ань, твой микрофон. Если можешь, можешь уточнить.

Вопрос. Алло. Ребята, Анна, алкоголичка. Привет всем. Привет, Анжелика. Спасибо большое. Ребят, с финансами просто очень сложные отношения. Как бы у меня получается, что я всю жизнь отвергала – я начала в 17 лет работать, самостоятельная вся такая, да? Построила карьеру. А сейчас не получаются отношения с мужчиной, который сразу сказал: у меня типа денег много нету. (Смеется. – Прим. ред.). Но у нас реальные чувства возникли. Я понимаю, что, если ребенок (я же привыкла к такому достатку, да?), то ничего этого не будет. Я не смогу просто так много пахать. У меня просто сил не будет вот это все зарабатывать, чтобы ребенка обеспечивать. И я понимаю, что, ну, вот чувства есть. С человеком у нас замечательные отношения. А вот финансы я никак не могу понять, как вот с ними быть?

Ответ. А в чем вопрос?

Вопрос. То ли это отдать в руки Бога или? Ну, вопрос в том, наверное, как, может быть, относиться к финансам вообще? Ну, какое у тебя отношение? Ты говоришь, что ты их любишь, что принимаешь, да? Что ты их любишь.

Ответ. Ну, я вообще к деньгам отношусь хорошо. Это милость Бога. Я так это вижу. Каким образом? Я на каком-то этапе – вот все духовное, духовное. И как бы считала, что деньги – это… И я потом в Шагах это увидела. И это опять же мой стереотип. В Синей Книге же написано: предубеждения перед новым. Да? Вот эти стереотипы. А у меня очень сильны были вот эти все предубеждения. Почему? Потому что я к деньгам – я всегда хотела денег. Только они меня не хотели. Да? А тут получилось так, что я вдруг понял, а какую ценность я сама-то вообще из себя представляю? Какую ценность я этому миру могу дать? Потому что деньги – это ценность. А я сама какую ценность могу дать? Чтобы это эквивалентно как бы сепарировалось, скажем так, умное слово. Ну, то есть, чтобы я могла какое-то отношение к ним иметь, да? Они же ценность для всех, правильно? А я? Я какая ценность? И вот этот вот момент он шел, шел; рос, рос. И в результате, как бы я сама учитель по профессии, и я считала, что я терпеть это не могу.

Да и вообще это все как-то это. И дети дурачки. Да? Они не понимают меня такую вот великую. И вообще мне как бы не место здесь. Да? Но потом, когда Шаги пробудили во мне вот эту любовь, я поняла, что да, я люблю детей. Я их обожаю. Просто я на них смотрела как на какой-то раздражающий фактор. А на самом деле они вообще такие учителя. Посмотрите на малышей, которые к нам приходят. Да у них вообще комплексов нет. У них нет стереотипов. Они чистые Ангелы. Они – мальчик мне один говорит, Никита: «Я вообще все умею. Это я сегодня просто не хочу». Это на вопрос: «Ты чего сегодня, Никита, не работаешь? Не показываешь движения?» То есть самооценочка то вообще классная. То есть у него все хорошо, у него гармония. Это он сегодня просто не хочет. А так он вообще молодец. То есть я учусь у них. И вот эта ценность моя, когда я стала понимать, что я могу дать этому миру. И чем больше я могу дать этому миру, чем выше моя ценность, тем больше у меня денег.

Ведущая. Анжелика, спасибо большое за твой ответ. Так. Идем дальше. У нас есть еще один вопрос в чате. Ребят, время у нас еще есть. Ставьте единички. Можете задать свой вопрос голосом. Или также пишите в чате.

Ответ. Хотела еще добавить про деньги. Опять вот с анонимными общаюсь с ребятами и заметила: мне, ну, как бы у нас сейчас 4 менеджера. Так как мы расширяемся. Франшиза и все дела. Да, интересно тоже поиграть в эту игру. Я вообще стала относиться к этому, как к игре, да?.. вообще в жизни. И мне администратор говорит: «3 менеджера». То есть мы вкладываемся в торкетинг, в рекламу. Это хорошие деньги, кто это знает. Да? СММщики и все дела. Мы периодически делаем перерывы. То есть в какой-то месяц вкладываемся, в какой-то месяц не вкладываемся. Как-то так. И в общем делаем анализ. Вот. И я заметила: когда мы очень много с Серёгой служим: мы ездим спикерим, у нас куча подопечных, куча служений, да? Мы можем даже не вкладываться в рекламу – народ прёт.

Мне администратор говорит: «Что происходит? Вы не вкладываетесь в этот месяц в рекламу, а у вас люди идут и идут». То есть Бог вот так работает. Бог вот так работает. Чем больше я отдаю, тем больше возвращается. И Бог сам решает, каким образом. Через здоровье, да?.. что я осталась жива, а все девочки умерли у меня в палате, да? А я живая. Значит, я что-то здесь еще могу сделать, наверное. То есть аванс. Я вообще считаю, что я в Анонимных – это такой подарок, что я пришла в Анонимные. Это авансом Бог мне жизнь дал. Не для того, чтобы я ела и спала сладко. А чтобы я несла весть. Чтобы я служила. Чтобы я ценность свою отдавала людям. А там уже Бог сам разберется: кому, сколько и когда.

Вопрос. Спасибо. Так, идем дальше. Следующий вопрос: «Хотелось бы послушать Ваш опыт в каких-то ситуациях. Допустим, что-то произошло серьезное, и как Вы остановились от употребления? Несколько примеров, если можно: как вы берете себя в руки?» Имени, к сожалению, нет.

Ответ. Да, интересный вопрос. Есть такой опыт. Первый опыт маленький сначала был. Значит, еду я в автобусе. Ничего не произошло серьезного, ребята. Я алкоголик. Ничего серьезного. Потому что я могу выпить и потому, что мне хорошо, и потому что мне плохо. Я все равно могу выпить. У меня мышление алкоголика. Да? Мне нужен дозняк, чтобы быть счастливой и в кайфе. Ну, по крайней мере, так раньше было. Сейчас мой дозняк – это Бог и то, что я могу принести полезного. А тогда был вот этот дозняк. Я еду в автобусе, ничего не происходит. Меня накрыло, я выпить хочу, я не могу. Я начинаю молиться. Ну, ребята же говорили: молиться надо. Я молюсь, короче: «Боже, дай мне разум». Я больше никакой молитвы тогда не знала. Я молюсь – ничего не помогает. Я хочу выпить – и все. И я в своей голове говорю: «Вот, какая ф*гня». Ничего не помогает, короче говоря. А мне ехать надо целое кольцо, и я продолжаю автоматически, это происходит почему-то автоматически: молитва продолжает звучать в моей голове. Да?

А я просто – такая красивая осень, начало осени. А город у нас очень зеленый, красивый. И я еду, наблюдаю. Люди заходят-выходят. А молитва продолжает звучать в моей голове какое-то время. И я прихожу в себя, когда я открываю ключом малосемейку. Мы тогда в малосемейке жили. А – и перед этим, я соглашаюсь выпить: «Ну, ладно, хочешь выпить, сейчас как раз на остановке возьмешь этот пивко или джин-тоник, все дела». Там полно этого всего. Вот. Я соглашаюсь, я не борюсь: ну, ладно, все: бухну так бухну, короче. И молитва продолжает звучать в моей голове. И я прихожу в себя: я открываю ключом дверь, да?.. и я понимаю, что я не купила ничего. Что это? Выше меня? И следующий опыт. Это был уже год трезвости. Мы должны были первый концерт делать, а у детей костюмов нет. Я пошла к одному из благотворителей. Он сказал, у него магазины. Я к нему пришла на прием, он говорит: «Давай, я тебе 10 тысяч даю, и иди в магазин, выбери обувь и что-нибудь ребятам». А, не 10 тысяч – 3 тысячи тогда дал. И вот на оставшуюся сумму выбери обувь, туда-сюда.

Это давно уже было. Я зашла в магазин, и я понимаю, что обуви одинаковой, а костюмчики же должны быть одинаковые, да? Обуви одинаковой: белых кроссовок на такое-то количество я не могу найти. Потому что есть, например, белые кроссовки на малышей 5 лет – 3 пары, например. Побольше: 7 лет – 2 пары. Ребятам 12 лет – 5 пар. А вот чтобы на деток, например, 5-6 – 15 пар белых кроссовок одинаковых нету. Да? Также штанишки то же самое. Я набрала вроде и потом обратно отдала. Говорю: «Нет». Кроссовки какие-то взяла и понимаю, что нет, не подойдет это. И на следующий день еду к этому хозяину отдавать, да? Отдала кроссовки, удивленное лицо было у помощника. Оказывается, за моей спиной хозяйка магазина позвонила и говорит: «Она у вас какая-то воровка. Пришла, что-то похватал, потом все оставила и уехала». И они совершенно не ожидали, что я приеду еще и белые кроссовки верну. А я объясняю помощнице: «Вы знаете, нам ведь надо одинаковые такое-то количество. А у нас не получается. Ну, вероятно, ничего не выйдет».

А хозяину донесли-то по-другому. И он на меня чё-то накинулся. Чё-то кричит, ругается. Я понимаю, что охрану вызывает. И я кидаю ему в лицо вот эти 3 тысячи тогда и выхожу. Мне, говорю, ничего не надо. Понятно, что, может быть, не так надо было. Ну, у меня тогда всего год трезвости. Без Шагов, кстати, еще тогда. И я ж говорю, я целый год без Шагов была. И мне так дико хочется выпить. Я рыдаю. Я рыдаю. Я хочу выпить. Я умираю. Я иду в магазин, покупаю чекушку. А я тогда как раз уже не курила. Покупаю чекушку водки, покупаю сигарет пачку, выхожу из магазина и зачем-то я звоню анонимному брату. Я звонила мужу, он не мог взять, он лежал в больнице. У него своя ситуация. И значит, в РКБ он лежал тогда. И я звоню анонимному брату. Я не знаю, зачем я ему звоню. Просто звоню.

Я ему не говорю, что я взяла выпить, что сейчас пойду выпивать. Я ему говорю: «Серёга, привет». Он тоже как бы наш друг семьи сейчас уже. Он говорит: «О, Анжеличка, давай приходи на группу. Я тут торт принес. У нас тут так круто. Ты где?» Все. Мне хватило вот этих вот фраз его. Я говорю: «Сейчас я приду». Хотя я не собиралась на группу. И вообще я не говорила ему о том, что я купила выпить, что я сейчас бухать буду. Я молча иду к соседке, звоню в дверь и говорю: «На». Отдаю ей пакет, короче, с водкой. Она, ну, не алкашка. Она может дозированно употреблять. И отдаю ей. Говорю: «Может, сама выпьешь. Может, кому-то подаришь». Она не курит, а там сигареты, там чё-то бич-пакет какой-то, я не помню. Ну, закусь, кефир – я сейчас не помню. Все это отдаю и иду на группу. Вот так у меня происходило.

Я не боролась. Я не боролась, потому что тогда, когда я боролась с желанием выпить, да?.. чтобы остановиться, остановиться, остановиться – ниф*га. Я улетала. И вот как раз тогда я и поняла, когда я начала шагать, всю глубину Первого шага, что вся моя борьба, ну, как бы, я не смогу. Какая бы я ни была сильная: там, мастер спорта Советского Союза. Тогда это был Советский Союз. До международника я не росла. Не сподобил Бог. Авария была. Все мои бешеные тренировки, вся моя бешеная сила воли – ничего не помогает. И мне нужно сдаться и сказать: «Господи, я ничего не могу». И в Синей Книге написано: никакая человеческая сила, никакая. И что мне в этом случае? Просто группа и Шаги – все. Вот моя панацея. Бог – группа – Шаги – наставничество. Надеюсь, смогла ответить. Я в руках Бога. Я себя в руки не беру уже давно. (Смеется. – Прим. ред.).

Вопрос. Благодарность огромная. Спасибо большое. Очень откликается. Следующий вопрос у нас от Глеба-алкоголика: «Расскажи, пожалуйста, Ангел, поделись своим опытом, как ты меньше стала действовать разумом после прихода в АА, а больше душой, внутренним миром, как мы его понимаем? Как ты к нему прислушиваешься, к внутреннему голосу? Вот голову как отключаешь? Поделись опытом. Спасибо».

Ответ. После прихода в разум – ага, сейчас расскажу. Значит, ругаемся с мужем. И я ему хочу сказать, какой он козел. Ну, потому что так оно. Да? Вот я начинаю говорить, а есть же такой предел, я вот тоже недавно это говорила, то есть такие буйки, за которые нельзя заходить. И вот я уже понимаю, что меня несет, и я уже начинаю заходить. И тут вдруг внутри, и это совсем не я, что-то тихо-тихо: «Остановись. Остановись». Раньше я игнорировала это. Сейчас я это слушаю. Это вот в этой ситуации. Дальше еще ситуация была у меня. Я пришла к директору школы. У меня вообще с мужчинами как бы были сложности. Я это проработала, я это поняла в Четвертом-Пятом шаге (инструменты же все есть), что я с мужчинами выстраивала корыстные отношения. Я их использовала, они у меня были во всем виноваты. Опять же почему? Потому что у меня был отчим, он меня бил, и я зарабатывала любовь. Да? А любовь не надо зарабатывать. Любовь, она дается просто так. И я зарабатывала. А если я не могла заработать, я начинала мстить.

Я всегда отношения прерывала сама, потому что я боялась, что меня мужчина бросит. Да? То есть это некая такая вот искаженная, вообще абсолютно больная внутренняя субстанция отношений с мужчинами. Все это проработала я. Когда я все это увидела, когда наружу все вытащилось у меня – я сейчас мужчин очень люблю, уважаю. Они очень мощные. Они умеют любить искренне, бескорыстно, отдавать себя. И очень мужественные люди. Так вот. И вот эта ситуация, пример. Когда вот этот внутренний голос. Я прихожу к директору, и все у нас чё-то не получается. Все он как бы это. Ну, а я-то понимаю, что дело это во мне, что у меня не проработано вот это дело-то, с мужиками. Да? У меня вот какое-то неуважение, непринятие. Вот это с детства. И вот когда я это проработала, и пришло вот это – Бог мне показал, что я это проработала. Голос звучать начал. Я захожу к директору школы – даже несколько примеров.

Я это говорю ему, ну, там свое предложение: вот так и так, вот так и так. Ну, то есть о том, что я была неправа и сделала неверно. Да? И голос внутри мне говорит: «Молодец». А мне страшно, потому что для меня, ну, он был начальником Управления образования. Он был очень большая фигура в городе. А мне страшно, а я продолжаю. Я продолжаю признаваться в том, в чем стыдно признаться. Да? Что я его обманула. Потому что голос говорит: «Молодец. Дальше». И он мне говорит: «Анжелика Григорьевна, все, проехали. Чай будете?» То есть этот человек, который вообще держал меня на расстоянии, он мне говорит: «Чай будете?» Следующий пример. Мне группа говорит, я была по связям с общественностью: «Нужен автобус на праздник». И я значит еду в наше управление ПТП, захожу. И вот так и так – нужен автобус. Он говорит: «Вот автобус. Стоимость такая-то». Тогда это было сколько, лет десять назад? 40 с чем-то тысяч. «Идите оплатите». А у нас тогда не было этих денег. Я разворачиваюсь и ему говорю: «Вы понимаете, что у нас нет таких денег». Он говорит: «Я не благотворительная организация».

Ну, он прав. Он абсолютно прав. И я хочу развернуться и уйти. Но внутри растет вот это состояние: «Расскажи». И я ему говорю, я открываю свою анонимность, и я говорю: «Я алкоголичка, и этот автобус нужен для праздника Анонимных Алкоголиков». И так, и так – говорю свое дно. И потом говорю: «А еще я руководитель студии». Я понимаю, что город маленький. И то, что я сейчас открываю, что я руководитель такой-то студии, что мы где-то можем столкнуться. Я говорю: «Я руководитель студии, и вы знаете, если хоть кого-нибудь из моих детей папа или мама перестанут пить, значит я не зря здесь перед Вами стою». И он на меня так посмотрел и говорит: «Так, идете вот к этому человеку и к этому человеку, они вам наряд выпишут». Ну, то есть он дает автобус вообще за копейки за минимальные. Ну, чисто вот это: за бензин и так далее. И это тоже мне мой голос мне говорит в этот момент. Я просто его научилась слушать. А как я научилась его слушать? Я делала новые действия и получала новый результат. Мне давал наставник задания. Они казались мне абсурдными, моей голове, но я делала их и получала опыт. Я получала духовный опыт. Но просто сейчас если это рассказывать, будет долго. Тоже пример, как я получила свой первый духовный опыт, когда голос Бога звучал во мне. Если есть возможность, рассказать или как?

Ведущая. Да, есть возможность.

Ответ. Была такая ситуация. Это был Третий шаг. Я говорю: «Как препоручить? Ну, как препоручить?» Значит, она мне говорит: «Ну, во-первых», – говорит, – «принять решение. То есть, никто не говорит здесь, что ты сейчас станешь волшебником и будешь препоручать. А для Бога достаточно принять решение. Да?» Ну, это долго – раскладывать Третий шаг. И вот она мне дает задание. Она говорит: «Вот ты сейчас что делаешь?» Я говорю: «Иду». Она говорит: «Чё там у тебя есть?» Я говорю: «С правой стороны дом, с левой стороны Церковь». Она говорит: «Чё ты видишь?» «Да здесь какие-то – деньги просят». Она говорит: «И чё, какие у тебя ощущения?» И меня, значит, несет поток мыслей. Я говорю: «Ну, чё, я даю таким дяденькам, тетенькам, которые около Церкви сидят. А те, которые сейчас», – а это было давно, тогда только-только начали собирать кубы с деньгами для детей больных. – «А вот те, которые кубы собирают для детей – никогда не даю. Потому что врут, наверное, обманывают, еще что-нибудь такое». У меня такие мысли.

А она так засмеялась и говорит: «Запомни это ощущение, что ты мне сейчас сказала». Я говорю: «А для чего?» Она говорит: «Я не знаю. Просто запомни». И она мне дает задание: «Слушать вот этот внутренний голос». Да? «А как его слушать?» А она говорит: «Ну, ты поймешь, как вот это ощущение слушать. Просто вот наблюдай». Ну, у меня же было еще задание Первого шага. Я наблюдала за своим безумием, как оно меня разводит. То есть у меня уже некий опыт был. И задания были в Первом шаге: 5 примеров записывать и ей рассказывать. У меня уже такой опыт был – наблюдать. Поэтому я говорю: «Я ничего не понимаю. Ну, ладно». И получается так, что Серёгу нужно отвозить: у него значит, грыжи. Он уезжает в РКБ в Казань. А у нас с ним тогда было как бы мало денег, у нас студия особо не работала.

И вот мы все как бы по счету, все как бы впритык Мы доезжаем до вокзала, стоим ждем. А жара сильная. Стоим ждем, когда Бла Бла Кары наберут людей, тогда Бла Бла Каром это не называлось. Таксисты просто набирают полную машину. И мне еще плохо. Я говорю: «Сереж, мне плохо». А я знаю, что через остановку, там у нас есть один магазин «Три сестры»: там магазин, аптека, продовольственный магазин, мебельный. Я говорю: «Я пошла туда, у мне по ходу давление». А я же знаю, сколько у меня денег. У меня денег 10 рублей, по-моему, и 12 рублей в кошельке – все. Он говорит: «Ну, ладно, я сам сяду». Я иду пешочком, дохожу до аптеки. Мне очень плохо. Я говорю: «Девочки». А их там почему-то 3 ревизора. Видимо, то ли была проверка, то ли что-то. Они там чё-то считали.

Я говорю: «Девчонки, мне очень плохо». А у меня очень низкое давление. Я говорю: «У меня, наверное, давление. Только не пойму: то ли упало, то ли поднялось. Есть у вас тонометр свободный, открытый». Ну, одна из них отвлеклась, посмотрела и говорит: «Нету». А я уже ничего не спорю, я просто по стеночке спускаюсь: мне очень плохо. Она ко мне подбегает. И все-таки она нашла тонометр, меряет и говорит: «Да у вас не так и сильно поднялось». Что-то у меня было 140 что ли? А я говорю: «У меня низкое давления, гипотоник. Для меня это очень высоко». Она говорит: «Что вы пьете?» А я тогда, по-моему, сказала, что аспаркам. Ну, что-то легкое такое. Она говорит: «У нас есть». И говорит – 12 рублей тогда, по-моему, было или 10. Я ей даю деньги. А я не умею заедать таблетки, мне запить надо. Я говорю: «У вас есть вода какая-то?» «Вот», – говорит, – «Трусковец». Чё-то около 30 или 20 рублей.

А я понимаю, что у меня только 10. Я говорю: «Нет, нет, спасибо». Я таблеточку беру в рот. Горечь. Я выхожу, а рядышком магазин. Я захожу в «Пятерочку». И сейчас там кабинки для сумок, а раньше просто стол стоял. И я захожу, подхожу к кассе, и вот эта маленькая бутылочка в районе 250 грамм, «Райский источник», стоит на кассе. Я даже в глубину зала не захожу. У меня горечь во рту. Я беру эту бутылочку, разворачиваюсь – передо мной пару человек перед кассой, жду, чтобы запить. И сверху этих двух людей у кассира стоит вот этот вот куб со сбором для какого-то ребенка. И внутри меня вот этот вот голос: «Положи туда деньги». И я автоматически ставлю эту бутылку с водой. (Смеется. – Прим. ред.). Обхожу очередь, вытаскиваю из кошелька эти 10 рублей последние, кидаю туда. Понимаю, что я сейчас ничем уже не запью, пытаюсь проглотить эту горечь.

А кошелек у меня еще в руках открытый. И там внутри, где визитница у меня, да?.. там у меня 50 рублей. Там никогда не было у меня 50 рублей. Как они там оказались? Я не знаю. Это все у Бога надо спросить. Я беру эти 50 рублей, разворачиваюсь, оплачиваю, забираю, выхожу. Залпом выпиваю, потому что полный рот слюней с горечью этого лекарства. Сажусь на лавку и говорю себе: «Что это было?» это мой духовный новый опыт. Я поступила по-новому. Я не слушала голову. В эту секунду голос Бога был сильнее: положить вот в этот куб. Все. Это потом голова догоняет: «Дура, чё ты делаешь? У тебя денег нет». Да? Я послушала голос Бога. Мне же наставница сказала – все. Я вот это сделала, и получила новый духовный опыт. Вот как бы так постепенно, постепенно мой этот новый опыт нарабатывался. Спасибо.

Вопрос. Благодарность тебе огромная, Анжелика, спасибо, что поделилась. А у нас буквально осталось 10 минут. Сейчас еще один вопрос из чата: «Добрый вечер. Вопрос к спикеру: применяешь ли ты Традиции в жизни? По Шагам мы живем, применяем их в семье, на работе, во всех сферах своей жизни. А Традиции? Или они для единства группы и только? Твой опыт. Спасибо огромное за спикерскую. Ольга, алкоголик».

Ответ. Я абсолютно уверена, что Традиции в моем случае работают везде. Я говорила о Первой традиции в семье, когда единство важнее моей правоты. Я приводила пример с зимними шинами. Я глубоко убеждена, что все Традиции, они дуальны: Первый шаг – Первая традиция. Вот в Первом шаге я увидела, где у меня недоработка, где я контролю. Почему? Потому что Первая традиция, когда мне на группе надо было смириться, отойти в сторону, да? Или, например, когда с другом: я понимала, что друг вот в этот момент, он, мягко говоря, говорит неправду. Да? Раньше бы я ему сказала: «Да ты чё, дурак? Ты же врешь?» Я промолчала. Для меня дружба важнее. Да? И потом открылось через время, что он это сделал, потому что ему было страшно. Понимаете? Вот для меня Традиции работают везде и во всем. Времени сейчас нету, потому что это очень большая тема.

Ну, вот я еще раз повторяю: для меня Традиции работают везде и во всем. И в бизнесе. Вот, например, в работе, в бизнесе, да?.. Есть такое выражение бизнесмена: вин-вин, или выиграл-выиграл. Если, например, кто-то выиграл, а кто-то проиграл. То есть, естественно, если я выиграл, то кто-то должен проиграть? Да? То есть я хочу строить бизнес свой с партнерами: выиграл-выиграл. И это тоже Первая традиция. Для меня единство с моим партнером важнее моей прибыли. На первом этапе. Почему? Потому что есть Вторая традиция: Бог все, и Он даст мне. Обязательно даст. Вот сейчас, например, наши ученики, мы их делаем партнерами. Мы им говорим: «Ребята, мы вас прокачиваем. Давайте будем использовать нашу площадку студии для того, чтобы сделать брэнд вашего имени, потому что вы талантливы». Потому что ученики всегда должны быть лучше своих учителей. Если я буду думать по-другому, что я важнее, я вас научила, то нету здесь Бога. И я уже не инструмент. Я уже себе присваиваю результат.

А когда я говорю, что мне важно, чтобы мой ученик был больше меня, сильнее меня, лучше меня, умнее меня, талантливее меня, то я просто проводник. И это тоже Традиции в моем случае. Когда я говорю: «Брендируем ваше имя. Используем нашу площадку». Вот после нашей спикерской у нас будет телеграмм, где мы будем списываться с учениками. И я им предложила создать академию. Мы будем обучать хореографов. И я им сразу сказала: «Ребята, вы будете партнерами. Вы не будете на каких-то дотациях. Вы будете партнерами». То есть и я не боюсь, когда мне одна женщина очень хорошая, у нее английские школы. Она мне говорит: «Анжелика, ты зачем? Они же от тебя уйдут и все создадут свое». Я говорю: «Ну и что? Пусть создают. Здорово же. Придут другие – я научу других. Это же круто. Чё бояться то?» Бог все или ничего? Спасибо. Трезвая с вами.

Вопрос. Спасибо большое. Да, здесь и в чате тоже благодарят за опыт, Анжелика. Вот у нас Никита тоже написал, что очень отзываются все твои слова про голос изнутри, голос Бога через интуитивные мысли. К сожалению, местами, пишет, пропадает у него. И я от себя задам вопрос. У нас на группе очень много новичков, очень много бывает тех, кто недавно в Сообществе. И хотелось бы от тебя услышать буквально несколько слов, такое своеобразное напутствие тем, кто только в начале этого пути. Я думаю, для всех и для меня, в том числе, это будет важно.

Ответ. Ну, «напутствие» – сразу это слово уберу. Потому что опять, как будто я тут чё-то поняла, а кто-то чё-то не понял. Ф*гня это все. То есть просто я родилась пораньше. Да? Вот. И чуть пораньше пришла. А на самом деле мы все одно целое. И все, ну, равны. Вот. И тот, кто пришел, например, совсем недавно, единственное, что я могу попросить и поблагодарить за то, что этот человек пришел в Сообщество. Потому что, когда приходит еще один человек, и у него есть возможность стать анонимным алкоголиком, значит весть работает. И значит где-то когда-то мое какое-то сказанное слово через кого-то, вот этот эффект 5-6 рукопожатий – он работает. И когда-то я сама, придя в Сообщество и неся весть, я не знала, что создастся еще группа, вторая. Я была на группе «Вера», которая сама самоуничтожилась. И опять-таки почему? Потому что Традиции не работали. Выход есть. Да? Вот сейчас на эту группу приходил мой сын. Я же этого не знала. Я этого не знала, что это так будет. А Бог знал.

И поэтому я могу только поделиться опытом, что, когда я пришла, я ничего не понимала. Я не понимала, что это про меня. Что я такая же, как и все. Я думала, что я особенная. Но тепло, любовь, принятие людей, которые пришли чуть раньше меня, их мудрость, их желание сохранить Сообщество. Их смирение, их служение, их мужество сказать, что что-то, например, что кто-то расшатывает лодку. Сказать честно. Да? Вот это все сохраняло Сообщество. И я рада, что я тоже прилагаю к этому усилия. И я 100 процентов уверена, что лодка будет плыть. И меня не будет, а все будет продолжать жить. Почему? Потому что приходят люди, приходят сюда люди. И остаться, попробовать разобраться. Вот просто позволить себе разобраться, что же это такое? Это же болезнь. Да? Не винить себя за то, что я такой. Это заболевание души, мозга, тела. Это заболевание. Я не могу, например, больному раком сказать: «Ты козел». Да? Понятно, что он потом будет разбираться, почему рак. Потому что это тоже психосоматика. Как я когда-то разбиралась. Но это будет потом. А сейчас он как маленький ребенок. Да? И вот он пришел сюда. Господь его на ручках – все. Это шанс. Вот Бог дал шанс. Он любит, и Он дал шанс. Все.

Ведущая. Огромная тебе благодарность, Анжелика. Спасибо большое, что была сегодня с нами. За то, что пришла, поделилась своим опытом, силами, надеждами. Мы здесь говорим, и я, в том числе, о себе, про себя. Для меня это было очень близко, очень все откликается. Очень много Бога было для меня в твоих словах. Огромная благодарность тебе. Ребята, мы будем завершать наше собрание. Если у Анжелики есть возможность, она, если сможет, останется на чайной и, возможно, ответит еще на какие-то ваши вопросы. А мы в свою очередь с нашим модератором Серёжей будем напоминать вам о нашей Седьмой традиции. Сейчас я остановлю запись. Буквально минуту.