США, г. Майями

Домашняя группа: Русскоязычные АА Южной Флориды

ТЕМА: Первая традиция

Привет. Привет, родные. Алекс, алкоголик. Спасибо большое за то, что меня пригласили. Сколько спикерских провел, но неизбежно какое-то волнение присутствует. Но я слышал у одного хорошего человека, который сказал, что мера моего волнения – это мера моей ответственности. Да, это действительно очень ответственно. И я благодарен за то, что вы пригласили меня поделиться своим опытом. В первую очередь хочу сказать большую поддержку новичкам, потому что, ребят, это именно то место, где есть надежда. Это именно то место, которое позволило мне лично остаться на плаву и выздороветь. Потому что я пришел в Программу с нежеланием жить, совершенно разорванным жизнью. При общем внешнем благополучии у меня внутри был кошмар и такая дырища, которая просто сказала мне: «Хватит, ты уже пожил и достаточно, не хочу больше». И вот так я вот попал в Эй-Эй. И вот сегодня меня попросили рассказать по поводу Первой традиции. И что эта Первая традиция делала конкретно с моим выздоровлением. И какой переворот она совершила в моей личной жизни. И повлияла на мою трезвость и вообще на мое ощущение жизни. Первая традиция говорит о том, что общее благополучие должно стоять на 1-м месте. Мое личное выздоровление зависит от единства АА.

Как я для себя это расшифровываю? Я буду опять-таки делиться своим опытом. Во-первых, это мне говорит о том, что наше общее единство, оно выше моих личных амбиций. Это совершенно однозначно. Я пришел в Программу – эта традиция не спроста на 1-м месте. Потому что я пришел в Программу со своим жизненным опытом, со своими амбициями, со своим эгоизмом. Я был очень крупным руководителем долгое время. И поэтому я привык руководить, привык быть всегда победителем в спорах, в чем бы то ни было. И вот таким я пришел в эту Программу. И что я мог принести в эту Программу? Помимо вот этого всего хлама, который я сейчас перечислил. И мне Программа говорит, что мои личные амбиции, они должны быть просто направлены подальше, потому что единство нас – это главная цель. Это то, что позволяет нам оставаться на плаву. И чтобы не разрушить вот это единство, а стать частью вот этого единого целого, и нужно придерживаться вот этих принципов.

Я хотел бы сказать, что эти принципы не спроста были написаны. Это как устав предприятия. Очень долгое время наше Сообщество жило без принципов, и оно несколько раз стояло на пороге краха, потому что были вот эти вот разброды и шатания. Потом ребята сели, проанализировали почти 100 лет назад: почему же все-таки они стали на пороге разрушения АА. И были выработаны вот эти Двенадцать традиций и Двенадцать принципов, которые позволяют уже почти 100 лет держаться всему Сообществу на плаву. Это вообще-то нонсенс. Да? Это нерелигиозная организация, это неприбыльная организация. Но, тем не менее, она живет и, к счастью, процветает. И это благодаря вот этим традициям, которые были выработаны на основе мучительного опыта. И вот эти традиции являются обязательными к выполнению. Потому что если мы их не будем соблюдать, то новички и мы не сможем оставаться трезвыми. И вот традиция говорит, что, когда я попадаю в АА, я вообще не знаю, что это за Сообщество, что тут происходит, как тут выздоравливают и выздоровлю ли я вообще. Но мне говорят, что мои амбиции должны стоять на последнем месте. То есть наше единство должно быть первым.

Это напоминание о том, что та духовная связь и единство цели, вот эта общая беда, которые нас связали здесь, должны стоять на 1-м месте. И они важней действительно того, что я делаю, что я хочу делать. И когда я принимаю эти традиции и работаю в русле этих традиций, я начинаю ощущать дух вот этого единства. Я начинаю ощущать единство цели. На сегодняшний день для меня это не простые слова. Это внутреннее состояние, которое позволяет мне почувствовать себя частью единого целого: вот этого огромного прекрасного Сообщества, которое подарило мне жизнь. Я вот расскажу, как это получилось, и как я почувствовал это единство. Я пришел в Программу в 54 года. То есть большая жизнь уже была прожита. Действительно я был и руководителем. И как-то лет 20 я искал вот это состояние внутреннего дзена: как его найти – ощущение вот этой внутренней свободы.

У меня 3 высших образования. Я занимался серьезно психологией. Думал, там я найду ответ. Хотел получать 4-е высшее по психологии. Не получилось. Начал заниматься эзотерикой очень серьезно. Эти все медитации, практики. Тоже я там не нашел этого состояния. Я углубился в философию, причем фундаментально, читая знаменитых философов, думая, что, практикуя эти знания, я обрету какое-то вот это состояние внутреннего покоя. У меня тоже ничего не получилось. Вот я и жил в этих поисках. И при этом пил. И дошло до того, что я увидел братика-дальнобойщика, я дальнобойщиком работаю в США. И вы знаете, дошло до того, что пьянство мое начало усугубляться. Вот эти противоречия с этим миром начали углубляться. И я уже понимал, что мир – это фикция для меня. И мне нет места в этом мире. И уже настолько мое пьянство обрело такой размах, что я боялся снимать гостиницы, потому что я однозначно знал, что только я попадал в гостиницу, я еду через ликерный магазин. Я боялся ехать в кемпинги, потому что я знал, что только через ликерный. И даже палатка не будет стоять, потому что я уже буду в хлам, буду там на этой лавочке сидеть и умничать.

И вот таким я попал в наше Сообщество. Я был в полном отчаянии. Я понял, что я потерпел полное поражение. У меня не было чем бороться. И я знал, что я неизменно буду бухать. Как я представлял себе дальнейшую жизнь: это бесконечная пахота на этом траке и алкоголизм. Все. Больше меня ничего не ждало. Плюс я пришел в Программу с тотальным ощущением одиночества. У меня с детства было такое ощущение, что даже среди людей ты чувствуешь себя одиноким. Ощущение какое-то: внутреннее ощущение изгоя. Что мир где-то там, а я отдельно от мира. И у меня с детства, когда мне говорили слово «мы», я уже во взрослом возрасте говорил: «Извините, вы что-то перепутали. Вы – это вы, а я – это я». То есть я не чувствовал себя никогда частью этого мира. Это была катастрофа, ребята. У меня была постоянно какая-то внутренняя борьба. И я пришел в эту Программу с ощущением вот этой внутренней пустоты, какого-то надлома внутреннего, с ощущением какой-то эмоциональной борьбы постоянной.

Меня никто не понимал. Никто не понимал моего состояния. Когда я входил из состояния запоя, я не хотел пить, я жене говорил: «Посиди рядом, просто подержи меня за руку. Мне плохо». Мне жестко отвечали: «Ты сам бухал, ты и выходи. Мы в тебя не заливали». Вот так случилось, Бог так управил, что я попадаю на 1-ю свою группу. Я нашел свою 1-ю группу на горячей линии. Совершенно случайно: я сидел полчетвертого утра как-то. Ну, как правило, бывает: совершенно штаны разорваны. После недельного запоя меня трусило, я не хотел жить. У меня была попытка, к счастью, не получилась. При всем внешнем благополучии живу во Флориде, в шикарном городе. В стране, о которой я давно мечтал. Хорошая работа, семья. Дом большой на берегу. И мне не хочется жить. Парадокс. Да? Вот я утром сижу, и я понимаю, что у меня было 2 кодировки. И когда они благополучно заканчивались, я благополучно продолжал бухать. Я понимал, что мне нужно что-то с этим делать. Хотя бы закодироваться. Потому что я не могу остановиться. Меня несет, как слепую лошадь. Я неизменно напиваюсь в хлам. И когда я напиваюсь, я становлюсь очень агрессивный и я нес этому миру сплошной кошмар. То есть я был натуральным демоном.

И я начал искать полчетвертого утра, ничего не зная, ничего не видел. Мне даже жить не хотелось. И я попадаю на горячую линию. Вы знаете, когда: «У нас есть только кодировка. Но если вы хотите бросить пить, мы вам поможем, выздоровление возможно». Я вот позвонил. Я был в полном отчаянии. Вы знаете, сразу что-то произошло во мне, что-то переключилось: меня понимали. Я описываю свое состояние, как мне плохо, а меня понимают. Мне отвечают. Мне отвечают. Я сразу почувствовал какое-то единение. И мне дали телефон живой группы и сказали: «Продержись, пожалуйста, до вечера. Пожалуйста. И приедь на группу. Ребята тебе помогут». Я не верил, что это произойдет, честно. Потому что у меня были 2 кодировки. И потом жесткие такие употребления. Я просто не мог без алкоголя жить, потому что мир был для меня токсичный. И алкоголь был единственное безопасное место, именно морально, в котором я хоть как-то мог жить в этом мире и выживать.

Самое любимое выражение до прихода в Программу, это был стих: «Головка лука, хлеб и соль я положу на дно котомки. И как отверженный король уйду в ненастные потемки». И я уходил, ребята. И все глубже и глубже зарывался. И у меня до живой группы 200 километров. Но я понимал, что у меня выхода нет, что это последний мой шанс. И я поехал, ребята. Я приехал на эту 1-ю свою группу. Я зашел – я алкоголиков не увидел, если честно, как я себе их представлял. Сидели нормальные, спокойные, улыбчивые ребята. Приняли меня очень дружелюбно. Я думаю: «Ребята, меня не знают». Они: «Заходи, Саня. Располагайся. Будь с нами». Как это так? Ну, когда они начали рассказывать свои истории, из какого пепла они себя поднимали, понимаете, вот я почувствовал 1-й сюрприз, колоссальный подарок судьбы, который я ощутил на 1-й своей группе. Я почувствовал, что я не один. Я почувствовал, что есть еще кто-то, кто испытывает такое же состояние, как я. У кого есть такая же самая боль колоссальная внутри, как у меня.

И я почувствовал, что вот это единство сразу как-то ко мне пришло. Да? И второе, что меня оставило в Программе, это то, что мне не говорили: «Ты должен». Потому что я очень брыкливый такой и импульсивный. Когда мне говорят слово «должен», сразу разум мне говорит – ну, в общем дух противоречия колоссальный. Мне: «Хочешь – оставайся. Хочешь получить, что у нас – будь с нами, проходи, садись, и получится». То есть, меня это как-то внутренне успокоило. И третье, что я увидел, понял и почувствовал сразу, что у ребят слово не расходилось с делом. Я это видел как-то. Я помню, я вышел со своей 1-й группы, где ребята рассказывали свои истории, я понял, что я не один. И я понял, что этот алкоголизм – это болезнь. И я тоже полегчало: в целом мы нормальные люди. Что алкоголь – это какое-то безумие. Я помню, вышел, сел в машину после группы. Я сижу и сам себе говорю: «Как это? Так не бывает».

Понимаете, на самой 1-й своей группе сколько добра, тепла, принятия меня, участие в моей жизни я не встречал в своей жизни за свои 54 года нигде. Понимаете? Совершенно незнакомые люди. И это тоже связано с единством. Меня не критиковали, меня не осуждали: «Что ты? Не можешь бросить? Ты же сильный человек». Ребят, я под парусом 5 раз Атлантический океан переходил. Сильный я? Ну, наверное, не слабый. А тут я не могу. Я вообще не понимал, что происходит. Почему я несусь вперед, как слепая лошадь, которая закусила удила и уже не видит даже, куда она бежит. Мне не нужно было из себя что-то изображать. Меня не тюкали, не указывали на мои недостатки. Меня приняли таким, какой я есть. Это было величайшее событие в моей жизни. Я помню, после 1-й группы у меня на уровне сердца, на уровне груди возникло сильное желание быть такими же, как и они. Получить то, что они. Я не верил, что у меня это получится. Ребят, я не знаю как. Я был в полнейшем отчаянии. Но помню, на 1-й же группе: «Я хочу быть такими же, как и они». Это у меня внутри появилось. И вот 2-й день выздоровления, 3-й.

Мне ребята звонят, и для меня это вообще была неожиданность. Вот как это так, незнакомые люди: «Привет, Санёк. Как ты?» Позвонила Марина из моего города: «Санечка, привет. Как ты? Я из анонимных. Решила тебя поддержать». Ребята, я был в шоке просто. Понимаете? Такая поддержка сразу шла. Позвонила Лена из Майами, за 200 километров. Говорит: «Мы сейчас приедем, тебя поддержать». 3-й день такой тяжелейший был, мне так захотелось сорваться, потому что мне было очень плохо и как всегда. Да? Люди приехали за 200 километров. Просто, чтобы меня поддержать. И меня это оставляло на плаву. Понимаете? Когда я почувствовал, что здесь мой дом, что здесь безопасное место. Это место, которое создали вы, ребята – это является безопасным местом для меня. И не надо было никого из себя изображать. И какая у меня профессия? Где я живу, в каком доме? Каков у меня заработок? В какой одежде я пришел? Мне ничего этого не надо было делать. И вот это место наше, вот это пространство любви, принятия, участия, понимания – это и есть место любви. Это и есть место, которое должно быть безопасным для каждого из нас.

И вот это единство, эта Первая традиция, именно создает вот это пространство. Потому что если я буду включать свои амбиции, свои эмоции, как было в начале выздоровления, то тогда это будет лебедь, рак и щука. Тогда и другой человек включится в борьбу. Ему захочется быть или мне захочется быть умнее, сильнее, мудрее кого-то. И я начинаю инстинктивно включаться в эту борьбу. И ничего хорошего с этого не будет. И когда новичок приходит на Программу, и не дай Бог он увидит эту борьбу, он скажет: «Да куда я попал?» Вместо ощущения чувства единства и свободы, спокойствия он ничего другого не должен здесь ощущать. И вот это единство нас, единство в общей цели, ощущение всеобщей беды, которая все еще стоит за плечами каждого из нас. Понимаешь? Вот только открой дверь. Вот это и держит всех нас на плаву. И это не было бы возможно без тех ваших усилий, которые были направлены на 1-м моем выздоровлении. Я потом разговаривал после этого со спонсором, говорю: «Я вот приехал, сидели ребята». Он говорит: «Знаешь, Саш, обычно…» Ну, и потом эта группа стала моей живой группой, домашней. И я вижу, что на группу там ходит обычно человек 7-10, иногда 12. Когда я пришел, было больше 20 человек. Он говорит, что мы все созвонились и сказали, что сегодня придет новичок, пожалуйста, приедьте все.

Ребята приехали меня поддержать. Да? Я видел много очень жизненных событий в моей жизни. Но для меня это был приятный шок. Как это так? Незнакомые люди, которые просто пришли меня поддержать. Которые просто меня понимают. И когда я попадаю в такое пространство, безопасное пространство любви и понимания, у меня появляется желание. И я начинаю его чувствовать. И когда у меня появляется желание получить то, что вы получили. Но на самом деле это очень уникальное место, которое я не видел за 54 года моей жизни нигде. А я повидал очень много. Я и в Лондоне учился, и крупными предприятиями руководил. И был управляющим филиала банка. И по миру катался: на яхтах, на суперъяхтах капитаном был. И нигде не видел. Это очень уникальное место – Сообщество. Помимо того, что мы едины, но я не лишен индивидуальности. И мне не говорили: «Нельзя». Мне не говорили: «Это не говори». Я понимал, что меня никто не выгонит, не исключит отсюда. И вот все мы, выздоравливая, мы несем что-то наше, от души, из своего сердца вот в это общее единство, во все выздоровление.

Вы знаете, я вот на самом деле, ну, у меня сравнение: вот как мы строим дом. Да? Заходят сначала там землеройные машины, роют фундамент. Заходят потом бетонщики, ставят фундамент. Заходят каменщики, ставят стены. Заходят штукатуры, плотники. Заходят кровельщики и маляры. И мы в общем, в целом строим единый дом. И потом нам этот дом надо поддерживать. И только так мы остаемся на плаву. И вы знаете, это ощущение этого единства сделало для меня чудо. Я не думал, что такое произойдет. Вот мне сейчас 57 лет. Когда я пришел в Программу, я понимал, что моя жизнь уже практически подошла к концу, и что все интересное, что было в моей жизни, уже произошло. И что ничего интересного в моей жизни уже не будет. И знаете, мне теперь 57 лет, вот 58, да. И, собственно, я точно знаю и понимаю, что жизнь только начинается.

И у нас есть Международная конвенция в Акроне, которая собирается в честь основания Эй-Эй. И вот на 1-м году трезвости я приезжаю на эту конференцию, все еще чувствую себя одиноким, каким-то таким изолированным от всех. Ну, я жил с этим ощущением все 54 года, 55, да? И мне дают читать «Программа в действии». Сидит 200 человек в зале, и я выхожу на трибуну, мне дают бумагу, я начинаю читать. И там же через каждое слово «мы, мы, мы, мы». Я вам говорю, когда мне раньше говорили «мы», я говорил: «Извините. Вы – это не я. Я – это не вы». И я вот читаю. Сидят 200 человек, на меня смотрят 200 пар глаз, 200 сердец. Я их чувствую как-то внутренне, энергетически. И я читаю: «мы, мы, мы, мы». И я вдруг начинаю понимать, ребята, что мы – это я тоже. Представляете, как вот? Это подарок судьбы. Извините, очень эмоционально. То есть я начал ощущать себя частью этого мира, частью этого Сообщества. Я начал понимать свою уникальность. Да?

И я как-то схватил это ощущение, и у меня появилось такое огромное чувство благодарности. И мне захотелось делиться тем, что это сделали вы. Благодаря вашему единству. Благодаря, что мы ни с кем не боремся, ни с кем не спорим, принимаем каждого таким, какой он есть. Что наше общее выздоровление гораздо выше наших личных амбиций. Это очень прекрасно работает и в моем отношении с подспонсорными. Потому что, когда ко мне приходят подспонсорные, я говорю: «Ребят, если вы почувствовали, что я вам не подхожу каким-то образом, не знаю, почему. Мы все люди. Мы можем подходить друг другу, не подходить. Если что-то вам не нравится, что-то не так, пожалуйста, найдите того, кто вам поможет больше, чем я. Ваше выздоровление для меня стоит на 1-м плане. А не для меня. Ваше выздоровление для меня гораздо важнее, чем мои личные гребаные амбиции. Пожалуйста, оставайтесь трезвыми. Идите туда, где вам помогут больше, чем я». Поэтому я сразу это говорю своим подспонсорным, чтобы у них не было конфликта, потому что я знаю, как иногда болезненно менять спонсора. Чувство такое, что предаешь кого-то, отказываешь там. Но нет, это не так.

Нормальный спонсор всегда должен понимать, что выздоровление человека на 1-м плане, а не его личные амбиции. И я это делаю, ребята. Вот я приехал в прошлом году (я сейчас нахожусь в Литве), я приехал в Литву, тут же нашел вот это единство, ощущение единого целого. Оно какое-то глобальное, ребята. Посмотрите, сколько у нас на группе сидят из разных городов, из разных стран. И я приехал сюда к сестре в Литву, нашел живую группу в Вильнюсе и говорю: «Ребят, можно поспикерить?» Они говорят: «А ты кто?» Я говорю: «Алекс, Флорида». Они говорят: «А, знаем. Приезжай». Поспикерил в Вильнюсе. Поехал в Париж на несколько дней, очень мечтал всю жизнь посмотреть на Париж. Приехал в Париж, нашел живую группу, поспикерил там. Я вот дальнобойщик, я хожу на большое множество групп онлайн. Постоянно на них зависаю: то есть высказываюсь, спикерю. И очень многие меня знают. И ребята из Амстердама узнали, что я в Париже. Звонят, говорят: «Ты к нам, Алекс. Мы не поняли». Звонят из Лондона, говорят: «Алекс, приезжай, мы тебя ждем». Звонят из Канн, говорят: «Саш, ну, Мы ж тоже тут есть».

Представляете, это вообще такое колоссальное чувство, от которого просто вот голова кружится. Вон оно сколько прекрасного-то. И все, что я могу – быть полезным. И когда я принимаю эти принципы, что если я перестану выделываться и буду идти в русле Программы, и начну быть полезным и поддерживать строительство этого дома, тогда я и начну выздоравливать, тогда я найду свое место в мире, вот в этом мире. И тогда я буду ощущать себя частью этого мира. И когда я это все принял и начал идти в этом русле, то я понял, что я все-таки уникальный. В чем заключается моя уникальность, ребята? В том, что я могу получить опыт выздоровления и нести его, отдавать обратно. Да? Вот в этом я уникален. И в то же время я являюсь частью единого целого. У меня впервые за столько лет, я руководил крупными коллективами, я всегда сталкивался с какой-то борьбой.

Я никогда в жизни не видел (ну, на минуточку, 3,5 тысячи подчиненных, да?), я никогда в жизни не видел, как решения принимались настолько легко, настолько быстро и настолько с ощущением внутреннего единства, как в АА. Я этого не видел. Хотя люди были заряжены большими мотивами. Там большие деньги ходили. А тут вот просто обычные люди, обычные мы – алкоголики, потрясаем мы этим: просто настолько просто. И это единство лежит в основе. От этого зависит наше личное выздоровление. Если не будет АА, ребят, меня не будет. Потому что вот это позволяет оставаться мне на плаву. Потому что тяга у меня не ушла. Болезнь-то никуда не ушла? Да? И я вот когда объяснял одному своему братику, что такое аллергия на алкоголь. Я говорю: «Вот цветет амброзия. Да? У меня был там свояк, и у него постоянно на амброзию была аллергия. Он постоянно ходил: у него слезы из глаз, насморк. Он постоянно умирал, и он на этот период уезжал на север, чтобы просто не быть среди этой амброзии. А я совершенно спокойно. Я его не понимал. Говорю: «Как? Вот смотри». Я брал ее, нюхал. В руках мял – мне ничего. А с ним такое происходило.

То же самое у нас вот эта аллергия на алкоголь. Да? Ну, родились мы такие. И это у нас есть. Поэтому вот это вот единство – сумасшедшее. И моя уникальность состоит в том, что моя цель при том, чтобы поддерживать это единство. А поддерживать это единство как? Только участием. У меня был такой период в Программе. Прошло1,5 года, по-моему, в Программе. Я уже трезвый. Я уже на плаву. Мне уже хорошо. Мне уже так надоели эти скучные высказывания. Вот все одно и то же. Вот эта рутина, монотонность. И как-то у меня опустились руки. Я звоню спонсору, говорю: «Знаешь, у меня просто такое состояние, что просто как бы выключили меня». И в общем-то горел, как-то бежал на эти группы. Но меня просто выключили. Я не мог заставить себя ходить. Он говорит: «Сань, ты помнишь, я тебе говорил, что могло быть на группе 3 человека на твоей 1-й. Вот если бы ты пришел, и было бы 3 человека? Ты бы задержался?» Я думаю, вряд ли, ребята. Сидят какие-то 3 человека непонятные, а тут вот 20. Да? И второе. Он говорит: «У Бога нет других рук, кроме наших».

И я понял, что мне нужно идти отдавать, потому что мы, ребята, являемся руками Бога. Бог через нас работает. Через нас Бог работает, и когда другие люди приходят, мы можем оказать ту поддержку, которую мне оказали ребята впередиидущие. И я понимаю, что на сегодняшний день нет той валюты, которой я мог бы оплатить вот то, что вы сделали для меня. Единственная валюта, единственная моя благодарность – это нести дальше тот свет, который я получил от вас. И передавать: давать людям надежду и показывать, что выздоровление возможно. Моим личным выздоровлением. Моим личным опытом. Да? И вот 3-я часть вот этого нашего единства, Первой традиции. Первое: единство должно стоять выше моих амбиций. Они у меня все еще остались. Но я понимаю, что это может разрушить вот то, что дало мне жизнь. Второе: я понимаю, что я не одинок. Я ощущаю себя частью мира. И только лишь тогда я могу ощущать себя частью мира, когда я буду принимать в нем участие.

И третье – это когда я принимаю безоговорочно эти принципы и начинаю служить. Да? Соблюдать единство – это значит служить группе, служить Сообществу. Это значит принять все-таки принципы. Это быть терпимым к недостаткам других. Это не осуждать, это поддерживать новичков, это не критиковать. И в большой книге написано, что моя трезвость как алкоголика, наша трезвость, напрямую зависит от нашей пользы другим людям. И там есть приписочка, ребята: первое, чем я могу быть полезен людям – это терпимость к недостаткам других. И второе: уважение к чужому мнению. И когда я начинаю вот это практиковать по отношению к другим, я начинаю быть более терпимым по отношению к себе. И начинаю быть терпимым к своим собственным недостаткам. И понимаю, что это часть моего выздоровления. Но это сделано только тогда, когда получилось с вами соединиться. И почувствовать себя частью единого целого. Поэтому вот это вот единство, вот то, что я пришел – это то, что оставило меня на плаву. Поэтому я с благодарностью вот эти традиции поддерживаю и несу этот свет дальше, ребятушки.

И я, алкоголик, я абсолютно четко – я не могу выжить вне стен этого Сообщества. Вне вот этого поля любви, которое все еще поддерживает на плаву. Потому что я говорю, что тяга ушла, но болезнь осталась. Она со мной навсегда. Она неизлечимая. Она прогрессирующая. Независимо от того, пью я или не пью. Через 2 месяца после прихода в Программу, я сорвался. Это была 1-я моя серьезная ошибка в Программе. Я пришел заряженный такими знаниями, ребята, которые на самом деле оказались полным хламом. Я в таких местах медитировать, из тела выходил. Да? И я пришел, и моя ошибка состояла в том, что я 2 месяца умничал. Я написал книгу, как выздоравливать. Ребята, я не шучу. Я 2 месяца пока проходил, дошел до Четвертого шага и прочитал большую книгу. Я написал книгу «Как выздоравливать». Я ее улучшил: это убирать, это поменять местами, это добавить – будет все хорошо. Принес спонсору эту общую тетрадку. Я ж трудился. Я показываю ему эту тетрадку и говорю: «Слышь, я тут книгу написал, как выздоравливать. Посмотри, пожалуйста».

А у меня до этого был опыт написания книг. Мне предлагали аспирантуру в Академии, да? Поэтому, я думаю: «Ну, сейчас! Саня, молодец! Там столько рациональных предложений…» А он так посмотрел на это все, говорит: «Почерк у тебя хороший». Ну, я помню, я тогда так обиделся. Я трудился, вечерами сидел. Да? Я говорю: «И?» Он говорит: «Пошли по шагам». И вот из-за того, что я умничал, я сорвался, ребята. Я хочу сказать о том, что независимо от того, пьем мы или не пьем – эта болезнь идет параллельно с нами. И вы знаете, когда я сорвался через 2 месяца в Программе, у меня было такое ощущение, что я пытался наверстать вот эти 2 месяца. Я закрылся в гостинице и 5 дней пил беспробудно. Я взял на месяц алкоголя. Я уже не вставал с кровати, я уже ползал в туалет. Я просто пил. Да? Это было сумасшествие. Когда я проснулся, и благодаря тому, что я знал, что где-то есть безопасное место для меня, где мне помогут, где есть надежда, среди ночи я проснулся там с 5-го на 6-й день, совершенно разорванный уже, с желудочным кровотечением, с опухшей рожей, и я совершенно четко: голос у меня в голове, что если я не доползу до группы, меня вынесут из этой гостиницы вперед ногами.

Я сложил весь свой алкоголь в мусор, в такой трешевый, в продуктовый, чтобы не было у меня желания там копаться. Потому что, ну, было плохо. Я пролежал 12 часов в позе зародыша, ребят. Просто меня рвало. Мне было жутко. И 12 часов я молился каждые 1,5 секунды: «Господи, помоги мне дойти, доползти до группы». Да? И вот когда я ехал на группу, я, ну, чуть-чуть протрезвел: 12 часов, кое-как помылся, принял душ. Когда я ехал на группу, мне было очень стыдно. Я себя очень ругал, что ребята тебе доверили, ребята тебя приняли в свой коллектив, а ты вот это вот. Да? Сильно было стыдно, ребята, сильно. Я 3 раза возвращался. Проеду-вернусь. Проеду-вернусь. Но я все-таки доехал. Вы знаете, когда я зашел на эту группу, меня увидели и все всё поняли. По морде лица все увидели мое состояния. Зашла обратно трясущаяся личность, как написано в книге. И я приготовился. Я был готов ко всему, ребят: ну, шо ты, Саня; мы тебе типа доверили, приняли; ты ж знаешь, что нельзя нам пить – я вот к этому был готов. Вместо этого, ребят, ух – дай Бог не заплакать.

Ко мне по очереди все подошли, обняли, расцеловали. Сказали: молодец, что пришел. И я, взрослый мужик, 54 года, и я сел, а у меня текли слезы, ребят. И вот это сделало именно это единство. Что все оставили в сторону – конечно же, некоторым хотелось сказать: ну, что ты, ты ж понимаешь? Я бы, может, так и сказал. Но они проявили любовь. Не это ли единство. Не это ли то, что позволяет нам всем оставаться здесь. Потому что здесь безопасное место. Здесь пространство любви. И это дает нам ощущение жизни. Это дает нам желание жить. Это дает мне это желание быть полезным. Да? И я абсолютно уверен, что это единство, вот это единение с этим единым общим целым и с Богом позволяет мне до сих пор держаться на плаву. И это жизнь другая, ребята. Она вкусная. Я никогда не думал: у меня много что летело в кармане, но ничего, кроме нежелания жить, у меня от этого не возникало. Да?

А сейчас у меня где-то десятая доля того, что я имел, но у меня есть желание жить. У меня внутри какая-то вот, свет какой-то появился. И это благодаря вам, ребята. Благодаря этому единству. Вот все, что я в общем-то хотел сказать по поводу этой традиции: вот эта глубокая благодарность. Я вам прочитаю стихи, которые не мои, но очень они глубоко мне запали. Именно стихи по поводу – ну, не стихи, скорее всего это молитва. Да? По поводу Первой традиции. Потому что каждому шагу нашему, как вы знаете, соответствует отдельная молитва. Вот теперь у меня и каждой традиции соответствует отдельная молитва. Я позволю себе ее прочитать. Молитва за наше единство: «Боже, помоги мне сегодня помнить, что мое выздоровление связано с другими. Дай мне сердце, открытое для единства; ум – свободный от суждений, и волю – служить, а не управлять. Пусть мои слова несут поддержку. А молчание будет мудрым. Пусть я не стремлюсь выделяться, но стать частью Силы, что исцеляет нас всех вместе. Пусть Твоя Любовь соединяет нас, когда мое эго и моя гордыня хочет все это разделить. Пусть Твой Мир наполнит эту группу, чтобы каждый, кто страдает, мог найти здесь Дом». Спасибо. Я закончил, ребят. Спасибо.

Вопрос. Алекс, спасибо тебе огромное за твой опыт очень отозвались некоторые моменты. Прям, очень и очень. Друзья, у нас есть возможность задать вопросы. Есть время для этого вы можете поставить 3 единички в чат, и я включу микрофон. Или написать текстом, и вопрос я зачитаю спикеру. Алекс, можно задавать вопросы по разному твоему опыту?

Ответ. Любые, ребятушки: Первый шаг, Второй, Третий. Как найти Бога? Четвертый шаг, Шестой, Седьмой, Девятый – любые вопросы, ребятки. С удовольствием поделюсь опытом.

Вопрос. Чудесно. Тогда сейчас, секунду. Пока еще нет, я свои единички первые поставлю. Еще раз привет. Ирина, алкоголик. Я хочу вопрос такой по спонсируемым: поделись опытом, на каком шаге или на каком сроке трезвости у тебя первые появились спонсируемые? И было ли такое, что приходилось с ними, ну, и по каким причинам, если вдруг – расставаться? Вот таким опытом.

Ответ. Да, спасибо за вопрос. Смотрите, я уже был, по-моему, 1,5 года был в Программе. Или год. В общем-то у меня какое-то выздоровление пошло, вы знаете, быстрое и хорошее. Потому что я уже был, видать, на краю такой пропасти. У меня была попытка суицидальная, короче. Не хотел жить, да? И каким-то чудом я проснулся вновь дома под утро в разорванном состоянии. Она не состоялась. Не знаю, почему? Я не помню ничего. А я помню, что уже хотел это сделать. Да? То есть я пришел абсолютно разорванным. И когда я пришел на свою 1-ю группу, я понял, что без этого, если это не будет происходить в моей жизни, и я не получу того, что получили вы, все дальнейшее не имеет никакого смысла. Я все потеряю. Я уже не мог так жить. Не хотел. Я отставил в сторону все свои работы. Ну, у меня была такая возможность. И я занялся просто выздоровлением. Я ездил, ребята, по 200 километров в одну сторону 3 раза в неделю на группы. 400 километров я махал, чтобы только час побыть с ребятами.

Я тут же взял спонсора, начал работать по шагам. И тут же я начал ходить каждый час на онлайн-группы. Вот, как часовой пояс: Лондон, Нью-Йорк, Париж, София, Казань, Тула. И все это впитывал. Просто я ходил. Мне очень важно было быть с вами, потому что у меня была сумасшедшая тяга. Мне просто хотелось не то, что пить, мне хотелось дубасить. Причем с 2-х рук. Да? Чтобы свой мозг выключить. Вот. И я очень сильно взялся и вот сорвался. Я понял, что мне надо усилия как бы удвоить, утроить. И я начал выздоравливать. И как-то пришло ко мне понимание Бога. Да? Вот как-то я взял эту Программу, и мне спонсор говорит: «Ты готов, Саня, делись». А я дальнобойщик. Я 17 часов за рулем. 17 часов бывало – за рулем. Да? И я не мог себе позволить взять подспонсорных почему? Потому что мы, алкоголики, ранимы. Если бы я пришел в Программу, и мне не оказали бы внимание: проявили какую-то там невнимательность; я бы сказал: «Что я тут делаю? Я больной, мне тут плохо, а вы даже внимания на меня не обращаете». Я не мог себе позволить кого-то спугнуть от нашего Сообщества вот этим. А мне спонсор говорил: «Бери, ты готов». Ну, и мне ребятки писали: «Будь моим спонсором».

А я говорил: «Ну, ребят, ну, у меня просто времени нет на это. Честно». У меня один выходной день – воскресение. И то этот день заполнен: там надо и в прачку сходить, и просто выспаться, чё-то покушать на неделю приготовить. И вообще там мозг не соображает, чё делать после 6-ти дней праведных. Но случился такой момент, ребята, что мне после очередной моей спикерской в течение часа позвонили 2 парня и попросили, чтобы я был их спонсором. Я говорю: «Хорошо, дайте подумать. Я вам отвечу». И сижу, и думаю: «Что ж мне делать? 2 человека. Как мне с ними работать?» И я поднимаю глаза на небо, и я говорю: «Я знаю, что они от Тебя». Ну, у меня с Богом такие, дружеские, хорошие отношения. Да? Простые, понятные отношения, как написано в нашей книге. И я говорю: «Я знаю, что они от Тебя, Отец. Но Тебе-то я точно отказать не могу. Если и кому-то я могу отказать, но Тебе я точно отказать не могу. Беру. Беру. Тебе я не откажу. Но, пожалуйста, раз Ты прислал ко мне этих ребят, дай мне, пожалуйста, силы и возможность им помочь. Я не хочу нанести им вред».

И я дал ребятам согласие и начал с ними работать. И я у Бога просто постоянно перед каждой нашей встречей говорю: «Помоги мне найти время. Помоги мне организовать пространство. Дай мне силы, чтобы я этим ребятам был полезен». Ну, вот, и мы начали с ними работать. Но они ушли оба. Они продолжили. Как-то не захотели оставаться в Программе. Продолжили. Конечно же я чувствовал какую-то свою личную ответственность, свое разочарование. И было таких еще несколько моментов. Но на очередном этапе я общался с Богом, со спонсором, и мне вот пришло совершенно четкое осознание: мне просто нужно нести этот крест независимо ни от чего. От своих амбиций, да? От ожиданий, что ребята выздоровят. Просто нужно делиться. Даст Бог, в кого-то это зайдет. Даст Бог, у кого-то зажжется от этого пламя или какая-то искра, да? И слава Богу. И так начало происходить, да? И я ушел от этого беспокойства, переживания, когда я просто убрал свои ожидания.

Я просто начал воспринимать это как работу. Это твоя работа, только духовная: передавать. И я начал передавать. И у меня начало получаться, ребятушки. Это такая большая радость, когда ребята обретают то же, что я обрел. Знаете, реально я, когда на 1-х этапах мне удавалось кому-то помочь, конечно же, я был полон амбиций. Конечно же я был полон гордыни. Я: «Оба, Алекс. Ты крутой, Саня. Ну, смотри, человек выздоравливает. Ты молодец!» А потом я понял, что я гоню. И когда у меня возникало это чувство, я говорю: «Господи, это же сделал, не я. Это же сделал Ты. Спасибо Тебе, что Ты помог мне быть полезным. Спасибо Тебе, что Ты сделал так, что через меня кому-то мне удалось донести весть от Тебя, Отец». Понимаете? Я перекинул это все с себя на Бога. И у меня гордыня ушла. И когда что-то получается сделать в моей жизни для кого-то, это сделал не я. Это сделал Бог. Но я просто был руками Бога. Это то, что в молитве Франциска Ассизского говорится: кто отдает, тот обретает; помоги мне, Господи не быть утешаемым, а утешать; не ждать любви, а любить; ибо тот, кто себя забывает, тот обретает себя вновь. Да? И у меня получается, ребята. Ну, вот так вот. И приходят люди, и я стараюсь им не отказывать. Я даю то, что есть. Другие выделываются. Я это вижу.

Но опять-таки: терпимость к недостаткам других – это мой кодекс. И терпеливо раз за разом делаю то, что требует от меня Программа. И Бог хочет, чтобы я делал. И все. А результат отдаю на волю Бога. И приходят ребятушки. Приходят, уходят, потом возвращаются как побитые собаки. Точно так же, как и я, как побитая собака, приполз после своего срыва. Идем дальше. И как-то так оно вот получается. И знаете, я начал выздоравливать, и я совершенно четко это знаю, что, когда я начал отдавать. Понимаете? Открою вам маленький секретик: меня подспонсорные больше выздоравливают, чем я. Интересно. Я каждый раз снова и снова прохожу круг шагов. Каждый раз эти шаги все прочнее и все прочнее входят в мою жизнь. И каждый раз я живу этими шагами. Я просто не могу себе позволить сделать шаг в сторону. Люди смотрят на меня. Это просто вот как вот условие. Да? Обязательство. И мне мои подспонсорные очень сильно помогают. Понимает? Потому что я не могу говорить о том, чего я не имею. Да? И мне просто приходится быть таким. (Смеется. – Прим. ред.). И это работает для меня. Не знаю, ответил ли? Спасибо.

Ведущая. Очень ты мне ответил. Спасибо тебе большое. И да, мне тоже очень нравится эта молитва святого Франциска. Напомнил. Спасибо. Твой опыт мне сейчас, прям, дал ответы.

Спикер. Спасибо.

Ведущая. Спасибо большое тебе. У нас следующий вопрос голосом от Порфирия. Сейчас секундочку.Порфирий, добро пожаловать, твой микрофон.

Вопрос. Спасибо, Сань, Порфирий еще раз. Это, я хотел спросить. Живые группы посещаешь. Просто уникальная такая способность как бы: ну, как коммивояжер нести послание от одной группы к другой. Пользуешься ты этим или только в онлайне?

Ответ. Ребятушки, спасибо большое. Я же живу в траке. Поэтому у меня нет такой возможности посещать. Но когда есть возможность, конечно же я посещаю. Когда я приезжаю домой, я первым делом, куда я лечу – это на живую группу. Вот. Есть у нас паркинг в Чикаго, и в Чикаго группа тоже замечательная. Я тоже к ним постоянно приезжаю, когда есть возможность. И они юбилеи проводят. У нас многие группы по штатам проводят юбилеи: Чикаго, Филадельфия, Нью-Йорк. Мы вместе собираемся в Акроне. Мы уже друг друга знаем. Это великое, вот ощущение места. Когда я начал ходить, мы вот разговариваем по зуму. Я в общем-то большинства не вижу, потому что фотографии. Потом мы вдруг встречаемся. Я встречаю людей в живую, а потом, когда уже снова после этих событий встречаемся на зуме, я их знаю. То есть, да, конечно, я стараюсь приезжать на эти группы и быть с ними. Для меня это важно. Для меня это важно. Потому что вот это служение: именно несение вести – стало частью моей жизни. Это стало просто настолько важным для меня, что это дает мне возможность жить. Это поддерживает во мне вот этот огонь. Понимаете? Я просто в шоке, что происходит с моей жизнью, с моим внутренним состоянием. В хорошем шоке. Да? Если раньше в 90 случаях из 100 я, как вот этот комиссар, за кобуру хватался. Да? Я очень импульсивный, очень агрессивный, очень нервный был, то сейчас 90 процентов из 100 я ровный. Как это? Знаете, это сделал Бог. Это сделали вы, ребята. И мои, конечно, личные усилия. Поэтому я стараюсь. И вот несение вести, помощь другим – именно это стало частью моей жизни. Потому что это написано в книге черным по белому: вот полезность, моя полезность этому миру – это очень большая часть моей трезвости. И она позволяет мне держаться на плаву. Не потому, что я боюсь сорваться. А потому что это именно благодарность за то, что я обрел, ребята. Ведь меня могло бы здесь уже и не быть. Поэтому, конечно, я стараюсь. Живое общение ничем не заменишь. Ну, вот так вот.

Вопрос. Спасибо большое за ответ, Алекс. Порфирий, спасибо за вопрос. У нас следующий вопрос текстом от Ольги: «Алекс, спасибо большое за опыт. Подскажи, пожалуйста, как найти Бога? Я просто в отчаянии сейчас. Постоянно срываюсь».

Ответ. Спасибо большое за вопрос. Шикарный вопрос. Реально, спасибо, что вы его задали. Смотрите, у нас Программа настолько уникальная. Это действительно математическая модель: как обрести Бога. И Двенадцать шагов – это Двенадцать шагов к Богу. Мои спикерские так и называются: «Двенадцать шагов к Богу». Мой путь к Богу. И в Двенадцатом шаге о чем говорится? Давайте внимательно послушаем: «Достигнув духовного пробуждения в результате прохождения шагов». Самая 1-я ошибка, которую может сделать человек, придя в Программу – это ждать, когда придет Бог. Вот это вот ошибка. Не нужно ждать, потому что ожидание – это деструктивное чувство. И когда Он не приходит, у меня сразу идет энергетика вниз. Я начинаю разочаровываться в Программе, в Боге. Вот я делаю что-то, а Он не приходит. Не ждите, пожалуйста. Просто делайте шаги. И у каждого свой путь к Богу. Бог один, но дороги у нас к Нему свои. У каждого Он приходит на определенном этапе. И дверь к Богу открывается изнутри. Когда я готов Его услышать, когда я готов Его принять. Понимаете?

И у нас в рассказе Билла дается совершенно четкая инструкция. Билл был очень большим критиком церкви. Билл не принимал, потому что дед у него ненавидел вот эту религию и все остальное. И Билл не понимал, как церковь может быть настолько лицемерна. Потому что то, что говорят в стенах храма и творят за его пределами, оно же – Билл так и написал, что учение Христа представлялось ему идеальным, но он не очень-то видел, что люди его придерживались. Это вызывало в нем большие противоречия. Когда Дебби пришел и принес ему весть, и сказал, что он обрел религию, Билл что сказал? Пусть трепет, у меня еще хватит алкоголя на всю его болтовню. А потом он сказал: не важно, о чем он говорил. Это чудо сидело за моим столом, и оно принесло мне весть. И Дебби почувствовал эти противоречия. Он знал Билла. И он сказал Биллу: почему бы тебе не выработать свое собственное представление о Боге? Да? И Билл написал, что гора рассудочности, ледяная гора рассудочности растаяла в тот же миг. Я стоял, освещенный солнечным светом. Да?

То есть мне необходимо на 1-м этапе создать свою концепцию Бога. Каким бы я хотел видеть Бога в своей жизни? Потому что то, что я видел в Храмах, ничего кроме разочарования и противоречия у меня не вызывало. Когда я приходил в Храмы и не понимал – я не критикую Церкви, ребят. Я не против религии. Я просто, ну, свой личный опыт рассказываю. Это хорошо, что она есть. Понимаете? Потому что помогает кому-то. Мне не помогло. Когда я вот слушал эти молитвы на старославянском, я ничего не понимал. Я слушаю и ничего не понимаю. Смотрю, когда креститься. Когда ко мне подходил батюшка, там все руку целовали. Он мне протягивал. Я говорю: «Я что, должен целовать?» Он говорит: «Да». Я говорю: «Докажи, что ты прошел путь Христа, я тебе ноги поцелую». То есть у меня были колоссальные противоречия. Но когда я принял то, о чем говорил Билл, что мне нужно создать свою концепцию Бога, и я ездил на группы, было 4 месяца уже моей Программе после срыва. Бог-Бог, Бог-Бог. А я Его не слышу, ребят. Я Его не чувствую.

И я тогда сказал себе: «Сань, какую концепцию Бога, вот, какого Бога ты хотел бы видеть в своей жизни?» Вот у меня был отец. Он был алкоголиком. Да? И мне никогда не хватало, вот, я маленький мальчик, да? Мне никогда не хватало вот отца. Что такое отец земной? Это как что-то большое, доброе, мудрое, которое всегда поможет, подскажет, направит, поддержит. Да? Мне никогда этого не хватало. Я очень сильно от этого страдал. Вот так вот и вырос в этом страдании. То есть я представил, что мой Бог – это как отец, мой идеальный отец, только Небесный. Это что-то большое, доброе, мудрое, которое всегда подскажет, поможет, поддержит, утешит. Да? И я его не чувствовал. Но Билл написал, что от меня требовалось только желание и готовность, чтобы Бог пришел ко мне. И Он пришел. Задайте себе вопрос. Мне необходимо было задать вопрос: насколько ты хочешь, чтобы Бог вошел в твою жизнь? И насколько ты готов открыть для Него дверь? Да?

И я понимал, что я хочу, но я еще не готов. Я ж хочу управлять. Я ж хочу эти вожжи в своих руках держать. Я ж привык к этому. Это уже частью стало моего я. Но каждый раз, когда я ехал на группу живую, я мчался по хайвею, я молился: «Господи, войди в мою душу, войди в мое сердце, войди в мою жизнь. Ты мне нужен, Отец». И у меня постоянно в голове звучали слова, группа «Ария» такая есть, знаете? «Войди в мою душу, войди в мое сердце. Я так одинок в этот час, что хочу умереть». У меня, прям, вот какой-то душевный надрыв был. Я так хотел, чтобы Он пришел. Честно. Желание и готовность. И вот я мчусь по хайвею на свою живую группу, и я прошу, и, вы знаете, у меня появляется живое ощущение Его присутствия за моим правым плечом. Не знаю, я физически почувствовал, что Он там есть. Я даже не оборачивался. Я знал, что Он там есть. Я сразу на обочину, по тормозам. И я сижу, на тормоз давлю. И у меня слезы катятся градом. И я говорю: «Где же Ты был, Отец? Я Тебя ждал. Я просил, чтобы Ты ко мне пришел. Ты мне нужен был. Ты помог другим, помоги и мне». Я получил ответ, ребят. Но на уровне мысли, конечно же. Никакие не голоса. Я побежал бы к психиатру сразу же.

Я получил ответ, что Я слышал, что ты меня звал. Но как Я мог войти в твое сердце, в твою душу, если в твое сердце было втугую намотанный клубок обиды, агрессии, ненависти, разочарования, страхов. Там не было Мне места. Ты пошел по шагам. Ты начал освобождать место для Меня. Ты приоткрыл для Меня дверь, и Я пришел». Я такой ответ получил. Поэтому эти шаги, ребята, это и есть шаги к Богу. Не ждите. На каком-то – к Биллу это пришло внезапно. Бог дал ему такой дар. Ведь для него Бог сработал. Понимаете? У каждого свой путь к Богу. Поэтому не ждите: молитесь, разговаривайте с Богом. Ведь молитва – это разговор с Богом. Чистите свое внутреннее пространство. И когда я делаю шаги, когда я понимаю, какой я демон, мне не было места в Раю – я избавляюсь от этого. Я уже не боялся попасть в ад, потому что там вот мне – я среди своих был бы. Да? Как свой. Чего мне там? (Смеется. – Прим. ред.). Пусть меня боятся. Да? И когда я начинаю делать шаги, когда я начинаю расчищать это внутреннее пространство, я выхожу на уровень вибраций, на которых живет Бог. Я начинаю Его слышать. А раньше моя дверь была просто за кованным замком, за кованными дверями, закрытыми на 10 замков. Понимаете? Нужно расчищать вот эти завалы. И поливать почву, удобрять. И Он обязательно придет. Бог приходит к каждому из нас. К кому-то раньше, к кому-то позже. Но Он обязательно придет, если Его искать. Это говорится в нашей Программе. Поэтому прошу, ну, вас: не опускайте руки. Я сейчас запишу телефон свой, ребят: вы в любое время звоните. Я всегда буду рад помочь, поддержать, поделиться. Потому что это крайне важно. Не для меня. Все уже, обо мне забыли. Я хочу быть полезным хоть частью. Понимаете? У меня было такое виде́ние. Я разговариваю с Богом, и вот как-то я вечером сижу в траке уставший, почти в хлам, и разговариваю с Ним. И вот у меня такая мысль, Он меня спрашивает (вот в конце жизни мы все к Нему придем, да?); и Он мне говорит: «Вот скажи, Санёчик, Я дал тебе жизнь. Вот с чем ты ко Мне пришел? Понравилось ли тебе? Получил ли ты удовольствие?» И у меня прежнее это мышление, да? Я скажу: «Да, там, 3 яхты, 4 любовницы, там дом огромный».

Знаете, я как просто увидел, как Он ухмыльнулся. Я тут же запнулся и сказал: «Отец, извини. Я шел, я спотыкался, я падал. Но я вставал, просил у Тебя помощи и шел дальше». Вы знаете, я просто почувствовал, как Он меня обнял. И мне так хорошо стало. Вот это и есть путь, ребята. Вот это и есть путь. И я сижу в траке (я дивизии в атаки водил — понимаете?), и я сижу в траке, смотрю: шорты, 12 долларов, футболки: четыре, тапочки – а мне хватает. (Смеется. – Прим. ред.). Вот честно. Понимаете? У меня такого никогда не было. Я перестал париться по этому поводу. Да? А раньше ж, чтоб из себя что-то не изобразить, я ж не мог на улицу выйти. Вот, это великое благо. Поэтому не ждите. Меня что-то занесло не туда. Не ждите, делайте шаги. Молитесь. Придет оно вот. Оно придет. Обязательно. Смотрите, какая поддержка. Как без этого всего можно не выздороветь? Просто почувствуйте, что вы уже не одни. Воспринимаете, вот, как энергию, которая идет от Бога в нас, через нас. Да? Тоже мы часть этой Силы. Мы ее получили. И оно придет. Звоните. Все будет. Главное, крылья не опускать. Спасибо.

Вопрос. Алекс, спасибо тебе огромное за такое тепло, которое от тебя исходит. Ребята благодарят тебя в чате за твой опыт, за ответ. Олечка, спасибо тебе за вопрос. И у нас следующий вопрос тоже текстом от Даши, нашего модератора: «Алекс, большое спасибо за спикерскую. Подскажи, как ты преодолеваешь сомнения в решении жизненно важных вопросов, когда кажется, что Бог молчит?»

Ответ. Вы знаете, у нас есть такая молитва. Во-первых, я отдал в руки Бога свою жизнь. Я каждое утро, когда я просыпаюсь, я говорю: «Господи, руководи. Я отдаю себя Тебе, чтобы Ты руководил мной, как тебе угодно. Пусть я буду твоими руками. Руководи моими мыслями, словами и делами». Когда возникают, а они неизбежно возникают, я сразу обращаюсь к Богу. Я понимаю, что Он мой руководитель, Он мой топ-менеджер. Да? И ответ, вот насколько я открыт Богу, насколько я открыт перед этим ответом, насколько я сам уже не хочу вот эти вожжи держать в руках, настолько гарантированней мне придет ответ. У меня на сегодняшний день уровень общения, понимания и доверия моему Богу такой, что я очень часто вечером задаю вопросы и ложусь спать, и знаю, что ответ ко мне придет. И часто утром я просыпаюсь (может, не на этот день, может и на следующий) и я понимаю, что у меня есть готовый ответ в голове. Часто я не знаю, какой ответ. Я делаю так, как я делаю. И я все равно понимаю, что это Бог меня направляет. Понимаете? Поэтому степень моего доверия Богу открывает мне возможность Его слышать. Понимаете? Только так. Пока я не начну Ему доверять, пока я полностью не отдам себя Ему, я и не смогу получать эти ответы. А они приходят. Это достигается тренировкой. Потому что есть одна даже молитва: «Господи, пришли мне интуитивные мысли и решения». Да? И что нам говорят обещания Девятого шага? Давайте вспомним: мы будем удивлены, когда (как же ж там, Господи; вылетело из головы). Ну, в общем там что-то в плане того, что мы будем принимать интуитивно эти решения, которые раньше были для нас невозможны. Да? Которые раньше положили бы нас на лопатки. А мы будем их интуитивно принимать. Это достигается тренировкой, Солнце. Не сразу приходит. Но приходит. Просто иди. И доверие к Богу – номер один. Да? Для меня лично. Если я Ему не откроюсь, не отдам себя… Смотрите, как ко мне пришел Бог? Еще. Третий шаг о чем нам говорит? Приняли решение перепоручить свою жизнь, свою волю заботе Бога. Во-первых, не перепоручили, а просто приняли внутреннее решение: «Бог, вот пусть Ты будешь мной руководить». Да? И заботе. Да? Я вручаю себя Тебе, вот Твоей заботе. Вот для меня очень хорошо, и я не религиозный человек, но, тем не менее, Псалом 90-й для меня. Просто шикарно работает. Он просто снимает вот эти блоки внутри у меня. Кого мне бояться, Господь? Да? И у меня не получалось принять Бога в свою жизнь. То есть это комплексная работа. И я спрашивал у Бога: «Почему я не могу отдать себя в Твои руки?» И мне пришел – вот я спрашивал, спрашивал: «Ну, почему, почему, почему?» Утром просыпаюсь, мне приходит совершенно четкий и ясный ответ. Я был руководителем, ребят. Как внешний руководитель я состоялся. И свидетелем моей состоятельности как руководителя было то, что предприятие получало прибыль. Работники получали зарплату. Налаживался выпуск продукции. Все функционировало, как часики. То есть как менеджер, как руководитель я состоялся. Внешний. Но как внутренний менеджер я не состоялся.

Как сказал Билл Уилсон, я оказался полным банкротом. Потому что, если бы я был эффективным менеджером и качественным для самого себя, я бы не хотел утопиться, ребята. Понимаете? И люди, которые меня окружали, не испытывали бы боли. Значит, я никудышный менеджер для самого себя. И вот я как менеджер… И мне пришел совершенно четкий и ясный ответ: когда предприятие терпит крах, находится на грани банкротства, на предприятие заходит групп-команда под названием кризис-менеджмент. Это высококвалифицированные бухгалтеры, финансисты, производственники, маркетологи и все остальное. Они знают, как вывести предприятие из кризиса. И они заходят и делают то, что нужно. И предприятие выходит из кризиса. И я вдруг почувствовал, что как внутренний менеджер для самого себя я полностью не состоялся. Что мне нужен топ-менеджер. И пусть этим топ-менеджером будет не тот, кто в Храме читает молитву, у которого «Мерседес» за углом стоит, а Первоисточник. Мне на сегодняшний день для того, чтобы быть с Богом, мне в Храм идти не нужно. Понимаете? И я сказал: «Господи, пусть ты будешь моим топ-менеджером. Вот, руководи. Я не смог».

Когда я приходил еще и прихожу на живую группу в Майами, там против меня прям висит вот такой плакат. Я как-то не знаю, почему, я постоянно на это самое место сажусь. И я в определенный момент просто его увидел как-то, да? Как включилась лампочка. По-английски это звучит так: «God! Take my will and take my Life and show me how to live». По-русски это звучит так: «Господи, возьми мою волю и возьми мою жизнь. И научи меня, как мне жить». Иначе, я понял, что мне нужен топ-менеджер. И для меня этот менеджер – Бог. И каждое утро я Ему повторяю вот это самое: «Возьми мою волю, возьми мою жизнь. И научи меня, как мне жить. Руководи моими мыслями, словами и делами». И постепенно это начинает входить в мою жизнь. И также я прошу: «Помоги мне быть полезным тебе и миру». Кому-то: просто открыть чье-то сердце для Тебя. Вот. И получается. И все будет приходить. Ребят, у меня есть такие молитвы, которые наши, программные, плюс то, что я написал для себя именно из Программы. Они для меня работают вот просто шикарно. Но у нас в Программе говорится о том, что молитва работает при определенном усердии. Она не работала месяц, два, три, полгода. Но через 8, через 9 месяцев я понимаю, о чем я говорю. Я понимаю, что это разговор с Богом от сердца. Понимаете? И так вот Он входит в мою жизнь. Так ко мне приходит интуитивные мысли и решения. Я перестал бороться, перестал сопротивляться. Я начал жить, я начал дышать. У меня нет мыслей об алкоголе, ребят. Мне бы вот кому бы помочь. Понимаете? Старушку через дорогу перевести там. Смотрю там, ну, нету денег рассчитаться на кассе – положил и ушел. Понимаете? И это кайф! Честно. Прям, сейчас заплачу. Спасибо.

Вопрос. Спасибо большое за ответ, Алекс. Большое спасибо за вопрос. Ребята благодарят в чате. И у нас пока вопросов больше нет. Ребят, есть еще время на 1, может быть, даже 2 вопроса. Еще есть время задать. Тогда я задам вопрос еще раз. Алекс, поделись, пожалуйста, опытом Четвертого шага. Вот за 3 года сколько раз или в общем, как часто ты его пишешь? Или сколько раз ты его уже написал? Вот как-то так сформулировать могу свой вопрос. И 1-й раз, когда писал, ну, или тяжело ли писать его каждый раз? Вот как он у тебя проходит. Я просто пока только 1 раз его писала.

Ответ. Спасибо большое за вопрос. Шикарный вопрос. Спасибо. Смотрите: Четвертый шаг. Не зря наши шаги, они установлены в очень правильном порядке. Это и есть вот эти ступенечки духовного роста. Духовные принципы – это шаги. Когда мы подходим, смотрите: сначала мне нужно найти Бога. Да? Но и делать шаги параллельно. Конечно же. И вот Четвертый шаг, он состоит из 2-х частей. Если вы внимательно почитаете книжечку (я это уже понял, когда начал работать с подспонсорным), там же 2 части в Четвертом шаге. 1-я часть состоит из того, что: мы пришли к убеждению, что люди, которые нам причиняли зло, возможно, были духовно больны. Да? Духовно несовершенны. Это 1-я часть. И когда я выписываю 3 первый колонки, кто-что сделал, что было задето, мне абсолютно четко нужно понять, что в 3-ей колонке, что было задето, там перечисляется, что было задето: чувство собственного достоинства, кошелек, моя безопасность. Да?

Мне абсолютно четко нужно понять, что это мои инстинкты: врожденные и приобретенные. И когда идет угроза моим инстинктам, я начинаю становиться агрессивным. Я начинаю злиться и обижаться. А для меня как для алкоголика злоба – это враг номер один. Когда я раз понервничал, два, три, пять, десять – куда я бегу? В магазин. Я уже не могу это нести. Все – мир для меня токсичный, мне хочется всех порвать. И мне надо идти, нырнуть в параллельный мир, где всего этого нету. Да? И вот там написано, что люди, которые причиняли нам зло, возможно, были духовно больны. Во-первых, я выписал 3 колонки. Это простая, сухая констатация. Я там писал такие поэмы, ребята. Я каждого: а я им то; она мне то; а я им столько; а она мне ничего; она мне все, а я ей ничего. Прям, это была какая-то такая свистопляска в голове. Зато потом мне спонсор просто жестко сказал: «Это простая констатация: кто; что сделал; что было задето». И нужно было в 3-ей колонке проследить проявление моих инстинктов. И увидеть, что эти инстинкты меня запрягли вот так вот и вот так вот, да?.. как лошадь. Я как лошадь был. Да? И они кучером на мне сидели. И я понял, что я живу как это – у меня мозг выключен. Да? Как робот, в каком-то анабиозе.

Я движим своими инстинктами. Но у меня не было никакого здравомыслия и осознания жизни. Мне это нужно было абсолютно четко понимать для того, чтобы в дальнейшем, когда начнет проявляться мой этот инстинкт, я уже увидел его проявления. Потому что психологи говорят, что, когда нами руководят бессознательные процессы, мы их не замечаем. У нас нет возможности с ними работать. Да? Это как вот программа компьютерная: что-то там она внутри работает, какие-то процессы. Но мы ж не знаем. Ну, экран: вот он работает, иконки выскакивают. И точно так же я: проявлял эмоции, какие-то там процессы шли, мне нужно, ну, хотя бы в руках их подержать, осознать. И вот этот Четвертый шаг, 1-я его часть, она призвана вот это сделать. И когда я понимаю, что я на кого-то злюсь и обижаюсь, что эти люди духовно несовершенны и что у них не было абсолютно никакого желания специально мне сделать плохо. Они просто: вот эти действия вызваны духовным их несовершенством.

Для меня в 100 случаях из 100 работает молитва Четвертого шага. Давайте внимательно ее послушаем: «Господи…» Вот когда я на кого-то злюсь, кто-то меня сильно раздражает, когда меня кого-то просто в клочья хочется порвать, на молекулы разорвать, я вот становился на колени (это было с моей женой, кстати). (Смеется. – Прим. ред.). Вот. Я становился на колени и вот: «Господи, помоги мне…» Это наша программная молитва. Она вот наша: молитва Четвертого шага. Еще она называется почему-то молитва злого человека: «Господи, помоги мне быть свободным от злобы и обид и увидеть, что люди и мир повелевали мной». То есть я отдавал власть над своими эмоциями в чужие руки. Мною руководили. У меня кучер был. Да? Мои инстинкты, мои эмоции. Вот. «Помоги мне быть свободным от злобы и обид и увидеть, что люди и мир повелевали мной. Помоги мне понять: неверные действия других привели к неуправляемости в моей жизни и имеют силу на самом деле убить меня. Дай мне понять, что люди, которые причинили мне вред, возможно, были духовно больны точно так же, как и я. Дай мне силы проявить к тем, кто меня возмущает, ту терпимость, которую я бы с радостью проявил к больному другу. Покажи мне, чем я могу ему помочь. Дай ему все, в чем он нуждается. Все, что я пожелал бы для себя».

Я промаливал, ребята, по 50-100 раз каждого на коленях. Я приезжал домой: когда я видел жену, меня злость сворачивала в бараний рог. Но когда я понимал, что меня начинает заворачивать, я бежал в туалет и молился, становился на колени. Прям посреди разговора с ней. Да? И я выхожу из туалета ровный после молитвы. Она мне говорит: «Что-то ты часто в туалет бегаешь? Проблемы?» Ну, она же не знала, что я молюсь. Я говорю: «Уже нет. А могли бы быть». Понимаете? Поэтому молитва. То есть, кто нас раздражает – напишите мне, я вам пришлю эту молитву. То есть мне нужно было всех людей из списка промолить, чтобы убрать вот этот фон злости, подключить к этому Бога, чтобы Он мне помог. И 2-я часть Четвертого шага (когда мы сделали добросовестно вот эту 1-ю часть Четвертого шага), 2-я часть Четвертого шага говорит о том, что: отбросив в сторону мысли о зле, которое причинили нам другие, мы принялись искать наши собственные недостатки.

Вот это и есть 4-я колонка. Где я проявлял агрессию, где я был нечестным, где я был корыстным, где я трусил. Вот это уже свою собственную сторону улицы я мету и вижу вот эти вот недостатки. Да? И когда Шестой шаг; после Четвертого – Шестой шаг. Ну, Пятый – понятно: поделились да? Шестой шаг. И когда я увидел, какой я демон, ребят, на самом деле, да? Как я мир терроризировал, как я вообще, прям, всех стебал. Мне до Программы вот это: на лопатки кого-то положить (ну, морально, конечно, да?) и победителем наступить ногой на голову. И еще контрольный сделать, да? Ой, я, прям, был на коне! Понимаете? Я понял, что я демон. И я сижу, ребята как раз говорили о Шестом шаге, я сижу, помню, в траке и говорю: «Прям, рад бы в Рай, да грехи не пускают. И там, где вы, мне место туда заказано». Нету. Да? Не пустят меня туда. Там нет места для меня в этом Раю. Я обращаюсь к Богу: «Как?» И мне приходит совершенно ясный ответ, что это не грехи. Это мне когда-то просто вдалбливали в мозг. Это самые обычные дефекты характера. И вот этими дефектами характера, как говорил мне спонсор, я сам себя наказывал.

Я штампую: я конвейер по производству своих проблем. Я штампую эти проблемы как на конвейере. Как горячие пирожки. И что мне нужно просто работать с дефектами характера. И тогда – я вот сам себе создал вот этот ад вот этими дефектами характера. И когда я над ними работаю, тогда я обретаю подобие Рая здесь. Но и все это мне нужно было начать видеть в Четвертом шаге, потому что Четвертый шаг базируется на 3-х основных дефектах характера, которые вот 3 основные. Вот самые такие сильные: это эгоизм. Это все, что нами движет: это эгоизм, вот мною – до Программы. Второе – это страхи: очень сильно влияют на нашу жизнь, не позволяют нам вздохнуть полной грудью. Да? И это секс. Потому что это инстинкт, заложенный в нас природой. Он очень мощный. И вот когда мы начинаем с этим работать, мы видим, что есть еще другие вещи, которые тоже требуют решения. Вот это первое.

И вот это и есть Четвертый шаг, добросовестно сделанный, когда я понял, что меня раздражают люди, что они духовно несовершенны. Тогда я прошу у Бога убрать злость от меня, потому что я пойду бухать, а не они. Да? Я себя сам наказываю этой злостью. И второе – а что я сделал? Да? При общении с миром, с людьми. И я оказался демоном. И я понял, что мне надо с этим работать. Вот это и есть Четвертый качественный шаг. Я сделал его один раз, ребят, добросовестно. Просто в дальнейшем я уже наблюдаю проявления моего эго, проявления моего сумасшедшего сексуального желания, которое шарашило меня в мозг так, что у мня из ноздрей пошло. Да? И когда вот я испытываю страх чего-то. Чего-то боюсь потерять, там не получить и все остальное. Да? Я просто вижу проявления этих вещей. И я иду к Богу с этим. Я иду с этим к Богу и к спонсору. И у меня получается потихонечку вот этот железобетон скалывать, скалывать, скалывать. А там вот: скалываешь железобетон – последняя дверь, у меня ключи в кармане. Открываю – а там Бог. Говорит: «Привет, Санёчек». (Смеется. – Прим. ред.). Да. Так что вот это и есть качественно сделанный Четвертый шаг. Я его не делаю каждый раз. Я просто вижу проявление вот этих именно дефектов. Вот. Они одни и те же. Они повторяются. И когда я их убираю, то и Четверочку уже и не надо делать. Потому что некому. Я не кошмарю этот мир. Стараюсь. Да? Вот так вот. Ответил? Да? Спасибо.